Камни преткновения

На первый взгляд, если учесть проблему «камней преткновения», споры о музыке решаются очень просто. Первая посылка: Библия утверждает, что оскорблять и раздражать братьев по вере — это грех. Вторая посылка: верующие свидетельствуют о том, что современная христианская музыка их оскорбляет и смущает. Следовательно: грешно использовать современную христианскую музыку. Чтобы должным образом оценить эту точку зрения, мы должны повнимательнее посмотреть на то, что говорит Писание об отношениях между «немощными братьями», которые считают грешным какое-нибудь нейтральное действие, и «более сильными братьями», которые понимают, что некоторые действия нравственно нейтральны и в них можно участвовать с чистой совестью (см. Рим. 14:1-15:7 и 1 Кор. 8-10). Предположим, что современная христианская музыка сама по себе — не зло, но камень преткновения для некоторых, кто ее злом считает.

«Немощный» брат, о котором говорится в 14 главе Послания к Римлянам, полагал, что есть мясо — грех, но то, что он ошибался, не дает более сильному брату право относиться к нему с презрением (см. ст. 3-10) или его оскорблять (см. ст. 13-15). Скорее более сильному брату надо быть осторожным, внимательным и позаботиться о том, чтобы то, что хорошо для него, не стало духовным препятствием для немощного. Другими словами, человек может перед Богом слушать современную христианскую музыку, но бывают ситуации, при которых он должен отказаться от этого своего права. Все дело в том, не причинит ли он вреда более слабому брату, который обидится или будет вынужден слушать музыку, которую считает грешной. Тут встает вопрос: должен ли более сильный брат отказаться от любой деятельности, которая задевает других или оскорбляет верующих? Внимательно вчитавшись в Библию, мы обнаружим некоторые ограничения, которые необходимо учитывать.

1. Географическая или социальная дистанция ограничивает ответственность. Павел советовал Коринфской общине «есть все, что продается на торгу» (1 Кор. 10:25). Тем не менее он знал, что в Риме есть
люди, которые едят не все (Рим. 14:2). Очевидно, их соблазны и сомнения должны заботить только тех, с кем они соприкасаются, а не всех верующих вообще. Верующие, живущие на Кубе, не играют в домино. Члены секты «Эмиш» (Amish) не носят галстуков. Многие решительно и твердо заявляют, что перевод Библии, сделанный при короле Якове, — единственно верная английская Библия. Но ни одну из этих групп не задевает то, что я не согласен с ними и не соблюдаю их правил в своих, местных условиях; я не обязан ограничивать свою свободу, как они. Точно так же, если современную христианскую музыку слушают те, у кого она не вызывает проблем, нет никакого камня преткновения.

2. Если проблема только в различии вкусов, это не должно ограничивать нашу свободу. Некоторых людей, которые осуждают христианский рок, на самом деле не задевают теоретические споры. Им просто не нравится «оскорбительная и отвратительная» музыка. Никакая церковь не может угодить каждому члену. Одни любят более формальную литургическую службу; другие хотят больше хоров с пением хвалы; третьи — больше традиционных гимнов или «старой доброй музыки в стиле гаспел». Хотя при планировании церковной службы нужно считаться с предпочтениями людей, мы должны признать, что в данном случае речь идет не о проблеме сильных и слабых братьев. По-настоящему немощный брат полагает, что какой-то вид деятельности не просто нецелесообразен или неуместен, а грешен.

3. Иногда для духовного укрепления и возрастания слишком щепетильного человека приспосабливаться к нему — не самый лучший способ. Как правило, мы не должны «подавать соблазна ни Иудеям, ни Еллинам, ни церкви Божией» (1 Кор. 10:32), но основной принцип — это искать «пользы многих, чтобы они спаслись» (1 Кор. 10:33). Иногда наше стремление приспособиться не приносит пользы человеку. Иисус сознательно задевал и раздражал (греческое слово, в другом контексте означающее «создавать преткновение») фарисеев, говоря, что любая еда чиста (Мф. 15:12). Хотя Он знал, что кто-то будет задет и оскорблен, но, очевидно, в данном случае важнее оказалось исправить ложное богословие. Если бы Иисус подчинился диетическим правилам фарисеев, Он бы укрепил традицию, которая придавала особое значение внешней чистоте в ущерб внутренней святости (см. Мф. 15:17-18).

