Глава 22. Путь Земного Пони

«Я молюсь о безопасности всех добрых пони, которые приходят в Филлидельфию, даже за рабов. Но мы не можем ожидать, что Богиня сделает всю работу.»

Промышленность.

Спайк сказал, что не понимал "Путь земного пони" до тех пор, пока не увидел Филлидельфию. И только теперь, когда руины города возвышались на горизонте, я начала понимать, почему.

Промышленность была тайным сердцем Эквестрии ещё задолго до войны. Разве может страна иметь поезда без без сталелитейных заводов для выплавки рельс? Или высокие небоскрёбы Мэйнхэттена без стекольных фабрик, производящих окна сотнями? Как в маленьком городке, вроде Понивилля, может быть магазин портнихи без текстильной промышленности? Тем не менее, большинство пони едва думало об этом. С глаз долой, из сердца вон. Живя в счастливом и безмятежном сельском городке Эквестрии, про это было легко забыть. Если, конечно, вы не не были пони, живущим в едином центре промышленного производства Эквестрии, священном городе индустрии земных пони.

Филлидельфии.

Я узнала об этом от СтилХувза. Сама спросила его, когда стало понятно, что мы идём к чему-то большему, нежели просто большая версия старой Эплузы. Потому что меньше чем на пол пути от Мэйнхэттена до Филлидельфии мой ПипБак начал принимать сигналы из Филлидельфии.

Это была та же музыка, что играли спрайт-боты, иногда прерывавшаяся на сообщения от Красного Глаза. Но теперь, когда у меня была постоянная передача, я поняла, что эти маленькие выступления были гораздо более частыми и несли больше, чем я предполагала. Красный Глаз словно говорил со мной, как он делал со всеми пони Филлидельфии. И его слова меня беспокоили. Сильно.

* * *

"...у нас Дядя и Тётя Фруткап — мирная любящая пара — женатые уже почти десять лет, живущие в своём маленьком старомодном домишке с крошечным садиком на окраине Роумера. Бездетная семья с двумя собаками и подсолнухом, который Тётя Фруткап назвала Селестией.

Какой же монстр, спросили меня, станет вырывать Тётю и Дядю Фруткап из их мирной, беспечной жизни и заставлять тянуть тележки, нагруженные железным ломом?

В самом деле, монстр. Но это монстр, чьи глаза открыты и устремлены в будущее. Будущее Эквестрии. Двести лет назад мы потеряли нашу великую нацию, но мы вернём её назад! А что же станет с четой Фруткап и их маленькой усадьбой через двести лет? Они превратяться в ничто — бессмысленное, не оставившее даже отпечатков копыт в анналах истории. Но... что останется значимым через двести лет? Эта фабрика!

И это силами этой фабрики, а также других, подобных ей, будет заново отстроена Эквестрия. Это из той работы, которую делают сейчас Тётя и Дядя Фруткап, будет создана новая национальная инфраструктура и родится новый золотой век — золотой век Единства! Эквестрия подобно фениксу восстанет из собственного пепла! Но не без нашей помощи и не без нашего труда.

Вот, что важно. Вот, что изменит мир к лучшему. Вот, что останется после нас!"

Слова Красного Глаза были встречены овациями по меньшей мере сотни копыт. Рёв толпы внезапно прекратился, сменившись резким голосом:

"Вот и она: речь Красного Глаза по случаю церемонии повторного открытия фабрики Честносталь. Как известно, Красный Глаз вернётся с повторным визитом на этой неделе, чтобы проверить производительность фабрики. А сейчас немного музыки, и начнём мы с моей любимой: Марш Параспрайтов..."

Радиовещание начало играть знакомый марш, исполненный на тубе и гармонике.

Я выключила радио, вытаскивая наушник. Красный Глаз, кажется, не жил в Филлидельфии. Но он делал туда визиты, и один из них скоро произойдёт. Я сообщила об этом друзьям.

Вельвет Ремеди свернулась калачиком на одной из скамеек Небесного Бандита, Паерлайт спала рядом с ней, украшая её угольную шёрстку изумрудными и золотистыми пятнами света. Я была поражена тем, что жар-феникс до сих пор остался с ней. Как правило, даже любимую птичку надо держать в клетке.

СтилХувз кивнул, не оборачиваясь. Он не переставал смотреть вниз, на землю, с тех пор, как мы пролетели последние обломки руин Мэйнхэттена. Я же старалась не делать этого.

— Ребят, у меня плохие новости, — донёсся голос Каламити спереди Бандита. — Эт штука начинает снижаться. Смотрите внимательно, где мы сможем сесть, пока спарк-батареи ещё держат нас.

— Всё, что я вижу — это грязь, камни и мёртвые деревья, — ответил СтилХувз. — Навряд ли ты захочешь приземлиться здесь.

Я достала бинокль и подошла к одному из окон, отчаянно борясь с головокружением.

— Что мы ищем?

СтилХувз продолжал осматривать землю под нами.

— Любое место, где адским гончим будет не так просто добраться до нас.

Адские гончие. Я вспомнила Хомэйдж, как DJ Pon3, предупреждавшую пони о адских гончих, охотящихся на пути между Мэйнхэттеном и Филлидельфией. Я представила себе бешеных собак, вроде той, что была у дяди и тёти Фруткап, только страшнее. Возможно, изменившихся и мутировавших, как кровокрылы. Конечно, первое, что я услышала о адских гончих, то, что всего лишь одна может уничтожить целый обоз работорговцев. Но ведь и я могла. И меня было не так уж просто запугать.

Однако в голосе СтилХувза чувствовалось беспокойство. И мне в голову не могло прийти ничего, что могло бы заставить волноваться закованного в броню солдата.

— Так что такое, эти адские гончие? — Я заметила, что Паерлайт вздрогнула. Похоже, ответ был хуже, чем я могла ожидать, раз уж даже почти бессмертная птица волнуется.

Подозрения подтвердились, когда СтилХувз и Каламити оба обернулись и посмотрели на меня так, будто я спросила, что такое пистолет.

— Ты не знаешь, что такое адские гончие? —спокойно спросил СтилХувз. — И ты решила, что, как бы там ни было, мы должны отправиться в Филлидельфию? Даже не узнав, что представляет из себя дорога?

Вельвет вмешалась в разговор:

— Я никогда даже не слышала об адских гончих.

СтилХувз с металлическим стуком шлёпнул себя копытом по лицу. Спереди Каламити проворчал что то вроде "Дурачки из стойла".

— Вы могли бы просветить нас, — предложила Вельвет Ремеди. — Или можете и дальше разыгрывать драму.

СтилХувз ощетинился.

— Адские гончие, — он хохотнул, — Это всего лишь самые опасные твари во всей Эквестрийской Пустоши. Я бы предпочёл сражаться с аликорнами.

Мы с Вельвет Ремеди обменялись взглядами.

— Вау. Содержательно. Это что, такой большой секрет? — добавила она невозмутимым тоном, я ухмыльнулась.

Каламити сдвинул шляпу и посмотрел на нас через левое крыло.

— Кто-нить из вас, ребят, слышал о Прекрасной Долине?

Моё "Да" прозвучала одновременно с "Нет" Вельвет Ремеди. Если адских гончих моё воображение не могло представить достаточно жутко, то страшный образ Прекрасной Долины сразу обрастал жуткими слухами и упоминаниями об этом месте. Я посмотрела на простирающиеся внизу руины, коричневую грязь и почерневшие деревья. Это было не похоже на пустынный пейзаж, изображённый на картине в Библиотеке Твайлайт, но это было до конца света. Возможно...

— Это местность между Мэйнхэттеном и Филлидельфией? Прекрасная Долина? Мы сейчас прямо над ней, да? — Я осматривалась в поисках того, что могло бы быть Марипони. Строение вдалеке попалось мне на глаза. Огромное здание с кучей труб. Оно выглядело относительно целым. Гигантские металлические балки торчали из здания во всех направления подобно вееру, поддерживая электрические кабели.

Каламити засмеялся.

— Чёрта с два. Прекрасная долина ближе к Понивиллю, чем к Филлидельфии. — Мне вдруг захотелось поблагодарить тех работорговцев, что схватили меня, когда я вышла из Стойла. Без них, кто знает, куда бы я пошла. — Но... чё те известно о Прекрасной Долине?

