Понятие культуры. Проблема соотношения культуры и цивилизации

Культура - исторически определённый уровень развития общества, творческих сил и способностей человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, в их взаимоотношениях, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях. Понятие “культура” употребляется для характеристики определённых исторических эпох (например, “античная культура”), конкретных обществ, народностей и наций (культура майя), а также специфических сфер деятельности или жизни (например, культура труда, политическая культура, художественная культура); в более узком смысле - сфера духовной жизни людей. Включает в себя предметные результаты деятельности людей (машины, сооружения, результаты познания, произведения искусства, нормы морали и права и т.д.), а также человеческие силы и способности, реализуемые в деятельности (знания, умения, навыки, уровень интеллекта, нравственного и эстетического развития, мировоззрение, способы и формы общения людей). Духовная и материальная культуры находятся в органическом единстве.

Цивилизация (от лат. civilis - гражданский, государственный), 1) синоним культуры. В марксистской литературе употребляется также для обозначения материальной культуры. 2) Уровень, ступень общественного развития, материальной и духовной культуры (античная Ц., современная Ц.). 3) Ступень общественного развития, следующая за варварством (Л. Морган, Ф. Энгельс).

Цивилизация - синоним понятия культура; совокупность материальных и духовных достижений общества в его историческом развитии, уровень общественного развития и материальной культуры, достигнутый в том или ином обществе; степень и характер развития культуры определённых эпох и народов.