Иисус шокировал духовную элиту своего времени тем, что общался с грешниками, имел дело с самарянами и «нарушал» субботу. Иногда наши уступки могут искажать истину с точки зрения внешних наблюдателей. В таких случаях более слабым братьям необходимо возрасти, и мы обязаны скорее обучать и воспитывать их и милосердно спорить с ними, чем приспосабливаться к их капризам и прихотям, которые иногда вызваны незрелостью. Главные наши принципы — наставлять и поучать верующих, уговаривать и убеждать заблуждающихся. Многие из тех, кто сегодня поклоняется Богу, свидетельствуют о положительном влиянии на их жизнь современной христианской музыки. Эл Менкони получил более 3500 таких свидетельств, когда я начал писать эту книгу. Если 95% членов общины свидетельствуют о том, что хоровая хвала и современная музыка привлекают их сердца к Богу, зачем отбрасывать эти формы из-за жалоб небольшого числа недовольных? А вдруг, изменив форму, чтобы успокоить 5% общины, мы помешаем остальным 95% поклоняться Богу? Конечно же, это неблагоразумно.

Наверное, церковному руководству следует воспитать эту небольшую группу, объяснив, что подобная форма музыки вполне законна. Если группа останется при своем, то мы должны научиться тому, о чем говорит Писание, рассуждая о более слабых братьях и более сильных, — не осуждать (Рим. 14:3), не вызывать разделений (Рим. 14:19) и т. д., чтобы сохранить единство Церкви.

4. Противоречивые сомнения могут привести к тому, что приспособиться невозможно. Многие баптисты убеждены в том, что призывать к покаянию и следованию за Христом нужно в конце каждой службы. Многие кальвинисты (часть их — баптисты) с такой же убежденностью полагают, что никаких призывов делать не надо. Некоторые полагают, что лучшая церковная музыка — это традиционные гимны; другие так же уверены, что церковь должна обращаться к каждой отдельной культуре. Некоторые доказывают, что музыкальные инструменты отвлекают от поклонения Богу, другие возражают, что Библия велит нам использовать эти инструменты. Очевидно, мы не можем на одном богослужении успокоить и ублажить всех. Используем мы музыкальные инструменты или не используем, если обе спорящие группы — в одной общине, одна из них может обидеться.

5. Если пытаться скрупулезно исполнить все запреты и ограничения, то может исказиться сама сущность христианской жизни. Некоторые верующие твердо убеждены в том, что нельзя носить джинсы (их считают символом бунтарства), что мужчины не носят длинные волосы или бороду, что женщинам неприлично носить брюки и употреблять помаду, что недопустимо использовать какие-либо музыкальные инструменты в церкви (включая фортепиано и орган), недопустимо читать новые переводы Библии (то есть любой перевод, выполненный после 1611 года), недопустимо петь церковные гимны (разрешаются только псалмы). Когда в общине больше одного человека, в ней есть разные мнения, и отстаивают их со всей искренностью. Если мы слишком озабочены правилами и запретами, то сущность христианской жизни перестает быть тем, чем она должна быть по замыслу Бога. Христос освободил нас для того, чтобы мы были свободными, а не для того, чтобы мы возвращались в рабскую зависимость (Гал. 5:1).

У многих христиан из-за неблагоприятных ассоциаций, связанных с их дохристианской жизнью, вызывают беспокойство некоторые виды деятельности, в которых другие люди участвуют совершенно свободно. Из-за личных ассоциаций «камни преткновения» могут возникнуть в том, что само по себе нейтрально. Один консультант рассказывает, что даже веревка может вызывать порочные мысли у садомазохиста. Конечно, мы должны принимать во внимание и его проблему, когда вступаем с ним в какие-либо отношения. Но должны ли все молодежные группы в летнем лагере отказаться от перетягивания каната? Если бы такая ассоциация была широко распространена, то, возможно, — да. Но прежде, чем мы ограничим использование веревок, надо выяснить масштаб проблемы. В пределах нации она касается многих, но на местном уровне, может быть, ею не страдает никто. У одного человека классическая музыка ассоциировалась с пороком, которым он страдал до прихода ко Христу, и он чувствовал, что не имеет права ее слушать. Некоторые перестали играть в спортивные игры, скажем в футбол, поскольку обучение спорту в высшей школе было настолько ориентировано на победу, что и сейчас, когда они участвуют в игре, в них просыпается «инстинкт убийцы».

Однако подобные ассоциации носят настолько индивидуальный характер и настолько разнообразны, что, в сущности, невозможно отказаться от всего того, что на практике их вызывает. Из любви к брату, у которого классическая музыка ассоциируется с духом мира сего, я с радостью воздержался бы от нее, когда он у меня в гостях или в моей машине. Но я не чувствую себя обязанным сжечь свои магнитофонные кассеты с классикой и больше никогда их не слушать. У некоторых людей рок ассоциируется с нехристианским образом жизни. Надо угождать брату в ситуации, касающейся лично его, но его слабость не должна удерживать нас от рок-музыки во всех без исключения ситуациях.

