Глава 22. Солнце заходит. По полю бегают санитары, высматривая в грудах тел живых

Солнце заходит. По полю бегают санитары, высматривая в грудах тел живых. Им помогают паладины – благородные рыцари не отказывают в помощи даже серым.

– Эй, браток, ты как, жив?! ‑ окликнул санитар бойца, пригвожденного к земле пикой.

– Мертв, – спокойно ответил седоусый гренадер. – Уже лет двадцать.

Среди эйнхериев, как и среди паладинов, потерь оказалось совсем немного. Их не защищает керефовая броня, и они не могут исцелять раны наложением рук, но им ничего такого и не требуется. Серебром серые не запаслись – они ведь даже предположить не могли, что у рокушцев тоже окажется своя нежить. От колдовства гренадер Хобокена по‑прежнему надежно оберегают татуировки киигов. Так чем же их можно укокошить?… Только пушками да гранатами.

Правда, кое‑кто из мертвых солдат все же получил серьезные повреждения – картечь, пики с саблями, пули, выпущенные в упор. Теперь они – кто сам, а кто с чьей‑нибудь помощью – себя заштопывают. Одни просто стягивают суровыми нитками глубокие раны, другие пришивают руку или ногу. А некоторые – даже голову.

Эйнхерий – нежить живучая, его отрубанием головы не прикончишь, в отличие от тех же упырей.

– Точно со временем срастется? – дотошно допрашивал Креола Хобокен. Ему не понравилось, что у иных гренадер теперь такой неряшливый вид – швы повсюду, а кое у кого даже стальные скобки. – А то некрасиво как‑то. Солдат, он по балам хоть и не шляется, а все ж огородным пугалом быть тоже не должон…

– Срастется, срастется… – раздраженно бурчал Креол, стараясь держать дистанцию между собой и маршалом. Он буквально кожей чувствовал жуткую противомагическую татуировку! – Главное – чтобы части были плотно прижаты друг к другу. Дней через десять‑пятнадцать швы можно будет снимать. Только пусть едят побольше.

– Вот эту заковыку я, убей, не пойму, – усмехнулся Хобокен, на ходу жуя ржаную краюху. – Странно как‑то – мы, будем думать, вроде как мертвые, сердце не стучит, дыхалка не дышит… А питание нам все одно потребно! Как так?

– А вот так, – огрызнулся Креол. – Буду я еще тут лекции по некромантии читать, делать мне больше нечего…

– А нет, так и не надо, – пожал плечами Железный Маршал. Он приостановился возле пока неубранной кучки убитых, и от души пнул один из трупов. – Эй, сержант, хватит валяться, подымайся. В могиле не отдохнул?…

– Эхма, виноват чуток, ваш‑бродь… – сконфуженно приподнялся коренастый эйнхерий. Во лбу зияет пулевое отверстие. – И свалился‑то как‑то по привычке – все, думаю, кокнули… Полежал чуток – да нет, вроде не кокнули, хоть и дыра в башке… Не привык пока к такой вот ситуанции несуразной…

– На вот, хоть глиной дырку залепи, а то последние мозги вытекут, – достал из кармана мягкий комочек Хобокен.

– Благодарствую, ваш‑бродь… – послюнил глину сержант, прилаживая ее в рану.

Креол и Хобокен взобрались на холм. Там уже высится чернокожая фигура с чашкой кофе, ссутулился перебинтованный краснокожий с катанами за спиной, ковыряет каблуком землю девушка с необычным разрезом глаз. Паладины – все со сложенными шлемами, склонив головы в молитве – хоронят погибших товарищей. Лод Гвэйдеон негромко читает надгробное слово.

Ванесса обернулась и грустно кивнула Креолу. Не то чтобы она хорошо знала кого‑то из хоронимых – даже с лодом Нэйгавецом всего только перебросилась несколькими фразами. Но гибель товарищей по оружию – это всегда печально.

Мертвые паладины, облаченные в погребальную ткань, выглядят очень непривычно. Лишенные постоянных доспехов, они как будто уменьшились в размерах. Лода Нэйгавеца и прочих переодели в легкие тканевые саваны – почти такие же используют и на Каабаре.

Когда‑то Серебряных Рыцарей хоронили в полном боевом снаряжении, но со временем от этого отказались. Во‑первых, кереф все‑таки слишком дорого стоит, чтобы просто так закапывать его в землю. Во‑вторых, из‑за бесценных доспехов усыпальницы становились желанной добычей для грабителей могил. Одно время на Каабаре были нередки разбойники, гуляющие в керефовой броне. Это даже породило несколько досадных инцидентов с самозванцами, выдающими себя за паладинов.