Понятие цивилизации происходит от латинского слова "civis" - "гражданин". По мнению большинства современных исследований цивилизация обозначает следующую за варварством ступень культуры, которая постепенно приучает человека к целенаправленным, упорядоченным совместным действиям с себе подобными, что создает важнейшую предпосылку культуры. Так, "цивилизованный" и "культурный" воспринимаются как понятия однопорядковые, но цивилизация и культура - не синонимы (система современной цивилизации, характерная для развитых стран Западной Европы, США и Японии, одна и та же, хотя культуры во всех странах различные). В других случаях этот термин используется для обозначения известного уровня развития общества, его материальной и духовной культуры. В качестве основы для выделения формы цивилизации берутся признаки региона или континента (цивилизация античного Средиземноморья, европейская цивилизация, восточная цивилизация и т.д.). В них в той или иной мере отображаются реальные характеристики, выражающие общность культурно-политических судеб, исторических условий и т.д., но следует отметить, что географический подход не всегда может передать наличие в этом регионе различных исторических типов, уровней развития социально-культурных общностей. Еще одно значение сводится к тому, что под цивилизациями понимают автономные, уникальные культуры, проходящие известные циклы развития. Так используют это понятие русский мыслитель Н.Я.Данилевский и английский историк А.Тойнби. Весьма часто цивилизации выделяются по религиозному признаку. А Тойнби и С.Хантингтон полагали, что религия является одной из основных характеристик цивилизации и даже определяет цивилизацию. Конечно, религия оказывает огромное влияние на формирование духовного мира человека, на искусство, литературу, психологию, на представления масс, на всю общественную жизнь, но не следует и переоценивать влияния религии, ибо цивилизация, духовный мир человека, условия его жизни и структура его верований взаимообусловлены, взаимозависимы и взаимосвязаны. Не стоит отрицать того,что существует и обратное влияние цивилизации на формирование религии.Более того, не столько религия формирует цивилизацию, сколько сама цивилизация выбирает религию и адаптирует ее к своим духовным и материальным потребностям. Несколько по иному понимал цивилизацию О.Шпенглер. Он противопоставлял цивилизацию, которая по его мнению представляет совокупность исключительно технико-механических достижений человека, культуре как царству органически-жизненного. О.Шпенглер утверждал, что культура в ходе ее развития низводится до уровня цивилизации и вместе с ней движется навстречу своей гибели. В современной западной социологической литературе проводится идея абсолютизации материально-технических факторов, выделение человеческой цивилизации согласно уровню технико-экономического развития. Таковы концепции представителей так называемого технологического детерминизма - Р.Арона,У.Ростоу, Дж.Гэлбрейта, О.Тоффлера.
Перечень признаков, которые являются основой для выделения той или иной цивилизации, односторонни и не могут передать сути данной социально-культурной общности, хотя они характеризуют в той или иной мере ее отдельные черты, особенности, определенную специфику, технико-экономические, культурные, региональные своеобразия данного социального организма, не обязательно ограниченного национальными рамками.
В диалектико-материалистической философии и социологии цивилизация рассматривается как совокупность материальных и духовных достижений общества, преодолевшего уровень дикости и варварства. В первобытном обществе человек был слит с природой и родоплеменной общностью, в которой социальные, экономические и культурные составляющие общества практически не разделялись, причем сами отношения внутри общностей носили в значительной степени "естественный характер". В более поздний период, с разрывом этих отношений, когда к тому времени общество разделилось на классы,механизмы функционирования и развития общества решительно изменились, оно вступило в новую полосу развития, в полосу цивилизации.
Характеризуя этот переломный этап истории, следует подчеркнуть, что цивилизация является той ступенью развития, на которой разделение труда, вытекающий из него обмен и объединяющее оба эти процесса товарное производство достигают полного расцвета и производят полный переворот во всем прежнем обществе.
Цивилизация включает в себя преобразованную человеком окультуренную природу и средства этого преобразования,человека, усвоившего их и способного жить в окультуренной среде своего обитания, а также совокупность общественных отношений как форм социальной организации культуры, обеспечивающих ее существование и преобразование. Это некоторая общность людей, характеризуемая определенным набором ценностей (технологиями, навыками, традициями), системой общих запретов, похожестью (но не тождественностью) духовных миов и т.д. Но любому эволюционному процессу в том числе и развитие цивилизации, сопутствует и рост разнообразия форм организации жизни, - цивилизация никогда не была и не будет единой, несмотря на объединяющую человечество технологическую общность. Обычно феномен цивилизации отождествляется с появлением государственности, хотя государство и право - сами продукт высокоразвитых цивилизаций. Они возникают на базе сложных, социально значимых технологий. Такие технологии охватывают не только сферы материального производства, но и власть, военную организацию, промышленность,сельское хозяйство, транспорт, связь и интеллектуальную деятельность. Цивилизация возникает благодаря особой функции технологии, которая создает, порождает и конструирует адекватную ей нормативно-регулятивную среду обитания, в которой она живет и развивается.
Сегодня проблемами цивилизаций, их особенностями занимается много специалистов - философы, социологи, историки, этнологи, психологи и т.д. Цивилизационный подход к истории рассматривается в качестве противопоставления формационному. Но четкого, общепринятого определения формации, да и цивилизации, не существует. Есть много различных исследований, но нет общей картины развития цивилизаций, так как этот процесс сложен и противоречив. И в то же время необходимость понимания особенностей генезиса цивилизаций и рождение в их рамках феномена культуры становится в современных условиях все актуальнее.
С точки зрения эволюции выделение формаций или цивилизаций играет важную роль в осмыслении грандиозного объема информации, которую представляет исторический процесс. Классификация формаций и цивилизаций - это лишь определенные ракурсы, в которых изучается история развития человечества. Сейчас принято различать цивилизации традиционные и техногенные. Естественно, такое деление условно, но тем не менее оно имеет смысл, ибо несет определенную информацию и может быть использовано в качестве отправной точки исследования.
Традиционными обычно принято называть те цивилизации, где жизненный уклад ориентирован медленными изменениями в сфере производства, консервацией культурных традиций, воспроизведением часто на протяжении многих столетий сложившихся социальных структур и образа жизни. Обычаи, привычки, взаимоотношения между людьми в таких обществах очень устойчивы, а личность подчинена общему порядку и ориентирована на его сохранение. Личность в традиционных обществах реализовывалась только через принадлежность к некоторой корпорации и чаще всего жестко закреплялась в той или иной социальной общности. Человек, не включенный в корпорацию, утрачивал качество личности. Подчиняясь традициям и социальным обстоятельствам, он уже с рождения был закреплен за определенным местом в кастово-сословной системе, ему предстояло усвоить определенный тип профессиональных навыков, продолжая эстафету традиций. В традиционных культурах идея господства силы и власти понималась как непосредственная власть одного человека над другим. В патриархальных обществах и азиатских деспотиях власть и господство распространялись не только на подданных государя, но и осуществлялись мужчиной, главой семьи над женой и детьми, которыми он владел так же, как царь или император телами и душами своих подданных. Традиционные культуры не знали автономии личности и прав человека. Древний Египет, Китай, Индия, государство Майя, мусульманский Восток эпохи средневековья - образцы традиционных цивилизаций. К числу традиционных обществ принято относить все общество Востока. Но насколько они разные - эти традиционные общества! Как не похожа мусульманская цивилизация на индийскую, китайскую, а тем более на японскую. Да и каждая из них тоже не представляет собой единого целого - как неоднородна мусульманская цивилизация (Арабский Восток, Ирак, Турция, государства Средней Азии и т.д.).
Современный период развития общества определяется прогрессом техногенной цивилизации, которая активно завоевывала себе все новые социальные пространства. Этот тип цивилизованного развития сформировался в европейском регионе, его часто называют западной цивилизацией. Но он реализуется в различных вариантах как на Западе, так и на Востоке, поэтому используется понятие "техногенной цивилизации", поскольку ее важнейшим признаком является ускоренный научно-технический прогресс. Технические, а затем и научно-технические революции делают техногенную цивилизацию чрезвычайно динамичным обществом, вызывая часто на протяжении жизни нескольких поколений радикальное изменение социальных связей - форм человеческого общения. Мощная экспансия техногенной цивилизации на остальной мир приводит к ее постоянному столкновению с традиционными обществами. Некоторые были просто поглощены техногенной цивилизацией. Другие, испытав на себе влияние западной технологии и культуры, тем не менее, сохраняли многие традиционные черты. Глубинные ценности техногенной цивилизации складывались исторически. Их предпосылками были достижения культуры античности и европейского средневековья, которые затем были развиты в эпоху Реформации и Просвещения и определили систему ценностных приоритетов техногенной культуры. Человек понимался как активное существо, которое находится в деятельном отношении к миру. Идея преобразования мира и подчинения человеком природы была главной в культуре техногенной цивилизации на всех этапах ее истории, вплоть до нашего времени. Преобразующая деятельность рассматривается здесь как главное предназначение человека. Причем, деятельностно активный идеал отношения человека к природе распространяется и на сферу социальных отношений. Идеалы техногенной цивилизации - это возможность индивида включиться в самые различные социальные общности и корпорации. Человек становится суверенной личностью только потому, что он не привязан к той или иной конкретной социальной структуре, а может свободно строить свои отношения с другими людьми, вливаясь в различные социальные общности, а часто в разные культурные традиции. Пафос преобразования мира порождал особое понимание власти, силы и господства над природными и социальными обстоятельствами. Отношения личности зависимости перестают в условиях техногенной цивилизации доминировать (хотя можно обнаружить немало ситуаций, в которых господство осуществляется как сила непосредственного принуждения одного человека над другим) и подчиняются новым социальным связям. Их сущность определена всеобщим обменом результатами деятельности, приобретающими форму товара. Власть и господство в этой системе отношений предполагает владение и присвоение товаров (вещей, человеческих способностей, информации и т.д.). Важной составляющей в системе ценностей техногенной цивилизации является особая ценность научной рациональности, научно-технического взгляда на мир, которая создает уверенность в том, что человек способен, контролируя внешние обстоятельства, рационально, научно устроить природу и социальную жизнь.
Теперь обратимся к соотношению культуры и цивилизации. Цивилизация выражает нечто общее, рациональное,стабильное. Она представляет собой систему отношений, закрепленных в праве, в традициях, способах делового и бытового поведения. Они образуют механизм, гарантирующий функциональную стабильность общества. Цивилизация определяет общее в сообществах, возникающих на базе однотипных технологий.

