Предфилософия древнего китая

ФИЛОСОФИЯ ДРЕВНЕГО КИТАЯ. КОНФУЦИАНСТВО
Китайская философия сложилась на рубеже эпох Чуньцю (VIII–V вв. до н. э.) – Чжаньго (V–III вв. до н. э.) во время правления династии Чжоу (XI–III вв. до н. э.). Свое начало китайская философия ведет от первых мифологических представлений, изложенных в древних книгах: «Книга песен», «Книга истории», «Книга перемен», «Книга обрядов» и др.
Для мифологии Китая характерно представление о первоначальном состоянии мира как первобытном хаосе и двух противоположных упорядочивающих началах – небесного «ян» и земного «инь». Именно они учредили порядок на Земле.
В «Книге истории» говорится о 5 началах мира: воде, огне, дереве, металле и земле, – а также о 5 явлениях природы: дожде, солнечном сиянии, жаре, холоде и ветре. Причиной зла в мире и страданий человека является неблагоприятное сочетание этих начал и явлений. Главная нравственная заповедь для достойной жизни и поведения человека – всемерно поддерживать постоянную гармонию, осуществляя разумное сочетание начал в пище, поведении, ритуале. Основными философскими школами Древнего Китая считаются: конфуцианство, моизм и даосизм.
Конфуцианство. Основатель – Кун Фу-цзы, ставший известным в Европе как Конфуциус (Конфуций). Кун Фу-цзы родился в царстве Лу в 551 г. до н. э., когда отец его, правивший в Лу уездом Цзоу, был очень стар, а мать молода; умер он в 479 г. до н. э. Конфуций происходил из древнего аристократического, но обедневшего рода. Это не могло не сказаться на его учении, которое сочетает в себе элементы нового с элементами старины. Сам Конфуций рассказывает о себе, что в детстве он жил бедно и ему пришлось научиться многому тому, что не имеет цены в том обществе, в котором он жил (Конфуцию приходилось быть и пастухом, и сторожем), что в 15 лет он обратил свои помыслы к учебе, в 30 – обрел самостоятельность, в 40 – освободился от сомнений, в 50 – познал волю неба, в 60 – научился отличать правду от неправды, в 70 – стал следовать желаниям своего сердца, при этом не нарушая ритуала. Главное его сочинение – «Беседы и суждения». В центре учения – нравственные ценности и искусство управления государством. Высшую моральную заповедь Конфуций сформулировал так: «Не делай другим того, что не желаешь себе». Основные этические понятия, составляющие правильный путь, – дао – суть человеколюбие (жэнь), «золотая середина» (чжун юн), взаимность, сыновья почтительность к родителям. Этика конфуцианства основывается на принципе «золотой середины», состоящей в том, что, для того чтобы жить в согласии с другими людьми, нужно прежде всего найти согласие с собой. Главный метод управления народом – сила примера и убеждения. Если верхи будут следовать дао, то народ будет их уважать и любить. Преследования и убийство инакомыслящих и непокорных Конфуций осуждал. По его мнению, благородный муж не может быть алчным, жадным и жестоким. Благородный муж поступает так, как велит долг, думает о морали, о том, как бы не нарушить законы; низкий человек думает о том, как бы извлечь выгоду.
8. ФИЛОСОФИЯ ДРЕВНЕГО КИТАЯ. МОИЗМ И ДАОСИЗМ
Моизм. Основан Мо-Цзы (Мо Ди), который родился в год смерти Конфуция. Умер он в конце IV в. до н. э. О жизни Мо-Цзы почти ничего не известно. Моисты отрицали предопределенность всего судьбой. Небо, по их мнению, не предопределяет все и вся, а лишь желает, чтобы люди любили друг друга. Отсутствие всеобщей любви – причина беспорядков. Жизнь человека определяется его свободными действиями, а не приказами неба, которое лишь желает, чтобы люди помогали друг другу, чтобы сильный не притеснял слабого, а знатный не кичился бы в отношении незнатного. Народ моисты почитали высшей ценностью и любовь к народу провозглашали как волю небес. Будучи убежденными противниками войн, они были первыми пацифистами. Пытаться с помощью войны решать политические споры между государствами, пытаться добиться мощи и славы – это все равно, что заставить всех людей Поднебесной пить одно лекарство для лечения разных болезней. Вторгаясь на территорию другого государства, армия топчет хлеба, рубит леса, разрушает города и селения. Не лучше приходится и агрессорам. Многочисленные армии уходят в поход и не возвращаются обратно. Тысячи семей остаются без кормильцев, а дети сиротеют. Между тем всеобщая любовь требует того, чтобы все люди, как и небо, любили всех людей, все государства любили все государства.
Даосизм. Основателем даосизма считается Лао-Цзы (VI в. до н. э.). На первом плане в философии даосизма стоят онтологические проблемы. В основе мировоззрения даосистов лежит дао, являющееся первоосновой и субстанцией всех вещей. Дао предшествует Богу и диктует законы небу, небо – земле, земля – человеку. Дэ – неопределенный, вторичный принцип, благодаря чему дао проявляется в мире вещей и наполняет их энергией. Этический идеал даосов выражен в концепции У-вей (недеяние) и направлен против конфуцианства. У-вей означало подчинение естественному ходу вещей, приводящее к свободе и счастью. Цель поведения – уподобиться дао, которое не борется, но умеет побеждать; победоносно бездействие, остальное – суета. Лучший правитель тот, кто ни во что не вмешивается и не мешает дао, народу известен лишь факт его существования. Общественный идеал даосов – патриархальная, непросвещенная жизнь, так как непросвещенным народом легче управлять; отсутствие внешних контактов, мир с соседями.
Даосы – сторонники мира. Путь дао – путь мира. Когда в стране существует дао – лошади унавоживают землю; когда в стране отсутствует дао – боевые кони пасутся в окрестностях. Ведь хорошее войско – средство, порождающее несчастье. Стремясь к миру, совершенно мудрый правитель уступчив к соседям. Он не начинает войну первым. В трактате дается образ умного невоинственного полководца, который, победив, не прославляет себя. Прославлять себя победой – это значит радоваться убийству людей. Напротив, победу следует отмечать похоронной процессией.