Ванесса снова поглядела на Креола, открыла было рот, но передумала. Обида все еще не прошла. Этот гад не позволил ей принять участия в сражении. Приказал остаться на коцебу, вместе с Шамшуддином. Архимаг‑маргул, как и под Владекой, всю баталию бушевал невидимым ураганом, внеся немалый вклад в победу.

А ей даже выстрелить разок не дали! Противный Креол попросту «выключил» ветряного элементаля, лишив ученицу возможности летать! По веревочной лестнице с парящего острова не спустишься! Пришлось бедной Вон всю битву просидеть посторонним зрителем, не имея возможности сделать хоть что‑нибудь.

– Ученица… – подошел маг.

– Я с тобой не разговариваю, – резко отвернулась Ванесса.

– Почему?

– Потому что ты мне не доверяешь.

– В чем?

– Во всем. Не нужно постоянно держать меня за принцессу! До того, как ты появился в моей жизни, я была полицейским, помнишь?! Я никогда не пасовала перед плохими парнями! И я могу сама о себе позаботиться, о’кей?!

Креол нахмурился. Наморщил лоб. Почесал в затылке. Погладил подбородок.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – наконец признался он.

– Вот поэтому я с тобой и не разговариваю. Когда поймешь – приходи.

Креол задумался еще сильнее. Он ужасно не любил, когда ученица вела себя подобным образом. Дулась непонятно из‑за чего, произносила невразумительные тирады и, кажется, дожидалась от него каких‑то слов или действий. Иногда удавалось угадать, чего она хочет, и Вон снова становилась счастливой. Но гораздо чаще Креол попадал впросак, и на него начинали кричать и ругаться.

А он, конечно, тут же выходил из себя и принимался орать еще громче.

– Знаешь, ты… – осторожненько стал прощупывать почву маг.

– Святой Креол, леди Ванесса, да благословит вас Пречистая Дева, – поздоровался подошедший лод Гвэйдеон.

– О, паладин! – искренне обрадовался Креол. – А я тебя как раз искал!

– Я, кажется, помешал?… ‑ неуверенно перевел взгляд на смотрящую волком Ванессу лод Гвэйдеон. – Вы о чем‑то говорили?…

– Не помешал! Не помешал! – торопливо замахал руками Креол. – Как похороны?

– Закончились. Лод Нэйгавец, лод Кэрин, лод Мандак, лод Бурлок, лод Бояр, лод Галкаран, лод Даллос, лод Керцубок, лод Стафф, лод Клайв, лод Калгонит, лод Нарак, лод Карниворес, лод Элвар, лод Конак, лод Лжехав, лод Тультчер, лод Чубвок, лод Шеламвбор, лод Тонгор, лод Капеллук, лод Хосем, лод Рибеллиус и лод Бардун упокоились в мире. Сохрани Пречистая Дева их души.

Ванесса в очередной раз поразилась памяти лода Гвэйдеона. Такое впечатление, что он помнит по имени каждого паладина из более чем полутора тысяч. Перечислял вроде бы по старшинству – если лоду Нэйгавецу уже перевалило за девяносто, то замыкающий список лод Бардун еще даже не начал отращивать бороду. Возможно, один из призыва этого года.

– Полагаю, теперь, когда лод Нэйгавец погиб, я должен занять место Великого Магистра, – нерешительно заговорил лод Гвэйдеон. – А на мое место следует избрать нового Генерала…

– Меньше всего нам сейчас нужен новый Генерал! – запротестовала Ванесса. – У него же не будет такого опыта, как у вас, лод Гвэйдеон!

– И времени на всякие перестановки у нас тоже нет! – присоединился Креол. – Каждый день на счету! Так что эту свою ерунду отложите на потом!

– Я повинуюсь, святой Креол, – наклонил голову паладин. – Если такова твоя воля, я побуду Генералом Ордена еще некоторое время, хоть это и противоречит Кодексу…

– Не человек должен служить кодексу, а кодекс человеку! – важно поднял палец Креол.

– Эй, да ты наконец‑то сказал что‑то умное! – весело пихнула его в бок Вон.

– Ученица, ты что, уже не злишься? – с подозрением посмотрел на нее маг.

– На кого? – не поняла Ванесса.

Креол только махнул рукой.

На следующее утро солнце осветило вполне мирную картину. Солдаты впервые за много дней избавились от тревоги в глазах. Войско Астрамария разгромлено, Рокуш благополучно освобожден от вторжения. На какое‑то время можно расслабиться.