Культура - есть выражение индивидуального начала каждого социума. Исторические этносоциальные культуры есть отражение и выражение в нормах поведения, в правилах жизни и деятельности, в традициях и привычках не общего у разных народов, стоящих на одной цивилизационной ступени, а того, что специфично для их этносоциальной индивидуальности, их исторической судьбы, индивидуальных и неповторимых обстоятельств их прошлого и сегодняшнего бытия, их языка, религии, их географического местоположения, их контактов с другими народами и т.д. Если функция цивилизации - обеспечение общезначимого, стабильного нормативного взаимодействия, то культура отражает, передает и хранит индивидуальное начало в рамках каждой данной общности.
Таким образом, цивилизация - это социокультурное образование. Если культура характеризует меру развития человека, то цивилизация характеризует общественные условия этого развития, социальное бытие культуры. Именно сегодня проблемы и перспективы современной цивилизации приобретают особый смысл, вследствие противоречий и проблем глобального порядка, приобретающих все более острый характер. Речь идет о сохранении современной цивилизации, безусловном приоритете общечеловеческих интересов, вследствие чего социально-политические противоречия в мире имеют свой предел: они не должны разрушать механизмов жизнедеятельности человечества. Предотвращение термоядерной войны, объединение усилий в противостоянии экологическому кризису, в решении энергетической,продовольственной и сырьевой проблемы - все это необходимые предпосылки сохранения и развития современной цивилизации.

52. Этнос: проблема соотношения социального и биологического, культурного и цивилизационного начал; стадиально-исторические формы (типы) этнической общности; значение этнической идентичности личности; проблемы перспектив этнического разнообразия человечества.

Понятие этноса

Существуют различные подходы к понятию этнос. По мнению В.И. Козлова, “этнос…– социально-историческая категория, причем его генезис и развитие определяются не биологическими законами природы, а специфическими законами общества”. Л.Н. Гумилев показывает, что социальные и общественно-экономические категории не обязательно совпадают с этносом. Идеология, культура и язык также являются необязательными признаками этноса.

В отечественной науке особо плодотворно переставлялись составляющие в определении нации: “единство языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры”. “Убедительно доказали”, что одного или нескольких признаков может и не быть, а этническая общность продолжает существовать. “Дождалась своего звездного часа эндогамия” Ю.В. Бромлея, главы советской этнографической школы [11]. Правда, и она тоже не всегда действует.

Этносы образуются разными способами: сикхи стали этносом на основе религии, монголы – на основе родства, швейцарцы – вследствие войны с австрийскими феодалами. Задача теории Л.Н. Гумилева уловить в этом общую закономерность.

Неверно приравнивать этнос к биологическим таксономическим единицам: расе или популяции. Расы отличаются по физическим признакам, не имеющим существенного значения для жизнедеятельности человека. Этносы формируются из нескольких рас. Популяция – совокупность особей одного вида, населяющая в течение ряда поколений определенную территорию, внутри которой осуществляется свободное скрещивание и которая в то же время отделена от соседних популяций некоторой степенью изоляции [1, с. 224]. Этнос же – не совокупность сходных особей, а система, состоящая из особей, разнообразных как генетически, так и функционально, а также из продуктов их жизнедеятельности: техники, антропогенного ландшафта и культурной традиции. Характер этнической изоляции от соседей не связан с территорией [1, с. 225]. При образовании этноса не происходит изменения видовых характеристик [1, с. 226]. Этногенез – зигзаг на биологической эволюции.