5.Становление философской мысли в Древней Греции. Ионическая философия: милетская и эфесская ветви.
Первый период античной философии (конец VII начало V вв. до н.э.)
Данный период характеризовался преодолением мифологизма, поэтому основным типом произведений в этот период были именно поэмы. Ключевой фигурой является Фалес.
В этот период можно выделить несколько школ.
Первая из них — ионийская
Она сформировалась в Малой Азии, поэтому в ней чувствуется влияние персидской цивилизации. В ней можно выделить две ветви, а именно Милетская и Эффесская, по названиям городов.
Крупнейшими представителями Милетской ветви являются:
Фалес (625-547), его ученики Анаксимандр (610-540) и Анаксимен (588-525).
Данные мыслители ставили проблемы:
· Как совместить вечность мира и преходящий срок жизни вещей, причем вечность мира воспринималась как аксиома, что противоречило мифологии, в которой явно выражается начало мира.
· Как совместить единство мира (тоже аксиома) со множественностью вещей?
Для объяснения они вводили представление о всеобщем первоначале, но не как начале во времени, а как первовеществе, едином и вечном, которое дает начало всему многообразию конечно-живущих вещей.
Фалес предполагал, что этим первовеществом является вода, но не обычная, а абстрактная вода. В то же время не было полного абстрагирования от обычной воды, у нее проявлялись свойства и обычной, эмпирической воды.
Весь космос представлялся живым сверхсложным существом, и как для любого существа, вода есть необходимая основа его жизни. Все остальные предметы также каким-то образом состоят из воды.
Огромное внимание уделялось космологии, особенно строению ближнего космоса. Впервые была высказана мысль, что Земля не блин, а некоторое тело в космосе, но не очень толстое. Также было высказана идея некоторого мирового порядка, закона, которому подчиняется весь мир.
Анаксимандр продолжил идеи Фалеса, но в качестве первовещества у него фигурировало неопределенное вещество апейрон (“безграничное”). У Анаксимандра прослеживалась тенденция к более абстрактному пониманию. Землю он представлял как цилиндр.
Анаксимен упростил представление о первовеществе, взяв его воздухом, мотивируя это тем, что воздух и есть необходимая основа жизни. Соответственно, все остальные вещи — это сгущение или разрежение воздуха. Он предложил интересную идею в космологии. Предположил, что Луна ближе Солнца, и на основании этого объяснил солнечные затмения. Именно у Анаксимена и Анаксимандра впервые появилась мысль, что жизнь впервые появилась в воде и только потом вышла на сушу.
Эфесская ветвь Ионийской школы.
Крупнейший представитель Гераклит Эфесский (540-480).
Основное отличие его учения состоит в том, что он акцентировал внимание на текучесть и изменчивость мира. Поэтому, в качестве первоначала взял огонь.
Вторая важная идея — то, что мир состоит из противоположностей. Например, единство бытия и небытия, бытие и небытие есть одно и то же. Или, движение считалось исчезновением одного и появлением другого тела, - тоже единство.
В природе, в огне, существует любовь и ненависть, притяжение и отталкивание.
Отсюда вытекает идея Логоса, Мирового порядка. Любовь и ненависть постоянно сменяются и попеременно берут верх (цикличность бытия). Любовь — это сгущение мирового огня, а ненависть — его разрежение.
Гераклит также предположил, что центр вселенной — это не Земля, а некий Мировой Огонь. Это было первой негеоцентрической теорией.
Дальше, в рамках Ионийской школы, ее представители перебирали различные первоначала.
Эмпедокл из Акгригента является последним представителем Ионийской школы, хотя и относится уже к другому периоду античной философии. Он сформулировал учение о четырех первоначалах (стихиях): огонь, воздух, вода и земля. Предположил, что каждая из этих стихий носит свою пару качества: сухость, влажность, тепло и холод.
Огонь — сухой и теплый; вода — влажная и холодная; земля — сухая и холодная.

6..Становление философской мысли в Древней Греции. Италийская философия: элеаты и пифагорейцы.
Пифагорейская школа VI-IV вв до н.э.
Пифагор (570-500)
Количественные отношения в мире. Это привело пифагорейцев к выводу, что числа правят миром, что числа — фундаментальная сущность мира. Число объект странный — его нельзя пощупать, либо увидеть — число можно только помыслить, его нельзя ни искорежить, ни поломать — идеальные объекты. Это начало философского идеализма.
Именно идеализм как философское учение обратился к математическому подходу. До семнадцатого века материализм оставался в рамках качественного рассмотрения, а идеализм применял математический подход. Значит идеализм — это великое явления, в течение 2000 лет он нес в себе идею математического описания.
Пифагорейцы резко различали сущностный мир (мир идеальных объектов) и мир явлений (эмпирический мир, в котором мы живем). Сущностный мир шире чем мир чисел. Числа — лишь один из объектов этого мира, все объекты сущностного мира (идеальные объекты) — вечны, а материальные объекты — не вечны.
Душа у пифагорейцев считалась идеальным объектом. После смерти человека вечная душа переселяется в другого человека (влияние восточных учений). Метапсихоз — греческий термин для переселения душ, реинкарнация — латинский термин. У пифагорейцев развивались интенсивно качественный подходы в духе ионийской школы, они до нас почти не дошли и особого интереса не представляют.
Эмпедокл — выходец из Пифагорейской школы. Он из нее вышел. Пифагорейская школа была политической партией. Все античные мыслители (Фалес, Гераклит, Эмпедокл) большое внимание уделяли устройству общества. Боролись монархическая, демократическая, и аристократическая формы правления. Пифагорейская школа развивалась в греческих городах-государствах на территории Италии, ионийская школа — в малой Азии — обе школы развивались не на территории материковой Греции. Греческие города в Италии назывались Великой Грецией. Там развернулась борьба между сторонниками демократической формы правления и пифагорейцами. Победили демократы, пифагорейская школа была разгромлена. Дальше эта организация стала приобретать характер религиозной секты, в дальнейшем они слились с сектой Орфиков (почитателей Орфея). В этой среде пифагорейцы и исчезли. Идеи пифагорейцев легли в основу учения Платона.
Третья крупнейшая философская школа первого периода тоже возникла на территории малой Греции в г. Элея. Элейская школа или Элеаты.
Основателем школы называют Ксенофана (570-480)
Наиболее крупными представителями были Парменид (540/538 — 515), Зенон — элейский (кон. VI — первая пол. V в до н.э.).
Ксенофан написал философскую поэму, критикует мифологию, божественное начало не антропоморфно и едино. Эта идея эффективно продолжилась в Эkейской школе.
Парменид ставит вопрос о том, как соотносятся между собой бытие и небытие. Возможные ответы: и то и то существует — этот ответ он считает несостоятельным, т.к. если небытие существует, то это есть бытие иного вида.
2-й ответ: бытие и небытие одно и то же — тоже неудовлетворительный ответ.
3-й ответ: бытие существует, а небытие не существует — это ответ самого Парменида. В рамках такого понимания он развивает идею о единстве бытия. Если бытие едино и небытие не существует, то в мире нет пустых мест. Это означает, что движение невозможно, т.к. все места уже заняты, т.е. перемещаться некуда. А значит, все неподвижно, а движение существует только во мнении. Парменид резко различает истинное существование и мнение. Именно у Элейской школы появляется теоретико-познавательный вопрос об отношении мнения и существования.
Зенон-Элейский — ученик Парменида, построил около 30 апорий, до нас дошло 4 знаменитых апории Зенона: “Ахиллес и Черепаха”, “Дихотомия”,“Летящая стрела”, “Стадий”.
“Ахиллес и Черепаха” — Ахиллес никогда не догонит Черепаху. Этим Зенон доказывает, что никакой движение не может закончиться.
“Дихотомия” — чтобы пройти единичный отрезок, нужно пройти его половину, чтобы пройти половину, чтобы пройти половину, нужно пройти сначала одну четверть, а для этого — одну восьмую и т.д. Следовательно, никакое движение не может начаться.
То есть движение — противоречивое понятие, этому понятию ничего не соответствует, оно пустое.
“Стрела” — в каждый момент времени стрела находится в точке пространства, значат (скрытый постулат) она в ней покоится. Значит, движение — фикция нашего мнения.
Зенон понимал, что если ввести дискретность пространство, от его парадоксов ничего не останется. Поэтому, он составил апорию “Стадий”.
“Стадий” — пусть минимальный отрезок — это стадий. Поставим на концах двух бегунов. Они встретятся посередине и разделят его пополам.

