Учение Аристотеля о материи и форме. Критика Платоновской «теории идей». 1 страница

1.Учение Аристотеля о материи и форме о основных причинах бытия.
1.1. Биография Аристотеля.
1.2. Логика Аристотеля. Три закона формальной логики.
1.3. Этические взгляды Аристотеля.
1.4. Материя и эйдос (форма). Движение.
1.5. Общество. Этика.
1.6. Формы государственного устройства.
2.Основные этапы и направления развития средневековой западноевропейской философии.
3.Патристика и схоластика. Проблема взаимоотношения разума и веры.
1.1. Биография Аристотеля.
АРИСТОТЕЛЬ (384-322 до н. э.), древнегреческий философ. Учился у Платона в Афинах; в 335 основал Ликей, или перипатетическую школу. Воспитатель Александра Македонского. Сочинения Аристотеля охватывают все отрасли тогдашнего знания. Основоположник формальной логики, создатель силлогистики. «Первая философия» (позднее названа метафизикой) содержит учение об основных принципах бытия: возможности и осуществлении (см. Акт и потенция), форме и материи, действующей причине и цели (см. Энтелехия). Колебался между материализмом и идеализмом; идеи (формы, эйдосы) — внутренние движущие силы вещей, неотделимые от них. Источник движения и изменчивого бытия — вечный и неподвижный «ум», нус (перводвигатель). Ступени природы: неорганический мир, растение, животное, человек. «Ум», разум, отличает человека от животного. Центральный принцип этики — разумное поведение, умеренность (метриопатия). Человек — существо общественное. Наилучшие формы государства — монархия, аристократия, «политика» (умеренная демократия), наихудшие — тирания, олигархия, охлократия. Суть искусства — подражание (мимесис), цель трагедии — «очищение» духа (катарсис). Основные сочинения: логический свод «Органон» («Категории», «Об истолковании», «Аналитики» 1-я и 2-я, «Топика»), «Метафизика», «Физика», «О возникновении животных», «О душе», «Этика», «Политика», «Риторика», «Поэтика».
Аристотель соединяет форму и материю /материя и эйдос/.
Мир постигается с помощью чувств, но лишь частично. Есть еще и рациональное познание, которое помогает понять сверхчувственную сущность вещей.
1.2. Логика Аристотеля. Три закона формальной логики.

Категории:

1. род бытия 2. форма мысли 3. высказывание
+ количество, качество, время, пространство, сущность, свойство.
Аристотель вывел три закона формальной логики:

1. закон тождества (А есть А)

2. закон исключенного противоречия (А есть не-А)

3. закон исключенного третьего /третьего не дано/ (А или не-А истинно).

На основе этих учений Аристотель строит учение о силлогизме (сосчитывание высказываний):

Аристотель называет алогизм методом раскрытия готового знания.
Диалогический метод Сократа.
По мнению Аристотеля диалог содержит:
- постановка вопроса
- стратегия вопросов и ответов
- построение умозаключения
1.3. Этические взгляды Аристотеля
Аристотель считал, что добродетели человека – это приобретаемые качества.
Добродетели:
Мудрость Рассудительность Щедрость Мужество Великодушие
Добродетели можно научиться. Человека Аристотель называл политическим животным. Государство – это разросшаяся семья. Назначение государства состоит в обеспечении счастьем всех граждан (те, кто имеет собственность).
Шесть форм государства:

+	-
Монархия	Тирания
Аристократия	Олигархия
Полития	Демократия

*Полития – это умеренная Демократия, когда правят достойнейшие, но в процессе управления и написания законов участвуют все граждане.
1.4. Материя и эйдос (форма). Движение.
Аристотель был недоволен тем, что, по его мнению, платоновские идеи как-то несопричастны единичным вещам, на их основе никак не объяснить то, что происходит с вещами. Платон-де не обратился к первым подлинным сущностям, он оперировал вторыми сущностями. Первая же сущность - это просто отдельный предмет, единичное бытие. Самобытное единичное бытие Аристотель называет субстанцией. Это такое бытие, которое не способно пребывать в другом бытии, оно существует в самом себе. Мир есть совокупность субстанций, каждая из них - некоторое единичное бытие. Но что такое само единичное бытие? Как разрешить этот вопрос, на который не нашел четкого ответа Платон?
По Аристотелю, единичное бытие есть сочетание материи и эйдоса (формы). Материя - это возможность бытия и вместе с тем некоторый субстрат. Из меди можно сделать шар, статую, т.е. как материя медь есть возможность шара и статуи. Применительно к отдельному предмету сущностью всегда оказывается форма (шаровидность по отношению к медному шару). Форма выражается понятием. Так, понятие шара справедливо и тогда, когда из меди еще не сделали шар. Когда материя оформлена, то нет материи без формы, равно как формы без материи. Выходит, что эйдос - форма - это и сущность отдельного, единичного предмета, и то, что охватывается этим понятием.
Всякая вещь имеет четыре причины: сущность (форму), материю (субстрат), действие {начало движения) и цель ("то, ради чего"). Но и действующую причину, и целевую причину определяет эйдос, форма. Эйдос определяет переход от материи вещности к действительности, это основное динамическое и смысловое содержание вещи. Здесь мы имеем дело, пожалуй, с главным содержательным аспектом аристотелизма, центральный принцип которого - становление и проявление сущности, первостепенное внимание к динамике процессов, движению, изменению и к тому, что с этим связано, в частности к проблеме времени.
Исходные моменты аристотелевской философии неминуемо приводят к рассмотрению последовательных стадий становления оформленной материи. Существует целая иерархия вещей (вещь = материя + форма), от неорганических объектов до растений, живых организмов и человека (эйдосом человека является его душа). В этой иерархической цепи особый интерес представляют крайние звенья. Между прочим, начало и конец всякого процесса обычно имеют особое значение.
Обратимся теперь к конечному звену иерархии вещей. Ясно, что здесь Аристотелю приходится иметь дело не с материей, а с эйдосом, ибо именно эйдос, в отличие от пассивной материи, есть динамическая причинно-целевая программа. Речь идет об эйдосе, который является эйдосом всех эйдосов. Это перводвигатели вместе с тем первоум. Аристотель рассуждает весьма логично: раз всякий эйдос динамичен и понятиен, то эйдос эйдосов также динамичен и "умен". Ум-перводвигатель - это принцип всего, Космоса в целом, это все материальное в пределе своего становления - как динамического, так и целевого (энтелехиального), равно как и смыслового (умственного). Концепция ума-перводвигателя явилась логическим заключительным звеном развиваемых Аристотелем представлений о единстве материи и эйдоса. Ум-перводвигатель Аристотель называет богом. Но это, разумеется, неперсонифицированный христианский Бог. Впоследствии, через века, христианские теологи с интересом отнесутся к аристотелевским воззрениям.
1.5. Общество. Этика.
В своем учении об обществе Аристотель более конкретен и дальновиден, чем Платон, вместе с последним он считает, что смысл жизни не в удовольствиях, как считали гедонисты, а в совершеннейших цели и счастье, в осуществлении добродетелей. Но вопреки Платону благо должно быть достижимым, а не потусторонним идеалом. Цель человека – стать существом добродетельным, а не порочным. Добродетели – это приобретаемые качества, среди них наиважнейшие - мудрость, рассудительность, мужество, щедрость, великодушие. Гармоничным сочетанием всех добродетелей является справедливость. Добродетелям можно и нужно научиться. Они выступают серединой, компромиссом благоразумного человека: "ничего слишком...". Великодушие есть середина между тщеславием и малодушием, мужество - середина между безрассудной отвагой и трусостью, щедрость - середина между расточительством и скупостью. Этику в целом Аристотель определяет как практическую философию.
1.6. Формы государственного устройства.
Формы государственного устройства Аристотель делит на правильные (достигается общая польза) и неправильные (имеется в виду лишь польза для некоторых).

