Уровень нефтегазовой добычи стран—потребителей углеводородов (США, Китай, страны ЕС, Япония, Индия) приближается к низшей точке

По оценке глав­ного экономиста Международного энергетического агентства (МЭА) Фатиха Бирола (Fatih Birot), мир сегодня на 20% отстает от объема капи­таловложений (20 трлн долл.), необходимых для обеспечения адекват­ного уровня нефтяного снабжения в течение ближайшей четверти века.

Правительства развитых стран не бездействуют. Пытаясь достучаться до руководителей государств, располагающих ресурсами, они предлагают различные формы участия и инвестирования со стороны своих на­циональных корпораций. Однако усилия развитого мира не всегда находят отклик. Это косвенно затрудняет необходимое развитие нефтегазового потенциала мира и способствует росту дефицита энергоносителей. Дефицит — это не единственная причина аномального роста мирровых цен. У импортеров есть еще одна (старая) проблема — существен­ный рост себестоимости нефтегазовой добычи. Наиболее доступные и экономически рентабельные нефтегазовые месторождения приближа­ются к истощению. Новые участки разведываются и разрабатываются. Но отдача на них — из-за географической и геологической труднодоступности, а также качества содержащихся углеводородов — значитель­но ниже. В итоге капитальные затраты на порядки выше аналогичных показателей на старых месторождениях.

Дефицит углеводородного сырья, усугубляемый субъективными катаклизмами, усиливает политизацию мировой энергетической сферы. Прежде всего, импортеры стремятся к укреплению старых или формированию новых «особых отношений» с экспортерами. Китайское правительство пытается строить подобные отношения по всему миру: от Латинской Аме­рики (Венесуэла) и Африки (Судан) до Казахстана, Ирана и России.

Высокая степень политизации свойственна и проблемам транспор­тировки энергоресурсов до конечного потребителя. Выбор транзитных маршрутов — современный вариант геополитики. Самый наглядный при­мер — Каспийский регион с его существующими и перспективными транспортными маршрутами.

За многие десятилетия мир привык к преобладанию ключевых западных энергетических корпораций, которые почетно именовались столпами мировой энергетической индустрии. В первые годы XXI столетия эта традиция была поставлена под сомнение. На первый план начала выходить группа незападных, государственных или полугосударственных нефтегазовых корпораций. Современные лидеры — «Saudi Aramco» из Саудовской Аравии, российс­кий Газпром, Китайская национальная нефтяная корпорация (China National Petroleum Corporation, CNPC, Национальная иранская нефтя­ная компания (National Iranian Oil Company, NIOC), венесуэльская PDVSA (Petroleos de Venezuela S.A.), бразильская «Petrobras» и малазийская «Petronas». Новая «семерка» контролирует почти треть общемиро­вого производства нефти и газа и более трети их запасов. В противоположность им четыре «старые сестры» добывают около 10% нефти и газа и владеют не более чем 3% общемировых запасов углеводородов.

Западные нефтегазовые корпорации еще сохраняют мировое доми­нирование в секторе переработки и сбыта. На долю стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), включая США и членов Европейского Союза, приходится около 70% всех мировых неф­теперерабатывающих мощностей, тогда как на весь ближневосточный регион — лишь 8,4%.

Основу мировой энергетики составляет использование пяти первичных источников энергии: нефти, природного газа, угля, атомной энер­гии и гидроэнергии. По данным Международного энергетического агент­ства, они удовлетворяют почти 90% мирового энергетического спроса. Остальное приходится на возобновляемые источники — горючие (лес, торф) и альтернативные (термальные, солнечные, ветровые), а также на энергию, получаемую за счет переработки отходов.

Согласно расчетам Международного энергетического агентства (МЭА), с 1973 года соотношение между основным и неосновными ис­точниками энергии практически не изменилось. Ненамного оно долж­но измениться и к 2030 году: по разным оценкам, на возобновляемую, альтернативную и прочую нетрадиционную энергию будет падать от 11,4 до 13,5% мирового энергоснабжения. Иными словами, в ближайшие десятилетия международное сообщество будет удовлетворять энергети­ческие потребности главным образом за счет пяти источников энергии, и ждать прорыва на нетрадиционном направлении не приходится.

Пять источников энергии неравнозначны. Если использовать общую единицу измерения — тонну нефтяного эквивалента, то в 1973 году кор­зина из пяти наиболее востребованных источников энергии выглядела так: нефть — 46,2%, уголь — 24,4%, газ — 16,0%, гидроэнергия — 1,8%, атом­ная энергия — 0,9%. Сейчас соотношение тех же источников иное. Са­мым востребованным источником остается нефть — 35%. Ощутимо вырос вес атомной энергии — до 6% и природного газа — до 20,7%. Ненам­ного подросли доли угля и гидроэнергии: до 25,3 и 2,2% соответственно.

По прогнозам ведущих экспертов, к 2030 году нефть и природный газ по-прежнему будут обеспечивать больше половины мирового энер­госнабжения. При этом потребление этих ре­сурсов в количественном измерении возрастет соответственно на 46 и 40% в сравнении с 2005 годом с учетом предполагаемых мероприятий в сфере энергосбережения и развития альтернативных видов топлива.

