Сандерленд

Суперинтендант Р.Маккалистер из Уэрсайдского управления полиции Сандерленда был положительно рад возможности побеседовать со мной на тему околофутбольных беспорядков – это рутинная часть его работы – но, узнав, что я – американец, он сам начал спрашивать меня, бывают ли подобные беспорядки в Штатах.

– Правильно ли я понимаю, мистер Буфорд, – спросил он, – что в США на футболе только сидячие места?

Я заверил его, что его не обманули.

– Понятно, – сказал суперинтендант Р.Маккалистер, и задумался.

– Только сидячие? – спросил он вновь после паузы.

– Только, – ответил я.

– Понятно, – снова сказал он, и снова задумался. Он явно думал о тысячах американских версий Рокер Парка, стадиона в Сандерленде – с полностью сидячими трибунами.

Он задал мне еще один вопрос.

– Правильно ли я понимаю, мистер Буфорд, что в американском футболе, хоть игровое время всего шестьдесят минут, непосредственно матч может длиться и два, и три часа?

Я вновь заверил его, что он абсолютно прав.

– Понятно, – сказал он, и задумался. Суперинтендант Р.Маккалистер мыслил не слишком живо, зато основательно. Он предпочитал знать наверняка.

– Правильно ли я понимаю, мистер Буфорд, – продолжал он, – что даже когда матчи длятся два‑три часа, никаких беспорядков на них не бывает?

Беспорядки, сказал я ему, крайне редкая вещь.

Он покачал головой, отказываясь понимать. Это уж было слишком: только сидячие места, матчи по три часа, и никаких беспорядков.

– Правильно ли я понимаю, мистер Буфорд, – продолжал он, – что на стадионах, где проходят матчи по американскому футболу, присутствует совсем немного полицейских?

Очень немного, заверил я его.

– И тем не менее, – продолжал он, – беспорядков не бывает?

– Не бывает.

– Совсем не бывает? – спросил он, не то чтобы не веря, но, вероятно, ожидая доказательств – статистических данных, наверное.

– Совсем, – сказал я.

Суперинтендант Р.Маккалистер покачал головой. Он умолк и долго вообще ничего не говорил. Он думал.