— Ну... это место, где находится Марипони, — начала я, пытаясь припомнить всё, что слышала, и в тоже время удивляясь, почему Каламити завёл этот разговор. СтилХувз молчал, и это говорило о том, что он считает, что Каламити идёт в нужном направлении. (Или это говорило о том, что СтилХувз был СтилХувзом.) — Марипони изначально было там, чтобы добывать драгоценные камни, но когда они иссякли, его преобразовали во что-то другое. — Я облизнула губы, пытаясь вспомнить ещё. — Они складировали все магические токсичные отходы в пещерах под Прекрасной Долиной. И она была вторым местом, куда ударило мегазаклинание...

— Вторым местом, да? — заржал Каламити. — Я не знал этого.

— Ты упускаешь самое важное, — перебил нас СтилХувз.

Более важное, чем мегазаклинание, радиация и магические токсины? Я перевела взгляд с Каламити на СтилХувза.

— Ага. Когда пони решили превратить Прекрасную Долину в прииск, они столкнулись с маленькой проблемой. Долина была заселена...

Глаза Вельвет Ремеди Расширились.

— Подожди... они превратили в шахту дома других пони?

— Не пони, — ответил СтилХувз. — Драгоценные камни были необходимы для энерго-магического оружия. Очень важное значение для войны. Было решено, что созданиям, жившим в Прекрасной Долине, придётся переехать. Долина принадлежала Эквестрии, это было необходимо.

Я почувствовала камень, упавший в мой желудок.

— Вот только не все обитатели, кажется, получили сообщение. После того, как пони очистили место, несколько семей вернулось в свои пещеры.

— Обратно в... туда, где Министерство Тайных Наук хранило опасные магические отходы?

— И туда, где зебры заложили жар-бомбу, — добавил СтилХувз.

— Богини, — вздохнула Вельвет. — И они... выжили? Эти несчастные... кто там они были?

— Бриллиантовые псы, — отозвался Каламити.

Я застыла. Подождите-ка...

— Постой! Ты что, хочешь сказать, что существа, которых Рэрити победила своим нытьём, превратились в самых опасных тварей в Эквестрийской Пустоши?

— Агась.

Я с недоверием посмотрела на СтилХувза, но его шлем кивнул.

— Они большие. Они быстрые. Они чрезвычайно агрессивны. Их когти могут разорвать любою броню, будто это просто тряпка. Однажды я видел, как один из них когтями пробил магический щит аликорна.

Вот же ж блядь.

— Ну, я счастлива что мы здесь, наверху, откуда сможем стрелять в них, и они нас не достанут! — Я сделала паузу. — Они же не умеют летать?

— Неа, — сказал Каламити к моему облегчению, оказавшемуся очень коротким. — Но они умеют рыть. Быстро. И почти что угодно. Когда они придут за тобой, они будут оставаться под землёй, пока не зайдут тебе за спину. Земля может немного дрожать, и это единственное, что может тебя предупредить, прежде чем они начнут рвать тебя на части. И они точно не будут стоять и ждать, пока ты в них выстрелишь.

— Хуже того, — добавил СтилХувз. — Они умны. Они не животные, наподобие мантикор или кровокрылов. Они заполучили энерго-магическое оружие и переделали его так, чтобы держать в своих когтях. Они не обладают магией, чтобы создавать новое оружие, но они прорыли путь к Оружейному складу Прекрасной Долины и украли оттуда больше сотни пушек, все из которых, надо полагать, были переделаны.

— Значит... — медленно проговорила Вельвет, — Они могут подстрелить нас, а мы их даже не достанем.

Повернув ко мне голову, она произнесла:

— Ну спасибо, Литлпип. Я просто обожаю места, в которые ты обычно меня затаскиваешь.

* * *

— Что это за место? — спросила я, глядя на гигантские трубы, когда вышла из Бандита и ступила на сломанную крышу здания, которое видела издалека. Вокруг него металлические конструкции, подобные скелетам стоящих гигантов, расходились во все стороны, пересекая долину. Большинство шло к Мэйнхэттену или Филлидельфии.

Здание было огромным и представляло наилучшую защиту от адских гончих.

— Электростанция, — ответил СтилХувз. — Массивные печи сжигали уголь для получения энергии, необходимой для работы множества не-магических устройств, появившихся после технологической революции в Эквестрии. До войны в Эквестрии были сотни таких. — Он указал копытом на кабеля, поддерживаемые металлическими скелетами. — А это доставляло выработанную здесь энергию в города.

Ого. Я левитировала бинокль и посмотрела вдоль одной из линий металлических конструкций. Через несколько миль линия ломалась, кабеля оборвались и свисали с их до сих пор стоящих компаньонов. Это было намного больше, чем угольный двигатель поезда, который я однажды видела в Новой Эплузе и на Узловой станции Р-7.

Каламити отцепился от упряжки Небесного Бандита и собирался забраться под фургон, в то время как Вельвет Ремеди доставала запасные спарк-батареи из её седельных сумок.

Отправив бинокль обратно в сумку, я осмотрела крышу. На одном конце была небольшая башенка с дверью. Моё любопытство проснулось и начало копаться в моём сознании не хуже копыта. Пожав плечами я побежала к двери, в нетерпении доставая отвёртку и заколку. Не вижу причин, чтобы не посмотреть.

Я почувствовала волнение, когда обнаружила, что дверь была заперта. Пригнувшись, я принялась за работу.

Щёлк. Такой приятный звук. Я толкнула дверь. Лестница наверх, в башню, и вниз, на электростанцию, предстали пред моим взором.

Стоило мне сделать лишь шаг в темноту, сзади раздался глубокий, грохочущий голос:

— Куда ты идёшь?

— Исследовать, — улыбнулась я через плечо. СтилХувз покачал головой, но всё же пошёл следом за мной, когда я ступила на лестницу.

Лестница башни вывела нас в одинокую комнату с балконом, который выглядел так, будто был предназначен для посадки летающего фургона пегасов. Задняя часть комнаты представляла из себя огромный грузовой лифт. Круглая эмблема компании на дверях (Гиппокампус Энерджи: Гидроэлектростанции, Уголь, Канализации) обратилась шелушащимися хлопьями, медленно исчезавшими в забвении.

В оставшемся пространстве комнаты имелось множество огромных окон с видом, выходящим на Филлидельфию и Мэйнхэттен. Оба были слишком далеко, чтобы увидеть их, но Филлидельфия была ближе, и я смогла рассмотреть низкие облака на горизонте: чёрные, злые облака снизу светились красным. Башню слоновой кости Филлидельфии было хорошо видно, впившуюся в небо, словно игла.

— Ого. Небо над Филлидельфией выглядит... зловеще.

— Красный Глаз, должно быть, снова запустил несколько фабрик, — прокомментировал СтилХувз.

Я кивнула, хотя и не думала, что это должно как-то изменить облака. Хотя, я посмотрела на окружавшие электростанцию огромные трубы, может и должно.

Четыре ящика боеприпасов стояло под рядом потухших индикаторов с подписями вроде "генератор №11 выходная мощность" и "сектор №7 нагрузка". Я опустилась на колени рядом с ящиками. Два из них были пусты, другие два —закрыты. Один открылся довольно легко и подарил боеприпасы, которые не подходили ни к одному оружию, что мне приходилось видеть. Калибр был ужасающе крупный. Замок на другом ящике был заклинен, к моему удивлению. Кто-то пытался вскрыть тот замок и всё запорол. Это было первое свидетельство о том, что в Эквестрийской Пустоши были пони помимо меня, умеющие взламывать замки. К несчастью для нас обоих, та пони не была мастером в этом деле.

Я села. В голову не приходило никаких способов вскрыть заклинивший замок, кроме как выстрелить в него из чего-нибудь помощнее, заодно угробив и содержимое ящика. Эта чёртова штуковина специально разработана так, чтобы нельзя было просто отстрелить замок.

С помощью телекинеза я подняла ящик и попыталась вырвать замок, но это было бесполезно. Пони могли бы подумать, что с силой, достаточной, чтобы поднять вагон, можно запросто открыть ящик, но это не так. Объекты в поле левитации, как вагон в Эпплузе, становятся практически невесомыми... пока я поддерживаю его. Просто мне не хватало сил, чтобы с помощью одного заклинания сломать его. У меня было бы больше шансов, воспользуйся я ломом. Но, так или иначе, я попыталась. И у меня ничего не вышло. Я попробовала вновь. И снова неудача. Наконец, я метнула ящик со всей силы в стену. Он ударился с глухим звуком, оставив трещину в штукатурке, нисколько не поцарапавшись.

