Естественнонаучная апологетика 2 страница

Вообще меня всегда поражает излишнее любопытство, которое возникает в последнее время, в прошлом и в этом году, к концу света. Оно наблюдается у всех – и у атеистов, и у оккультистов, и у православных. Вопрос о конце света для них - самый важный вопрос. Меня это отношение поражает. Даже мои студенты были удивлены, что на этот вопрос нужно смотреть совсем по-другому. Я не понимаю, почему такой интерес к концу света? Я понимаю интерес к концу света со стороны атеиста. Да, он боится, скажем, пожара в своем доме, боится землетрясения, боится любых катаклизмов, которые нарушат его покой. Но мы-то христиане православные, мы-то понимаем, что смерть тела есть только лишь переход в другое бытие. Душу материальное, к счастью, не может изменить, поэтому нас это не должно по большому счету страшить. Бойтесь, как сказано, не того, кто уничтожает ваше тело, а бойтесь того, кто уничтожит вашу душу. Уничтожит не в том смысле, что она станет смертной, а того, кто ее испортит, низвергнет в ад. Вот основной закон для христианина. Опять основное положение для христианина то, что человек при этой жизни заслуживает свою посмертную участь. Вы об этом будете говорить более подробно на других предметах. Вот просто некоторые соображения общего плана. Когда бы человек ни жил – в V, XV, XX, XXV веке - он прожил свои 70-80 лет, затем, согласно православной догматике, он помещается в некоторое место в раю или в аду, где несет наказание или, наоборот, получает вознаграждение за свою праведную жизнь до Второго пришествия. Он уже ничего не может сделать. Душа без тела, как сказано, упокаивается. Как сказано в молитве, ждем место, где души покойных упокаяются. И затем душа ждет спокойно Второе пришествие, на котором будет Страшный суд после которого уже будет вечное разделение, вечное воскресение в телах. Поэтому для человека Страшный суд фактически начинается с его смерти, когда бы он ни умер, еще раз повторю – в первом веке, двадцатом веке или тридцатом веке. После своей смерти он уже ничего не может сделать. Поэтому для православного человека бояться Страшного суда бессмысленно. Неважно, когда он произойдет, хоть через миллиард лет. Я буду отвечать через миллиард лет за то, что я сделал сейчас. Здесь опять же нет никакой логики. Здесь некоторый невроз современного человечества, которое непонятно чего боится.

Итак, возвращаемся опять к нашей теме. Возникает земля. Что происходит в дальнейшем на земле? И сказал Бог: «Да произрастит земля зелень, траву сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод. И произвела земля зелень, траву сеющую семя, дерево приносящее плод, в котором семя по роду его». Вот эти два абзаца, которые, казалось бы, повторяют друг друга, на самом деле ничего не повторяют. Во-первых, обратим внимание на порядок: «…земля зелень, траву, сеющую семя и дерево плодовитое». Такой порядок соответствует теории эволюции. Трава, сеющая семя, по представлениям современных ботаников, - это папоротник. Сначала возникает зелень - просто некоторые водоросли. Затем возникают папоротники. Затем возникает «дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод» - это высшие растения. Опять же, еще раз подчеркиваю, данные, совпадающие с современными эволюционными теориями, удивительно были предвосхищены простым пастухом Моисеем. Это первое. И второе. Обращаю ваше внимание на второй абзац, вспоминая то, каким образом было получено откровение Моисея. Вполне возможно, что это было некоторое видение, которое перед ним раскрывалось. В начале ему подается замысел: «И сказал Бог», т.е. Бог дает приказ, дает Слово: «Им же вся быша», как сказано в Символе Веры. По Слову все происходит. Бог сказал: «Да произрастит земля зелень». А дальше для наблюдателя все происходит так, как будто сказано здесь: «И произвела земля зелень». Как будто все происходит самостоятельно, как будто земля сама производит. Если смотреть не без веры в Бога, да, мы видим, как будто сама земля производит зелень, папоротники, деревья. Все это происходит само по себе. Но первоначально жизнь – это Слово Божие.