В реальном историческом процессе имеют место этнические контакты:

Сосуществование (не смешиваются и не поглощают друг друга, заимствуя нововведения);

Ассимиляция (поглощение с полным забвением);

Метисация (сочетаются традиции, нестойкий вариант);

Слияние, при котором забываются традиции первичных компонентов и рядом (или вместо) возникает третий этнос. Это главный вариант этногенеза и он встречается реже других.

2. Этнос как система

Наряду с разрушительными процессами внутриэтнической эволюции существуют созидательные, благодаря которым возникают новые этнические сообщества. Поэтому этническая история человечества не прекращается и, пока на Земле есть люди, не прекратится. Ибо этнос не арифметическая сумма человекоединиц, а “система” [1, с.101].

Общеизвестный пример социальной системы – это семья. Реально существующим и действующим фактором системы являются не предметы, а связи, хотя они не имеют ни массы, ни заряда, ни температуры.

Эта внутренняя связь между отдельными людьми при взаимной несхожести и является реальным проявлением системной связи, и не может быть определена ни через какие другие показатели.

Связи в системе могут быть как положительными, так и отрицательными, причем некоторые связи подсистемы на протяжении жизни особи могут сменить знак. Например, связь новорожденного со старшими имеет определенную направленность и “вес”. О нем заботятся, его воспитывают и учат. Когда он становится взрослым и отцом семейства, знак связи меняется на противоположный: он заботится о родителях и учит детей. И, наконец, став стариком, он опять требует заботы и ухода. Эта закономерность показывает, что любая система не статична, а находится либо в динамическом равновесии (гомеостаз), либо в движении от какого-то толчка, импульс которого находится вне данной системы. Конечно, не исключено, что этот импульс ограничен для системы высшего ранга, но механизм воздействия от этого не меняется.

Более сложные системы (этнос, социальный организм, вид, биогеоценоз) подчиняются той же закономерности, даже с учетом того, что они построены по принципу иерархии: подсистемы образуют системную целостность – суперсистему; суперсистемы – гиперсистему и т.д. Таким образом, наличие всеобщих связей, создающих динамические стереотипы, более или менее устойчиво, но никогда не вечно.

Мера устойчивости этноса как системы определяется не его массой, т.е. численностью населения и точностью копирования предков, а среднестатистическим набором связей. Резкий выход за определенные пределы влечет либо гибель, либо бурное развитие. Этим и создается эластичность этноса, позволяющая ему амортизировать внешние воздействия и даже иногда регенерировать, ибо “многосвязная” система восполняет ущерб перестройки связей [1, с.101].

Л.Н. Гумилев приводит необходимые определения кибернетики и системологии [1, с.102].

Н. Винер определил кибернетику как науку об управлении и связи в животном и машине. “Достоинство кибернетики состоит в методе исследования сложных систем, ибо при изучении простых систем кибернетика не имеет преимуществ”. Предмет изучения кибернетики – способы поведения объекта: “она спрашивает не “что это такое?”, а “что оно делает?”. “Поэтому свойства объекта являются названиями его поведения”. “Кибернетика занимается всеми формами поведения, поскольку они являются регулярными, или детерминированными, или воспроизводимыми. Материальность не имеет для нее значения, равно как соблюдение или несоблюдение обычных законов физики”.

Приведенные тезисы показывают, что этнологу, интересующемуся сущностью феномена этноса и вынужденному согласовывать собственные наблюдения с известными ему законами природы, абсолютное доверие к методам кибернетики Винера противопоказано. Применение кибернетических методов исследования может служить коррективом для экстраполяции эмпирических обобщений, но не больше. Поэтому в основу методики системного изучения этноса целесообразно положить не мысли Н. Винера, а идеи Л. фон Берталанфи, совместившего с кибернетикой физическую химию и термодинамику.

Согласно системному подходу Л. Берталанфи, “система есть комплекс элементов, находящихся во взаимодействии”, т.е. привычными элементами информации являются не отдельные факты, а связи между фактами. По А. А. Малиновскому, “система строится из единиц, группировки которых имеют самостоятельное значение, звенья, подсистемы, каждая из которых является единицей низшего порядка, что обеспечивает иерархический принцип, позволяющий вести исследование на заданном уровне”.

Исходя из этого принципа, мы имеем право рассматривать этнос как систему социальных и природных единиц с присущими им элементами. Этнос – не просто скопище людей, теми или иными чертами похожих друг на друга, а система различных по вкусам и способностям личностей, продуктов их деятельности, традиций, вмещающей географической среды, этнического окружения, а также определенных тенденций, господствующих в развитии системы. Последнее, являющееся направлением развития, особенно важно, ибо “общим для всех случаев множеств является свойство элементов обладать всеми видами активности, приводящими к образованию статических или динамических структур”. Применение этого подхода к процессам этногенеза связано и с решением проблемы историзма, так как все наблюдаемые факты укладываются в динамическую систему исторического развития, и нам только остается анализировать ту часть Всемирной истории, которая непосредственно связана с нашей темой.

