Антиохийское и Александрийское направления в богословии: тенденции, представители, судьбы

В 1-е 2 в. земной Ц-ви вряд ли можно говорить о достаточно четко оформившихся богословских течениях. Появление Александрийской и Антиохийской школ изменяет ситуацию. Александрийскую школу можно рассматривать как образовательн. учреждение и меньше как богословское направление. Это опред. спецификой исторического развития хр-ства в Александрии - ведущем культурн. центре Римск. империи, где интенсивен процесс слияния и смешения культурных традиций и мировоззрений, характерный для эпохи эллинизма и поздней античности. Наличие мощной иудейск. диаспоры (т. н. эллинизирован. иудаизм), сильных и разветвленных фил-фских школ (можно выделить школу зарождающегося неоплатонизма в лице Аммония Саккоса) и значительного числа ученых, приезжавших работать в Мусейоне, ставили Александрийск. Ц-вь в особые условия - среди новообращенных в христ-во много людей образованных. Не случайно именно в Александрии появл. «огласительное училище» или «катехизическая школа»; возникнув первоначально как школа для наставления язычников и «оглашенных» в основах христ. веры, она превратилась в «богословскую Академию». Возникновение и начальный этап существования школы не освещаются письменными док-тами, по преданию, основана была ап. Марком (по блж. Иерониму (Hieron. De vir. illustr. 36)). Нек-рое время в Александрии преподавал ранний греч. апологет Афинагор (2-я пол. II в.), но преподавал в «огласительном училище» или некой частной философско-христ. школе, неизвестно. Преемственность дидаскалов (учителей) этого уч-ща наблюдается с кон. II в.. 1-й известный нам дидаскал Александр-й. школы - Пантен (кон. II в.), талантливый проповедник и миссионер, наставник; далее: Климент Александр-ий (ок. 200-202/03), Ориген (203-231), св. Иракл (231-232) и св. Дионисий (232-264/65) (позднее еп-п Александрии), Феогност (265-280), Пиерий (ок. 280 - нач. IV в.), сщмч. Петр, еп. Александрийский († 311), прп. Макарий Александрийский (IV в.), Дидим Слепец (ок. 345 - 398) и Родон (ок. 398-405). Наивысшего расцвета школы при Оригене, к-рый привлек к себе множество учеников. Дидаскалы пользовались больш. влиянием в Александрийской Ц-ви. При Клименте и Оригене школа имела и ярко выраженный миссионерский характер: образованным язычникам стремились показать, что христианство является высшим и единственно истинным любомудрием. С выдвижением Конст-поля в кач-ве главн. культурного центра поздней Римской (Византийской) империи Александрийская школа постепенно приходит в упадок (в кон. IV - нач. V в.). Последний ее дидаскал Родон перенес свою деятельность в г. Сида, и после него «огласительное училище» просуществовало, вероятнее всего, недолго. «Дочерним институтом» Александрийской школы стало уч-ще, основанное в Кесарии Палестинской Оригеном, перенесшим свой богатый опыт преподавания на палестинскую почву (после 231); в этой школе получил образование и христ. воспитание св. Григорий Чудотворец, сообщающий много ценных сведений о ней в своей «Благодарственной речи Оригену». В IV в. традиция школы была продолжена мч. Памфилом и Евсевием Кесарийским. В Александрии богословско-философское образование возродилось, но уже в ином качестве, в сер. VI-VII в. (Иоанн Филопон, Стефан Александрийский и др.); это было связано с процессом христианизации местного языческ. унив-та. Об Александрийской школе как богословском направлении можно говорить с меньшей долей уверенности. О монолитности богословского миросозерцания здесь вряд ли приходится говорить. Если богословские воззрения, Климента и Оригена имели несомненное родство, то взгляды св-х Дионисия и Петра Александрийских часто расходились с ними, а порой развивались явном противореча учению Оригена. Данное направление характеризуется в целом 3-мя основн. чертами. (1) Активное усвоение понятийного аппарата отдельных мировоззренческ. элементов различн. фил-фских направлений античности (платонизм). Представ-ли Александр-кой школы продолжатели дела греч. апологетов II в. (сщмч. Иустина Фил-фа и Афинагора), стремившихся дать понятное образованным язычникам обоснование истин христ. веры. Как и апологеты II в., александр-кие богословы, заимствуя элементы из арсенала греч. фил-фии, во-1-х, существенно изменяли их; во-2-х, эти элементы вводились ими в совершенно чуждую языческому мировоззрению систему христ. вероучения, теряя здесь, как правило, свое исконное «функциональное значение»; в-3-х, они служили оружием, против античного язычества. Поэтому говорить о «александрийском христианском платонизме» невозможно. Привлекает внимание то, что у нек-рых деятелей Александрийской школы (напр., у Климента и Оригена) «умозрительный аспект» христ. миросозерцания часто выступал на первый план и само христианство представлялось прежде всего в качестве всеобъемлющего и единственно истинного