На поле близ теперь уже не существующей деревни Ноянда воцарилась тишина, нарушаемая только заунывным напевом полковых капелланов. Жрецы Единого уже с рассветом взялись справлять заупокойные службы.

В этот раз мертвецов сжигать не стали. Серые разбиты, их некроманты сюда больше не вернутся. И рук, чтобы копать могилы, тоже предостаточно – те же самые серые. Пленных взяли свыше пятидесяти тысяч – в том числе даже множество колдунов низших уровней. За этими отрядили присматривать эйнхериев – несчастные колдунишки в их присутствии и пикнуть не смеют.

Армия Лигордена отдыхает. Солдаты варят на кострах завтрак, весело переговариваются. В обед выдадут по чарке и будут раздавать наградные. Исстари повелось – за выигранное сражение положена денежная премия – каждому рядовому пятерик серебром. Да и медалями, уж верно, не обделят…

Но главной темой разговоров стала, конечно же, нежданно явившаяся подмога. Не летающий остров – подумаешь, невидаль! Не серебряные всадники – те же драгуны, только в латах. А поднявшиеся из гроба эйнхерии.

Вот их рокушцы обсуждали много, горячо спорили, кое‑где даже подрались. Солдат волновали разные вопросы. В самом ли деле бок о бок с ними сражались те самые гренадеры Хобокена, что сложили головы в Дорилловом ущелье? Не морок ли?… Не обман ли?… Не хитрость ли серых колдунов?…

Это предположение, конечно, быстро отвергли. Если хитрость, то какая‑то чересчур уж заковыристая. Ну с чего вдруг серым самим себя истреблять? Как беспощадно эйнхерии били неприятели, вчера видели все.

Но взамен поднялись другие вопросы. Если это нежить – можно ли иметь ее на своей стороне? Не будет ли против Единый? Многие, особенно капелланы, открыто выражали сомнение в допустимости такого союза.

Правда, сразу после завтрака по взводам зачитали королевский указ и обращение патриарха. Его Величество Обелезнэ Первый и Его Святейшество Икодачи Пятый выражали свое полное согласие и одобрение всем действиям герцога Креола, призывая к тому же народ Рокуша.

После этого возмущение в целом утихло – раз уж светская и духовная власти ничего против не имеют… Однако особо горластые все равно продолжали требовать прогнать мертвяков прочь – кое‑кому даже прилетело капральским кулаком.

Окончательно войско успокоилось лишь после утреннего построения. На нем генерал‑аншеф Лазорито Лигорден официально представил нового войскового главнокомандующего – маршала Рокуша Бокаверде Хобокена.

Едва лишь заговорил этот однорукий старик, воцарилась мгновенная тишина. Унялись даже самые рьяные возмутители спокойствия. Железный Маршал в очередной раз продемонстрировал свой непревзойденный талант управления войсками. По окончании пламенной речи солдаты смотрели на командующего так, что прикажи он – сейчас двинутся маршем хоть на дно океана, объявлять войну эйстам!

Рядом с армейским лагерем встал на прикол коцебу. Эйнхерии на всякий случай близко не подходят. Побаиваются, что их татуировки лишат волшебный остров способности летать. На самом деле, конечно, ничего подобного не произойдет, но Креол их разубеждать не стал.

Эти союзники по‑прежнему вызывают легкую нервозность.

Если представить его, мага, ядовитой змеей, способной убить кого угодно одним укусом, то проклятые эйнхерии будут ежами. Ежам‑то змеиный яд не страшен, так что даже самые смертоносные гадюки для них всего лишь шипящее мясо.

– Интересно, а паладины тогда кто? – задумчиво произнесла Ванесса, услышав такое сравнение. – Мангусты, что ли?… Или птицы‑змееяды?… И почему вообще маги – змеи?… Я, получается, тоже змея, раз у тебя учусь?…

– Ты – безобидная змея, – мрачно буркнул Креол. – Мелкая. Неядовитая. Ужик. Или вообще веретеница.

– Веретеницы – ящерицы, – снисходительно посмотрела на него Вон. В биологии она все‑таки разбиралась неплохо.

– Ученица, не пори чепухи, – ответил не менее снисходительным взглядом Креол. – Я что, по‑твоему, веретениц не видел? Да у меня в Шахшаноре, в саду их целая гибель была! А ты‑то видела хоть одну?…

– Ну и что, ну и не видела! Все равно веретеницы – ящерицы!