7.Античный атомизм: Демокрит и Эпикур.
Философия греческого философа Демокрита (род. ок. 470 до н. э.). является прототипом последовательно материалистического учения.
Он принимает тезис о том, что бытие есть нечто простое, понимая под ним неделимое — атом ("атом" по-гречески означает "нерассекаемое", "неразрезаемое"). Он дает материалистическую трактовку этому понятию, мысля атом как наименьшую, далее не делимую физическую частицу. Атомы, по Демокриту, разделены пустотой; пустота — это небытие и, как таковое, непознаваема. Демокрит считал, что только бытие познаваемо. Атомы нельзя видеть, их можно только мыслить. Здесь, как видим, тоже сохраняется противопоставление "знания" и "мнения". Атомы Демокрита различаются по форме и величине; двигаясь в пустоте, они соединяются ("сцепляются") между собой в силу различия по форме: у Демокрита есть атомы круглые, пирамидальные, кривые, заостренные, даже "с крючками". Так из них образуются тела, доступные нашему восприятию. Душу Д. считал смертной: когда тело умирает, атомы души покидают его, рассеиваясь в пространстве. Боги, по Демокриту,— это особые соединения круглых, огненных атомов; они нелегко разрушаются, но всё же не вечны. Они способны благотворно или зловредно воздействовать на человека, а также подавать людям те или иные знаки.
Демокрит предложил продуманный вариант механистического объяснениямира: целое у него представляет собой сумму частей, а беспорядочное движение атомов, их случайные столкновения оказываются причиной всего сущего. Стремясь найти причину движения, Демокрит "раздробляет" единое бытие на множество отдельных "бытий"-атомов, которые трактует материалистически. Продолжателем линии материализма является Эпикур - создатель школы Эпикура (сад Эпикура). У Эпикура атомы случайно отклон. От закономерных траекторий. В философии он выделяет 3 части: 1) теория познания; 2) физика или учение о природе; 3) этика.

8. Софисты и Сократ. Метод Сократа.
Софисты и Сократ.
4 век до н.э. был переломным в истории греческой философии. Произошел переход от проблем устройства мироздания (натурфилософии) на проблемы познания общества и человека. Переход к новому видению человека и общества подготовили софисты – Протагор, Горгий, Гиппий, Продик и другие. «Софистэс» – знаток, мастер, мудрец. Софисты были мудрецами особого рода, они не занимались поисками истины ради нее самой. Они первыми взяли на себя миссию распространения образования в обществе и стали платными учителями мудрости. Они учили беспринципности в ораторском искусстве, в достижении любых целей оратора.
Софисты обучали не конкретным знаниям, а лишь тем, которые нужны в общественной деятельности, где требовалось умение аргументировать свою позицию. Поэтому нужны были знания не о природе, а о самом человеке и его сознании. Протагор первым сказал, что о всякой вещи есть два противоположных мнения. Доказательство Протагора: т.к. высказывания об одной вещи не должны противоречить друг другу, а вместе с тем, о каждой вещи есть два противоположных и притом одинаково истинных мнения, то для принятия решения об истинности определенной позиции надо встать на точку зрения той или иной стороны. Следовательно, человек есть мера всех вещей.
Но тогда все субъективно и относительно. Поисками абсолютного позже занялся Сократ. Сократ излагал свои мысли устно и они дошли до нас через записки его учеников – Ксенофонта и Платона. Главным предметом его речей была этика (рационалистическая). Нравственными ценностями для него были бескорыстие, следование долгу, служение добру. Сократ принял смерть (казнь) с полным сознанием своей правоты, основанном на убеждении, что существуют объективные нравственные ценности, отступать от которых нельзя. Для Сократа, в отличие от софистов, различие между добром и злом носило абсолютный характер. Именно знание того, что есть добро и зло и делает человека добродетельным. Поэтому Сократ стремился найти и точно определить основные понятия нравственности. Если нет точного понятия о предмете, нет и знания о нем.
Сократ разработал специфическую концепцию диалектики. Ее суть: сначала наводящими и уточняющими вопросами собеседник приводился к противоречию с его позицией, а затем начинался совместный писк истины. Истина не находится в готовом виде, а является результатом спора (примирение сторон и поиск общих оснований в споре). Это майевтика («поливальное искусство»). Сократ вел термин «диалектика» – ведение спора через сталкивание противоположных сторон и поиск основания их единства (родоначальником же диалектики остается Гераклит с его вечно живым огнем).
Метод Сократа.
Суть метода Сократа - заключается в том, чтобы не начинать разговор с человеком с обсуждения тех вопросов, по которым вы расходитесь во мнениях. Этот принцип поможет любую беседу повернуть в нужное нам русло и избежать конфликтов. Нужно начать с того, в чём вы единодушны. Также нужно постараться добиться того, чтобы собеседник с самого начала говорил: “да, да”. Старайтесь не дать ему возможности сказать: “нет”. Он должен понять, что разница между вами не в сути вопроса, а методах его решения.
Профессор Оверстрит в своей книге утверждает, что отрицательный ответ представляет собой самое труднопреодолимое препятствие. Как только человек скажет “нет”, его самолюбие начинает требовать последовательности в суждениях. Позже он, конечно, может осознать, что его “нет” было сказано зря, но он не мог не считаться со своим дражайшим самолюбием. Высказав что-либо однажды, он должен этого придерживаться. Поэтому очень важно сразу же побудить человека отвечать утвердительно.
Заставляя собеседника говорить вам “да”, вы достигаете того, что психологический процесс, происходящий в его уме идёт по желательному для него руслу. Это похоже на то, как движется бильярдный шар: если он движется в определённом направлении, то для того, чтобы он сменил свою траекторию потребуется определённая сила, а чтобы он начал двигаться в обратном направлении, потребуется сила куда более значимая.