Закончился день третий. И сказал Бог: «Да будут светила на тверди небесной для разделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и годов... И создал Бог два светила великие: большее, для управления днем (солнце), и светило меньшее, для управления ночью (луна). Вот Вольтер, помнится, все смеялся: «Ну, как же так, в начале возникают растения, которые поглощают хлорофилл, хлорофилл поглощает световую энергию, потом возникает солнце. Несерьезно!» После Вольтера, который, казалось, уже не оставил камня на камне, возникает более серьезная концепция возникновения земли, и оказывается, что первоначально земля до появления на ней растений имела в себе повышенное содержание углекислого газа, повышенную влажность, так что она была покрыта сплошным облаком. И если находиться в позиции наблюдателя на Земле, что вполне можно себе представить, если Моисею открывалась огромная картина мироздания, то ничего не видно! Никаких светил не видно. Никакого светила на земле не было. Появляются растения. Они поглощают углекислоту, поглощают влагу из атмосферы. Облака рассеиваются. Облака такой мощности, такой плотности, что они рассеивают любой свет. Не было ни дня, ни ночи. Растения поглощают углекислоту, поглощают влажность, появляются светила. Светила для отделения дня от ночи. Не просто они возникают, они были и раньше, а для отделения дня от ночи – четко сказано. Никакого противоречия научным концепциям, наоборот, подтверждение того, что было сказано ранее.

После этого, в следующий день, на пятый день: «И сказал Бог: да породит земля пресмыкающихся, душу живую, и птицы да полетят над землей по тверди небесной. Сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которую произвела вода по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее». День пятый. «И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их».

Опять обращаю ваше внимание на порядок: пресмыкающиеся, птицы, скот, звери. Порядок, подтверждающийся современными палеонтологическими находками: рыбы большие, динозавры, ихтиозавры. Все об этом сказано. «И сказал Бог: да произведет вода»: опять мы видим то же самое, и вода производит так, как будто это происходит самостоятельно. Это вопрос, который касается отдельного спора. «И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее – скотов, и гадов, и зверей». Ну, понятно, что такое скот. Скот – это домашние животные, в отличие от зверей, которые являются дикими животными. Это совершенно не укладывается в концепции появления наших домашних животных, которых, как утверждается, приручали наши далекие-далекие предки.

Обратим внимание на следующие слова: «по роду», т.е. появились все роды одновременно. Никакого возникновения видов согласно дарвиновской теории здесь не предусмотрено. О теории эволюции будем говорить более подробно на следующих занятиях. Замечу, что теория возникновения видов подразумевает существование видов промежуточных. За всю многолетнюю историю различных археологических расковок ни одного промежуточного вида никогда найдено не было. Тем самым пока еще не опровергнута наукой, и, думаю, не будет опровергнута теория появления видов сразу. Виды не возникают. Они появляются сразу. Здесь мы видим, что Моисей гораздо умней, чем современные ученые, которые сейчас пытаются спорить с ним. Но Слово Божие гораздо выше людей.

И второе – домашние и дикие животные, скот и звери. Опять же генетический анализ не находит подтверждения первоначальным гипотезам, которые иначе как гипотезами быть не могут, что собака есть прирученный волк, что лошадь есть прирученная лошадь Пржевальского и т.д. Итак, это совершенно разные животные, совершенно разный генетический код.

Как это происходило, каким образом появлялся скот домашний до человека, об этом здесь не сказано. Об этом сказано просто. Библия не может говорить все. На все должна искать ответы наука. Моисей сказал на том языке, на котором он мог сказать в свое время. Он и так сказал слишком много, настолько много, что современная наука с этим не может разобраться.

Шестой день - сотворение человека. Отдельный вопрос, на который мы с вами будем пытаться найти ответ. Ведь мы все уверены, что человек произошел от обезьяны посредством труда. Не буду забегать вперед. Оставлю для вас некоторую загадку, а то неинтересно будет слушать, как мы с вами разберемся с человеком: от какой обезьяны какой человек произошел.

