Главная Случайная страница Контакты | Мы поможем в написании вашей работы! | ||
|
В этот день Машков приехал на работу к девяти часам утра. Когда привели Дзевоньского, он удовлетворенно кивнул. Арестованный был чисто выбрит, от него даже пахло неплохим парфюмом. Машков настоял, чтобы в камеру передали тот самый парфюм, которым Дзевоньский обычно пользовался. Это был довольно дорогой «Van Cieef amp; Arpelz». И теперь его аромат придавал допросу своеобразный оттенок, делая их встречи не столько трагическими, сколько трагифарсовыми.
Пока Дзевоньскому подключали аппаратуру, он молчал. Но когда обнаружил, что его не будут колоть, с удивлением посмотрел на Машкова:
– Изменение в наших отношениях?
– Небольшое, — подтвердил генерал Машков. — Дело в том, что нельзя все время вводить вам это лекарство. Постепенно оно вызывает привыкание. Как всякий наркотик. А мы не хотим, чтобы у вас появилась такая зависимость. Но если почувствуем, что вы лжете, лекарство будут вводить снова. Это я вам обещаю.
– Не нужно угроз, — поморщился Дзевоньский, — я все понимаю как нужно. И спасибо за мой парфюм. Он помогает мне обретать потерянную уверенность.
– Пожалуйста. Хочу сообщить вам, что Олесю Бачиньскую сумели спасти. Она сейчас под охраной ФБР.
– Спасибо. — Его не очень тронула это новость. Было приятно, но он никогда особенно не любил эту девицу. Всего лишь хорошо к ней относился. Ему было важно узнать, как оперативно они прореагируют на его тревогу. Теперь Дзевоньский знал, что он для них самый важный подозреваемый.
– Ее хотели убить в Чикаго, — сообщил Машков.
– Из-за чего? — спокойно спросил Дзевоньский. — Она ничего не знала.
– Оказывается, знала. Она видела вашего заказчика в одной из автомобильных фирм. А он видел Бачиньскую вместе с ее другом…
Аппаратура зафиксировала нервное состояние Дзевоньского, его давление резко подскочило.
– Этого не может быть, — заявил он не очень уверенно.
– Она его видела, — сурово подтвердил Машков, — но самое неприятное, что он тоже их видел. Ее друг — Рауль Феррейра погиб в автомобильной катастрофе несколько дней назад. Есть основания считать это событие заранее спланированным убийством, а не несчастным случаем.
Дзевоньский заметно занервничал.
– Сейчас мы будем проверять эту автомобильную фирму. Вам больше ничего не известно об этом Андрее Михайловиче?
– Нет, ничего. Иначе я бы вам сообщил.
– Мы его ищем. А ваша бывшая сотрудница стала богатой наследницей, они убили ее родственницу. И только чудом не убрали саму Бачиньскую.
– Выходит, вы спасли ей жизнь.
– Мы, — поправил его Машков. — Вы тоже принимали в этом участие.
– Спасибо. Но мне она о той встрече не говорила.
– Она не помнила. Теперь вспомнила, и мы поняли, почему ваш клиент так настойчиво хотел ее убрать.
– Мерзавцы, — без особых эмоций произнес Дзевоньский. — Я даже не мог предположить, что она его видела где-то еще.
– Оказывается, увидела. А она не могла узнать и про Гейтлера?
– Нет, ничего. Нет, нет! Его разработкой занимался я сам. Слишком важная фигура, чтобы доверять такое дело своему секретарю. Нет, она даже никогда не слышала его фамилии. В этом я уверен. Хотя можете спросить у нее.
– Мы проверили банки, через которые вам переводили деньги. Система взаимной подстраховки. Деньги вносились в третьих банках посторонними лицами на чужие счета. Затем переводились в другие банки и оттуда — к вам. Должен отметить, что многие счета закрывались сразу же, как только они переводили вам деньги. Создается ощущение, что они готовились к вашей возможной неудаче. Или нам это только кажется?
Дзевоньский нахмурился. Потрогал подбородок. Взглянул на Машкова:
– Не знаю. У меня не появлялось такого ощущения. Может, это обычная система подстраховки, о который вы говорите?