То же самое касается в данном случае психологии общения. Если человек уверенно произнёс “нет”, то он не просто произносит некое короткое слово, весь его организм настраивается на сопротивление – мышцы, нервная система, железы внутренней секреции. Возникает даже впечатление, чтобы этот человек как-будто физически отшатывается от собеседника или вот-вот отшатнётся. Вся его нервно-мышечная система настораживается и готовится в любой момент дать вам отпор. Но, когда он говорит “да”, в нём не возникает реакции противодействия. Его организм, наоборот, проявляет решимость пойти вам на встречу и согласится с вами. Таким образом, чем большее количество “да” вы сможете услышать от собеседника с самого начала, тем больше у вас шансов склонить его к принятию вашей позиции, конечного предложения и т.д.
Можно научитесь вести общение так, чтобы, задавая вопросы, вы могли получать утвердительные ответы один за другим, пока наконец оппонент (почти не отдавая себе отчёта) приходит к такому выводу, который яростно отрицал или оспаривал несколькими минутами раньше.
Суть метода Сократа – очень проста, но применять её в общении и взаимоотношениях многим людям не под силу.

9 учение Платона. "Теория Платона"
Основоположения онтологии Платона
Принято считать, что Платон является одним из основателей идеалистического направления в мировой философии. Во многих сочинениях философа проводится мысль о том, что бытием в подлинном смысле слова можно назвать только абсолютные сущности, сохраняющие своё бытие безотносительно пространства и времени. Такие абсолютные сущности называются в сочинениях Платона идеями, или эйдосами. В диалоге Платона «Тимей» главный рассказчик приходит к положению, согласно которому решение онтологического вопроса всецело зависит от того, как мы решаем вопросы теории познания. Если мы соглашаемся с тем, что истинное познание касается только вечного и неизменного бытия, а касательно изменяющегося и временного не может быть истинного знания, но только лишь мнение, то следует признать автономное существование идей.
Теория идей Платона
В диалоге «Тимей» Платон вкладывает в уста рассказчику следующие выводы из признания неподвижного бытия истинным объектом познания. Следует признать наличие трех родов сущего — вечных идей, изменяющихся конкретных вещей и пространства, в котором существуют вещи: «Во-первых, есть тождественная идея, нерожденная и негибнущая, ничего не воспринимающая в себя откуда бы то ни было и сама ни во что не входящая, незримая и никак иначе не ощущаемая, но отданная на попечение мысли. Во-вторых, есть нечто подобное этой идее и носящее то же имя — ощутимое, рождённое, вечно движущееся, возникающее в некоем месте и вновь из него исчезающее, и оно воспринимается посредством мнения, соединенного с ощущением. В-третьих, есть ещё один род, а именно пространство: оно вечно, не приемлет разрушения, дарует обитель всему роду, но само воспринимается вне ощущения, посредством некоего незаконного умозаключения, и поверить в него почти невозможно»[8].
Проблемы, связанные с теорией идей
Среди исследователей существуют противоречивые суждения насчёт того статуса, который Платон приписывает идеям. Очевидно, что под идеями Платон понимает не просто понятие о вещи, но причину и цель её существования. В диалоге «Парменид» Платон критикует кардинальное противопоставление «мира идей» и «мира вещей». В этом диалоге персонаж, призванный изображать исторически существовавшего философа Парменида берётся доказать нелепость утверждения о том, что идеи существуют отдельно от вещей. Во многих моментах проводимая Платоном критика дуализма вещей и идей повторяется в более поздних сочинениях Аристотеля.
Итог «Парменида» свидетельствует о том, что вопрос о существовании идеи есть вопрос о существовании единого вообще. Если единое существует, оно не может оставаться единым в строгом смысле этого слова. Исследователь Платона Татьяна Вадимовна Васильева говорит об этой проблеме следующее: «единое может оставаться единым, и только единым, одним-единственным единым, лишь до тех пор, пока оно не существует. Как только единое становится существующим единым, оно перестает быть только единым и становится многим. Здесь есть противоречие, но это противоречие самого бытия. Отвергает ли этот вывод отдельное существование идей? При монистической системе отвергает, при дуалистической нет».Идея Блага
В диалоге «Государства» даётся концепция об идее блага как высшем объекте познания. Само слово «благо» (τὸ ἀγαθόν) означает не просто нечто, оцениваемое этически положительно, но и онтологическое совершенство, например добротность конкретной вещи, её полезность и высокое качество. Благо нельзя определять как удовольствие, потому что приходится признать, что бывают дурные удовольствия. Благом нельзя назвать то, что только приносит нам пользу, потому что это же самое может нанести вред другому. Благо Платона — это «благо само по себе» (αὐτὸ ἀγαθόν).
Платон уподобляет идею блага Солнцу. В видимом мире Солнце является необходимым условием как того, что объекты становятся доступными зрению, так и того, что человек получает способность видеть предметы.
Ровно так же в сфере чистого познания идея блага становится необходимым условием как познаваемости самих идей, так и способности человека познавать идеи. Как это резюмируется Сократом в диалоге «Государство»: «что придает познаваемым вещам истинность, а человека наделяет способностью познавать, это ты и считай идеей блага — причиной знания и познаваемости истины»
Учение о душе
Дуализм души и тела
В философии Платона легко обнаружить признаки дуализма. Платон часто противопоставляет душу и тело как две разнородные сущности. Тело — разложимо и смертно, а душа — вечна. Согласно учению, изложенному в диалоге «Государство», в отличие от тела, которое можно погубить, душе ничто не может помешать существовать вечно. Если мы согласимся, что вред душе наносит порок и нечестие, то даже и в этом случае остаётся признать, что порок не приводит душу к смерти, а просто извращает её и делает её нечестивой. То, что неспособно погибнуть ни от какого зла, можно считать бессмертным: «раз что-то не гибнет ни от одного из этих зол — ни от собственного, ни от постороннего, то ясно, что это непременно должно быть чем-то вечно существующим, а раз оно вечно существует, оно бессмертно»[11].