Я достаточно кратко остановился на отношении Библии к науке, мы видим, что удивительная книга - Книга Бытия - нисколько не противоречит современным научным концепциям. Наоборот, она не то, что их подтверждает, а сами научные концепции подтверждают верность библейской картины мира. Библейская картина мира оказывается в большей степени истинной и перспективной, чем многие научные гипотезы.

Итак, мы познакомились с одним из вариантов трактовки Шестоднева – шести дней творения. Я обращаю ваше внимание, что это не официальная православная точка зрения, обязательная в Православной Церкви. Вообще, позиции Православной Церкви по вопросу научного изложения шести дней творения нет, и, я думаю, не будет. Что получается из того, когда Церковь начинает догматически вмешиваться в вопросы научного познания, мы знаем из истории отношения науки с Церковью на Западе, когда Галилей пострадал за свое учение о вращении Земли вокруг Солнца.

Затем концепция «Большого взрыва». Католическая Церковь уже многому научилась, и как не предлагали некоторые ученые на Западе канонизировать «Большой взрыв», Западная Церковь проявила здравомыслие и сказала, что это определенная научная гипотеза, что дело Церкви совсем иное, не надо вмешиваться в научный поиск. Ученые могут заниматься своими делами. Позиция одна. Она может быть опровергнута. Может появиться другая, потом третья, четвертая. Церковь должна быть ориентирована на пути спасения человека, а не на пути его познания научного мира. Православная Церковь, слава Богу, избежала таких соблазнов, хотя они появлялись. Как, например, сейчас появляются предложения догматизировать отношения к компьютерам, еще к чему-нибудь. Церковь всегда занимает здравомыслящую позицию. Большой взрыв Большим взрывом, компьютеры компьютерами, а Церковь Церковью.

Отношение к науке должно быть нравственным, прежде всего, а какая картина мира получается в результате научного поиска, дело иное. Тем более, то, что я сейчас сказал – это всего лишь одна из концепций. Существуют и другие толкования, которые мне лично представляются менее близкими к истине. Но я не настаиваю на том, что если что-то нравится мне, что я считаю истинным, является единственно истинным. Другие ученые считают иначе. Я настаиваю на другом: поскольку учение о шести днях творения является объектом научного анализа, то это означает лишь одно - такое откровение могло быть даровано Моисею только Богом. Это у нас в России пока что одиночки занимаются этими исследованиями. В нашем институте, благодаря усилиям Андрея Борисовича Ефимова, доктора технических наук, проводится научный семинар, на который приглашаются виднейшие ученые, где просматриваются наиболее спорные, сложные вопросы космологии, физики, биологии, антропологии, генетики и другие.

Но на Западе эта традиция более сложившаяся. Существует институт креационных исследований в Калифорнии. Существует Папская академия наук в Ватикане. Огромные научные центры. Журналы издаются, монографии, исследования. Современный научный мир занимается исследованиями того, что было написано две тысячи лет тому назад. Это означает только лишь одно: написанное не могло быть открытием простого человека. Это явно откровение. Об этом мы поговорим на следующих лекциях – о критериях истинного откровения. Но, забегая вперед, отмечу, что мы видим один из критериев того, что Ветхий Завет действительно является священной книгой, книгой, которая дает истинное откровение, в отличие от других книг, которые называют себя богооткровенными, как, скажем Трипитака в буддизме или Коран в мусульманстве, но таковыми в действительности не являются. Критериям истинного откровения они не удовлетворяют.

Возникновение науки

Сейчас мы поговорим о вопросе отношения христианства и науки с позиций самой науки. Вопрос этот тоже достаточно интересен. Одна из хороших книг, которую я могу рекомендовать, называется «Философско-религиозные истоки науки». Это сборник статей, написанный авторами института философии. Если кто-нибудь из вас захочет почитать эту книгу, то обращаю ваше внимание на статьи П.Гайденко и В.Визгина. Это две наиболее важные статьи. Есть еще одна замечательнейшая книга – Э.Тайнов «Трансцендентальное. Православная мета-физика». Мета-физика пишется здесь через дефис, чтобы подчеркнуть двузначность этого термина. С одной стороны метафизика как философия, а с другой стороны мета-физика. Тайнов - физик, физик-ядерщик, работающий в институте ядерных исследований Академии наук. Эта книга небольшая по объему, но очень емкая по содержанию. Автор не любит лить воду, и в каждом абзаце содержится очень много мыслей. Ее нужно читать и изучать. Неслучайно этой книге было посвящено спонтанно несколько научных семинаров в университете. И я очень рад, что сам рекомендовал эту книгу к изданию, был редактором ее выпуска.