— Всё, закончила? — спросил мягкий женский голос где-то с лестничной клетки. — Или сначала попрыгаешь на нём?

Я покраснела, взглянув на Вельвет Ремеди.

— Ээ... Как там у Каламити дела?

Она вздохнула, посмотрев в окно на Небесного Бандита на крыше пониже.

— Как думаешь, есть шанс, что он примет ванну в Филлидельфии? — Она перевела взгляд на СтилХувза. — Хотя, я думаю, нужен спа.

Я рассмеялась. Удачи в попытках затащить Каламити в спа-салон, если он там есть!

* * *

Лестничная клетка ниже вела к офисам, прилегающим к комнате отдыха. Пока я и СтилХувз осматривали офисы, Вельвет Ремеди побежала к комнате отдыха, чтобы собрать там какую-нибудь еду из того, что раньше было холодильником владельца. Я была уверена, что все её находки будут вегетарианскими, независимо от настоящего содержимого холодильника.

На противоположных сторонах офисного помещения находились окна. Пара их в глубине выглядывала наружу, но они настолько были залеплены вековой пылью, что слабый солнечный свет, пробивающийся сквозь облака, не мог прорваться в помещение.

Напротив были окна с видом на основной этаж электростанции, напичканный огромными генераторами и печами во всю стену. Металлические мостки делили пополам пространство и тянулись от этих офисов к помещению на дальней стороне, похожему на офис Смотрительницы.

— Как получилось, что мостки, нависающие над тяжёлыми агрегатами, стали доминирующим стилем?

Жуткие воспоминания о Айроншод Файрармс промелькнули у меня перед глазами. Хотя, к счастью, это место казалось покинутым. Осматриваясь, я заметила несколько турелей, но все они были уничтожены. Мостки и лестничные клетки вели вниз, на другой этаж завода. На одной из лестничных клеток лежали останки мозгобота и несколько кучек розового пепла. Ещё одно свидетельство о мусорщиках, побывавших здесь раньше нас.

Я развернулась, решив перейти помост и исследовать офис за ним. Но не со СтилХувзом. Опыт подсказывал мне, что помост отказался бы выдержать кого-то с его весом.

СтилХувз смотрел на стенд, размещённый высоко на противоположной стене. К нему прикреплена была сильно выцветшая страница газеты. Я подбежала и оперлась передними ногами на стену, чтобы суметь прочитать страницу. Тот, кто устанавливал этот стенд, явно не думал о более низких пони.

Основная статья была снабжена изображением этой электростанции (или, по крайней мере, её точной копии):

"Энергостанция Гиппокампус №12 открывается посреди споров"

"Протестующие среди пегасов и единорогов осуждают воздействие на окружающую среду"

Статья занимала почти всю страницу, расталкивая в стороны меньшие заметки ("Престижный филлидельфийский отель Альфа-Омега примет в этом году Празднование Летнего Солнцестояния" и "Цены на уголь продолжают расти в связи с сохранением напряжённости отношений с зебрами. Принцесса Селестия обещает вскоре предложить приемлемое решение").

Меня пронзила внезапная мысль. Тогда в Новой Эпллузе Каламити говорил что-то...

Весь уголь в таинственных далёких странах... полных зебр!

Я опустилась на все копыта и повернулась к СтилХувзу.

— Погоди-ка, — сказала я, чувствуя себя ошарашенной второй раз за последние часы. — В Эквестрии вообще нет угля! — Я махнула копытом в сторону электростанции. — Хочешь сказать, что вы, пони, построили всю инфраструктуру Эквестрии на источнике энергии, которого у вас не было?

СтилХувз ничего не ответил.

— Это... безумие! Кто это придумал?

СтилХувз молча смотрел на меня, пока у меня плавились мозги, пытаясь осмыслить эту идею. Наконец, он заявил:

— Почему это должно было стать проблемой? У нас были ресурсы, необходимые зебрам, а у них был уголь. Мы торговали. Все счастливы.

Да, конечно. Пока какой-нибудь пони... или зебра... не обнаружит, что больше нечем обмениваться. Или просто решит, что не хочет делиться.

Я отвернулась, мой взгляд упал на до странного чистую кофейную кружку, стоящую на столе. Я позволила себе отвлечься, удивляясь тому, как в этих пыльных, запущенных, разваливающихся руинах кофейная кружка могла оставаться такой. Я осмотрела другие рабочие места и столы по сторонам. Да, здесь не было ни одной кружки, из которой я побоялась бы пить... кроме той, где, видимо, решила утопиться личинка радтаракана. Я чуток поёжилась и решила, что изготовитель здешних кофейных кружек применял какую-то несложную магию. Маленькое заклинаньице, позволяющее оставаться им самыми чистыми вещами во всей Эквестрии.

На некоторых кружках была эмблема компании: "Гиппокампус Энерджи: Гидроэлектростанции, Уголь, Канализации." Окей, хоть Эквестрия и не была зависима от торговли с зебрами, эта электростанция говорила об обратном.

Я фыркнула. Единороги дали нам энергию своей магией. Земные пони давали энергию с помощью воды, камней, и...

— Конскияблоки! — воскликнула я, внезапно поняв, что мы оставили Каламити на крыше одного.

* * *

Мы все галопом вернулись назад, чтобы застать Каламити ещё за работой.

— Ещё не больше нескольких минут, — сказал он, наполовину скрытый под Бандитом, — Чего?.. Чё эт вы выглядите так испуганно?

Паерлайт летала вокруг, выискивая опасность. (Или еду. Или маленькие блестящие штучки.)

— Ничего, — начал было СтилХувз, но Вельвет Ремеди вышла вперёд, левитируя свёрнутый лист бумаги, который она вытащила из седельных сумок.

— Я нашла кое-что, на что ты захотел бы посмотреть, — чуть ли не промурлыкала Вельвет. — Всё-таки сбор и починка вещей — это по твоей части.

Каламити выполз из-под Небесного Бандита, чтобы посмотреть. Вельвет Ремеди немного съёжилась и отошла назад. Он был настолько грязный, что она испугалась.

— Кнеш. Чего ты тут притащила?

Отойдя на пару шагов от Каламити, Вельвет левитировала бумажный свиток между ними и развернула схему. Бумага была запачкана кровью, но большая её часть была читаема. Каламити наклонился вперёд, чтобы изучить содержимое.

Краем глаза я заметила Паерлайт, нырнувшую за крышу. Миг спустя там сверкнула вспышка зелёного пламени. Величественная хищница вернулась с зажаренной белкой в клюве. Она сбросила её рядом с Вельвет Ремеди и начала поклёвывать добычу. Внутри себя я испугалась за Вельвет, которая меньше минуты назад отскакивала от покрытого грязью и жиром Каламити, а теперь лишь улыбалась, глядя на хищничество жар-феникса.

Каламити присвистнул.

— Что-ж, кой-кто был действительно... изобретательным. — Он посмотрел на Вельвет Ремеди. — Вы где эт нашли?

— На столе под останками мёртвой единорожки, — Вельвет явно волновалась. Судя по дрожи в её голосе, найденное ею тело не было скелетом. Кто-то более свежий, наверное мародёр, подумала я. — Возможно, она умерла за это.

— Как она умерла? — спросил Каламити с явной ноткой неотложности в голосе.

Вельвет Ремеди, будучи медиком, быстро выдала ответ:

— В неё попали из магического оружия. Оно не превратило её в пепел, но выжгло половину лица и шеи, — сказала она мрачно.

Каламити хмуро кивнул:

— Ну, эт... ничё не объясняет.

— Электростанция была защищена роботами с энергооружием, — сказала я ему. — Я видела нечто подобное раньше.

Каламити облегчённо вздохнул. Паерлайт отвлеклась от еды и посмотрела вверх со свисавшей из клюва зажаренной белкой.

— Тут чертёж для создания шлема из когтей адских гончих. Штука в том, что я не думаю, что единорог смог бы носить его, — сказал он. Я представила почему; у меня не было желания расставаться с рогом ради какого-то шлема. — Но из этого можно было бы сделать чертовски хорошее оружие, пожелай я кому-нить заехать головой.

* * *

"Один жеребёнок спросил меня: 'Красный Глаз, а какая у тебя кьютимарка?'"