Таким образом, реальную этническую целостность мы можем определить как динамическую систему, включающую в себя не только людей, но и элементы ландшафта, культурную традицию и взаимосвязи с соседями. В такой системе первоначальный заряд энергии постепенно расходуется, а энтропия непрерывно увеличивается. Поэтому система должна постоянно удалять накапливающуюся энтропию, обмениваясь с окружающей средой энергией и энтропией. Этот обмен регулируется управляющими системами, использующими запасы информации, которые передаются по наследству. В нашем случае роль управляющих систем играет традиция, которая равно взаимодействует с общественной и природной формой движения материи. Передача опыта потомству наблюдается у большинства теплокровных животных. Однако наличие орудий, речи и письменности выделяет человека из числа прочих млекопитающих, а этнос – форма коллективного бытия, присущая лишь человеку.

53 Политическая Ф: проблемы теории и практического применения.

Наука как объективное и предметное знание

Научное знание, как и все формы духовного производства, в конечном счете необходимы для того, чтобы направлять и регу­лировать практику. Различные виды познавательной деятельности по-разному выполняют эту роль, и анализ этого различия явля­ется первым и необходимым условием для выявления особенностей научного познания.

На ранних стадиях развития общества субъектная и объект­ная стороны практической деятельности не расчленяются в поз­нании, а берутся как единое целое. Познание отображает способы практического изменения объектов, включая в характеристику последних, цели, способности и действия человека. Такое пред­ставление об объектах деятельности переносится на всю при­роду, которая рассматривается сквозь призму осуществляемой практики.

Известно, например, что в мифах древних народов силы приро­ды всегда уподобляются человеческим силам, а ее процессы — человеческим действиям. Первобытное мышление при объяснении явлений внешнего мира неизменно прибегает к их сравнению с человеческими поступками и мотивами. Лишь в процессе длительной эволюции общества познание начинает исключать антропоморфные факторы из характеристики предметных отноше­ний. Важную роль в этом процессе сыграло историческое раз­витие практики, и прежде всего совершенствование средств и орудий труда.

По мере усложнения орудий те операции, которые непосред­ственно производились человеком, начинали «овеществляться», выступая как последовательное воздействие одного -орудия на другое и лишь затем на преобразуемый объект. Тем самым свой­ства и состояния объектов, возникающие благодаря указанным операциям, переставали казаться вызванными непосредственными усилиями человека, а все больше выступали в качестве результата взаимодействия самих природных предметов. Так, если на ранних стадиях цивилизации перемещение грузов требовало мускуль­ных усилий, то с изобретением рычага и блока, а затем простей­ших машин можно было заменить эти усилия механическими. Например, с помощью системы блоков можно было уравновесить большой груз малым, а прибавив незначительный вес к малому грузу, поднять большой груз на нужную высоту. Здесь для подъема тяжелого тела уже не нужно усилий человека: один груз самостоятельно перемещает другой. Подобная передача человеческих функций механизмам приводит к новому пред­ставлению о силах природы. Раньше эти силы понимались только по аналогии с физическими усилиями человека, а те­перь начинают рассматриваться как механические силы. Приве­денный пример может служить аналогом того процесса «объекти­визации» предметных отношений практики, который, по-види­мому, начался уже в эпоху первых городских цивилизаций древности, В этот период познание начинает постепенно отделять предметную сторону практики от субъективных факторов и рас­сматривать ' эту сторону как особую, самостоятельную реальность.

Характеризуя назначение естествознания в жизни общества, К. Маркс подчеркивал, что оно выступает как своего рода «хит­рость, имеющая целью подчинить природу человеческим потреб­ностям, будь то в качестве предмета потребления или в каче­стве средства производства». Но преобразование мира может принести успех только тогда, когда оно согласуется с объектив­ными законами изменения и развития его предметов. Поэтому основная задача науки — выявить эти законы. Применительно к процессам преобразования природы эту функцию выполняют естественные и технические науки. Процессы изменения социаль­ных объектов исследуются общественными науками. Поскольку в деятельности могут преобразовываться самые различные объек­ты — предметы природы, человек (и состояния его сознания), подсистемы общества, знаковые объекты, функционирующие в качестве феноменов культуры и т. д.,— постольку все они могут стать предметами научного исследования. Социальные подсисте­мы и общество в целом рассматриваются в рамках марксистско-ленинского анализа как особые объекты, преобразуемые в дея­тельности людей (в процессе развития производства, классовой борьбы, революционной перестройки общественных отношений) в соответствии с объективными законами развития. Установка на поиск этих законов является обязательным условием научного познания общественных явлений '.

Ориентация науки на изучение объектов, которые могут быть включены в деятельность (либо актуально, либо потенциально, как возможные объекты ее будущего освоения), и их исследование как подчиняющихся объективным законам функционирования и развития составляет одну из важнейших особенностей научного познания. Эта особенность отличает его от других форм познава­тельной деятельности человека. Так, например, в процессе ху­дожественного освоения действительности объекты, включенные в человеческую деятельность, не отделяются от субъективных факторов, а берутся в своеобразной «склейке» с ними. Любое отражение предметов объективного мира в искусстве одновре­менно выражает ценностное отношение человека к предмету. Художественный образ — это такое отражение объекта, которое содержит отпечаток человеческой личности, ее ценностных ориен­тации, как бы «вплавленных» в характеристики отражаемой реальности. Исключить это взаимопроникновение — значит раз­рушить художественный образ. В науке же особенности жизне­деятельности личности, создающей знания, ее оценочные суж­дения не входят непосредственно в состав порождаемого знания (законы Ньютона не позволяют судить о том, что любил и что ненавидел Ньютон, тогда как, например, в портретах кисти Ремб­рандта запечатлена личность самого Рембрандта, его мироощуще­ние и его личностное отношение к изображаемым явлениям. Порт­рет, написанный великим художником, в какой-то мере выступает и как автопортрет). Наука ориентирована на предметное и объек­тивное исследование действительности. Из этого, конечно, не сле­дует, что личностные моменты и ценностные ориентации ученого не играют роли в научном творчестве и не влияют на его резуль­таты.