Три части души
В своём диалоге «Федр» он даёт знаменитый образ колесницы души. Рисуется следующая картина: «Уподобим душу соединенной силе крылатой парной упряжки и возничего. У богов и кони и возничие все благородны и происходят от благородных, а у остальных они смешанного происхождения. Во-первых, это наш повелитель правит упряжкой, а затем, и кони-то у него — один прекрасен, благороден и рожден от таких же коней, а другой конь — его противоположность и предки его — иные. Неизбежно, что править нами — дело тяжкое и докучное»[12] Возница изображает здесь разум, добрый конь — волевую часть души, а дурной конь — страстную или эмоциональную часть души. В диалоге «Государство» Платон более подробно разбирает эти три составляющих психики человека. Так, он уподобляет разумную часть души — пастырю стада, волевую или яростную часть души — сопутствующим пастырю собакам, помогающим ему управляться со стадом, а неразумную, страстную часть души он называет стадом, добродетель которого — подчиняться пастырю и собакам. Таким образом, Платон выделяет три начала души:
1. Разумное начало, обращённое на познание и всецело сознательную деятельность.
2. Яростное начало, стремящееся к порядку и преодолению трудностей. Как говорит Платон, ярость и гнев отличаются от простых вожделений и даже зачастую спорят с ними: «мы замечаем, как человек, одолеваемый вожделениями вопреки способности рассуждать, бранит сам себя и гневается на этих поселившихся в нем насильников. Гнев такого человека становится союзником его разуму в этой распре, которая идет словно лишь между двумя сторонами»[13] Платон замечает, что яростное начало особенно заметно в человеке, «когда он считает, что с ним поступают несправедливо, он вскипает, раздражается и становится союзником того, что ему представляется справедливым, и ради этого он готов переносить голод, стужу и все подобные этим муки, лишь бы победить; он не откажется от своих благородных стремлений — либо добиться своего, либо умереть, разве что его смирят доводы собственного рассудка»[13].
3. Страстное начало, выражающееся в бесчисленных вожделениях человека. В диалоге Платона «Государство» говорится, что начало, «из-за которого человек влюбляется, испытывает голод и жажду и бывает охвачен другими вожделениями, мы назовем началом неразумным и вожделеющим, близким другом всякого рода удовлетворения и наслаждений»
Во многих своих произведениях Платон подробно рассматривает теорию о бессмертии души. В диалоге «Федон» Платон излагает четыре аргумента в пользу этой теории.
Первый аргумент в пользу бессмертия души
Первое доказательство бессмертия души получило название «циклического», поскольку основано на понятии взаимной обусловленности любых противоположностей.

Судьба души человека
В диалоге «Федр» дана мифологическая иллюстрация, изображающая существование бессмертной души. Она изначально обитает в сфере «чистого бытия», не причастного ничему временному и меняющемуся, созерцая чистые формы, идеи или эйдосы. Человеческие души иногда имеют даже возможность заглянуть в «занебесное» поле сверхсущностного бытия или «идеи Блага», но это даётся с большим трудом и далеко не все они способны на это. Души людей из-за своего несовершенства часто падают из сферы чистых форм и вынуждены проводить время на Земле, вселившись в то или иное тело.
Платон вводит этические и религиозные моменты в своё учение о бессмертии души. Так, в частности, он упоминает о возможности посмертных наказаний и наград душе за её земные свершения. В диалоге «Государство» он приводит мифологическое сказание о посмертных судьбах человеческих душ, якобы известное со слов некоего памфилийца Эра, который «как-то он был убит на войне; когда через десять дней стали подбирать тела уже разложившихся мертвецов, его нашли еще целым, привезли домой, и когда на двенадцатый день приступили к погребению, то, лежа уже на костре, он вдруг ожил, а оживши, рассказал, что он там видел»

10. Платон Пир. Анализ текста.
Платон пир анализ
Пир (др.-греч. Συμπόσιον) — диалог Платона, посвященный проблеме любви. Написан в 385–380 гг до н.э. Название происходит из-за места, где происходил диалог, а именно на пиру у драматурга Агафона, где присутствовали комедиограф Аристофан, философ Сократ, политик Алкивиад и другие (Федр, Павсаний, Эриксимах).
1. Аполлодор и его друг

По дороге из дома (из Фалера) в город Аполлодор встречается со своим знакомым — Главконом, который любезно просит рассказать ему «о том пире у Агафона, где были Сократ, Алкивиад и другие, и узнать, что же это за речи там велись о любви». Аполлодор оговаривается, что сам он не присутствовал на этом пире, поскольку он состоялся уже много лет назад. Но он услышал о нём из уст некого Аристодема (из Кидафин), и эти слова подтвердил Аполлодору и сам Сократ.

Итак, однажды Аристодем увидел Сократа, «умытого и в сандалиях, что с тем редко случалось», который направлялся на ужин к Агафону. И Сократ предлагает ему явиться на этот пир без приглашения. По дороге Сократ, предаваясь своим мыслям, всё время отставал. А когда Аристодем дошёл до дома Агафона, Сократ уже пропал у него из виду. Аристодема приглашают за стол и интересуются, почему он не привёл с собой Сократа, на что Аристодем смущённо отвечает, что Сократ с ним пришёл, но не понять куда девался. Слуга Агафона замечает Сократа в сенях соседнего дома, и его попытки пригласить гостя на ужин тщетны. На время Сократа оставляют в покое, ожидая, по совету Аристодема, Сократ скоро явится сам.

В середине ужина приходит Сократ, и обрадованный Агафон предлагает ему присесть рядом с собой, чтобы ему «досталась доля той мудрости», которая осенила философа в сенях. Сократ на это замечает: «Хорошо было бы, Агафон, если бы мудрость имела свойство перетекать, как только мы прикоснемся друг к другу, из того, кто полон ею, к тому, кто пуст, как перетекает вода по шерстяной нитке из полного сосуда в пустой».

