Я спал!

И вновь я уставилась на дракона. Огромного, пурпурного, могучего дракона, который как-то умудрился проспать апокалипсис.

— Мне просто нужно было вздремнуть! Я думал, что, если случится что-то важное, кто-нибудь придёт и разбудит меня, — вскричал Спайк, и его голос полнился отвращением к себе, рядом с которым моё самоуничижение казалось мелким и незначительным. — Я должен был быть там! Я должен был быть с ней! Она мой самый близкий друг! Она не должна была умирать в одиночестве! Но вместо этого я спал!

— Я... я сожалею, — сказала я с дрожью в голосе и прикоснулась копытом к его чешуе в ничтожной попытке его успокоить. Он был слишком велик, чтобы его обнять.

Спайк просто стоял, не шевелясь, затерявшись в океане скорби. Он не плакал. Терзаемый болью, он пролил все свои слёзы столетие назад. Поэтому я плакала за него.

Я поняла всё. Эта гора стояла посреди нигде. В днях пути от цивилизации. Даже отзвуки мегазаклинаний, добравшиеся сюда, легко можно было спутать с громом. Свет вспышки, возможно, проник в пещеру... но после первого же удара пегасы закрыли небо.

Когда Спайк отходил ко сну, все его друзья были живы. Эквестрия переживала самые тёмные времена в истории, но была надежда, что они пройдут. Когда он пробудился, Эквестрия исчезла. Его друзья погибли. Облака затмили небо, а земля была изуродована и отравлена.

Я задалась вопросом, смог бы он когда-либо вновь заснуть.

* * *

— Я только хочу, чтобы ты помнила, — сказал мне Спайк, когда мы подходили к главной комнате его "дома", — что Сады Эквестрии были настоящим даром, который оставила нам всем Твайлайт Спаркл.

Его голос стал немного жёстким.

— Я знаю, что путешествуя, суя свой нос в разные места и воспоминания, ты услышишь и узнаешь много разных вещей о моей Твай. Но это... то, что я показал тебе там... это истинное сердце Твайлайт Спаркл.

— Я не забуду, — пообещала я.

— И помни, теперь это и твой секрет. И мой маленький срыв там? Это тоже секрет. Вымолви хоть слово об этом, и я тебя за это съем, — сказал он сурово. Потом ухмыльнулся. — Или за то, что будешь отпускать шутки про взрослого парня, играющего в куклы.

Каламити и Вельвет Ремеди подняли на нас глаза, как только мы вернулись. Судя по выражению лица Вельвет, она заметила, что я плакала.

— Это стоящая причина, — сказала я просто.

Они оба кивнули, явно желая принять это.

Комнату накрыла неловкая тишина.

Каламити беспокойно оглянулся на вход. Где-то там были другие пегасы — целая цивилизация, бывшая когда-то его домом. Для его семьи и друзей он теперь был Дашитом. Изменником. Думал ли он о них? Скучал ли по ним? Или он тревожился о том, что его собственный род сделает не с ним самим, но с его друзьями, если они настигнут нас здесь?

Вельвет Ремеди суетилась у своих ящиков — медицинских наборов, которые повидали слишком много, будучи использованные для зашивания ран, причинённых насилием. Певица, страстно желающая стать врачом, пацифистка по натуре, которой претила сама мысль о причинении вреда другому пони, теперь она носила три орудия убийства, одним из которых был боевой дробовик. Она перестала говорить с нами так, будто мы были способны на ужасные вещи, потому что теперь она просто знала, на что мы были способны. Взамен она отступила в воображаемый мир, который был больше похож на минное поле, чем она могла бы подумать.

Спайк...

Я практически ощущала боль, которую каждый скрывал в себе.

— Расскажи нам о них, — сказала я, прерывая тишину. Все повернулись ко мне.

— Твайлайт Спаркл, Рэйнбоу Дэш, Флаттершай и другие. Ты знал их, Спайк. Расскажи нам, какими они были, когда были молоды.

Когда они были счастливы. Расскажи нам о хороших временах, Спайк. Всем здесь нужно послушать об этом. Включая, быть может в особенности, тебя.

* * *

— Погоди, погоди... — ахнула я. — Она заставила их отпустить её своим нытьём?

Каламити смеялся,

— И отдать ей все их драгоценные камни?

Спайк кивнул, на лице дракона сияла огромная улыбка.

— Нужно это запомнить, — сказала Вельвет Ремеди с опасной, шелковистой интонацией в голосе.

— Ну здорово, Спайк — пробормотал Каламити. — Теперь мы обречены.