Научное познание отражает объекты природы не в форме созерцания, а в форме практики. Процесс же этого отражения обусловлен не только особенностями изучаемого объекта, но и многочисленными факторами социокультурного характера.

Рассматривая науку в ее историческом развитии, можно обна­ружить, что по мере изменения типа культуры при переходе от одной общественно-экономической формации к другой меняются стандарты изложения научного знания, способы видения реаль­ности в науке, стили мышления, которые формируются в кон­тексте культуры и испытывают воздействие самых различных ее феноменов. Это воздействие может быть представлено как включение различных социокультурных факторов в процесс по­рождения собственно научного знания. Однако констатация связей объективного и субъективного в любом познавательном процессе и необходимость комплексного исследования науки в ее взаимо­действии с другими формами духовной деятельности человека не снимают вопроса о различиях между наукой и этими формами (обыденным познанием, художественным мышлением и т. п.). Первое и необходимое среди них — объективность и предметность научного познания.

Но, изучая объекты, преобразуемые в деятельности, наука не ограничивается познанием только тех предметных связей, ко­торые могут быть освоены в рамках наличных, исторически сложившихся на данном этапе развития общества форм и сте­реотипов деятельности. Наука стремится и к тому, чтобы со­здать задел знаний для будущих форм практического изменения мира.

Поэтому в науке осуществляются не только исследования, обслуживающие сегодняшнюю практику, но и такие, результаты которых могут найти применение только в будущем. Движение познания в целом обусловлено не только непосредственными запросами сегодняшней практики, но и познавательными инте­ресами, через которые проявляются потребности общества в прог­нозировании будущих способов и форм практического освоения мира. Например, постановка внутринаучных проблем и их решение в рамках фундаментальных теоретических исследований физики привели к открытию законов электромагнитного поля и пред­сказанию электромагнитных волн, к открытию законов деления атомных ядер, квантовых законов излучения атомов при переходе э.лектронов с одного энергетического уровня на другой и т. п. Все эти теоретические открытия заложили основу для будущих прикладных инженерно-технических исследований и разработок. Внедрение последних в производство, в свою очередь, революцио­низировало технику и технологию — появились радиоэлектрон­ная аппаратура, атомные электростанции, лазерные установки и т. д.

Нацеленность науки на изучение не только объектов, пре­образуемых в сегодняшней практике, но и тех, которые мо­гут стать предметом массового практического освоения в буду­щем, является второй отличительной чертой научного познания. Эта черта позволяет разграничить научное и обыденное стихийно-эмпирическое познание и вывести ряд конкретных определе­ний, характеризующих природу научного исследования.

Социальные функции науки

Социальные функции науки не есть нечто раз и навсегда заданное. Напротив, они исторически изменяются и развиваются, как и сама наука; более того, развитие социальных функций представляет собой важную сторону развития самой науки.

Современная наука во многих отношениях существенно, кардинально отличается от той науки, которая существовала столе­тие или даже полстолетия назад. Изменился весь ее облик и харак­тер ее взаимосвязей с обществом.

Говоря о современной науке в ее взаимодействии с различными сферами жизни человека и общества, можно выделить три группы выполняемых ею социальных функций. Это, во-первых, функ­ции культурно-мировоз-зренческие, во-вторых, функции науки как непосредственной, производи-тельной силы и, в-третьих, ее функции как социальной силы, связанные с тем, что научные знания и методы ныне все шире используются при решении самых разных проблем, возникающих в ходе общественного развития.

Порядок, в котором перечислены эти группы функций, в сущ­ности отражает исторический процесс формирования и расшире­ния социальных функций науки, то есть возникновения и упро­чения все новых каналов ее взаимодействия с обществом. Так, в период становления науки как особого социального института (а это период кризиса феодализма, зарождения буржуазных общественных отношений и формирования капитализма, то есть эпоха Возрождения и новое время) ее влияние обнаруживалось прежде всего в сфере мировоззрения, где в течение всего этого времени шла острая и упорная борьба между теологией и наукой.

В эпоху средневековья теология постепенно завоевала положе­ние верховной инстанции, призванной обсуждать и решать корен­ные мировоззренческие проблемы, такие, как вопрос о строении мироздания и месте человека в нем, о смысле и высших ценностях жизни и т. п. В сфере же зарождавшейся науки оставались проб­лемы более частного и «земного» порядка.