Харизматичный голос Красного Глаза зазвучал у меня в наушнике, когда я спустилась обратно на электростанцию. На этот раз я оставила СтилХувза с Каламити. В свою очередь, Вельвет Ремеди настаивала на том, чтобы пойти со мной. И не разделяться.

"Этому жеребёнку я ответил, что не имею оной."

Я замерла, подняв копыто к своему уху. Я с содроганием подумала о пустых боках аликорнов. Красный Глаз — аликорн? Он точно говорил не как один из них. Я напрягла мозги, пытаясь вспомнить, видела ли я где-нибудь самцов аликорнов. И я не могла вспомнить ни одного.

"Естественно, за этим следовал вопрос: 'Почему, Красный Глаз?' Почему нету кьютимарки? Это потому что я сам выбрал, чтобы её не было. Почему бы мне хотеть её? Я действительно собираюсь дать какой-то картинке на боку определять моё будущее? Если я найду то, что мне действительно нравится, нужен ли мне значок на заднице, чтобы сказать мне это? Конечно же нет.

Для многих пони кьютимарка является больше напоминанием о том, кем они быть не могут. Как вы можете ожидать, что будете великим учёным, если ваша кьютимарка — грабли? Или удивительным художником, если картинка у вас на заднице — куча сена? Кто даст вам шанс?

Но если ваш бок гол, то возможности безграничны. И выбор за вами. Вот, почему я удалил свою кьютимарку. И вот, почему все Дети Единства хотели сделать то же самое. В новой Эквестрии все мы будем вознесены Богиней, освободимся от принуждающих оков кьютимарок.

Но нам предстоит ещё многое сделать, прежде чем настанет тот день. И потому, в ожидании, мы решили сами сделать первый шаг."

Когда я сделала свой первый шаг на мостик, я выключила передачу. Мне не нужно было, чтобы этот вздор угрожал моей концентрации, если секция перехода начнёт сдавать.

— Вельвет, ты останешься здесь. Я просто собираюсь пройти к тому офису...

— Потому что "не разделяться" для тебя значит именно это? — проворчала Вельвет.

Я вздохнула и постучала по мостику.

— Потому что я не хочу рисковать прилагать лишний вес... — Я замолкла слишком поздно.

— Так... ты говоришь, что я тяжёлая? — сказала Вельвет Ремеди словно шоколадным шёлковым голосом. — Именно поэтому я больше не кажусь тебе привлекательной? Я то думала, что это из-за... тележки. Но нет, это потому, что ты считаешь меня толстой.

Фейсхуф.

— Вельвет... Я...

— Ох, нет, — сказала она с дополнительным покачиванием бёдрами, когда вышла на мостик вперёд меня. — Хорошо, что ты наконец сказала мне. Все эти приключения... Я действительно позволила себе потолстеть, не так ли?

— Вельвет...

Более зрелая кобыла тряхнула гривой, когда повернулась посмотреть на меня через плечо, и надула соблазнительно губки. Я почувствовала волну возбуждения, смешанную с сильным стыдом. Она подняла копыто к своей морде, посасывая в раздумье.

— Наверное, я ещё и старею.

Во имя яростной течки Луны!

Я последовала за ней, опустив голову, используя свою левитацию, чтобы нейтрализовать большую часть своего веса. Она пытала меня весь путь. Это был длиннейший мостик в истории.

* * *

Я работала над замком двери того, что я мысленно назвала кабинетом Смотрительницы электорастанции, когда Вельвет Ремеди укусила мой бронированный комбинезон и потянула, моё воображение нарисовало две возможности. Или что-то стало не так, что потребовало тихого уведомления, или Вельвет Ремеди решила дополнить моё наказание тычками и щипками. И то и другое выглядело вполне вероятным.

Я услышала шаркающий звук внизу.

Хорошо, не наказание. Аккуратно, я положила свои инструменты, не хотелось бы выронить их в случае чего. Я украдкой выглянула за край помоста. Под нами, скрытое за здоровенными генераторами, лежало расчленённое тело Стального Рэйнджера. Задыхаясь от ужаса, я чуть не выкрикнула имя СтилХувза. Но это был не СтилХувз. Едва заметные внешние отличия в броне говорили мне о том, что этим рейнджером была кобыла. Неуклюже двигаясь, возле трупа возилось неповоротливое, демоническое существо, отдалённо напоминающее собаку, оно было в три раза больше пони в броне, которого оно раздирало на клочки смертоносными когтями, резавшими броню, будто это папье-маше.

Адская гончая остановилась и принюхалась. Оно поднялось в полный рост, затем страдальчески взвыло, упав обратно на все четыре лапы. Одна из лап существа была изувечена и деформировалась. Стальной Рейнджер сделала хороший выстрел, прежде чем упасть к монстру.

Монстр протянул лапу и поднял с пола странную с виду энерго-магическую винтовку. И снова начал осматриваться по сторонам. Вельвет Ремеди плашмя растянулась по мостику. Я отползла от края. Мы затаили дыхание.

Мы услышали ворчание. Затем скуление и шарканье. Оно передвигалось... но куда?

Я снова осторожно подняла отвёртку и заколку, надеясь, что в этом офисе был чёрный ход. Я не хотела ползти назад по длинному мостику. Если оно могло нас учуять, я хотела бы быстро выбраться из комнаты.

Защёлки сдвинулись. Дверь открылась с щелчком, который показался оглушительным.

Мы обе услышали странный громкий звук, доносящийся откуда-то снизу.

Мы обе ринулись в комнату так тихо, как только могли, и я бережно закрыла дверь за нами. Но было слишком поздно. Я видела, как монстр забирался по одной из лестниц как обезьяна — если эта обезьяна была создана из смерти.

Я сразу же взглянула на стену, где в Айроншод Файрармс был лифт. Не повезло. Я быстро оглядела комнату. Стол, терминал, оружейный шкаф (оружейный шкаф на электростанции?), шкаф с бумагами, офисный холодильник, разнообразная сильно обветшалая мебель. И никакого другого выхода.

Я сообразила, что адской гончей понадобится несколько секунд, чтобы попасть за дверь. И немного дольше займёт путь по помосту, учитывая раненную лапу.

Вельвет Ремеди проскакала к дальнему углу, рог начинал светиться. Дерьмо... если эти когти могли пробить щит аликорна, то что могла сделать Вельвет?

Я левитировала Малый Макинтош и снайперскую винтовку, хотя шанс, что я выстрелю из неё, прежде чем монстр сократит дистанцию и убьет меня, был просто ничтожным.

Мы ждали.

Пока секунды тянулись, я стала мысленно перечислять упущенные возможности заменить боеприпасы на что-нибудь более серьёзное. Но чем больше я сожалела о несделанном, я понимала, что момент, когда я опустошу Малый Макинтош для смены патронов, станет моментом, когда адская гончая прорвётся сквозь дверь.

Вельвет Ремеди дрожала, напряжённо сотворяя свое заклинание. Она стрельнула в меня хитрым взглядом, который я не могла объяснить, но не посмела даже шепнуть.

Мы подождали ещё несколько секунд. По моим подсчетам, адская гончая уже давно должна была добраться до двери. Она что, сидела под дверью? Или оно уже ушло? Я заставила себя думать сквозь завесу страха. СтилХувз говорил, что эти твари умные. Оно могло планировать. Но, что ему планировать? С чего мне что-то планировать, если я воплощение смерти? Раненное?

Чего бы я не стала делать, так это лезть за дверь, где пони ждут, чтобы пристрелить меня. Нет, я бы устроила ловушку.

Оно устраивало ловушку!

Мой разум выдал эту идею, когда Вельвет предложила свою:

— Оно двигается по запаху, — прошипела она. — Что, если оно сбилось со следа?

Я не думала, что такое было возможно. Оно должно было услышать, как я захлопнула за нами дверь. Но, если Вельвет Ремеди была права, то это означало, что оно направлялось к СтилХувзу и Каламити! И мы впустую тратили драгоценные секнуды, которых у нас не было!

И конечно, если я была права, бежать спасать их означало совершить ту ошибку, которой оно от нас ждало, и попасться в ловушку.

* * *

Осторожно, я подбиралась к двери. Я была уже почти рядом с ней, когда услышала звук, доносящийся откуда-то с другой стороны, слабый, короткий и необъяснимый.

Я подпрыгнула и попятилась назад, пока мой хвост не коснулся дальней стены. Я согнулась, съёжилась и приготовила оружие к бою. Всё свое оружие.