Правильные формы:	Количество правящих:	Неправильные формы:
Монархия	Один	Тирания
Аристократия	Богатое меньшинство	Олигархия
Полития	Большинство	Демократия

Аристотель связывает определенное государственное устройство с принципами. Принцип аристократии - добродетель, принцип олигархии - богатство, принцип демократии – свобода и нищета, в том числе духовная. Аристотель рассуждает весьма фундаментально, в этом сила его философских размышлений. Что же касается его собственных предложений (он высказывается в пользу монархии и политии), то на них лежит печать принадлежности Аристотеля к городу, государству, полису.
Интересно отметить, что современные политики в философском отношении подчас уступают Аристотелю. Быть может, всего рельефнее это проявляется в односторонности выбираемых ориентиров, когда во что бы то ни стало стремятся достигнуть чего-то одного-единственного, например, преобладания либо частной, либо общественной собственности. Знаменитый древнегреческий тезис "ничего слишком" остается непонятым.
Аристотель фактически подвел итог развитию классической древнегреческой философии. Он создал весьма дифференцированную систему знаний, освоение которой продолжается и поныне.

Критика Платоновской теории идей
Первая философия, которая «имеет своим предметом первые начала и причины», изложена в сочинении, получившем название «Метафизика». Слово этовозникло случайно – из того, что в собрании Андроника Родосского этосочинение следовало «за физикой» (meta ta physika). Однако с течениемвремени за этим словом закрепился особый смысл: учение о «заприродных»,сверхчувственных принципах бытия, не раскрываемых еще «физикой», имеющей дело с этими принципами в той форме, как они проявляются в чувственных вещах, и их движении. «Метафизика» в принятой традицией форме начинается с определения первой философии («мудрости») и далее развертывается в ходе критики предшествующих философов. Исследование и критика учений прошлого имеет для него служебное назначение, подводя к собственной его концепции, предварительно ее обосновывая. Возникает понятие такого начала (причины), как «сущность и суть бытия». Наконец, Платон признал, что «нельзя дать общего определения для какой-нибудь из чувственных вещей, поскольку вещи эти постоянно меняются. Идя указанным путем, он подобные реальности назвал идеями, а что касается чувственных вещей, то о них речь всегда идет отдельно от идей, но в соответствии с ними, ибо все множество вещей существует в силу приобщения к одноименным [сущностям]». Тем самым окончательно формируется понимание формальной и целевой причин. Но именно здесь Аристотель радикально разошелся с Платоном. Его критика теории идей – впрочем, это в какой-то мере и самокритика бывшего платоника – суммарно изложена в 4 и.5 главах XIII книги «Метафизики», хотя затрагивается и в

других местах этого труда.

Возражения Аристотеля Платону таковы. (1) Приписывая всем вещам одноименные идеи, платоник удваивает мир, как будто думая, будто большее число сущностей легче познать, чем меньшее. (2) Ни один из способов доказательства существования идей не достигает своей цели. «Третий человек»: связь предмета и идеи требует «посредника». Так, между человеком вообще и отдельным человеком, Платоном, должен существовать еще один «человек», скажем, «грек». Но в таком случае между человеком вообще и греком должен существовать еще один «человек», допустим, «белый человек», и т. д. до бесконечности. (4) Идеи провозглашаются причинами, но не могут имибыть, так как неподвижные идеи не могут быть причиною движения. (5) Платонне выяснил, что означает «причастность» вещей идеям, – это «пустые слова и

поэтические метафоры». Наконец, (6) вообще невозможно, «чтобы врозь находились сущность и то, сущностью чего она является». Аналогичные возражения направляет Стагирит против пифагорейских представлений о математических объектах, якобы существующих отдельно от вещей. Эти объекты на деле «не являются сущностями в большей мере, нежели тела, и... они по бытию не предшествуют чувственным вещам, но только логически».

Свое собственное учение о причинах и началах Аристотель начинает с закона исключенного противоречия. Мы уже говорили о его логической формулировке – в «Метафизике» он превращается в начало бытия. Это «наиболее достоверное из всех» положение гласит: «Невозможно, чтобы одно и то же вместе было и не было присуще одному и тому же и в одном и том же смысле».