Коперниковским переворотом, начавшимся четыре с половиной столетия назад. Наука впервые оспорила у теологии ее право монопольно определять формирование мировоззрения. Именно это стало первым актом в процессе проникновения научного знания и научного мышления в структуру деятельности человека и обще­ства; именно здесь обнаружились первые реальные признаки выхо­да науки в мировоззренческую проблематику, в мир размышлений и устремлений человека. Ведь для того чтобы принять гелиоцент­рическую систему Коперника, необходимо было не только отка­заться от некоторых догматов, утверждавшихся теологией, но и согласиться с представлениями, которые резко противоречили обыденному мировосприятию.

Должно было пройти немало времени, вобравшего в себя такие драматические эпизоды, как сожжение Дж. Бруно, отрече­ние Г. Галилея, идейные конфликты в связи с учением Ч. Дарвина о происхождении видов, прежде чем наука смогла стать решаю­щей инстанцией в вопросах первостепенной мировоззренченской значимости, касающихся структуры материи и строения Вселен­ной, возникновения и сущности жизни, происхождения человека и т. д. Еще больше времени потребовалось для того, чтобы пред­лагаемые наукой ответы на эти и другие вопросы стали эле­ментами общего образования. Без этого научные представления не могли превратиться в составную часть культуры общества. Одновременно с этим процессом возникновения и укрепления культурно-мировоз-зренческих функций науки занятия наукой постепенно становились в глазах общества самостоятельной и вполне достойной, респектабельной сферой человеческой деятель­ности. Иначе говоря, происходило формирование науки как социального института в структуре общества.

Что касается функций науки как непосредственной производи­тельной силы, то нам сегодня эти функции, пожалуй, пред­ставляются не только наиболее очевидными, но и первейшими, изначальными. И это понятно, если учитывать беспрецедентные масштабы и темпы современного научно-технического прогресса, результаты которого ощутимо проявляются во всех отраслях жизни и во всех сферах деятельности человека. Однако при историческом рассмотрении картина предстает в ином свете. Про­цесс превращения науки в непосредственную производительную силу впервые был зафиксирован и проанализирован К. Марксом в середине прошлого столетия, когда синтез науки, техники и производства был не столько реальностью, сколько перспективой.

В период становления науки как социального института вызре­вали материальные предпосылки для осуществления такого синте­за, создавался необходимый для этого интеллектуальный климат, вырабатывался соответствующий строй мышления. Конечно, науч­ное знание и тогда не было изолировано от быстро развивавшейся техники, но связь между ними носила односторонний характер. Некоторые проблемы, возникавшие в ходе развития техники, стано­вились предметом научного исследования и даже давали начало новым научным дисциплинам. Так было, например, с гидравли­кой, с термодинамикой. Сама же наука мало что давала практи­ческой деятельности — промышленности, сельскому хозяйству, медицине. И дело было не только в недостаточном уровне разви­тия науки, но прежде всего в том, что сама практика, как правило, не умела, да и не испытывала потребности опираться на завое­вания науки или хотя бы просто систематически учитывать их. Вплоть до середины XIX века случаи, когда результаты науки находили практическое применение, были эпизодическими и не вели ко всеобщему осознанию и рациональному использованию тех богатейших возможностей, которые сулило практическое использование результатов научных исследований.

Со временем, однако, становилось очевидным, что сугубо эмпи­рическая основа слишком узка и ограниченна для того, чтобы обеспечить непрерывное развитие производительных сил, прогресс техники. И промышленники, и ученые начинали видеть в науке мощный катализатор процесса непрерывного совершенствования средств производственной деятельности. Осознание этого резко изменило отношение к науке и явилось существенной предпо­сылкой для ее решающего поворота в сторону практики, мате­риального производства. И здесь, как и в культурно-мировоз­зренческой сфере, наука недолго ограничивалась подчиненной ролью и довольно быстро выявила свой потенциал революцио­низирующей силы, в корне меняющей облик и характер произ­водства.

Важной стороной превращения науки в непосредственную производительную силу является создание и упрочение постоян­ных каналов для практического использования научных знаний, появление таких отраслей деятельности, как прикладные иссле­дования и разработки, создание сетей научно-технической инфор­мации и др. Причем вслед за промышленностью такие каналы возникают и в других отраслях материального производства и даже за его пределами. Все это влечет за собой значительные последствия и для науки, и для практики.

Если говорить о науке, то она прежде всего получает новый мощный импульс для своего развития, поскольку «применение науки к непосредственному производству само становится для нее одним из определяющих и побуждающих моментов». Со своей стороны, практика все более явно ориентируется на устойчивую и непрерывно расширяющуюся связь с наукой. Для современ­ного производства, да и не только для него, все более широкое применение научного знания выступает как обязательное условие самого существования и воспроизводства многих видов деятель­ности, возникших в свое время вне всякой связи с наукой, не говоря уже о тех, которые ею порождены.

Сегодня, в условиях научно-технической революции, у науки все более отчетливо обнаруживается еще одна группа функций — она начинает выступать и в качестве социальной силы, непо­средственно включаясь в процессы социального развития. Наибо­лее ярко это проявляется в тех довольно многочисленных в наши дни ситуациях, когда данные и методы науки используются для разработки масштабных планов и программ социального и эконо­мического развития. При составлении каждой такой программы, определяющей, как правило, цели деятельности многих пред­приятий, учреждений и организаций, принципиально необходимо непосредственное участие ученых как носителей специальных знаний и методов из разных областей. Существенно также, что ввиду комплексного характера подобных планов и программ их разработка и осуществление предполагают взаимодействие общест­венных, естественных и технических наук.