«После того как Сократ возлёг и все поужинали, они совершили возлияние, спели хвалу богу, исполнили всё, что полагается, и приступили к вину». Вместе собравшиеся решили пить вино лишь ради своего удовольствия, а не для опьянения. И врач Эриксимах предлагает посвятить эту встречу кое-какой беседе — каждый присутствующий должен сказать «как можно лучше похвальное слово Эроту», «такому могучему и великому» богу любви. И первую речь он торжественно поверяет товарищу Федру, поскольку неоднократно, говорит Эриксимах, Федр был возмущён тем фактом, что ни один из поэтов «не написал даже похвального слова» этому божеству.

И Аполлодор соглашается передать нам наиболее достойные памяти пассажи из речей пирующих.

2. Речь Федра: древнейшее происхождение Эрота

Федр начинает с того, что Эрот — это древнейший бог, так как у него нет родителей (он ссылается при этом на «Теогонию» Гесиода, на Акусилая и на Парменида), а поэтому это уже одна из причин того, почему многие им восхищаются. Всему может научить любовь. Но чему? «Стыдиться постыдного и честолюбиво стремиться к прекрасному, без чего ни государство, ни отдельный человек не способны ни на какие великие и добрые дела». Так, совершив какой-нибудь «неблагочестивый поступок», влюблённый более всего страдает от того и стыдится того, что его в этом может уличить его возлюбленный, и наоборот. Более того, влюблённый никогда не бросит на произвол судьбы своего возлюбленного и никогда не оставит его в опасности. «И если Гомер говорит, что некоторым героям отвагу внушает бог, то любящим даёт её не кто иной, как Эрот».

Далее Федр отталкивается от мысли, что «умереть друг за друга готовы одни только любящие, причем не только мужчины, но и женщины», и подкрепляет это убедительными примерами (Алкестида приняла смерть за мужа; Ахилл погиб во имя Патрокла; однако Орфей не смог отдать жизнь во имя возлюбленной, поэтому в Аиде он видел лишь её призрак).

Рассуждая, Федр приходит к выводу, что «высоко ценя добродетель в любви, боги больше восхищаются, и дивятся, и благодетельствуют в том случае, когда любимый предан влюблённому, чем когда влюблённый предан предмету своей любви. Ведь любящий божественнее любимого, потому что вдохновлён богом».

Итогом становится однозначный для Федра вывод: «Эрот — самый древний, самый почтенный и самый могущественный из богов, наиболее способный наделить людей доблестью и даровать им блаженство при жизни и после смерти».

3. Речь Павсания: два Эрота

Павсаний, обращаясь к Федру, говорит, что Эротов много, поэтому надо уточнить, кого именно в этой беседе они дружно принялись восхвалять. Эрот неразрывно связан с богиней любви Афродитой, но их две — старшая (дочь Урана, называемая небесной) и младшая (дочь Дионы и Зевса, называемой пошлой). Стало быть, существует и два Эрота — небесный и пошлый, причём каждый из них наделён своими особыми свойствами.

«Эрот Афродиты пошлой поистине пошл и способен на что угодно; это как раз та любовь, которой любят люди ничтожные». Такие люди любят в равной мере и женщин, и юношей, любимых — ради тела, а не ради души, да и любят тех, кто поглупее, заботясь о своей выгоде. Они способны не только на дурное, но и на хорошее, потому что как-никак любовь эта идёт от богини, причастной по своему происхождению к мужскому и к женскому началу одновременно.

Афродита небесная, напротив, «причастна только к мужскому началу» — поэтому это любовь к юношам. Богиня «чужда преступной дерзости», и именно поэтому «одержимые такой любовью обращаются к мужскому полу, отдавая предпочтение тому, что сильней от природы и наделено большим умом».

Но и среди любителей мальчиков можно узнать тех, кем движет только такая любовь. Ибо любят они не малолетних, а тех, у кого уже обнаружился разум, а разум появляется обычно с первым пушком. Те, чья любовь началась в эту пору, готовы, мне кажется, никогда не разлучаться и жить вместе всю жизнь; такой человек не обманет юношу, воспользовавшись его неразумием, не переметнётся от него, посмеявшись над ним, к другому.

Рассматривает Павсаний также проблемный для своего времени вопрос ухаживания поклонника за своим возлюблённым. И утверждает, что угождать поклоннику стоит именно тогда, когда поклонник достоин этого и когда это ведёт к нравственному совершенствованию.

Далее речь подхватить должен был Аристофан, однако из-за начавшейся икоты он просит Эриксимаха произнести свою речь.

4. Речь Эриксимаха: Эрот разлит по всей природе

Цепляясь за мысль Павсания о двойственности Эрота, Эриксимах утверждает, что этот бог растворён во всём сущем. Так, он заключён уже в самой природе тела, когда в борьбе двух начал — больного и здорового — и в умении врача внушить этим началам взаимную любовь видится предназначение врача. Эриксимах делает перенос двойственности Эрота и на сферы, отличные от врачевания, — на музыку («музыкальное искусство есть знание любовных начал, касающихся строя и ритма»), на свойства времён года («Когда … теплом и холодом, сухостью и влажностью овладевает любовь умеренная и они сливаются друг с другом рассудительно и гармонично, год бывает изобильный»), на искусство гадания и т. д.

Как раз проходит икота Аристофана, и Эриксимах предлагает ему выступить.

[править]5. Речь Аристофана: Эрот как стремление человека к изначальной целостности

Начиная свою речь, Аристофан рассказывает кое-какой секрет о человеческой природе. Оказывается, «когда-то наша природа была не такой, как теперь, а совсем другой». Какой же? Люди были трёх полов: мужского, женского и… особого пола, который уже исчез и который сочетал в себе мужской и женский полы, — андрогины. Они были, в сущности, уродливы и представляли опасность для богов, потому как были «страшны своей силой и мощью».

… тело у всех было округлое, спина не отличалась от груди, рук было четыре, ног столько же, сколько рук, и у каждого на круглой шее два лица, совершенно одинаковых; голова же у двух этих лиц, глядевшие в противоположные стороны, была общая, ушей имелось две пары, срамных частей две… Передвигался такой человек либо прямо, во весь рост, — так же как мы теперь, но любой из двух сторон вперед, либо, если торопился, шел колесом, занося ноги вверх и перекатываясь на восьми конечностях, что позволяло ему быстро бежать вперед. А было этих полов три, и таковы они были потому, что мужской искони происходит от Солнца, женский — от Земли, а совмещавший оба этих — от Луны, поскольку и Луна совмещает оба начала. Что же касается шаровидности этих существ и их кругового передвижения, то и тут сказывалось сходство с их прародителями.