* * *

Полумёртвая от страха, я начинала уставать от ожидания. Мои нервы были измотаны адреналином. От затхлого запаха обветшалости комнаты у меня болела голова. Мне показалось, что я слышала странные звуки ещё несколько раз, но они были такие слабые, что вполне возможно, что мое воображение играло со мной шутки.

На данный момент, если монстр пошёл за СтилХувзом и Каламити, то они были уже мертвы. Если оно ждало нас, оно явно могло ждать целую вечность.

— Отлично, — прошипела я. — Я собираюсь выяснить, ради чего мы собираемся умереть, и я выхожу. Медленно и осторожно. Я думаю, там ловушка.

Вельвет Ремеди кивнула,

— Просто держись подальше от адской гончей. У меня есть план.

У Вельвет Ремеди был план? У Вельвет? Я тут же упрекнула себя за то, что так удивилась. Она была умная и способная, хоть и не по-пустошски мудрая. И кроме того, это должно было случиться рано или поздно.

Я начала с проверки шкафа с оружием и обнаружила только, что, как и на ящиках с боеприпасами наверху, замок был испорчен попыткой взломщика-любителя открыть его. Я почувствовала вспышку гнева. СтилХувз и Каламити, возможно, мертвы, мы, возможно, скоро умрем, а этот дебил разъебал замок.

Я подошла к столу, только чтобы увидеть, что он был открыт и опустошён. Шкаф с бумагами также был открыт, но внутри в основном я увидела пепел с остатками сожжённых документов и папок, а также частично расплавленное записывающее аудиоустройство без каких-либо записей. Мой конкурент-взломщик открыл этот шкаф с бумагами с намерением уничтожить содержимое, а не унести с собой.

Я повернулась к терминалу. Взломать его было тяжело, но не так сложно, как терминал Пинки Пай. Но в любом случае, мой соперник уже добрался до него. Ну, или матрица заклинаний терминала была запрограммирована, чтобы стереть всё содержимое. Терминал был пуст.

Слева был сейф в стене, который я специально оставила напоследок. Осматривая его, я чуть не присвистнула над искусностью работы. Замок несомненно был самым сложным и требующим мастерства из всех, что я взламывала. Не говоря уже о том, что он был самый крепкий. Мой соперник, определённо, пытался открыть его и снова потерпел неудачу, но замок был даже не испорчен. Сволочь только сломал мою заколку, подло не давая мне добратья до приза, который не отдал и моему сопернику. Я дёрнула его с помощью простого телекинеза.

Моя первая попытка провалилась. Так же, как и вторая. Я надеялась, что на третьей попытке получится, но лишь была вознаграждена сломанной заколкой.

Чёрт! Я не была уверена, смогу ли без ПрМ управиться с ним.

Нет. Я не собираюсь идти по этому пути. Не снова.

Вместо этого я вытащила все взламывающие инструменты, какие у меня были, и попыталась ещё раз. И ещё раз. И ещё... пока, наконец, не сделала это.

Сейф с щелчком открылся.

Внутри было изрядное количество довоенных золотых монет, две обоймы тех очень страшных пуль, СтелсБак и шар памяти. И золотая седельная пряжка "Железный Пони". (Если это пряжка железного пони, то почему она золотого цвета?) Этот последний предмет я оставила внутри.

Указав жестом Вельвет, спрятаться за столом, я присела и сосредоточилась на двери. Телекинетическое поле окутало дверь; опустив ручку, я начала её открывать.

Первое, что я увидела, была адская гончая, присевшая на на дальнем конце дорожки, держа свою винтовку, направленной на цель, которую я не могла видеть. Первое, что я услышала, была симфония сигналов энергомагических мин, прикреплённых к двери адской гончей, готовых взорваться.

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Би-ип! Би-ип! Би-ип!

Инстинктивно мне хотелось захлопнуть дверь, но даже если бы нас не убило взрывной волной, взрыв разрушил бы мост. Вместо этого я охватила их телекинезом и помолилась Богиням, что силы моего заклинания хватит, чтобы оттащить их от двери.

Адская гончая повернулась и выстрелила в меня лучом оранжевого света. Луч попал в открытый сейф на стене и поджарил его заднюю стенку. Вспышка энергии раскалила пряжку Железного Пони докрасна.

Чёртовы мины не поддавались. Адская гончая могла прикрепить их с помощью чудо-клея. (И, возможно, так и сделала.)

БИ-ИП! БИ-ИП! БИ-ИП!

Больше времени не было. Я захлопнула дверь и упала.

Взрыв расплавил стену.

Он также расплавил и часть пола, так что стол свалился в комнату под нами. Не долго думая, мы с Вельвет прыгнули туда за ним. Последнее, что, мне показалось, я видела, прежде чем нырнуть в темноту внизу, была Паерлайт, парящая в свободном пространстве над генераторами, адская гончая пыталась сбить её винтовкой. Последнее, что я слышала, был звук разрывающегося металла.

* * *

Боль пронизывала мою левую переднюю ногу с каждым шагом. Учитывая, что мы только что сбежали, я была счастлива. Я просто подвернула копыто. Все мои конечности всё ещё были прикреплены ко мне.

Коридор вёл мимо ванных комнат с одной стороны и комнаты, которая, я думаю, была комнатой отдыха смотрителей, забитая торговыми автоматами. На другой стороне коридора в линию шли три освещённых, помещенных в рамки плаката с разными иллюстрациями, но объявляющих одно и то же — большими буквами, жирным шрифтом:

"ПРОГРЕСС"

На сильно стилизованных изображениях были, по порядку: локомотив, пускающий дым и тянущий за собой множество пассажирских вагонов, пони, с восхищением провожающие взглядом монорельсовый поезд, проезжающий над головой, и кобыла, которая практически в оргазмическом экстазе, любовалась, как её парящий в воздухе паукообразный робот протирал пыль с мебели. Подсветка у последнего плаката раздражающе мигала.

Мы нашли ещё двух расчленённых Стальных Рейнджеров, пока шли к лестнице. Меня встревожило то, что это была единственная дорога обратно в генераторную. Вельвет Ремеди шепнула мне:

— Когда скажу, беги что есть силы.

Волна страха прошла через мою грудь.

— Я не знаю, как далеко я сейчас смогу бежать, — сказала я, но на самом деле меня пугало то, что её план мог быть опасен для неё самой.

— Попробуй левитировать себя так, чтобы не распределять много веса на повреждённое копыто, — порекомендовала она. — И не волнуйся, я вижу, как ты на меня смотришь. Я буду прямо за тобой, обещаю.

Честность, как напомнил мне внутренний голос, не была достоинством Вельвет.

— Уж лучше будь, или я возвращусь.

Она кивнула. Я левитировала Малый Макинтош, заряженный магическими пулями, прямо перед собой и вздохнула.

Мы осторожно вступили на главный этаж электростанции Гиппокампус №12. Мы обнаружили раненую адскую гончую почти сразу же. Она взгромоздилась на верхушке генератора, стреляя в Паерлайт, которая вертелась и танцевала в воздухе, временами посылая сгустки зелёного огня в направлении чудища.

Паерлайт отвлекала его от нас. До меня дошло, что эти страшные звуки, которые я слышала, были выстрелами из энерго-магической винтовки, приглушёнными дверью.

Надо запомнить: Во-первых, Паерлайт добровольно рисковала собой ради Вельвет Ремеди (и, возможно, ради меня). Во-вторых, Паерлайт обалденно проворный летун. В-третьих, адские гончие могут убить тебя кучей способов, но совсем не обязательно, что среди них будет точный выстрел.

Адской гончей понадобилось меньше секунды, чтобы обнаружить наше присутствие. В прыжке на нас оно кровожадно протянуло когти. Задев повреждённой ногой пол, оно коротко взвизгнуло, но здоровой ногой оттолкнулось к нам со скоростью, которая застала меня врасплох. Я застыла, забыв выстрелить.

Свет вокруг рога Вельвет Ремеди сформировался в шар, который устремился в адскую гончую и попал в ей в плечо. Чудище сразу потеряло устойчивость, упав на пол в кучу конечностей и скользя к нам по инерции.