О проблеме времени со времен Августина ничего нового сказано не было. То, что я говорил, это то, то было сказано в философии истории Августином. Эйнштейн только лишь перевел сказанное Августином на язык физических и математических принципов. Что такое время? Сколько не пытались подойти до сих пор к этой проблеме, ни философы, ни богословы ничего сказать не могли. Тайнов – православный человек, очень хороший философ. Эта книга посвящена, в частности, взгляду на православное богословие и философское учение о субстанции с точки зрения квантовой механики. Он удивительно четко показывает, что представление о материи как о субстанции не выдерживает ни научной, ни философской, ни богословской критики, что субстанциальным началом в мире является начало духовное. И это духовное начало выражается на языке уравнения Шредингера – центрального уравнения квантовой механики. Это удивительная вещь. Я разговаривал со многими православными физиками, и они в один голос говорят, что это наиболее правильная, наиболее разумная научная концепция, которую надо развивать. Есть много хороших книжек, в том числе книга священника Тимофея. Он тоже бывший физик. У него тоже есть интересные рассуждения. Но стройная научная теория предлагается только лишь в книге Тайнова.

Итак, вопрос об отношении науки к христианству. Принято считать, и в школе до сих пор утверждается, что наука существовала всегда, что история развития человечества и история развития науки совпадают, что наука развивается с разной скоростью, начиная со времен Фалеса и с VII-VI вв. до Р.Х. Но эта концепция, честно говоря, неправильна. В действительности правильной является точка зрения, согласно которой наука возникает в XVII веке в Европе. До XVII в. наука не существовала. Что мы имеем в виду под наукой? Прежде всего, математическое естествознание. Конечно, математика существовала. Нельзя сказать, что до XVII в. не существовало геометрии Евклида или теоремы Пифагора. Разумеется, нет. Существовала биология, как описание видов, созданное Аристотелем. Существовала астрономия знаменитого Птолемея. Но истинная наука, которая является научной картиной мира, объединившей в себя все остальные науки – и математику, и астрономию, и физику, и все остальное - такое научное понимание мира, возникает только лишь в XVIII веке.

Однако до сих пор некоторые философы начинают выдвигать аргументы против. Очень распространена концепция американского философа Куна, автора книги «Структура научных революций», основной тезис которой гласит, что в разные времена существуют разные научные парадигмы. До этого была аристотелевская научная парадигма. Собственно научного познания мира не существует. Есть разные парадигмы, разные средства, разные взгляды. Как в искусстве нельзя сказать, какое искусство истинно. Можно сказать, что Левитан в большей степени фотографически описывает природу, чем Шагал, а Кандинский совершенно не описывает природу. Но искусство не сводится к фотографированию. Никогда не скажем, что простой Вася с фотоаппаратом гораздо более талантливый художник, чем Левитан. К искусству нельзя подходить только лишь с критерием истинности. Так же утверждает и Кун: к науке также нельзя подходить с точки зрения истинности. Такая философия. Но, разумеется, это не так. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что в науке есть свой критерий. Современный научно-технический прогресс показывает справедливость этого критерия. Любой человек, имеющий дело с достижениями современной науки, никогда не будет утверждать, что возможно создание компьютера или телефона, или автомобиля, руководствуясь некой другой научной парадигмой.