любомудрия. (2) Иносказательным (духовным) методом толкования Свящ. Писания. Он частично восходит к традиции эллинизирован. иудаизма (Аристовула и Филона Александрийского). Однако он претерпел кардинальное преображение и прежде всего, стал органично сочетаться со специфично христ. типологической (прообразовательной) экзегезой, ставящей своей задачей показать единство Ветхого и Нового Заветов. Именно типология явл. объединяющим началом различн. экзегетических традиций Александрийской и Антиохийской школ и лежала в их основе. Склонность к духовно-иносказательному методу у александрийцев во многом определялась их общим представлением о богодухновенности Писания, не содержащего никаких обыденных слов и выражений, а потому таящего под покровом «телесности букв» сокрытый духовный смысл. В Библии выделялись 3 смыслов. уровня: телесный (буквальный, исторический), душевный (нравственный) и духовный (мистический), но чаще подразумевались только 2 смысла: буквальный и духовный. Предпочетали обычно духовный, хотя и буквальный смыслом не пренебрегали. (3) Специфическими акцентами в христологии. Прежде всего «асимметричность» этой христологии (признавая наличие во Христе двух природ - Божества и человечества, а также их полноту, александр-кие богословы более акцентируют значимость Божественной природы и особенно подчеркивают тесное единство обоих естеств Господа), появляются уже сравнительно поздно и присущи в полной мере свт. Кириллу Александрийскому. Хар-рные черты богословск. мировоззрения Александр-кой школы претерпели определенное изменение у свт. Афанасия Великого и Кирилла Александрийского («новоалександрийское направление»). Отсутствие серьезной угрозы от языческ. фил-фии, уже угасающей, позволило им мало полемизир. с ней. Крайности духовно-иносказательного толкования, встречающ. у Оригена и Дидима Слепца, явно смягчаются у двух святителей. Основн. акцент в их богословии перемещается на проблемы триадологии, христологии и сотериологии, не столь актуальные представителями «старой» школы, но актуальные в IV-V вв. В целом Александр-кая школа как богословское направление определила мн. сущностные черты всего последующего правосл. богословия. К ней примыкают каппадокийские св. отцы. Влияние тайнозрительного богословия, хар-рного для ряда ее представителей, несомненно, ощущается в «Ареопагитиках», в творениях прп. Симеона Нового Богослова (ок. 949-1022) и поздневизант. исихастов; основн. богословские и мировоззренческие постулаты этой школы получили развитие в творчестве прп. Максима Исповедника (ок. 580-662). Благодаря переводам Руфина Аквилейского и блж. Иеронима Александрийская школа оказала влияние и на становление средневек. зап. богословия. Антиохийская школа в отличие от Александр-кой не образовательное учреждения с преемственностью дидаскалов, хотя отдельн. представ-ли подвизались в церковн. учительстве. Как богословское направление Антиох-кая школа существ. на протяжении IV-V вв. и развивалась наряду, а иногда в противовес Александр-кой школе. Различие этих школ прослеживается по 2-м основн. моментам: в экзегетическом методе и христологическом учении. Преоблад. значение фил-фии перипатетиков (противопол. платонизму Александр-кой школы), вряд ли имело место. Основатель Антиох-кой школы сщмч. Лукиан († 312) известен своей критической работой над текстами Свящ. Писания; его редакция Септуагинты (т. н. «Лукиановская рецензия») получила широкое распространение в Сирии, М. Азии и др. эллинизированных областях Востока (за исключением Египта). Наряду с критическим исследованием текста Лукиан, вероятно, занимался и толкованием Писания, но его произведения утрачены. Вместе с ним в Антиохии подвизался и некто Дорофей, о к-ром сохранились самые скудные сведения. Вокруг св. Лукиана сплотилась тесная группа учеников (т. н. «солукианисты»), среди к-рых было неск. главных деятелей буд. «арианствующей партии» (сам Арий, Евсевий Некомедийский, Астерий Софист и др.). Догматическая позиция ранних представ-лей Антиохийской школы не однородна; среди них был и один из столпов Православия в период Никейского Собора свт. Евстафий Антиохийский († после 337). Связующим началом общего богословского направления Антиохийской школы в первый период ее существования был, вероятно, только метод толкования Свящ. Писания. Своего расцвета школа достигла во времена Диодора Тарсийского († ок. 392), свт. Иоанна Златоуста († 407), Феодора Мопсуестийского (†428) и блж. Феодорита Кирского († ок. 458), к-рые, как правило, сочетали специфичный для антиохийцев подход к Свящ. Писанию с характерными акцентами в христологии (подобное сочетание отсутствовало у св. Иоанна Златоуста). Развитие Несторием и нек-рыми его сторонниками христологических посылок Антиохийской школы до крайнего предела и осуждение его на III Всел. Соборе (431 г.), повлекшее за собой преобладание александрийского направления в