– У ящериц ноги, они бегают, – спокойно объяснил маг. – А у змей ног нет, они ползают. У веретеницы ноги есть?… Нету. Значит, змея.

– Ага, интересно рассуждаешь! Это, получается, и кит – рыба, раз с плавниками и в воде живет?

– Хочешь сказать, кит не рыба?! ‑ чуть не расхохотался Креол. – А кто же тогда?!

– Зверь! Млекопитающее!

– Зверь – это который с ногами! А кит – гигантская рыба! И прекрати со мной спорить! Не выставляй себя идиоткой!

– Кто еще кого выставляет… – пробормотала Ванесса, пряча насмешливую улыбку. – Ты бы хоть учебник биологии прочитал…

– Я читал. Я все знаю про генетику, клеточную теорию, рефлекторную деятельность, мутации сперматозоидов, нуклеиновые кислоты и собачьего вивисектора Павлова. Про змей и рыб там не было.

– Другой прочитай. За другой класс.

– Давай, – протянул руку Креол.

– У меня его здесь нет… – смутилась Вон.

– А нет – и молчи!

– А ты не ори на меня!

– Я твой учитель, мне можно! Даже нужно!

– Прибыл маршал Рокуша Бокаверде Хобо‑о‑окен!… ‑ нудно доложил Хуберт с первого этажа. – А также сопровождающие его генера‑а‑а‑алы!…

Креол с Ванессой торопливо спустились в холл. Весь остальной штаб уже давно собрался – ожидали только рокушский генералитет.

– А веретеницы – все равно ящерицы! – заявила по дороге Ванесса. – А кит – зверь! Так во всех учебниках написано, честное слово!

– И что, что написано? – фыркнул Креол. – Кто больше заслуживает доверия, Верховный Маг Шумера или учебники, написанные какими‑то идиотами?

Ванесса тяжело вздохнула. Ну конечно, попробуй‑ка поспорь с такой фантастической самоуверенностью… Креол ведь не может ошибиться никогда! Даже если заявит, что небо красного цвета – это означает только то, что все человечество страдает тяжелой формой дальтонизма…

Железный Маршал вошел уверенно, кивнув Хуберту, как старому знакомому. А вот Лигорден, Байколан, Адвансен, Слосиен, Кодоман и еще дюжина высокопоставленных офицеров при виде брауни в ливрее поневоле слегка дернулись. Ванесса вспомнила, какой сама испытала шок, впервые встретившись с этим домовым‑дворецким, и понимающе улыбнулась.

Лод Гвэйдеон чинно сидит в кресле, прислонив Белый Меч к подлокотнику. Шамшуддин, как всегда, за столом, поближе к кофейнику. Логмир валяется на диване, ожесточенно расчесывая перебинтованную грудь. Раны, полученные на дуэли с Тиграном Клинки, еще вчера залечил один из паладинов, но свежий шрам зудит до сих пор.

Хуже пришлось Индраку. Хмурый, ссутуленный, он глубоко переживает проигрыш Кромги Сильному. Вчера дэвкаци швырнули с силой хорошей бомбарды – пролетел больше трех километров и оставил в земле глубокую воронку. Сотрясение мозга, множество осложненных переломов и вывихов – сына вождя буквально вытащили с того света. Будь на его месте человек – превратился бы в лужицу внутренностей.

Подлатав искалеченного гиганта, Креол с видом умудренного семейного доктора прописал какие‑то магические порошки, постельный режим, усиленное питание. Через пару деньков снова сможет махать кувалдой.

Началось обсуждение стратегии. Всех в первую очередь интересуют дальнейшие планы короля и его новых маршала и министра магии. Удовлетворится ли Рокуш освобождением собственной территории?… Или же Обелезнэ Первый намеревается нанести серым ответный удар, вторгнувшись в Ларию?…

– Никаких «удовлетворится»!!! ‑ едва не расщепил столешницу крюком Хобокен. – Что за прискорбная трусость, зеньоры?! Сколько побед остались половинчатыми из‑за такого малодушия! Не закрепить успеха поелику возможно быстрее – глупость и военное преступление! Не давать врагу лишнего дня роздыху! Не позволить ему снова собраться с силами и нанести повторный удар! Как можно скорее вперед, вперед, только вперед! В Ларию, прямо на Симбаларь, сегодня же, сейчас же! Единый с нами, враг будет разбит!