— Бежим! — закричала Вельвет Ремеди и бросилась бежать, оббегая монстра по широкому кругу и перепрыгивая через обломки мостика, который рухнул в комнату. Я побежала за ней, поняв её намёк. Боль всё ещё замедляла меня, но это не было большой проблемой. Адская гончая замахнулась на меня своими огромными, страшными когтями, я легко отскочила. Она пыталась ползти за мной, движимая одной лишь яростью. Гончая упала и никак не могла подняться.

Передо мной Вельвет Ремеди остановилась и жестом показала мне двигаться дальше. Я заволновалась, но спорить не стала. Когда я добежала до противоположной лестничной клетки, то услышала, как у меня за спиной она зовёт Паерлайт.

* * *

— Ты убила его? — тяжело дыша, спросила я, когда Паерлайт влетела в Небесного Бандита через разбитое окно, а Вельвет Ремеди подбежала, отставая всего на шаг.

Моя угольно-чёрная спутница-единорог заскочила в пассажирский фургон.

Я прибежала немного раньше их и крикнула об опасности СтилХувзу и Каламити, тяжело дыша. (Думаю то, что я сказала тогда было — Ааааа! Адская гончая... генераторы... винтовка... Вельвет... заклинание... Поехали! Поехали! ПОЕХАЛИ!) Каламити ещё не успел уловить связь между этим всем, когда Вельвет вылетела на крышу.

Каламити расправил крылья и резким толчком поднял нас с крыши в воздух.

Вельвет Ремеди кивнула мне головой, как только восстановила дыхание.

— Убила его? Зачем бы я это делала? У меня нет привычки убивать своих пациентов.

Я моргнула.

— Ачёэтсейчасбыло?

— Обезболивающее заклинание, — улыбнулась она. — Бедняге несомненно больно.

Я уставилась на Вельвет, как будто она совсем спятила.

— Плюс, у этого лечения очень полезный побочный эффект, который не позволяет больному бегать. Очень сложно это делать, когда не чувствуешь своих ног. — Она с умным видом улыбнулась и подмигнула.

Я села.

Чёрт. Этот план... Чёрт.

Немножко отойдя от услышанного,

— Ты же не... вылечила его на самом деле, да?

Вельвет закатила глаза. Я восприняла это как "нет". Лично я убила бы его, если бы знала, что оно фактически было беспомощным. Но отчасти я была рада, что Вельвет этого не сделала. Я беспокоилась, что Пустошь лишила её милосердия, которое делало её такой особенной. Она разрушила её дух, и от этого никуда не деться. Но было приятно видеть, что моя Вельвет Ремеди (в смысле "моя Пинки Пай") всё ещё была здесь.

И всё же, учитывая тех трёх Стальных Рейнджеров, я была совершенно не согласна с конкретно этим решением.

— Когда ты этому научилась? — изумлённо спросила я.

Вельвет мотнула гривой и улыбнулась.

— В Башне Тенпони, пока ты была... в другом месте. У Доктора Хелпингхуфа была замечательная подборка заклинаний, которые он выставил на продажу. — Вельвет Ремеди задумчиво улыбнулась. — Видимо, в Министерстве Флаттершай был целый отдел единорогов, занимающихся магическими исследованиями.

Моя внутренняя пони беспокойно мотнула головой, но была проигнорирована.

— Ты можешь покупать заклинания?

Вельвет Ремеди хохотнула.

— Если под этим ты имеешь в виду обмен на обучение, то да.

— Но... Доктор Хелпингхуф — земной пони?

— Да, — снисходительно поддвердила Вельвет. — Но у него есть помощник — милый жеребец-единорог. В любом случае, не расстраивайся. Сомневаюсь, что ты что-либо потеряла. Никакое обучение не поможет, если у тебя нет природного дара к тому типу заклинаний, который ты хочешь выучить. Я никогда не смогу выстреливать молнии из рога, или превратить камень в цилиндр, или наколдовать дверь из разряженного воздуха. Не важно, сколько я потрачу бутылочных крышек или часов на попытки научиться. Мой талант — развлечение и медицинские заклинания.

Я поникла, но постаралась не подать виду.

— Да. А мой — сотворять то же заклинание, на которое способен любой другой единорог. Самое первое заклинание, которое мы учим. — Это примерно то же, что и иметь кьютимарку в виде ПипБака. Лучший пример ничего не значащего.

— Нет, — сказала Вельвет с упрёком. — Твой талант — совершать это заклинание лучше, чем кто-либо за последние две сотни лет.

Я слабо, но благодарно улыбнулась. Так звучало гораздо лучше.

* * *

— Прости за эт, — сказал Каламити, повиснув на сбруе и опустив крылья. Весь Небесный Бандит был поглощён мягким светом моего левитационного заклинания, сверкая в темнеющем небе, пока я медленно переносила нас к свободной части моста на трёх столбах. Он выглядел довольно крепким и должен был быть безопасным от адских гончих. Место, чтобы провести ночь.

— Не нужно извиняться, — настояла я. Каламити летел несколько часов до конца пути, с одной только остановкой на Электростанции Гиппокампус. Я завидовала выносливости пегаса.

— Я могу оклематься и дотянуть, — пожаловался Каламити, —...прост силы не рассчитал. — Он посмотрел на громаду моста. — Думашь, так далеко донесёшь?

— Даже не вспотев.

Вообще-то, даже очень вспотев. Я уже начала чувствовать напряжение, а до эстакады было ещё полчаса. Я бы сказала, что никак не смогу удерживать нас так долго, но после всего того, что сделал Каламити, я бы прокляла себя, если бы не нашла в себе стойкости донести нас чуточку дальше.

Мы двигались по небу нестерпимо медленно.

— Я всё ещё не могу поверить... — раздосадовалась я, — в смысле, идея того, что можно торговать заклинаниями, никогда не приходила мне в голову. — Я вздохнула. — Полагаю, это объясняет, почему Вельвет Ремеди наш дипломат и главный торговец, а я...

— Ремонтница тостеров? — предложил Каламити, когда я не смогла подобрать слова. Я засмеялась и кивнула.

Паерлайт выпорхнула наружу и уселась на боевое седло ржавошкурого пегаса, вцепившись в него когтями. Она расправила крылья и захлопала ими, как будто могла надеяться с участием моей магии тянуть Небесного Бандита Сама.

— Чёрт! — усмехнулся Каламити. — Совсем скоро я вам стану совсем не нужен.

Мои глаза расширились от тревоги.

— Что? Не говори так!

— Ну эт, я заметил моментик: чё-т случаев, когда меня не было с тобой во время твоих приключений, явно больше, чем когда я был рядом.

Я раскрыла рот, чтобы сказать ему, насколько это неверно... и остановилась, когда до меня дошла действительность его утверждения. Вместо этого, я сказала:

— Каламити, ты мой самый близкий и дорогой друг... "Не считая Хомэйдж", — добавила я про себя. — Ты придаёшь мне силу. Ты помогаешь мне её не потерять. Ты мне всегда будешь нужен.

— Конечно, ты теперь так говоришь.

— И на следующее приключение мы отправимся вместе. Ты и я. Обещаю.

Заходящее солнце опустилось ниже кромки облаков, заставив их запылать ярко-оранжевым и тёмно-красным. Эффект усиливался на фоне чёрных туч, висевших над Филлидельфией, превращая весь пост-апокалиптический город в пылающий ад.

— Проклятье!

Это были тёмные пятна, парящие над городом. Мы были достаточно близко, чтобы различить их, но лишь едва. Каламити тоже заметил их, когда попросил меня поднести ему бинокль. Он просмотрел пространство между силуэтом руин Филлидельфии и охваченным огнём небом.

— Ааа-чёрт, — сказал он, вынуждая меня посмотреть самой. Я левитировала бинокль к своим глазам и посмотрела в сторону Филлидельфии, увидев сотни ярких огней на чёрном фоне. Трубы, беспрестанно испускавшие дым. Драконий скелет огромных американских горок добавлял инопланетных очертаний городскому небосводу. Мрачный силуэт Филлидельфии возвышался в небеса. Следующим, на что упал мой взгляд, были они...

Десятки розовых дирижаблей, сделанных в виде розовых улыбающихся лиц, заканчивающихся ушами и гривой, парили в небе над руинами города.

— Шары Пинки Пай.

— У них есть название? — спросил Каламити, содрогаясь. — Вообще-то, я больше смотрел на тех пони, которые в эти... шары Пинки Пай запакованы. Нам чертовски не стоит туда лететь.