Вопрос отношения науки и христианства является важным еще и потому, что отношение к науке в современном мире особое. За 300 лет своего существования с начала XVIII в. наука достигла столь высоких успехов, что слово «научный» стало синонимом слова «истинный». Когда мы хотим сказать, что это неверно, мы часто употребляем слово – это ненаучно. Хотя кроме научного познания есть другие виды познания: философское, художественное, религиозное, познание здравого смысла. Но, тем не менее, наука действительно показала, что только лишь она одна обладает правом на познание истины. И этот ее приоритет приводит к очень печальным последствиям для других областей, в частности для религии, хотя и другие области страдают. Пострадала философия. Отношение среди естествоиспытателей, среди ученых к философии как к некоторому бесполезному мудрствованию идет еще от родоначальника позитивизма Огюста Конта. Пострадало и искусство. Современный человек не любит ходить в художественные галереи, слушать нормальную настоящую музыку, заставлять свою душу трудиться. Музыка существует для того, чтобы услаждать мой вкус. Можно слушать Таню Буланову и при этом считать, что ты приобщился к высокому искусству. Зачем заставлять себя слушать Бетховена или, не дай Бог, Шнитке? Это же скукотища. Ну, наукой можно заниматься, хотя тоже станет скучно, но это истинно: можно что-нибудь открыть, а искусство ничего открыть не может. Такая вот точка зрения современного прагматичного человека.

Но в большей степени, конечно же, пострадала религия. Ибо почему-то до сих пор бытует убеждение, что наука противоречит религии, а поскольку наука истинна, то из этого утверждения мы гениально легко определяем религию заблуждением человечества и выбрасываем ее, оставляя в лучшем случае в этнографических музеях и считая себя сторонниками той или иной религии только лишь на основании культурной принадлежности. Если я русский, то должен быть православным. Если я китаец, то я конфуцианец. Если я индус, то я буддист, и никак иначе. Часто такой аргумент звучит из уст православных: «Как ты можешь петь «Харе, Кришна», ведь ты русский».

Меня это сильно возмущает. Религия может быть истинной или ложной. Если кришнаизм истинная религия, значит, все русские должны быть кришнаитами. Если это ложная религия, значит, индусы должны отказаться от кришнаизма. Но если вы так говорите, значит, православие – истина и кришнаизм – истина, т.е. обе религии истинны, они друг друга стоят. Тогда ученые говорят: «И православные, и кришнаиты – сумасшедшие. Бог вам судья, играйте в свои детские игры, живите в своем сумасшедшем доме. Я ни в ту, ни в другую, ни в десятую религию играть не буду. Я занимаюсь делом, познаю истину». Как сказано в Евангелии: «Для Бога нет ни эллина, ни иудея». Если человек играет в религию, он должен играть где-то в области своей национальной принадлежности и достигает ее истины. Это антиаргумент для православных. Он указывает на равноценность всех религий, значит, на ошибочность Православия.

Но вернемся к науке, к тому, что она истинна. Для того чтобы рассмотреть, почему наука истинна, нужно более подробно познакомиться с вопросом возникновения науки. Почему наука возникает в начале XVII в., и не где-нибудь, а именно в Италии? Случайно ли это? Пока что обратим наше внимание на этот хронологический и географический факт. Наука возникает в начале XVII в. в Италии и существует на протяжении 300 лет только в Европе. В конце XIX в. она проникает в Америку. А в XX в. она распространяется уже на страны Азии. Но даже в XX в. наука продолжает существовать только лишь в Европе и Северной Америке. Как это ни парадоксально будет звучать из моих уст, и как это, может быть, несправедливо с точки зрения гостя, который сегодня находится в нескольких сотнях километрах от Японии, но наука в Японии существует сейчас совершенно на другом уровне, чем наука в Европе.