– Жаль, что их командующий скрылся… – сумрачно буркнул Лигорден, мня треуголку. – Печенкой чую, он нам еще угольков в шапки накидает, накидает…

– А кто этот Астрамарий вообще такой? – спросил бригадир Кодоман. – Один из моих карабинер своими глазами видел – ваш лод Нэйгавец проткнул его насквозь! В самое сердце поразил! А тот даже не чихнул!

– Может, тоже оживший мертвец, вроде нашего маршала?… ‑ предположила Ванесса.

– Этого не может быть, леди Ванесса, – возразил лод Гвэйдеон. – Рана, нанесенная серебром или керефом, возвращает нежить в естественное состояние – мертвого трупа. Взгляните сами, сколь многим упырям мы даровали вчера покой. Кем бы или чем бы ни был этот Астрамарий – он во всяком случае не из нежити.

– Лод Гвэйдеон, а как же вчерашний некромант?… ‑ удивилась Вон. – Вы же сами мне за завтраком рассказывали… как же его?… Кто‑То‑Там Безумный?…

– Маркаттабок Безмозглый, – поправил паладин. – Я по‑прежнему считаю, что он был чем‑то другим, а не нежитью.

– Но он же вам сам сказал…

– Прислужники Близнеца очень часто лгут. Им нельзя верить ни в большом, ни в малом.

Креол тем временем орудовал с магическим зеркалом, тихо ругаясь по‑шумерски. Колдуны неплохо обстроились на захваченной территории – теперь Лария, как и Серая Земля, выглядит сплошным темным пятном.

Разумеется, это верно и в обратную сторону – пока Креол с Шамшуддином здесь, никто из серых тоже не сможет подглядеть за тем, что происходит в Рокуше. Точнее, на небольшом его участке – их все‑таки только двое, а не тысячи, как у серых…

Бегло пробежавшись по союзным силам, маг остался удовлетворенным частично. Клан Огненной Горы уже в пределах Рокуша. Похоже, у них произошла небольшая стычка – драккары пришвартованы возле большого города, дэвкаци латают повреждения.

А вот вооруженные силы Кентавриды по‑прежнему остаются на южных рубежах. Никаких сдвигов не заметно. Непонятно – добрался ли до места назначения Крылатый Гонец, передал ли просьбу о помощи? Креол смог определить только, что планетник Марадеи Стузиан вернул себе свободу – значит, по дороге на нее нападали. Но кто нападал, чем закончилось – загадка.

Маг буквально разрывался на части, пытаясь делать сразу тысячу дел одновременно.

Провели очередной сеанс связи с Владекой. Разумеется, о победе королю доложили, едва отгремели последние выстрелы. Теперь Креол и маршал Хобокен запросили венценосного одобрения дальнейшим операциям. Обелезнэ Первый еще раз поздравил всех со вчерашним триумфом и пообещал свое полное содействие.

– Разумеется, мы нанесем ответный удар, – хладнокровно подтвердил король. – Я не намерен сносить столь тяжкого оскорбления со стороны серых. Но не следует забывать о том, что их вооруженные силы по‑прежнему многократно превосходят наши. В Рокуш вторглась едва ли четвертая часть войск Серой Земли.

– Поэтому мы должны как можно быстрее собрать в единый кулак все, что у нас есть, – взял слово Хобокен. – Много ли армии есть в столице?

– Около двадцати тысяч шинелей. Но вскорости станет больше. Служба Крылатых Гонцов вновь работает без перебоев – вербовщики с мест сообщают, что под ружье поставлено уже свыше тридцати тысяч человек. В том числе множество отслуживших, мобилизованных повторно. А донесения пришли еще далеко не из всех губерний. Полным ходом набирается ополчение.

– Это дело! – ухмыльнулся Хобокен. – Сей минут лично займусь подготовкой контрнаступления! Лазорито, тебе оставляю переброску войск к южной границе. А я – прямо к столице, принимать пополнение!

– Что с иноземными союзниками? – спросил Обелезнэ.

– Дэвкаци жди со дня на день, государь, – хмуро ответил Креол. – Подготовь им пирс покрупнее. А вот с кентаврами хуже, они вообще не шевелятся…

– Значит, отказались… – помрачнел король.

– Больше похоже на то, что гонца по пути перехватили. Зеркало ее не показывает – значит, либо мертва, либо в плену колдунов.

– Печальная новость. Зеньора Стузиан будет убита горем.

– Это меня не волнует, – равнодушно пожал плечами Креол. – Меня волнует Кентаврида. Нам по‑прежнему нужны все союзники, до которых можно дотянуться в кратчайший срок.