правосл. богословии, нанесли серьезный удар репутации школы. Период с 431 г. до Эфесского «разбойничего собора» 449 г. знаменуется гонениями на представ-лей Антиохийской школы и ее упадком. Даже «реабилитация» на Халкидонском Соборе (451) выразителей антиохийских тенденций, блж. Феодорита Кирского и Ивы Эдесского, не смогла приостановить этого упадка. Во 2-й пол. V - 1-й пол. VI в. еще можно говорить (с нек-рой долей условности) о слабом течении «новоантиохийцев» в общем русле правосл. богословия. Христологические воззрения этого течения отражаются у свт. Геннадия I Конст-польского, Ираклиана Халкидонского и Василия Киликийского. Но осуждение «трех глав» на V Вселенском Соборе (553) положило конец последним самостоятельным проявлениям Антиохийской школы в истории правосл. мысли. Лишь в Эдесско-Нисибинской школе она приобрела себе в определенном смысле преемницу и наследницу. Экзегеза Антиохийской школы опиралась на методы интерпретации лит. произведений, выработанные еще языческими александрийскими филологами. Подобно им, антиохийские богословы исходили из принципа, что текст объясняется «из самого себя». В противоположность предпочтению духовного смысла у Оригена и у нек-рых др. александрийских церковных писателей, оттеняющих «вневременное» и «вечное» в Свящ. Писании, они заостр. внимание на историч. подходе: каждую книгу Библии изъясн., исходя из ситуации ее написания. Кроме того, если представители Александрийской школы в своем толковании исходили из целостного видения Свящ. Писания, стремясь уловить «мысль» и «цель» его как целого, то антиохийцы обращали внимание прежде всего на «цель» или «намерение» отдельных книг Писания, подвергая их тщательному анализу. «Историзм» предст-ли Антиохийской школы включали обычно в общехрист. этическую и сотериологическую перспективу миросозерцания, что часто давало их толкованиям ярко выраженный «морализирующий» характер. Стремясь сочетать методы историко-филологической критики с постулатом богодухновенности Свящ. Писания, антиохийцы допускали иногда и иносказания, не выходящие за рамки типологической экзегезы. «Историзм» и «реализм» антиохийских церковных писателей был тесно связан с их христологическими воззрениями. Земная жизнь Господа и ее чел-ческие реалии занимали важное место в их рассуждениях. У нек-рых антиохийцев (уже Диодор Тарсийск., у Феодора Мопсуестийского) наблюдается стремление к соблюдению «симметрии» в христологии, т. е. равных пропорций соотношения природ во Христе. В полемике с Аполлинарием антиохийцы избегая «теопасхизма», особо подчеркивали совершенное восприятие человека Иисуса Словом Божиим. Крайние выводы из этого приблизили нек-рых из них (Феодора и Нестория) к признанию двух субъектов во Христе, т. е. к христологическому дуализму, отразивш. в представлении о способе соединения природ во Христе. Предпочтительным термином для обозначения данного соединения отдельные антиохийцы избирали понятие «соприкосновение», имеющее оттенок неполноты и поверхносности соединения (у александрийцев обычно использовался термин «единство»). Кроме того, в противоположность александрийской теории об «ипостасном единении» природ Богочеловека антиохийские богословы развили учение о «просопическом соединении» этих природ. Поскольку же греч. слово «просопон» имело также значение не столько «личности», сколько «лица», «внешнего облика» и даже «маски», то указанная неполнота единения природ во Христе еще более усиливалась. Т. о., предпосылки образования ереси несторианства явно созревали в недрах Антиохийской школы. То, что древние школы богословия в Александрии и Антиохии питались разными религ. и культурно-историческими традициями, отнюдь не означает, что они противостояли друг другу, противоположность Антиохийской и Александрийской школ (учитывая взаимосвязанность и широкие контакты отдельных конкретных носителей этих традиций) не носила абсолютного характера. В области экзегезы антиохийские толкователи многим обязаны филологическим изысканиям Оригена. У св. Афанасия Вел. и Кирилла Александр-кого (представителей «новоалександрийского направления») можно наблюдать сближение с экзегетич. методом Антиохийской школы, так же как у свт. Иоанна Златоуста и блж. Феодорита - с методом александрийских толкователей. По резком и враждебном столкновения на Эфесском Соборе в сфере христологии наблюдалась явная тенденция к примирению, выразивш. в единении свт. Кирилла и «восточнымх» богословов (433), а также в богословской эволюции блж. Феодорита. Синтез христологических посылок 2-х школ осуществился в «Томосе» папы Льва Великого (13 июня 449), из главных источников Халкидонского вероопределения. Так наиболее ценные аспекты антиохийской христологии были органично включены в правосл. догматику, став ее необход. компонентом. В творениях Иоанна Златоуста и блж. Феодорита лучшие стороны антиохийской экзегезы стали частью правосл. Предания.