Когда я учился на Физтехе, студенты часто шутили, называя Физтех институтом иностранных языков с небольшим физическим уклоном. У нас отчисляли с первого курса в основном из-за английского языка. Если не знаешь иностранные языки, то не сможешь читать иностранные журналы. Первый язык, естественно, английский, ну, а дальше изучаешь на выбор еще французский или немецкий, или японский язык, что косвенно указывает на то, что Япония огромный вклад в науку делает. Но при серьезном размышлении, я обнаружил, что вклад Японии в науку - это скорее вклад в технологии. Они делают радиоаппаратуру, делают автомобили так, как никто в мире лучше их не делает. Но все это основывается на открытии тех законов, которые были сделаны в Европе и Америке. Я не знаю ни одного физического закона, открытого в Азии. Все законы, которые я изучал, все, кроме одного (из законов квантовой механики, открытый индусом), носят имена европейцев или американцев. Ни одного основополагающего закона, открытого японским ученым, нет. Я не случайно об этом говорю. Это очень важный факт, на который необходимо обратить внимание. Но прежде, чем мы проследим этот феномен европейского статуса науки, мы должны разобраться с ситуацией, которая существовала в конце XVI – начале XVII вв. в Западной Европе, в частности в Италии.

А вообще, до этого, как известно, существовала наука в той форме, в которой она была создана Аристотелем. И поэтому творцы современного научного естествознания, прежде всего Галилео Галилей, боролись с аристотелевской наукой. Рассмотрим основные черты современного научного естествознания, создателем и открывателем которого был Галилей. Посмотрим на то, что такое наука античная и средневековая, т.е. наука аристотелевская. Опять я вынужден здесь несколько отвлечься и прочитать часть лекции по истории философии. Но это необходимо, иначе мы ничего не поймем. Аристотель в своей «Метафизике» указывает такой принцип классификации наук. Все науки, познающие истину, делятся на три типа в соответствии со своими предметами, т.е. объектами познания. Объект познания может существовать независимо от человека и быть неподвижным. Такая наука называется «первая философия» или метафизика. Прежде всего, это Бог, как неподвижный объект познания, существующий независимо от человека. Поэтому Аристотель называет свою первую философию теологией, учением о Боге, богословием. Студенты кафедры теологии, вы можете себя считать учениками непосредственно Аристотеля. Именно он ввел в обиход это слово. Я иронизирую, конечно, но нужно знать, что это слово было введено Аристотелем.

Далее объект познания, который может существовать независимо от человека и быть подвижным. Это физика: тела, которые существуют вокруг нас, находятся в движении и не зависят от нас. И третье: объект познания должен существовать зависимо от человека и неподвижно – это математика. Числа в природе не существуют. Они возникают в уме человека в результате абстрагирования от объективной действительности. Число не движется: двигаться можно лишь в пространстве. Число существует в человеческом уме. Поэтому математика и физика по своим предметам отличаются коренным образом.

Сочетание «математическая физика» - для Аристотеля чушь. Математической физики быть не может. Математика занимается числами. Числа неподвижны. Число не может описать движение, а физика занимается описанием движения. Физика может быть наукой только лишь качественной, а не количественной. Вот первый принцип, главный принцип аристотелевской физики. Физика качественна, а не математична.

Второе положение аристотелевской физики, как он пишет уже в начале своей «Физики»: метод познания физика должен быть направлен от очевидного и понятного для нас к очевидному и понятному по природе. Говоря на современном философском языке, это именуется восхождением от конкретного к абстрактному. Сначала мы наблюдаем то, что очевидно и понятно для нас. Существуют предметы, вещи чувственные. Затем мы постигаем их природу, т.е. сущность. Смотрим за их видимость, вглубь сущности, проникаем за их явления. А что для нас очевидно и понятно? Прежде всего, понятно, что любое движение возможно только лишь тогда, когда на него действует сила. Если сила не действует на тело, то оно покоится. Лошадь тянет телегу, телега катится. Лошадь стала, телега перестала катиться. Камень катится с горы. Наклон есть – камень движется. Наклона нет – камень лежит неподвижно.

Третий принцип – это принцип неоднородности пространства. Все те принципы, которые высказал Аристотель, - это принципы средневековой физики, которые существовали вплоть до XVI в. Вы увидите, почему наука возникает в XVII в. Начинают спорить даже физики: закон Архимеда – это физика, а Архимед жил в античности. Но начинаешь объяснять, что статика – это не вся физика, что статика была, а динамики не было и быть не могло. Так же как была геометрия Евклида, а неевклидовой геометрии не было. И разница между ними качественная, сущностная.