– Увы, с этим хуже, чем рассчитывалось, – покачал головой Обелезнэ. – Я получил ответ из Альберии – их купеческие старшины очень сочувствуют нашему положению, но помощь предоставить отказываются.

– Но у них же наемное войско! – удивился Лигорден. – Альберийцы прославились тем, что продают штыки всякому, у кого в мошне серебро бряцает! Ваше величество, не торгуются ли они? Может, просто хотят побольше слупить?

– Сожалею, генерал, – вздохнул Обелезнэ. – Если бы дело было только за этим, проблемы бы не существовало. Я предложил заплатить более чем щедро – но получил только вежливый отказ. Альберийцы спрятали его под ворохом красноречия, но суть была простой – воевать с серыми они не пойдут ни за какую сумму.

– Удивительно ли? – хмыкнул Хобокен. – Им, будем думать, известно, какой у серых против нас авантаж. Верная смерть. А наемник за серебро согласен убивать – но не умирать. На кой ляд мертвецу деньги?

– Это уж точно… – проворчал Креол. – Но где же все‑таки достать союзников, где?…

– Может, из других миров кого‑нибудь притащишь? – предложила Ванесса.

– Скажи, кого, – смерил ее насмешливым взглядом Креол. – Назови точный адрес. Ткни пальцем – где можно быстро найти тех, кто согласится идти со мной в другой мир, воевать с армией колдунов? И чтобы эти кто‑то могли принести хоть какую‑нибудь пользу, конечно!

– Ну все, понесло… – пробормотала Вон. – С пол‑оборота завелся… Я же серьезно предлагаю!

– Ты мне уж тогда сразу власть над миром серьезно предложи! – рявкнул Креол. – Чего мелочиться‑то?!

Выплеснув скопившееся раздражение, маг слегка успокоился, хотя чернота с лица спала не сразу. Немного подумав, он ткнул в скучающего Логмира:

– Ты!

– Я! – согласился тот. – А чего?

– Молчать! Тебе даю самое важное задание!

– Ну так прямо в сердце попал! – выпятил грудь Логмир. – Самое важное – это ко мне, ошибки быть не может! Чего делать надо, командир? Сбегать в Ларию и зарезать самого главного колдуна? Я живой ногой!

– Отличная идея!… ‑ загорелись глаза Креола… и тут же потухли. – Только трудновыполнимая. Но отчасти угадал. Сбегать придется. Но не в Ларию, а через Ларию. В Кентавриду. Король сейчас тебе напишет бумагу с полномочиями и еще одно письмо для кентавров…

– Ага, и по факсу сюда нам все это пришлет! – язвительно фыркнула Вон, отыгрываясь за недавнее унижение. – Поумнее ничего не придумал, фокусник долбаный?

– Герцог, я бы рад вам помочь, но есть объективная трудность… – согласился Обелезнэ Первый из‑за зеркальной поверхности.

– Ах да, – раздраженно вспомнил Креол. – Ничего без меня не можете. Я сейчас… м‑м‑м… м‑м‑м…

Маг задумчиво прошелся по холлу. На него внимательно смотрели, ожидая очередного чуда. Только Шамшуддин почему‑то тихо посмеивался.

– Ладно, передашь все просто на словах! – наконец распорядился Креол. – Или… или вот, пусть лугаль чего‑нибудь нацарапает! Ты же вроде знаком с их Крылатым Намибом?…

– Да вроде как не имел чести… – задумался Хобокен. – А кто у них сейчас Крылатый Намиб?

– Кей‑Коон.

– Кей‑Коон?! ‑ поразился маршал. – Ах ты, ладан святой!… Это ж мой старинный приятель! Жив, выходит, курилка, до сих пор жив?! Да еще в этакие верхи взобрался?! А при мне‑то был всего только Побочным Топоруком… ну, это примерно как у нас генерал‑аншеф. Хотя я ж ведь зна‑а‑ал, что далеко оголец пойдет… Амбициозный был, прости Единый, да и тактик не последний – хорошие задатки проявлял, очень хорошие. Буквально, как говорится, еще в солдатах генеральский мундир впрок пошил…

– Кстати, маршал! – встрепенулся Обелезнэ. – Помните, однажды вы сказали мне, что если вдруг понадобится помощь кентавра Кей‑Коона, надо сказать ему «Вспомни о пятерых, погибших в пещере»?…

– Помню, вашество, как не помнить…

– Я поручил это Крылатому Гонцу, отправленному в Кентавриду…

– Правильно поручили, вашество. Если Кей‑Коон это услышит – не откажет.