Я посмотрела ещё раз, выкрутив увеличение до предела. Теперь я видела земных пони, обслуживавших укреплённые винтовки, легко превосходившие двух пони в длину, снабжённые оптикой и смотрелись они просто жутко. Они выглядели так же, как будет выглядеть моя снайперская винтовка, когда совсем вырастет.

— Бронебойные винтовки класса Антимех, — проинформировал меня Каламити. Теперь у меня была идея, для чего нужны были мои новые жуткие патроны.

Он был прав. Подбираться на этой бомбе на пегасьей тяге как-либо близко к горизонту было бы смертным приговором. С этого момента мы пойдем. Мы проберёмся в Филлидельфию на своих копытах. Я искренне надеялась, что мы не на территории адских гончих

* * *

"Как боготворимые Принцесса Селестия и Принцесса Луна позволили нашей стране до такого дойти? Как главы Министерств позволили самой великой и прекрасной нации на свете умереть в огне и агонии? Ответ очень прост.

Некомпетентность.

Многие поколения трудолюбивых пони Эквестрии усердно работали, отстраивая эту страну, а лидеры сидели в стороне и извлекали выгоду. И не только они, но ещё и большинство пони по всей стране. Они пожинали плоды тяжёлой работы, сами и копытом не шевеля. Они бездельничали, спали на облаках, коптили небо, словно паразиты, кормящиеся потом тружеников. Тружеников, вроде вас. Тружеников, вроде меня.

Они стали эгоистами и лентяями. А лень, мои маленькие пони, — это мать глупости.

Разрушение, принесённое нам ими, было, коротко говоря, неизбежным. Они не могли делать ничего лучше, потому что они и не были никем лучше. Но сегодня мы работаем все. И завтра, когда наш труд будет завершён, мы сделаем шаг вперёд и будем приняты в любящие объятья Богини и преображены. И в наступающем Единстве мы пожнём плоды наших собственных трудов. Вместе. Как равные..."

Я выключила радиопередачу Красного Глаза. После них я почему-то постоянно чувствовала у себя в голове путаницу. Иногда он звучал по-неприятному убедительно. Послушаю такую приманку подольше — того и гляди, сама съем его отравленное яблоко.

Как только мы достигли эстакады, Каламити рухнул от истощения и теперь тихо храпел неподалёку. Здесь оказались и другие средства передвижения, включая когда-то направлявшийся в Филлидельфию большой фургон Рассветной Сарсапарели с изображением Селестии, улыбающейся счастливым потребителям сарспарели, на боку. На дальнем краю покоилась пара закамуфлированных колесниц — часть военного конвоя, которая не была раздавлена и погребена под обрушившимся следующим пролётом эстакады. Мне хотелось поглазеть да поизучать... но я дала Каламити обещание ранее. И, хотя копание в кузовах нескольких фургонов трудно было назвать приключением, я была уверена, что он бы обиделся, если я не подождала бы его. Не без причины.

Вельвет Ремеди тоже спала. На её плече сидела Паерлайт, чьё оперение, казалось, светилось в наступающей темноте. Жар-феникс выглядел гордым и, если это было не просто моим воображением, охваченным собственническим инстинктом.

СтилХувз снова дежурил. Я не могла припомнить, чтобы видела, как он спал. Гулям вообще нужно спать? Так много я не знала.

— Ты мне нравишься, — улыбнулась я сказочной птице, — Ты... — Пришедшее мне на ум слово было простым, но после моего предыдущего недоразумения с Вельвет Ремеди я аккуратно подбирала слова, — откровенна. Мне не надо беспокоиться о том, что у тебя могут быть тайные планы или тёмные тайны. Ты наблюдала за нами... осмелюсь сказать, из любопытства? Если так, то этим мы похожи.

Жар-феникс радостно присвистнул.

— Вельвет Ремеди помогла тебе, и ты решила остаться с ней. Дружба, чистая и простая.

Феникс охорошился.

— Ты сделала правильный выбор, — добавила я, глядя на Вельвет Ремеди. — Она и правда очень хорошая, очень особенная пони. — Я протянула копыто к ее боку, касаясь кьютимарки. С поющей птицей.

Паерлайт сердито посмотрела, издав крик, сопровождённый вспышкой зеленого пламени. Мой ПипБак слегка пощёлкал, затем снова затих. Я, хохотнув, убрала копыто.

— Не волнуйся. Я не соперница. Она вся твоя. — Немного огорчённым тоном я добавила: — Может быть, раньше и была бы. Но... всё изменилось.

Золотисто-зелёный феникс навострил уши. Я нашла способ объяснить:

— Вельвет посадила меня в клетку. Ради моего же блага... Я болела и вредила себе. Но после этого... — я приостановилась, — мы просто хорошие подруги.

Судя по всему, такое разъяснение удовлетворило Паерлайт. Но я не собиралась трогать бок Вельвет Ремеди, чтобы проверить.

* * *

Мне не удавалось заснуть. Недавние страхи и тревога о том, что ждало меня впереди, слились в несмолкающий гул в моей голове. Я не могла себе позволить войти в эту новую ситуацию отупевшей от недостатка сна, но от этой тревоги становилось только хуже. Я не могла заставить себя заснуть. Я пыталась.

Небольшое отвлечение внимания могло помочь мне разогнать тревожные мысли, роящиеся в голове. Я достала шар памяти, подобранный на электростанции. Я рассматривала его короткое время, пробегая по воображаемому контрольному списку. Я не была в битве или в неминуемой опасности, так что это должно было быть безопасно. С другой стороны, эти шары всегда были азартной игрой. Я слишком отчётливо помнила тошнотворные ощущения от повреждённого шара памяти.

Часть меня, однако, задавалась вопросом, не пользуюсь ли я бессоницей как предлогом, чтобы удовлетворить своё любопытство. Вероятно, так и было. Что ж, это было нормально. У кого из нас нет недостатков?

<-=======ooO Ooo=======->

Воспоминание несло в себе нечто изумительное, чудесное, вдохновляющее. Солнечный свет!

Чистый, сияющий солнечный свет. Нефильтрованый и незадержанный пеленой облаков. Огненный шар в небе был одновременно страшным и величественным. Живой символ самой Богини Селестии. Его свет был мощным, способным пробиться через тьму и тени, разоблачая и очищая. Он был теплым и сочувствующим, и приносил с собой чувство надежды.

Солнечный свет был так же удивителен для меня, как ПипБак для пони Эквестрийской Пустоши. И, в свою очередь, свет был так же прозаичен для того пони, в теле которого я оказалась, каким был ПипБак для меня.

Я стояла на балконе вместе с несколькими элегантно одетыми джентльпони, глядя вниз на огромное залитое солнцем фойе, отделённое от улицы рядом окон из чистого стекла, поднимавшихся вверх по крайней мере на три этажа. Снаружи раскинулась идиллическая картина: хорошо одетые пони ярких цветов шли по своим делам по булыжным мостовым вдоль травяного бульвара — геометрически чёткого зелёного поля, разделённого на идеальные фигуры булыжными дорожками и большим зеркальным прудом. Здания на другой стороне были в основном закрыты деревьями, но я видела, что они были такими же величественными и впечатляющими, как и то, в котором я находилась.

Балконы и мезанины охватывали открытый атриум. В больших садовых ящиках были посажены полностью выросшие яблони. Повсюду деловито сновали пони. Оглядевшись вокруг, мой хозяин сосредоточился на мраморном полу светлых цветов, на котором образовалось скопление пони, вызывавшее беспорядок.

Это было небольшое столпотворение, напиравшее на одинокую фигурку в центре — зебру.

— Возвращайся, откуда пришла!

— Ты думала сможешь просто так прискакать в Министерство?

— Лучше быть распятым, чем полосатым!

— Что ты здесь делаешь? Ты шпион?

Над толпой прозвенел голос знакомой рыжей пони со светлыми гривой и хвостом, спускавшейся рысью по изогнутой лестнице.

— Остынь, родной. Зекора не шпион!

Эплджек достигла скопления и быстро разогнала всех пони, которые заворчали, возвращаясь к работе. Чуть больше чем через минуту там стояли только она и донельзя неуместная зебра. Другие пони обходили их стороной, бросая недобрые взгляды. Эпплджек бросала ещё более недобрые взгляды, заставив нескольких отвернуться и прибавить шагу.

Наконец, она повернулась к зебре, глядя на неё с большим сожалением.

— Зекора, тебе правда не стоит ходить везде просто так. Это сейчас небезопасно.