6. Наконец, примеры из Библии, которые мы используем, чтобы убедить и уговорить заблуждающихся, могут побудить нас к таким методам или такому образу жизни, которые некоторым верующим могут показаться сомнительными. Каким образом мы решаем, когда нам осуществлять нашу свободу, а когда ограничивать себя? Для апостола Павла решение зависело отчасти от того, может ли он оказать влияние на заблудшего (1 Кор. 9). Он стал как еврей, чтобы лучше оказывать влияние на евреев; он стал как те, кто живет без закона, чтобы воздействовать на тех, кто живет без закона (1 Кор. 9:20-21). В первом веке многие использовали расписанный до мелочей фарисейский закон, чтобы осуждать других и поощрять спасение через дела. Другие использовали свою свободу от закона, чтобы удобнее было грешить. Павел знал, что следовать закону или пренебрегать им — само по себе ни ложно, ни правильно; но вообразите себе проблемы, с которыми могли сталкиваться другие. Если бы язычник видел, что Павел неукоснительно соблюдает все еврейские законы, то он легко бы связал его образ жизни с законничеством, распространенным в то время. С другой стороны, иудей мог бы увидеть, что Павел общается с беззаконным язычником, и соблазниться тем, что он пренебрегает важными для иудеев законами. Тогда он и сам мог бы ими пренебречь, хотя для него они были важны и совесть его была бы неспокойна. Однако Павел шел на риск, чтобы оказать влияние на язычника, который мог бы истолковать исполнение закона как законничество.

Сейчас есть неверующие, которые претыкаются о традиционную церковную музыку, считая ее устарелой. Есть и ревностные, активные христиане, которым традиционный стиль богослужения мешает поклоняться Богу. Возможно, они обрели спасение благодаря евангелизации, во время которой — так уж получилось — играли современную музыку. Теперь традиционная музыка ошибочно ассоциируется у них с унынием, однообразием, безжизненностью и лицемерием, и они полагают, что такое богослужение наносит вред их духовной жизни. Это не гипотетическая ситуация. Можно привести много реальных примеров. Удаляя препятствие перед теми, кто не одобряет современную христианскую музыку, мы можем поставить препятствие перед теми, кто не одобряет музыку традиционную. Иисус ел с грешниками, очень хорошо зная, что многие верующие и набожные люди будут оскорблены, но видел, что не самое важное — угодить чрезмерно щепетильным и скрупулезным фарисеям. Он заботился о том, чтобы найти потерянную монету, Он искал одну потерявшуюся овцу, оставив девяносто девять других.

Из-за отдельных людей, считающих, что стиль музыки виноват в их падении, мы не можем парализовать евангелизацию, которая благодаря своей музыке трогает сердца многих. Если бы мы так поступили, возникла бы опасность, что появится камень преткновения для множества людей, которые могут не откликнуться ни на какой другой стиль евангелизации. В конце 60-х и начале 70-х годов некоторые церкви требовали от мужчин, желающих к ним присоединиться, стричься коротко, чтобы волосы не закрывали уши. По крайней мере, одна церковь зашла так далеко, что поставила у себя парикмахерское кресло, чтобы это гарантировать. Интересно, сколько человек это кресло отпугнуло, когда они размышляли над благодатным словом проповедника? Знаменитого английского проповедника Чарльза Г. Спёрджена жестоко осуждали за то, что он использовал для своих служб лондонский мюзик-холл «Сёрри Гарденз» (Surrey Gardens), но на карту было поставлено нечто более важное: церкви не могли вместить людей, приходивших его послушать. Несмотря на противодействие и вражду, он оставался в этом зале.

Некоторых людей задело, что Уильям Бут, основатель Армии спасения, использовал светские мелодии и музыкальные инструменты. Но в этом случае речь тоже шла о более важном: затронуть сердца всех тех, кто не откликался на традиционные формы евангельской проповеди. Людей, обратившихся благодаря проповеди Бута, очень много, однако церковное руководство еще не понимало первенства евангельской проповеди при выборе методов служения. Сегодня церкви, вводящие у себя новшества, затрагивают сердца множества людей благодаря концертам современной музыки и церковному богослужению, которые обращены к тем частям нашего общества, которых евангельская проповедь еще не затронула. Если бы из уважения к недовольным концертов не было, вообще весьма сомнительно, что евангельская проповедь когда-либо достигла бы этих неверующих людей.