Как видно, в ближайшие десятилетия углеводородное сырье останется безальтернативным первичным источником энергии. При высоком дефиците углеводородов новый импульс развития получает гидроэнергетика и в особенности атомная энергетика, даже не смотря на протесты экологов. По прогнозам экспертов, доля атомной энергии в мировом энергоснабжении к 2030 году может возрасти до 7%, превысив показатель 2005 года на 24%.

В ближайшие десятилетия международное сообщество, вероятно, не найдет замены нефтегазовому сырью, доля которого в мировом энерго­снабжении не опустится к 2030 году ниже 50%. Но к 2030 году потребле­ние энергии, по разным оценкам, вырастет на 35—50%. Этот дополни­тельный спрос будет удовлетворен за счет атомной, угольной и гидроэнер­гетики, а также возобновляемых и альтернативных источников энергии.

Большой вклад в разработку универсального понятия «глобальная энергетическая безопасность» внес саммит «восьмерки» (июль 2006 года) в Санкт-Петербурге. В ходе встречи были приняты документы, кото­рые впервые содержали четкие, полные, а главное консенсусные для производителей и потребителей формулировки международных энер­гетических проблем и глобальной энергетической безопасности. В одобренном в Санкт-Петербургском плане действий было отмече­но, что страны мира для укрепления глобальной энергетической безо­пасности должны действовать по следующим основным направлениям. Во-первых, повышать прозрачность, предсказуемость и стабильность (в том числе и политическую) глобальных энергетических рынков. Во-вторых, улучшать инвестиционный климат в энергетическом секто­ре, требующем громадных инвестиций для удовлетворения будущего спроса. В-третьих, повышать энергоэффективность, энергосбережение» а также диверсифицировать виды энергии. Среди ключевых направле­ний диверсификации было названо развитие альтернативных (например, водородных), ядерных и возобновляемых источников энергии. В-четвер­тых, обеспечивать физическую безопасность жизненно важной энергетической инфраструктуры. В-пятых, сокращать масштабы энергетической бедности и решать проблемы изменения климата и устойчи­вого развития.

Задача мирового сообщества сегодня — добиться равновесия инте­ресов экономики, энергетики и защиты окружающей среды в средне­срочной, а главное — в более отдаленной перспективе. Главный испол­нительный директор «Royal Dutch Shell» Йерун ван дер Вир, допускает, что в 2010 году в мировом энергобалансе вырастет доля возобновляе­мых источников (энергия солнца и ветра, гидроэнергия и биотопливо), а также атомной энергии. При этом человечеству удастся, считает он, найти решение таких проблем, как загрязнение воздуха и выброс пар­никовых газов, а новые технологии позволят снизить потребление энер­гии в жилищном секторе и на транспорте.

Но для этого руководители государств должны договориться о глобальном подходе к торговле выбросами парниковых газов и активно поддержать внедрение новых технологий в тепло- и электрогенерации, промышленности, строительстве и на транспорте.

Мировой нефтегазовый дефицит обусловлен как объективными при­чинами, так и субъективными катаклизмами, будь то диверсии в добыва­ющих странах или политическая нестабильность в энергетических зонах. Цены на нефть толкают вверх неблагоприятные природные явления.

Сырьевая база развитых стран и их транснациональных компаний истощается. Растет вес сырьевых стран. В их руках — очень дефицит­ный стратегический продукт, который можно с большой эффективнос­тью использовать как ресурс мировой политики. Корпорации незапад­ных стран заметно теснят позиции старых западных энергетических компаний. Все это создает в международных отношениях значительный потенциал противоречий и конфликтов, для разрешения которых тре­буется максимум гибкости и осмотрительности. Особенно — ввиду яв­ного роста готовности ряда стран мира полагаться на силу при решении своих энергополитических проблем.

Таким образом, в настоящее время ситуация на мировом энергетическом рынке характеризуется следующими обстоятельствами:

· на сегодняшний день нефть выступает энергоносителем общемирового, природный газ - в основном регионального, уголь - локального значения;

· наблюдается резкий рост потребления углеводородов, которые в обозримом будущем не будут заменены альтернативными источниками энергии;

· продолжающийся экономический рост развивающихся азиатских стран, быстрое увеличение численности их населения и чрезвычайно высокая энергоемкость национальных экономик резко приводят к росту их потребности в энергоресурсах;

· уровень обеспеченности мировой экономики природными запасами нефти и газа снижается;

· промышленно развитые страны проявляют активный интерес к развитию альтернативной энергетики.

Мировой топливно-энергетический комплекс (ТЭК) является одной из основных составляющих современного мирового хозяйства, охватывает все процессы добычи и переработки топлива (топливные отрасли промышленности), электроэнергетику, а также транспортировку и распределение топлива и электроэнергии. Доля этого комплекса в совокупном мировом ВВП в последние годы составляла около 3 %. Общая структура ТЭК представлена на рисунке.

По исследованиям Мирового энергетического совета (МЭС), энергоемкость мирового хозяйства в обозримой перспективе будет постепенно снижаться, но тесная зависимость между приростом ВВП и увеличением энергопотребления по-прежнему останется в силе. Вместе с тем расход энергии на единицу производимой продукции и единицу прироста ВВП будут в целом иметь понижательную тенденцию.