– Так вот, раз уж вы, как бы это сказать… поднялись из мертвых… Может, хоть теперь все‑таки объясните, что же эта фраза означает?

– Великодушно извините, вашество, – опустил глаза Хобокен. – Никак не могу. Обещался не рассказывать. Просто имеется за Кей‑Кооном передо мной малый должок, вот и все пироги…

– Что ж, если вы кому‑то обещали, не буду настаивать, – поджал губы Обелезнэ. – Зеньор Логмир, потрудитесь передать Кей‑Коону следующее послание. Нашему венценосному брату и другу, Крылатому Намибу Кентавриды Кей‑Коону. Сим посланцем Мы, милостью Единого король Рокуша Обелезнэ Первый Калторан, выражаем Наше глубочайшее почтение и протягиваем руку дружбы. Поскольку в данный момент наш общий сосед, королевство Лария, захвачен Серой Землей, проклятой перед Единым и земными детьми Его, Мы предлагаем заключить военный союз, способный послужить на благо и процветание обеих наших великих держав. Извещаю Вас, что Единому уже угодно было ниспослать Рокушу триумф над серыми интервентами, в силу чего…

– Эй, хватит уже! – возопил Логмир. – Султан, ты чё, черешню съел?! Я столько глины не запомню!

– Ваше величество, правда, у него же голова, а не жесткий диск… – посочувствовала бедному закатонцу Ванесса. – Может, как‑нибудь попроще?…

– Я не требую от него невозможного. Пусть запишет на бумаге.

Логмир обреченно взял у Вон тетрадку и принялся кое‑как царапать под королевскую диктовку. Чрезмерная грамотность не входит в число достоинств истинного героя, поэтому процесс шел медленно, с кучей ошибок и помарок. К тому же писал он на родном локонском – вавилонская рыбка обучает только устной речи.

– А мы куда полетим? – спросила Ванесса. – К столице, с маршалом?… Или сразу с войсками, к границе?…

– Ни туда и ни туда, – покачал головой Креол. – Мы полетим… вот сюда!

Он бухнул на стол пухлый том, топорщащийся во все стороны разноцветными закладками. «Тайны и загадки Империи Гор», том восемнадцатый.

Когда Креолу рассказали о том, что серые заслали колдуна‑шпиона только ради того, чтобы украсть эту книгу, он сразу насторожился подобно охотничьему псу. А ознакомившись с расшифровкой, сделанной профессором Фтарейменом, разве что не начал пускать жадные слюни.

– А ты что, знаешь, что это за Стальные Солдаты? – с сомнением спросила Вон.

– Понятия не имею. Но если это нужно серым – это пригодится и мне!

– А где их искать, знаешь?

– Конечно! – начал перебирать пачку листков Креол. – Тот тип все расшифровал. Надо на закате встать в тени горы Орлиный Клюв. Оттуда будет видно изображение на скале напротив – фазан, держащий веточку бамбука. На кончике этой веточки в скале есть сквозная трещина. И солнечный луч, пройдя сквозь эту трещину, укажет секретную дверь!

– Орлиный Клюв, говорите? – заинтересовался Хобокен. – Вы что ж, к этой горе лететь собираетесь?

– А что, маршал, вы ее знаете? – удивилась Вон.

– Да как же не знать! Гора‑то, можно сказать, уникальная! Прямо у ее подножия ведь давным‑давно было такое… такое… ну, вот вроде как наш Инженерный Университет. Там в старину гориане мудрили над такими штукенциями… ну, будем думать, правильно ваш писака это дело расшифровал. Если где и быть всяким хитрым кладам, так только в районе Орлиного Клюва.

– Маршал, а вы, значит, и в древней истории подкованы?… ‑ еще больше удивилась Ванесса.

– Да где уж мне, зеньорита! В военной истории – это да, битву вам любую расскажу и нарисую. Хоть древнюю, хоть современную. Да и все ж тоже не настолько древнюю, конечно… Гориане‑то, будем думать, вымерли уж две, а то даже три тыщи лет назад… не помню точно, прости Единый.

– А откуда же вы тогда это знаете?

– Да как же не знать, когда я сам в тех местах бывал и гору ту видел, как вас сейчас! Кампания 7072, всего‑то четвертое сражение, в котором мне довелось командовать.

– А расскажите! – заинтересовалась Ванесса.