Так вот, третье положение, это положение неоднородности пространства, неоднородной картины мира. Мир имеет качественно отличающиеся друг от друга места. Центр мира является естественным для материальных тел. Поэтому Земля находится в центре мира, поэтому она неподвижна. Тела падают на землю потому, что они стремятся вниз, к центру мира, к своему естественному месту. Земля неподвижна, потому что она уже находится в центре мира, и потому она кругла, т.к. все неровности, в конце концов, стараются сгладиться. Но есть другая часть Вселенной, которая находится выше Луны, где находятся планеты и звезды. Наш мир состоит из четырех элементов, из четырех стихий: земля, вода, огонь и воздух. А мир надлунный состоит из эфира, так называемой пятой сущности, т.е. это квинтэссенция, которая имеет совершенно другую природу, чем мир подлунный. И законы этого эфирного мира совершенно иные, чем законы мира нашего. За миром надлунным находится Бог.

Такая четкая иерархия - три мира: мир земной, мир эфирный и Бог. Он бесконечен, т.к. Он не материален, Он духовен. Почему огонь тянется вверх в отличие от тела? Просто огонь имеет эфирную природу, стремится к своему естественному месту – к месту эфира. А тела падают вниз потому, что они стремятся к естественному месту. Движения в эфире – движения совершенные. Совершенно то, что вечно. Может ли быть вечным движение прямолинейное? Разумеется, нет. Мир ограничен, поэтому пройти его можно за конечный промежуток времени. Поэтому вечное движение должно быть лишь круговое. На Земле круговое движение невозможно. Оно имеет всегда какие-то отклонения. Наш материальный мир такой. Истинное круговое движение возможно лишь в эфире. Это вечное круговое движение совершают планеты и звезды, эфирные тела. Приводятся они в движение Богом как неподвижным перводвигателем. Вот такая картина мира, показывающая качественную неоднородность пространства.

Аристотелевская концепция существовала 2000 лет. Если современная наука существует 400 лет, и мы считаем, что Галилей жил когда-то давно, то тут 2000 лет! Поэтому эта наука имеет не только церковный авторитет в Средние века, но и авторитет временной. Не может 2000 лет существовать нечто ошибочное! Поэтому статус средневековой науки был достаточно мощным, освященным авторитетом Церкви, которая приняла эту физическую картину мира, освящен и авторитетом времени, ну, и авторитетом имени Аристотеля.

Далее, еще одно свойство – это свойство научного познания. В чем состоит деятельность человека? Деятельность человека состоит в обмане природы. Человек занимается тем, что все время пытается природу обхитрить. Античный и средневековый человек исходили из принципа, что человек умнее природы, что природа глупа. Она не догадалась до того, чтобы сделать колесо, а человек догадался. Он ее обхитрил. Он изобрел колесо, поставил на четыре колеса телегу и может гораздо меньшими усилиями передвигать тяжелые грузы. Природа глупа, она не могла создать такого небольшого орудия, как лук, а человек догадался, обхитрил. Натянул тетиву и может убивать животных на расстоянии, а животные глупые, они гоняются друг за дружкой до посинения. Вот основные положения.

И еще космологическое положение Аристотеля: в основе мира лежит хаос, т.е. никаких закономерностей в мире не существует. Человек может познавать лишь некоторые качественные положения на основании своих органов чувств. Чувства дают основной источник знания. Такой классический пример: что падает быстрее – пушинка или дробинка? Естественно, пушинка падает медленнее. Значит, тела падают со скоростью в зависимости от своего веса. Этот вывод делался на основании чувственного познания. Такова была наука конца античности и средневековой Европы.

Что происходит в XVI в. и до XVI в.? Во-первых, средневековая Европа - это Европа христианская. И постепенно, не забывайте, что изменения в сознании людей происходят очень медленно, человек принимает веру сначала как нечто внешнее, как обрядовый культ, как что-то внешнее, что должен исполнять, но до конца не осмысливает. И только с поколениями то, что является религиозной верой людей, начинает осмысливаться, переводиться на уровень не только объявленный, но и на уровень богословский, теоретический - то, что проникает в плоть и кровь народа.