– Слишком сложно. К тому же реакция вашего заказчика была мгновенной. Это нам тоже не нравится, я говорил вам об этом. А если предположить, что у них есть «резервный вариант», как был у вас с Гейтлером? Такую возможность вы исключаете?
– Нет, — сразу ответил Дзевоньский. — На их месте я поступил бы также. Это обычная практика в нашей работе. И в вашей тоже, генерал. Всегда есть основной вариант и резервный, как при полетах космонавтов. Так планируют свои действия все крупные спецслужбы мира. А наш заказчик был бывшим сотрудником спецслужб, в этом я убежден. Он хорошо понимал специфику нашей работы. Поэтому я думаю, что у них мог быть свой «резервный вариант».
– И тогда у нас два «резервных варианта», — подвел неутешительный итог Машков. — Один — с участием Гельмута Гейтлера и второй, который мог быть предусмотрен вашим «заказчиком». Такое возможно?
– Да. — Дзевоньский тяжело вздохнул. — С этими шпионами всегда так, пан генерал. Не знаешь, какую гадость они выкинут в очередной раз…
– А если серьезно?
– Безусловно. Гейтлер исключительно опасен. Я не перестаю об этом говорить с первого дня моего ареста. Он может выкинуть все, что угодно. Придумать любую пакость. Мне кажется, вам нужно больше думать о розыске Гейтлера, чем искать моего «заказчика», который может свернуть всю свою деятельность и эмигрировать куда-нибудь в Канаду или Чили.
– Мы допросили ваших помощников, — сообщил Машков, — и точно знаем об убийстве Костиной, сотрудницы фирмы Гельвана. Вы понимаете, что у нас есть основание привлечь вас к ответственности за организацию и совершение убийства? И вы можете получить пожизненный срок.
– Это уже было, — поморщился Дзевоньский, — не нужно меня пугать. Все равно со мной ничего не сделают. Меня же не отправят в обычную колонию к вашим уголовникам. Самое страшное, что мне грозит, это остаться на всю жизнь в этой вашей тюрьме и ежедневно встречаться с вами. Не очень приятная перспектива, но лучше, чем в ваших колониях и тюрьмах. А вообще я вам нужен. Меня можно перевербовать и отправить на работу обратно в Бельгию. У меня сложилась деловая репутация, меня неплохо знают в Европе. Представляете, какую информацию я смогу вам поставлять?
– Про репутацию не напоминайте, — усмехнулся Машков, — она не так уж хороша. Лучше скажите, как бы вы искали Гейтлера на нашем месте? С чего начали бы? В двенадцатимиллионном мегаполисе ему легко скрыться с его великолепным знанием русского языка, наших нравов и обычаев. Как вы это сделали бы?
– Я думаю, нужно проанализировать все его прежние операции, — предложил Дзевоньский. — Мы тоже их проверяли, но у нас был ограниченный доступ. А у вас есть целое досье на него. Он прибыл к вам сразу после падения Берлинской стены. Они все были тогда в таком полуневменяемом состоянии, потеряв свое будущее, свою страну, свою работу. И он мог тогда рассказать чуть больше, чем нужно. Возможно, как профессионал он не раскрыл всех своих агентов, понимая, что надо иметь запасные варианты, но в том состоянии мог где-то что-то и сообщить. Хотя лично я не верю в его случайную болтливость. Он слишком умен и хитер для этого. Но проверить нужно. Все его связи, всех знакомых в Москве и оставшихся в Германии. Может, даже его агентуру в других странах. Особое внимание обратите на агентов, которые знали русский язык. Насколько мне известно, почти всю документацию по «Штази» вам удалось вывезти и спасти. Бедные американцы получили лишь крохи, все остальное отобрали ваши военные контрразведчики и разведчики. Поэтому нужно заново все проверить. Но если подумать, он должен понимать, как его будут искать. После моего ареста он сменит все явки, все возможные адреса. На вашем месте я поработал бы с его бывшим водителем, которого мы прикрепили к нему от фирмы Гельвана. Конечно, Гейтлер мог останавливаться где угодно, чтобы потом добираться до нужного места на такси или метро, но даже в его остановках должна проявиться продуманная схема. Поработайте с этим водителем, может, он вам подскажет какие-то адреса.