Что же первично среди причин? Аристотель считает, что по сути дела все причины могут быть сведены к двум, ибо и действующая, и целевая причины могут быть подведены под понятие «формы». Тогда остаются материя и форма. Материя не может быть первичной: она пассивна, бесформенна, а следовательно, может представлять лишь материал для оформления. Сама вещь как объединение формы и материи тоже не может быть признана первичной: она сложна. Остается принять, что первичная форма - она и есть сущность и суть бытия в собственном смысле. А значит, стремясь преодолеть теорию идей Платона, Аристотель приходит лишь к иной разновидности того же идеализма:

первична форма как понятие, «смысл» вещи. Причем формы у Аристотеля столь же неизменны» вечны и всеобщи, как и идеи у Платона времен «наивной» теории идей.

12. Аристотель, «Метафизика», кн. 1. Анализ текста.

1 книгу Аристотель начинает с утверждения, что все люди от природы стремятся к знанию. Источником же знания является чувство и память, которые в совокупности образуют опыт (ἐμπειρία). На опыте воздвигается умение — знание общего. Однако практические умения — это еще не высшее знание (ἐπιστήμη), каковым является только знание самоценное — мудрость (σοφία) — знание причин и начал. Аристотель говорит, что обычно мудрыми называли тех, кто много знает, однако все знать нельзя, но можно знать причины всего. Как раз философы с самого начала интересовались причинами: как происхождения Вселенной, так и того, что хорошо. Такое знание он называет божественным. Далее, в 3 главе 1 книги, Аристотель перечисляет четыре причины (αἰτία) всего (983а25-30):

Сущность (οὐσία — усиа)

Материя (ὕλη — хюле)

Начало движения (ἡ ἀρχὴ τῆς κινήσεως — хэ архэ тэс кинэсэос)

Благо (ἀγαθόν — агатхон)

Аристотель критикует своих предшественников за особый акцент на материальной причине: на воде (Фалес), воздухе (Анаксимен), огне (Гераклит) или всех элементах сразу (Эмпедокл). К началам движения он относил ум, дружбу и вражду. Далее Аристотель рассматривает учения пифагорейцев (5 гл.) и Платона (6 гл.).
глава 1
Все люди от природы стремятся к знанию. Доказательство тому – влечение к чувственным восприятиям: ведь независимо от того, есть от них польза или нет, их ценят ради них самих, и больше всех зрительные восприятия, ибо видение, можно сказать, мы предпочитаем всем остальным восприятиям, не только ради того, чтобы действовать, но и тогда, когда мы не собираемся что-либо делать.
Далее, они одно из чувственных восприятий мы не считаем мудростью, хотя они и дают важнейшие знания о единичном, но они ни относительно чего не указывают «почему», например почему огонь горяч, а указывают лишь, что он горяч. цель рассуждения – показать теперь, что так называемая мудрость, по общему мнению, занимается первыми причинами и началами. Поэтому, как уже было сказано ранее, человек, имеющий опыт, считается более мудрым, нежели те, кто имеет [лишь] чувственные восприятия, а владеющий искусством – более мудрым, нежели имеющий опыт, наставник – более мудрым, нежели ремесленник, а науки об умозрительном – выше искусств творения. Таким образом, ясно, что мудрость есть наука об определённых причинах и началах.
глава 2
Так как мы ищем именно эту науку, то следует рассмотреть, каковы те причины и начала, наука о которых есть мудрость. Во-первых, мы предполагаем, что мудрый, насколько это возможно, знает всё, хотя он и не имеет знания о каждом предмете в отдельности. Во-вторых, мы считаем мудрым того, кто способен познать трудное и нелегко постижимое для человека (ведь воспринимание чувствами свойственно всем, а потому это легко и ничего мудрого в этом нет). В-третьих, мы считаем, что более мудр во всякой науке тот, кто более точен и более способен научить выявлению причин, и, [в-четвёртых], что из наук в большей мере мудрость та, которая желательна ради неё самой и для познания, нежели та, которая желательна ради извлекаемой из неё пользы, а [в-пятых], та, которая главенствует, – в большей мере, чем вспомогательная, ибо мудрому надлежит не получать наставления, а наставлять, и не он должен повиноваться другому, а ему – тот, кто менее мудр.
научить более способна та наука, которая исследует причины, ибо научают те, кто указывает причины для каждой вещи.
Итак, из всего сказанного следует, что имя [мудрости] необходимо отнести к одной и той же науке: это должна быть наука, исследующая первые начала и причины: ведь и благо, и «то, ради чего» есть один из видов причин. А что это не искусство творения, объяснили уже первые философы. Ибо и теперь и прежде удивление побуждает людей философствовать, причём вначале они удивлялись тому, чти непосредственно вызывало недоумение, а затем, мало-помалу продвигаясь таким образом далее, они задавались вопросом о более значительном.
Поэтому и обладание ею можно бы по справедливости считать выше человеческих возможностей, ибо во многих отношениях природа людей рабская, так, что, по словам Симонида, «бог один иметь лишь мог бы этот дар», человеку же не подобает искать несоразмерного ему знания.
Итак, сказано, какова природа искомой науки и какова цель, к которой должны привести поиски её и всё вообще исследование.
глава 3
Совершенно очевидно, что необходимо приобрести знание о первых причинах: ведь мы говорим, что тогда знаем в каждом отдельном случае, когда полагаем, что нам известна первая причина. А о причинах говорится в четырёх значениях: одной такой причиной мы считаем сущность, или суть бытия вещи (ведь каждое «почему» сводится в конечном счете к определению вещи, а первое «почему» и есть причина и начало); другой причиной мы считаем материю, или субстрат (hypokeitmenon); третьей – то, откуда начало движения; четвёртой – причину, противолежащую последней, а именно «то, ради чего», или благо (ибо благо есть цель всякого возникновения и движения).
Так вот, большинство первых философов считало началом всего одни лишь материальные начала, а именно то, из чего состоят все вещи, из чего как первого они возникают и во что как в последнее они, погибая, превращаются, причём сущность хотя и остаётся, но изменяется в своих проявлениях, – это они считают элементом и началом вещей.
После этих философов с их началами, так как эти начала были недостаточны, чтобы вывести из них природу существующего, сама истина, как мы сказали, побудила искать дальнейшее начало.
тот, кто сказал, что ум находится, так же как в живых существах, и в природе и что он причина миропорядка и всего мироустройства, казался рассудительным по сравнению с необдуманными рассуждениями его предшественников.
глава 4
Можно предположить, что Гесиод первый стал искать нечто в этом роде или ещё кто считал любовь или вожделение началом, например Парменид: ведь и он, описывая возникновение Вселенной, замечает:

Всех богов первее Эрот был ею замышлен.

А по словам Гесиода:

Прежде всего во Вселенной Хаос зародился, а следом широкогрудая Гея.

Также – Эрот, что меж всех бессмертных богов отличается,

ибо должна быть среди существующего некая причина, которая приводит в движение вещи и соединяет их.
упомянутые философы, как мы утверждаем, до сих пор явно касались двух причин из тех, что мы различили в сочинении о природе, – материю и то откуда движение, к тому же нечётко и без какой-либо уверенности
И так же как те, кто признаёт основную сущность единой, а всё остальное выводит из её свойств, принимая разреженное и плотное за основания (archai) свойств [вещей], так и Левкипп и Демокрит утверждают, что отличия [атомов] суть причины всего остального. А этих отличий они указывают три: очертания, порядок и положение. Ибо сущее, говорят они, различается лишь «строем», «соприкосновением» и «поворотом»; из них «строй» – это очертания, «соприкосновение» – порядок, «поворот» – положение; а именно: А отличается от N очертаниями, AN от NA – порядком, Z от N – положением. А вопрос о движении, откуда или каким образом оно у существующего, и они подобно остальным легкомысленно обошли.

Итак, вот, по-видимому, до каких пределов, как мы сказали, наши предшественники довели исследование относительно двух причин.
глава 5
В это же время и раньше так называемые пифагорейцы, занявшись математикой, первые развили её и, овладев ею, стали считать её начала началами всего существующего. А так как среди этих начал числа от природы суть первое, а в числах пифагорейцы усматривали (так им казалось) много сходного с тем, что существует и возникает.
Другие пифагорейцы утверждают, что имеется десять начал, расположенных попарно: предел и беспредельное, нечётное и чётное, единое и множество, правое и левое, мужское и женское, покоящееся и движущееся, прямое и кривое, свет и тьма, хорошее и дурное, квадратное и продолговатое.
Итак, и от того и от другого учения мы можем почерпнуть, что противоположности суть начала существующего; но сколько их и какие они – это мы можем почерпнуть у одних только пифагорейцев.
Итак, вот что мы почерпнули из сказанного ранее и у мудрецов, уже занимавшихся выяснением этого вопроса: от первых из них – что начало телесное (ведь вода, огонь и тому подобное суть тела), причём от одних – что телесное начало одно, а от других – что имеется большее число таких начал, но и от тех и от других – что начала материальные; а некоторые принимали и эту причину, и кроме неё ту, откуда движение, причём одни из них признавали одну такую причину, а другие – две.
Таким образом, до италийцев, и не считая их, остальные высказывались о началах довольно скудно, разве что, как мы сказали, они усматривали две причины, и из них вторую – ту, откуда движение, некоторые признают одну, а другие – две. Что же касается пифагорейцев, то они точно так же утверждали, что есть два начала, однако присовокупляли – и этим их мнение отличается от других, – что предел, беспредельное и единое не какие-то разные естества, как, например, огонь или земля или ещё что-то в этом роде, а само беспредельное и само единое есть сущность того, о чём они сказываются, и потому число есть сущность всего.
Глава 6_
После философских учений, о которых шла речь, появилось учение Платона, во многом примыкающее к пифагорейцам, но имеющее и свои особенности по сравнению с философией италийцев. Смолоду сблизившись прежде всего с Кратилом и гераклитовскими воззрениями, согласно которым всё чувственно воспринимаемое постоянно течёт, а знания о нем нет, Платон и позже держался таких же взглядов.
алее, Платон утверждал, что помимо чувственно воспринимаемого и эйдосов существуют как нечто промежуточное математические предметы, отличающиеся от чувственно воспринимаемых тем, что они вечны и неподвижны, а от эйдосов – тем, что имеется много одинаковых таких предметов, в то время как каждый эйдос сам по себе только один.