— А что, нельзя мне друзей навещать? — спросила зебра экзотическим, необычно-поэтическим голосом. — Ну что же, теперь буду знать.

— Ну, сейчас же война, — разумно заметила Эпплджек и, подняв копыто, смущённо почесала за ухом.

— Пони питают ко мне злобу и страх. Я с этим встречалась в Понивилльских местах. — В голосе зебры чувствовалось глубокое разочарование. — Тебе народ зебр может странным казаться, но пони… они не умеют меняться.

— Ну спасибо, — нахмурилась Эпплджек и слегка ощетинилась. Затем она вздохнула. — Давай просто уберём тебя с глаз, ладно? Идём со мной... — Эплджек замолчала, озираясь в огромном атриуме. — У меня тут где-то должен быть офис.

Это её Министерство, и она даже не знает, где её офис?

— Леди Эпплджек, как приятно вас... — окликнул её джентльпони, спускаясь по другой лестнице. Заметив зебру, он остановился. — О, боже!

— Ох... — скривилась Эпплджек, прижимая копыто к лицу. — И ты тоже, Старшайн. С Зекорой всё в порядке. Она мой друг.

— О, конечно! — вежливо ответил джентльпони. — Я ничего не имею против зебр. Фактически, моя компания одна из немногих в Кантерлоте практикует приём на работу зебр. — Ну, разве он не льстивый паренёк. — Пусть Министерство Пропаганды говорит, что хочет...

— Министерство Стиля, — поправила его Эпплджек.

— Полагаю, я так и сказал, — пренебрежительно заявил Старшайн, полностью переключая внимание на зебру. — Так или иначе... Зекора, верно? Если вы когда-нибудь будете искать работу, загляните ко мне. Всякий, у кого есть отпечаток копыта Леди Эпплджек на рекомендации...

— Ты что-то хотел, Старшайн? — раздражённо перебила его Эпплджек.

— О, да. Я просто хотел передать вам небольшую благодарность за поддержку М.В.Т. для нашего расширения в Сталлионграде и Мэйнхэттене. Всё идёт как по маслу, и я ожидаю никак не меньше, чем звёздный успех.

— А... Я тебе уже говорила, Старшайн. Мы тут не берём отбрыков. Это не то, как мы здесь работаем.

— Конечно, конечно. Даже мысли такой нельзя допустить! — ответил джентльпони, добродушно оправдываясь. — Нет, это просто дружеский подарок. Но раз так, тогда ладно.

Он не хотел её оскорблять, разумеется. Скользкий тип. Абсолютно всё в этом пони вызывало у меня неприязнь. Судя по выражению лица Эплджек, ей он нравился не больше.

— Что ж, Зекора... — сказал он, возвращаясь к зебре. — Что вы думаете об общественных перевозках?

Жеребец, стоявший на балконе рядом со мной, произнёс, понизив голос, отвлекая меня от сцены внизу:

— Она уже чуть ли не публично объявляет о дружбе с зебрами. Одна только огласка может нас потопить.

Я ощутила, как мой хозяин кивает вместе с остальными.

— Джентльпони, я думаю, настало время обсудить отставку Эпплджек.

<-=======ooO Ooo=======->

Я чувствовала холод, возвращаясь в реальность. Это ужасно — хранить память только для шантажа. Я оттолкнула шар подальше.

* * *

— СтилХувз? — Я осторожно подошла к Стальному Рейнджеру. — Я хочу поговорить с тобой об Эплджек и её Министерстве.

Шлем закованного в броню Рейнджера повернулся ко мне, но он ничего не ответил.

— Ты знал её... вероятно, лучше, чем кто-либо, за исключением членов семьи и лучших друзей. Что... что случилось?

— Мегазаклинания упали, — невозмутимо ответил СтилХувз. — Все пони умерли.

Я вздохнула. Следовало ожидать, что он ответит что-то подобное. Я попробовала снова.

— Что произошло между ней и Министерством Технологий?

— Ты приказываешь мне рассказать? — спросил он со странной интонацией.

— Нет... — сказала я, чувствуя себя неловко из-за этого вопроса. — Я спрашиваю тебя. Просто я... хотела знать.

— Потому что знаешь, что обладание этой информацией даст тактическое преимущество?

Я повесила голову, чувствуя раздражение.

— Нет. Потому что... — Я замолчала в неуверенности. — Потому что, как бы глупо это ни звучало, мне не всё равно.

Мои слова удивили меня, как и истина, скрывавшаяся за ними. Каким-то образом мне стали действительно небезразличны эти шесть пони, жившие двести лет назад — кобылы Министерств. Я не понимала почему. Это было бессмысленно. Но в какой-то момент мои взгляды в прошлое переросли из академического любопытства в настоящее чувство привязанности.

Может быть, это было из-за встречи со Спайком. Его истории о ярком и радостном прошлом и приключениях этих близких друзей несомненно закрепили это превращение. Часть меня хотела счастливого завершения для истории хотя бы одной из них.

В реальности шансы этого рисовались гнетуще бледными. Я знала это, но всё равно не хотела терять надежду. Взглянув мимо СтилХувза, я оглядела укрытую ночью Эквестрийскую Пустошь. Низкие облака над Филлидельфией светились багряным, отражая огни на земле.

Ад. Мы буквально направлялись в ад.

Низкий рокот голоса СтилХувза заставил меня вздрогнуть.

— У Эпплджек не было вкуса к администрированию, — начал он. Я повернулась к гулю, который был когда-то — я была уверена — любовником Эпплджек. — Это не было похоже на управление фермой или организацию Уборки зимы... — Я услышала, как он фыркнул от смеха под шлемом. —...с которой, если подумать, ей всё равно требовалась помощь Твайлайт Спаркл. Так что она просто наняла кучку бизнес-пони, чтобы они делали это за неё.

Я задумалась, как много из них делили со мной балкон в том воспоминании.

— Намерения Эплджек, — продолжил СтилХувз с ноткой необычной для него ностальгии, — заключались в том, чтобы Министерство Технологий помогало поощрять и субсидировать предприятия, которые осуществляли большее развитие технологий и промышленности. Министерство продвигало принципы пути земных пони и искало возможность помочь сделать Эквестрию лучше для всех пони, опираясь на эту этику.

СтилХувз смотрел на горизонт. На Филлидельфию. Его голос оставался твёрдым, но я могла с уверенностью сказать, пони-гуль говорит о глубоко эмоциональных для него вещах. Я почтительно слушала, понимая, что это дар.

— Эпплджек хотела совать копыта в чужие дела не больше, чем ей бы хотелось, чтобы кто-то вмешивался в дела её фермы. Она верила в добрую по сути природу пони и считала, что их следует оставить под управлением их собственных добродетелей...

Он внезапно повернулся ко мне и произнёс с горечью:

— Проблема в том, что промышленные предприятия и корпорации — это не пони. У них нет доброй натуры. Они как... мэйнфреймы, рассчитывающие риски и прибыли. И если числа будут достаточно велики, они бросят маленьких жеребят в шестерни своих машин, чтобы смазать поток капиталов.

Я вдруг вспомнила о Мэйнфрейме Крестоносце в Стойле Двадцать Девять.

— Когда Эпплджек вернулась в Министерство Технологий после смерти своего брата, её единственной целью было сосредоточить усилия Министерства на том, чтобы создать новые, лучшие доспехи. Такие, которые не подведут пони, как подвела Биг Макинтоша его броня.

— Но чем дольше она настаивала на этом, тем глубже становилась пропасть ужасов, которую она открывала. То, что не было испорчено, было неподконтрольно. И тогда она стала пытаться всё исправить. Пыталась довести до конца разработку, не щадя здоровья и средств, пыталась исправить корпоративные нарушения.

СтилХувз надолго затих, не отводя от меня взгляда. Кажется, он оценивал меру моего понимания и вместе с этим, возможно, то, насколько я была достойна этого подарка.

Наконец, он закончил добавив:

— И это не то, чему кто-либо собирался радоваться. И с чем некоторые пони стали бы мириться.

* * *

"Знаете, какое слово я ненавижу сильнее прочих? Слово 'Раб'.

Да, мы все связаны цепями промышленности. Но есть что-то большее, что связывает нас. Это взаимная ответственность. И отречься от неё — значит стать ничем не лучше рейдера, отвратительного мерзкого кровососа на теле нашей великой Эквестрии.