Не имея силы мириться с их бесчинством, Зевс решил разрезать каждого андрогина пополам. Отныне они должны будут передвигаться на двух ногах.

И каждому, кого он разрезал, Аполлон, по приказу Зевса, должен был повернуть в сторону разреза лицо и половину шеи, чтобы, глядя на свое увечье, человек становился скромней, а все остальное велено было залечить. И Аполлон поворачивал лица и, стянув отовсюду кожу, как стягивают мешок, к одному месту, именуемому теперь животом, завязывал получавшееся посреди живота отверстие — оно и носит ныне название пупка. Разгладив складки и придав груди четкие очертания, — для этого ему служило орудие вроде того, каким сапожники сглаживают на колодке складки кожи, — возле пупка и на животе Аполлон оставлял немного морщин, на память о прежнем состоянии. И вот когда тела были таким образом рассечены пополам, каждая половина с вожделением устремлялась к другой своей половине, они обнимались, сплетались и, страстно желая срастись, умирали от голода и вообще от бездействия, потому что ничего не хотели делать порознь. И если одна половина умирала, то оставшаяся в живых выискивала себе любую другую половину и сплеталась с ней, независимо от того, попадалась ли ей половина прежней женщины, то есть то, что мы теперь называем женщиной, или прежнего мужчины. Так они и погибали. Тут Зевс, пожалев их, придумывает другое устройство: он переставляет вперед срамные их части, которые до того были у них обращены в ту же стороны, что прежде лицо, так что семя они изливали не друг в друга, а в землю, как цикады. Переместил же он их срамные части, установив тем самым оплодотворение женщин мужчинами, для того чтобы при совокуплении мужчины с женщиной рождались дети и продолжался род, а когда мужчина сойдется с мужчиной — достигалось все же удовлетворение от соития, после чего они могли бы передохнуть, взяться за дела и позаботиться о других своих нуждах. Вот с каких давних пор свойственно людям любовное влечение друг к другу, которое, соединяя прежние половины, пытается сделать из двух одно и тем самым исцелить человеческую природу.

Встречаясь, эти половинки охватывает «удивительное чувство привязанности, близости и любви, что они поистине не хотят разлучаться даже на короткое время». Однако это не простая похоть, это родство душ, но так и остаётся загадкой, чего же эти половинки хотят друг от друга. Историей об андрогинах Аристофан объясняет, что «любовью называется жажда целостности и стремление к ней» и что «наш род достигнет блаженства тогда, когда мы вполне удовлетворим Эрота и каждый найдет соответствующий себе предмет любви, чтобы вернуться к своей первоначальной природе».

[править]6. Речь Агафона: совершенства Эрота

Замечая, что предыдущие выступающие скорее восхваляли блага, приносимые Эротом, нежели самого Эрота, Агафон принимается воздавать хвалу непосредственно богу любви. Эрот, по Агафону, самый красивый, совершенный и блаженный из богов, потому что он самый молодой среди них. По своей природе он ненавидит старость и бежит от неё, однако с молодыми он неразлучен. Тем самым Агафон встаёт на позиции, противоположные мнению Федра о том, что Эрот — старейший из богов. Он рассуждает так: «Ведь боги не оскопляли бы и не заковывали друг друга и вообще не совершали бы насилий, если бы среди них был Эрот, а жили бы в мире и дружбе, как теперь, когда Эрот ими правит».

Эрот вечно молод и нежен, живя в мягких душах богов и людей. Однако, натыкаясь на грубость какой-либо души, Эрот навсегда её покидает. Бог этот необычайно красив. Кроме невероятно прекрасной наружности, Эрот славен своими добродетелями: он справедлив, рассудителен, поистине храбр, наделён мудростью. Он в высшей степени поэт и способен сделать поэтом любого другого. Любовь Агафон называет первопричиной многих благ божественных и людских, каких до него не было. Как апофеоз его речи звучит хвала Эроту:

Избавляя нас от отчужденности и призывая к сплочённости, он устраивает всякие собрания, вроде сегодняшнего, и становится нашим предводителем на празднествах, в хороводах и при жертвоприношениях. Кротости любитель, грубости гонитель, он приязнью богат, неприязнью небогат. К добрым терпимый, мудрецами чтимый, богами любимый; воздыханье незадачливых, достоянье удачливых; отец роскоши, изящества и неги, радостей, страстей и желаний; благородных опекающий, а негодных презирающий, он и в страхах и в мученьях, и в помыслах и в томленьях лучший наставник, помощник, спаситель и спутник, украшение богов и людей, самый прекрасный и самый достойный вождь, за которым должен следовать каждый, прекрасно воспевая его и вторя его прекрасной песне, завораживающей помыслы всех богов и людей.

Речь Агафона вызвала абсолютное одобрение у собравшихся. Даже сам Сократ, который должен продолжить беседу своим монологом, признал свой некоторый словесный тупик, оценивая прозвучавшую речь достойной пылкости уст «великого говоруна» Горгия. Сократ несколько саркастически отмечает: «… уменье произнести прекрасную похвальную речь состоит … в том, чтобы приписать предмету как можно больше прекрасных качеств, не думая, обладает он ими или нет». В противовес этому, говорит он, он собирается говорить об Эроте правду «и притом в первых попавшихся, взятых наугад выражениях», и уточняет у Федра, действительно ли собравшимся это будет интересно. Получив одобрение, Сократ начинает своё выступление.

7.. Речь Сократа: цель Эрота — овладение благом

Папирус с текстом «Пира»

В отличие от формы монолога, с которого начинали и которым заканчивали свои устные тексты прежние выступающие, Сократ прибегает к своему излюбленному трюку — диалогу.

Путём вопросов к Агафону, который словесной логикой вынужден во всём соглашаться с философом, Сократ заключает, что Эрот — это любовь, направленная на кого-то или на что-то, а её предмет — «то, в чём испытываешь нужду». Более того, так как Эрот есть любовь к красоте, то самой красоты Эрот лишён и, что ещё парадоксальнее, нуждается в ней. А раз Эрот далёко не прекрасен, то он не может быть и добр. Таким образом, Сократ полностью опровергает Агафона.