– Рассказать?… Изволь, расскажу. Было мне, почитай, всего‑то тридцать годов, и был я всего только полковником. Правду говоря, это и вовсе не кампания была, а тактические учения – обучались сражаться в горной местности, специальный корпус готовили, горный. Всего‑то пять тысяч и было у меня под началом. Сплошь пехота да десяток пушчонок – так, ерунда, бахалки учебные. Ну, кавалерия‑то в горах и вовсе бесполезна. А только вышло все так, что довелось нам выдержать такую баталию, что не приведи Единый повторить! Жил там один тихий народец – кииги. Мы их Рисовальщиками прозвали – все они чего‑то на скалах да на земле калякали… Они нас не трогали, и мы их не трогали. Пара их у нас проводниками служила, показывали где чего. Пару месяцев мы так на учениях провели. А потом заявились откуда ни возьмись какие‑то тощие человечишки с кошачьими мордахами. Мы, говорят, стекр‑аамы, земля эта вся как есть наша, а эти кииги наши данники. Вы, люди, уходите, с вами мы, мол, не ссорились. Я, конечно, решил разобраться во всем ладком. Что, мол, за данники такие, почему я о том не знаю? Тут, между прочим, земля почти что рокушская – граница чисто условная, пальцем в воздухе прочерченная. А о вас я ничего знать не знаю. Доказательства у вас есть?… Стекр‑аамы шипом зашипели, но рокушскому оружию возражать не посмели – ушли. Смотрим, кииги грустят. Зря, говорят, вы это сделали. Так бы они взяли свою дань и ушли. А так скоро вернутся с большой силой и всех вас перебьют. А из наших каждого десятого для острастки в землю положат – чтоб больше с данью не артачились. Да, думаю, нехорошо это я на чужой праздник со своей пляской вылез… Кииги‑то эти – ну совсем не вояки, будем думать. Росточком и до колена мне не достанут, оружья отродясь не держивали… Растят в пещерах какие‑то грибы, рыбку в речках ловят, тем и сыты. Решил я, прости Единый, немного задержаться с учениями, посмотреть, как дело обернется. И точно – трех восьмиц не прошло, как нагрянула стекр‑аамов несметная сила! Тысяч за тридцать, вот не совру! Они, конечно, человека помельче, пощуплее, да и оружие дрянь – палки бронзовые и рогатки с камнями. Но числом нас превосходят вшестеро, да и горы им – что мать родная. А нам – злая мачеха…

– Но вы ведь победили? – спросила Ванесса.

– А когда это Бокаверде Хобокен хоть одну баталию проигрывал?! ‑ подбоченился Железный Маршал. – Конечно, победил! Разгромил тех кошкомордов в пух и прах! Пинков им надавал, да заказал впредь за данью являться! Ну, кииги нас поблагодарили за помощь, а вождь их, белый кииг, нам так говорит – однажды, мол, мы вам этот должок сполна вернем. Сегодня вы нас спасли, а придет время – мы весь ваш Рокуш спасем. Ну, я тоже поклонился им за такую щедрость, а сам улыбаюсь втихомолку. Про себя думаю – ладно уж зря хвалиться, мелкота, что вы можете‑то…

Хобокен вздохнул и задумчиво сказал:

– А только вышло так, что не хвалились они. Ровно через пятьдесят лет доложила мне разведка, что подходит к границе тьма серых во главе с самыми сильномогучими колдунами… А в Рокуше оборонной силы тогда почитай что и вовсе не было – очень уж королек блаженненький на троне сидел… Ладно, думаю, Бокаверде, и так ты на свете зажился супротив всякой меры, пора уж и честь знать. Все лучше, чем в постели дух испустить, под себя испражняясь. Собрал дивизию, грянул марш, пошел серых встречей встречать. Заманил их не куда‑нибудь, а аккурат в Дориллово ущелье – великолепная там позиция, прости Единый. Я там и артиллерию обустроил, и мины расставил, и тактику продумал до последней точки. Всегда уверен был, что нагрянут однажды, раз уж наши войска, прости Единый, в сортир спущены. Только такого превосходства в численности все же не ждал. Восьмикратно превосходящие силы однажды разгромил, чем горжусь, а вот двадцатикратных не приходилось… Но отступать не приучен. И вот тут‑то ко мне эти коротышки и заявились нежданно‑негаданно… Ровно столько их пришло, сколько солдат у меня было – как заранее знали. Пришли, говорят, вернуть должок, как было обещано…

– И как же они вернули?

– Да вот как, – расстегнул пуговицы на мундире Хобокен. На чуть синеватой коже эйнхерия мягко засветилась противомагическая татуировка. – Недаром мы их все ж Рисовальщиками прозвали – нарисовали они нам не что‑нибудь, а самую настоящую победу…