– Хорошо, — кивнул Машков. — Кажется, его фамилия Сальков?
– Да, Николай Сальков. Он мог обратить внимание на какие-то детали. Но, если честно, то я думаю, что Гейтлер уехал из Москвы.
– Как это уехал? Бросил все и сбежал? Вы понимаете, что говорите? Только недавно вы уверяли меня, что он обязательно доведет до конца задуманное дело. А теперь утверждаете, что его нет в Москве?
– Я сказал «думаю». Он не захочет подставляться. И если готовит очередную пакость, то делать это лучше совсем в другом месте. А сюда приехать на готовенькое. Москву он знает великолепно, такое впечатление, что он здесь родился и вырос.
– Так вы думаете, что он мог уехать?
– Конечно. Чтобы пересидеть где-нибудь в небольшом русском городке, где его вообще не будут искать. Но городок должен быть в радиусе езды одной ночи или одного дня, чтобы иметь возможность как можно быстрее вернуться в Москву в случае необходимости.
– Представляете, какой это масштаб поисков? — вздохнул Машков. — Если мы не можем его найти в столице, то каким образом вычислить в другом городе? Это почти фантастика.
– Да. Но по-другому его не найти.
Машков задумался.
– А если мы решим вас выпустить под честное слово, чтобы вы нашли Гейтлера? Сумеете это сделать?
Дзевоньский неприятно рассмеялся. Его смех рассыпался на несколько составляющих.
– Кто сейчас верит в «честное слово»? Не нужно меня обманывать, генерал. Вы меня никогда не отпустите, а я не смогу найти Гейтлера. Мы слишком опытные профессионалы, чтобы позволить себе ненужные иллюзии. Это невозможно, генерал. Вы не можете меня отпустить, а я не могу найти Гельмута Гейтлера. Останемся при своих, не будем блефовать.
– И нет никаких шансов?
– Почти ни одного. Но если вы дадите мне слово, что меня не убьют в этой тюрьме, я обещаю вспомнить одну зацепку.
– Вы верите в мое слово? Только что сказали, что сейчас никто не верит в «честное слово».
– В мое честное слово, — улыбнулся Дзевоньский, — в мое уже никто не поверит. И вы это сами знаете. А в ваше еще верят. Среди профессионалов вас знают как порядочного человека. И я могу поверить в ваше слово.
– Что ж, даю слово, — торопливо произнес Машков, — никто не собирается вас убивать.
– Хорошо. Я вам верю. Мы вышли на Гейтлера через Вебера, его бывшего сотрудника.
– Где сейчас этот Вебер?
– Умер от сердечного приступа, — усмехнулся Дзевоньский.
– Ему помогли?
– Не без этого. Старик был очень жадным. Но он сумел вывести нас на «Герцога», одного из руководителей спецслужбы Перу. А через «Герцога» мы нашли наконец Гейтлера.
– Значит, слухи о том, что в Латинской Америке действовала агентура «Штази», не были лишены оснований?
– Конечно нет. Сначала туда эмигрировали бывшие фашисты и их прихвостни, сразу после войны. А с конца восьмидесятых потянулись бывшие партийные функционеры и генералы «Штази». В некоторых странах, таких как Парагвай или Чили, сложились целые немецкие колонии. Благодаря «Герцогу» мы вышли на Гейтлера. У меня было такое ощущение, что этих двоих связывало нечто большее, чем просто работа. Возможно, дружили их отцы или матери, но между ними были дружеские искренние отношения.
– «Герцог»? — задумчиво переспросил Машков.
– Да. Ищите и через него. Гейтлер ему доверял, хотя он мало кому доверял в этой жизни. «Герцог» возглавлял охрану президента, его легко можно вычислить.
В этот момент зазвонил сотовый телефон Машкова, оставшийся в другой комнате.
Дата публикования: 2014-12-08; Прочитано: 219 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!