«Я, — сказал Агафон, — не в силах спорить с тобой, Сократ. Пусть будет по твоему». — «Нет, милый мой Агафон, ты не в силах спорить с истиной, а спорить с Сократом дело нехитрое».

Отталкиваясь от этих заключений, Сократ далее уже в форме монолога пересказывает слова некоей мантинеянки Диотимы. Во-первых, Эрот беспрекрасен, однако это отнюдь не говорит прямо о том, что он безобразен и зол. Эрот «находится где то посредине между этими крайностями». Дальше — больше. Признавая право на наименование богом прекрасных, добрых, красивых, Диотима ставит под сомнение божественность Эрота и его смертность и говорит, что он «нечто среднее между бессмертным и смертным». Эрот — великий гений, «ведь все гении представляют собой нечто среднее между богом и смертным».

Тогда поднимается резонно вопрос о назначении Эрота в мире. И Диотима говорит:

Быть истолкователями и посредниками между людьми и богами, передавая богам молитвы и жертвы людей, а людям наказы богов и вознаграждения за жертвы. Пребывая посредине, они заполняют промежуток между теми и другими, так что Вселенная связана внутренней связью. Благодаря им возможны всякие прорицания, жреческое искусство и вообще все, что относится к жертвоприношениям, таинствам, заклинаниям, пророчеству и чародейству. Не соприкасаясь с людьми, боги общаются и беседуют с ними только черед посредство гениев — и наяву и во сне. И кто сведущ в подобных делах, тот человек божественный, а сведущий во всем прочем, будь то какое либо искусство или ремесло, просто ремесленник. Гении эти многочисленны и разнообразны, и Эрот — один из них.

Следует за этим рассказ о родителях Эрота. Он был зачат в саду Зевса на дне рождения Афродиты двумя богами — нищей богиней Пенией и опьяневшим от нектара и заснувшим богом Паросом. Поэтому Эрот всегда спутник и слуга Афродиты, влюблённый во всё красивое. Сам же Эрот беден, некрасив, груб, не обут, бездомен, однако он тянется к прекрасному и совершенному, он храбрый, смелый, всю жизнь занимается философией, он искусный колдун, чародей и софист. «По природе своей он ни бессмертен, ни смертен». «Он находится также посредине между мудростью и невежеством». Но почему? Потому что боги итак мудры, им не пристало заниматься философией, а невежды не испытывают в этом нужды. Философ занимает промежуточное положение между мудрецом и невеждой, а Эрот — философ, который любит прекрасное благо на свете — мудрость, потому что тянется к прекрасному.

Эрот приносит людям много пользы. Он стремится к прекрасному постоянно. А тот, кто хочет прекрасного, хочет блага, через которое способен прийти к счастью. Таким образом, Эрот способен привести нас к счастью. Любовь — это не стремление к прекрасному, по Диотиме; это любовь к вечному обладанию благом и к бессмертию (путь к последнему — деторождение или увековечивание в истории своего имени).

Так Сократ заканчивает свою речь. «Вдруг в наружную дверь застучали так громко, словно явилась целая ватага гуляк, и послышались звуки флейты». Это был пьяный Алкивиад. Его пригласили за стол. Он присел между Агафоном и Сократом, не узнав сперва последнего. Опознав философа, он пребывает в изумлении, что от него никак нельзя избавиться. Сократ же, говоря, что боится влюблённости в него Алкивиада, просит Агафона защитить от вероятных глупых действий того. Алкивиад предлагает безудержно пить, но Эриксимах поясняет, что на этой встрече собравшиеся договорились воздавать похвальное слово Эроту, и ему надо сделать то же. Но Алкивиад, признавая речи Сократа логически неоспоримыми, отказывается. Тогда, говорит Эриксимах, воздавай хвалу Сократу.

8. Речь Алкивиада: панегирик Сократу

Алкивиад сравнивает речи Сократа с игрой Марсия на флейте, говоря, что он сатир без инструментов. «Когда я слушаю его, сердце у меня бьется гораздо сильнее, чем у беснующихся корибантов, а из глаз моих от его речей льются слезы; то же самое, как я вижу, происходит и со многими другими».

Алкивиад также признаёт философа высокоморальным человеком, перед которым ему бывает иногда стыдно за своё поведение. Сократу, говорит Алкивиад, не важно, красив ли человек. И в подтверждение приводит рассказ о том, как однажды пытался его соблазнить. Ни гимнастика, ни совместный ужин, после которого заставил Сократа остаться ночевать (в обнимку с самим Алкивиадом), не произвели никакого на него эффекта, он остался непоколебим. Так Сократ покорил Алкивиада. В одном из походов Сократ удивил его выдержкой, терпением, «неспособностью» быть пьяным. А в одной из битв Сократ спас его жизнь. Когда Алкивиад просил дать награду за это Сократу, Сократ просил её присудить именно Алкивиаду.

Однако самое поразительно то, что Сократ «не похож ни на кого из людей, древних или ныне здравствующих», что его совершенно не с кем сравнить, разве что только с силенами и сатирами. Речи его божественны, «таят в себе множество изваяний добродетели и касаются множества вопросов, вернее сказать, всех, которыми подобает заниматься тому, кто хочет достичь высшего благородства».

[править]9. Заключительная сцена

Сократ, поняв намерения речей Алкивиада, сказал Агафону, чтобы тот остерегался сеяния розни между ним с собой. Агафон перешёл ближе к Сократу и возлёг около него. Тогда Алкивиад просит Агафона лечь хотя бы между ним и Сократом. Но Сократ отшучивается:

— Нет, так не выйдет, — сказал Сократ. — Ведь ты же произнес похвальное слово мне, а я в свою очередь должен воздать хвалу своему соседу справа. Если же Агафон возляжет ниже тебя, то ему придется воздавать мне хвалу во второй раз, не услыхав моего похвального слова ему. Уступи же, милейший, и не завидуй этому юноше, когда я буду хвалить его. А мне очень хочется произнести в его честь похвальное слово.

Тут ввалились в дом гуляки, стало шумно, кто-то ушёл домой. Аристодем же заснул, проснувшись, обнаружил Сократа, Аристофана и Агафона, которые вели беседу и пили вино из большой чаши. Однако вскоре уснул Аристофан, а вслед за ним — Агафон. Сократ же встал и ушёл, а Аристодем последовал за ним. «Придя в Ликей и умывшись, Сократ провёл остальную часть дня обычным образом, а к вечеру отправился домой отдохнуть».