Я стучала копытом по полу пещеры, аплодируя.

— Расскажи нам ещё!

Это было здорово. Каламити повеселил рассказ о том, как Рэйнбоу Дэш встала на защиту буйволов. Вельвет Ремеди болела за Флаттершай, которая заботилась о больном фениксе. Я же могу заметить, что разговоры о всех них, особенно о Твайлайт Спаркл, доставляют Спайку море удовольствия.

Я открыла седельные сумки, достала каждому из нас по бутылке Спаркл-колы. Одна из них закатилась за аудио рекордер, который я нашла на скале, и потерялась из виду. Часть меня всё же чувствовала себя плохо из-за СтилХувза, который не мог быть сейчас с нами и слушать эти воспоминания. Но я очень хорошо поняла, почему Спайк не хочет, чтобы рыцарь Министерства Технологий рыскал по его логову. Поэтому я старалась запомнить все истории, чтобы потом пересказать ему.

— Окей, вот ещё одна. Эта история про первую Зимнюю Уборку Твайлайт Спаркл.

— А чё такое — эта Зимняя Уборка? — спросил Каламити, открывая Спаркл~Колу, которую я передала ему. Морковный напиток брызнул ему на лицо. Он посмотрел на меня.

— Ох, да ладно, — хмыкнула я. — Я была должна тебе за Министерство Крутости.

Он нахмурился, а затем усмехнулся. Вельвет Ремеди левитировала платок, чтобы вытереть ему лицо.

Спайк весело смотрел на нас, ожидая, пока Каламити вытрется, прежде чем ответить.

— Ну, это когда пони в Понивилле убирают зиму, чтобы весна могла начаться вовремя.

Когда он посмотрел на нас, я увидела, как сильно он расстроился от того, что никто не понимает, о чём он говорит.

Двое из нас были из Стойла, так что никогда даже не видели зимы. Каламити провёл в изгнании достаточно времени, чтобы пережить несколько, но то были дикие зимы, которые наступали сами по себе. Пегасы давно уже не помогали сезонам сменять друг друга.

— Ну, обычно в Эквестрии сезонам помогали сменяться при помощи магии. Но Понивилль был построен земными пони, поэтому у них была традиция убирать зиму по-земному. Без магии.

— Но ведь единороги и пегасы тоже жили там, — удивилась Вельвет. — Почему же они не использовали магию?

Спайк кивнул.

— В первый раз мне это тоже показалось глупым. Первые полдюжины раз, если по-честному. Однако, когда я посетил Филлидельфию, я всё понял.

— Что понял? — спросила я.

— Ну, это гораздо труднее делать для земных пони, — пояснил Спайк. — У них нет магии. У них нету крыльев. В большинстве случаев они работают втрое больше, чтобы сделать вдвое меньшую работу. Но они делают и не жалуются. Вы не найдёте пони более гордых и упорных, чем земные пони.

Мне показалось, что Спайк говорит очень обобщённо, однако я подумала, что это очень подходило к нашему закованному в сталь другу.

— Конечно, земные пони очень изобретательны. Подождите, пока расскажу вам историю про то, как Пинки Пай преследовала Рэйнбоу Дэш на безумной летательной машине! Они всегда ищут способ сделать трудную работу проще. Вот почему земные пони всегда были теми, кто двигал прогресс вперёд. В Эквестрии даже колесо бы не появилось, не будь здесь земных пони.

— В эт я готов поверить, — согласился Каламити. — Ну, в ту часть, про колесо. Но я не поверю в то, что земная пони смогла угнаться за Рэйнбоу Дэш.

Я улыбнулась.

Спайк вернулся к своему рассказу.

— Всё началось с того, что Твайлайт разбудила меня оооочень рано... и я же сказал, что вам здесь не рады!

Я обернулась, полагая, что СтилХувз, должно быть, вошёл в пещеру. Может быть, он услышал, о чём мы говорили, и хотел что-нибудь сказать по поводу земных пони. Это точно подошло бы к ярлыку гордости и упрямства.

СтилХувз пятился в пещеру.

Нехорошо.

— Извиняюсь за вторжение, — сказал Стальной Рейнджер, — но у нас прибавилось компании. Жарьте меня, если это необходимо, но, возможно, вы сначала захотите разобраться с ними.

Каламити почти зарычал:

— С ними?

Четыре пегаса, полностью заключённые в ужасающую чёрную броню Анклава Пегасов, влетели в комнату и приземлились перед нами.

Спайк отреагировал немедленно. Дракон с зелёными шипами встал в полный рост, расправив крылья во всю длину и полыхая огнём.