Лекция 2. век был связан, находился в беспамятстве или был заклю­чен в тюрьму, о свободном выборе говорить не приходится

век был связан, находился в беспамятстве или был заклю­чен в тюрьму, о свободном выборе говорить не приходится, и мы не можем считать индивида морально ответственным за то, что происходило с ним и вокруг него. У него не было выбора. Он не мог поступать сообразно своей воле.

Однако в то же время вопрос о моральной ответствен­ности человека оборачивается другой гранью, если он вы­нужденно совершает нечто под угрозой смерти или под воздействием физического насилия. Например, выдает под пытками партизанский отряд. Или под непосредственной угрозой расстрела расправляется по приказу врагов со сво­ими товарищами. С позиций мягкости и терпимости, мы можем сказать, что человек слаб, он не в состоянии выно­сить жестоких страданий и его предательство — акт вы­нужденный, несвободный. Он не может нести за него от­ветственность в полном смысле слова. Мы чтим героев, но потому они и герои, что в состоянии выносить нечело­веческое, и подобных мерок нельзя применять к обычным людям. Такой подход представляется гуманным, но он как бы полностью оправдывает тех, кто проявляет слабость, в то время как реальное моральное сознание все равно их осуждает. Да и сами такие индивиды, если их жизнь про­должается, часто испытывают глубокое чувство вины, не­смотря на то, что выбора у них вроде бы и не было...

С ригористических позиций, напротив, проявление сла­бости резко осуждается, потому что оценивается как сво­бодно избранное. Если ты связан, то и вправду не мо­жешь действовать, но если тебе грозят или тебя пытают — лучше выбери смерть, чем предательство. Этот выбор у человека всегда остается. Однако тут тоже возникают вопросы: можем ли мы обязать другого пожертвовать жиз­нью? Не является ли наше приписывание свободы одно­му из мучеников только жестокостью? Отвечает ли чело­век и должен ли он получить суровую расплату за вынуж­денное поведение в безвыходной ситуации?

На эти вопросы нет окончательных ответов.