И так как эйдосы суть причины всего остального, то, полагал он, их элементы суть элементы всего существующего. Начала как материя – это большое и малое, а как сущность – единое, ибо эйдосы <как числа> получаются из большого и малого через причастность единому.
Что единое есть сущность, а не что-то другое, что обозначается как единое, это Платон утверждал подобно пифагорейцам, и точно так же, как они, что числа – причины сущности всего остального; отличительная же черта учения Платона – это то, что он вместо беспредельного, или неопределённого, как чего-то одного признавал двоицу и неопределённое выводил и большого и малого; кроме того, он полагает, что числа существуют отдельно от чувственно воспринимаемого.
Глава 7
одни говорят о начале как материи, всё равно, принимают ли они одно начало или больше одного и признают ли они это начало телом или бестелесным; так, например, Платон говорит с большом и малом, италийцы – о беспредельном, Эмпедокл – об огне, земле, воде и воздухе, Анаксагор – о беспредельном множестве гомеомерий. Таким образом. все они занимались подобного рода причиной, а так же те, кто говорил о воздухе, или огне, или воде, или о начале, которое плотнее огня, но разреженнее воздуха; ведь утверждали же некоторые, что первооснова именно такого рода.
мы правильно определили причины, и сколько их, и какие они, об этом, видно, свидетельствуют нам и все эти философы; ведь они не в состоянии были найти какую-либо другую причину.
Глава 8
Те, кто признаёт Вселенную единой и какое-то одно естество как материю, считая таковое телесным и протяженным, явно ошибаются во многих отношениях. В самом деле, они указывают элементы только для тел, а для бестелесного нет, хотя существует и бестелесное.
Гесиод утверждает, что земля возникла раньше всех тел: настолько древне и общераспространенно это мнение
Но то же можно сказать и о тех, кто признаёт несколько таких начал, как, например, Эмпедокл, утверждающий, что материя – это четыре тела: и у него должны получиться отчасти те же самые, отчасти свои особые затруднения.
те, кто говорит таким образом, вынуждены отвергать превращение, ибо не может у них получиться ни холодное из теплого, ни теплое из холодного. В самом деле, тогда что-то должно было бы испытать эти противоположные состояния и должно было бы существовать какое-то одно естество, которое становилось бы огнем и водой, а это Эмпедокл отрицает.
*далее критика идей Платона о числах и критика пифагорейцев, что все они исследуют поверхностно первопричины*
Глава 9
*о тех кто причинами признает идеи, эйдосы*
«Вместе с тем всё остальное не может происходить из эйдосов ни в одном из обычных значений «из». Говорить же, что они образцы и что всё остальное им причастно, – значит пустословить и говорить поэтическими иносказаниями.»
*всю главу критика теории идей: они не являются первопричинами*
*сопоставление чисел и теории идей: «если эйдосы суть числа, то каким образом они могут быть причинами?»
Вообще если искать элементы существующего, не различая множества значений сущего, то найти эти элементы нельзя, особенно когда вопрос ставится таким образом: из каких элементов состоит сущее?
Глава 10
Уже из ранее сказанного ясно, что все философы ищут, по-видимому, те причины, которые обозначены нами в сочинении о природе, и что помимо этих причин мы не могли бы указать ни одной. Но делают они это нечётко. И хотя в некотором смысле все эти причины раньше указаны, однако в некотором смысле отнюдь нет. Ибо похоже на лепет то, что говорит обо всём прежняя философия, поскольку она была молода и при своём начале. Ведь даже Эмпедокл говорит, что кость существует через соотношение, а это у него суть её бытия и сущность её. Но подобным же образом должны быть таким соотношением и плоть, и всякая другая вещь, или же никакая вещь. Ибо через соотношение должны существовать и плоть, и кость, и всякая другая вещь, а не через материю, о которой говорит Эмпедокл, – через огонь, землю, воду и воздух. Но с этим он необходимо бы согласился, если бы так стал говорить кто-то другой, сам же он этого отчетливо не утверждал.