Очень важны функции науки как социальной силы в решении глобальных проблем современности. В качестве примера здесь можно назвать экологическую проблематику. Как известно, бурный научно-технический прогресс составляет одну из главных причин таких опасных для общества и человека явлений, как истощение природных ресурсов планеты, растущее загрязнение воздуха, воды, почвы. Следовательно, наука — один из факторов тех радикальных и далеко не безобидных изменений, которые происходят сегодня в среде обитания человека. Этого не скры­вают и сами ученые. Напротив, именно они были в числе тех, кто стал первым подавать сигналы тревоги, именно они первыми увидели симптомы надвигающегося кризиса и привлекли к этой теме внимание общественности, политических и государственных деятелей, хозяйственных руководителей. Научным данным отво­дится ведущая роль и в определении масштабов и параметров экологических опасностей.

Наука в данном случае отнюдь не ограничивается созда­нием средств для решения поставленных перед ней извне целей. И объяснение причин возникновения экологической опасности, и поиск путей ее предотвращения, первые формулировки эколо­гической проблемы и ее последующие уточнения, выдвижение целей перед обществом и создание средств для их достижения — все это в данном случае тесно связано с наукой, выступающей в функции социальной силы. В этом качестве наука оказывает комплексное воздействие на общественную жизнь, особенно ин­тенсивно затрагивая технико-экономическое развитие, социаль­ное управление и те социальные институты, которые участвуют в формировании мировоззрения.

Возрастающая роль науки в общественной жизни породила ее особый статус в современной культуре и новые черты ее взаимодействия с различными слоями общественного сознания. В этой связи остро ставится проблема особенностей научного познания и его соотношения с другими формами познаватель­ной деятельности (искусством, обыденным сознанием и т. д.). Эта проблема, будучи философской по своему характеру, в то же время имеет большую практическую значимость. Осмысление спе­цифики науки является необходимой предпосылкой внедрения научных методов в управление культурными процессами. Оно необходимо и для построения теории управления самой наукой в условиях развития НТР, поскольку выяснение закономерностей научного познания требует анализа его социальной обусловлен­ности и его взаимодействия с различными феноменами духовной и материальной культуры.

54. Предмет и тематика философии науки.

Ф на протяжении всего своего развития была связана с наукой, хотя сам характер этой связи, а точнее, соотношение философии и науки с течением времени менялось.
На начальном этапе Ф была единственной наукой и включала в себя всю совокупность знаний. Так было в философии древнего мира и в период средневековья. В дальнейшем развертывается процесс специализации и дифференциации научных знаний и их отмежевания от философии. Этот процесс интенсивно идет, начиная с XV-ХVI вв. и достигает верхнего предела в ХVII-ХVIII вв.
На этом втором этапе конкретно-научное знание носило преимущественно эмпирический, опытный характер, а теоретические обобщения делала Ф, притом чисто умозрительным путем. При этом достигались нередко и положительные результаты, но было нагорожено и немало вздора.
Наконец, в третий период, начало которого относится к Х1Х в., наука частично перенимает у философии и теоретическое обобщение своих результатов. Универсальную, философскую картину мира Ф может теперь строить лишь вместе с наукой, на основе обобщения конкретно-научных знаний.
Необходимо еще раз подчеркнуть, что типы мировоззрения, в том числе и философского, многообразны. Последнее может быть и научным, и ненаучным.
Научное философское мировоззрение в большей мере формирует и представляет учения философского материализма, начиная с наивного материализма древних через материалистические учения ХVII-ХVIII вв. к диалектическому материализму. Существенным приобретением материализма на этом этапе его развития явилась диалектика, которая, в отличие от метафизики, рассматривает мир и отражающее его мышление во взаимодействии и развитии. Диалектика уже потому обогатила материализм, что материализм берет мир таким, каков он есть, а мир развивается, тон диалектичен и в силу этого без диалектики не может быть понят.
Ф и наука тесно взаимосвязаны. С развитием науки, как правило, происходит прогресс философии: с каждым делающим эпоху открытием в естествознании, как отмечал еще Ф. Энгельс, материализм должен менять свою форму. Но нельзя видеть и обратных токов от философии к науке. Достаточно указать на идеи атомизма Демокрита, оставившие неизгладимый след в развитии науки.
Ф и наука рождаются в рамках конкретных типов культуры, взаимно влияют друг на друга, решая при этом каждая свои задачи и взаимодействуя в ходе их решения.
Ф намечает пути разрешения противоречий на стыках наук. Она также призвана решать и такую задачу, как уяснение самых общих оснований культуры вообще и науки, в частности. Ф выступает как мыслительный инструмент, она вырабатывает принципы, категории, методы познания, которые активно применяются в конкретных науках.
В философии, таким образом, отрабатываются общемировоззренческие и теоретико-познавательные основы науки, обосновываются ее ценностные аспекты. Полезна или вредна наука? Ответ на этот вопрос и подобные ему помогает в наши дни найти именно Ф.