Такого рода вопросы выяснялись и раньше. А всё, что по этим же вопросам может вызвать затруднения, мы повторим. Ибо, быть может, через их устранение мы найдём путь для устранения последующих затруднений.

13. Античная философия эллинистического и римского периодов: кинизм, эпикурейство, стоицизм, скептицизм, неоплатонизм. Основные идеи и представители.
Эллинистическая философия

Эллинистический период длился от начала походов Александра Великого до овладения римлян Египтом. Перелом IV и III вв. до н. э. является периодом, когда достигает кульминации кризис греческих свободных полисов.
Экономический и политический упадок Греции, закат роли полиса отражаются в греческой философии. Усилия, направленные на познание объективного мира (философия Аристотеля), активное участие в политической жизни, которое проявилось у греческих философов, постепенно замещаются индивидуализмом, этизированием и морализированием либо скептицизмом и агностицизмом. Со временем интерес к философскому мышлению вообще резко падает. Приходит период мистики, религиозно-философского синкретизма, христианской философии.
Перипатетики. В конце IV и начале III в. до и. э. в Греции одновременно действует несколько философских школ. Наследницей философской и научной мысли Аристотеля является школа перипатетиков. В первое время после смерти Аристотеля ее представители продолжают естественнонаучные исследования и занимаются интерпретацией его философских и логических воззрений.
Академическая философия.
Эпикуреизм.
Видимо, наиболее выдающимся мыслителем эллинистического периода был Эпикур (342-- 271 до н. э.). Его философское мышление восприняло материалистические элементы предшествующей греческой философии. Доминантную роль среди теоретических источников Зпикурова учения играет атомистическая система Демокрита. Главный упор Эпикур, как почти все направления эллинистического и позднейшего, римского периода, делает на этику. Каноника показывает пути создания философской системы, она была изложена в трактате с названием «Правило» (канон). Физике -- учении о природе Эпикур посвятил трактат «О природе» (37 книг), занимался он ею и в «Письмах». Этика трактует о выборе и об отказе, и Эпикур рассуждает об этом в книгах «Об образе жизни», в «Письмах» и в трактате «О конечной цели».