Специфические методы обработки документальной информации

В качественном исследовании для поиска типи­ческих паттернов (образцов) поведения и сознания, а также их интерпретации на теоретическом языке могут использо­ваться достаточно разнообразные методы. Л.Ньюман² выде­ляет пять из них: иллюстративный, поступательную ап­проксимацию, аналитическое сравнение (техники согласия и различия), анализ доменов и построение идеальных ти­пов.

• Иллюстративный метод используется для того, чтобы проиллюстрировать или «привязать» теорию. При помощи

' См.: Клюшкина О.Б. Указ. соч. С. 94. ² Newman L. W. Op. cit. P. 416.

такого метода исследователь примеривает теорию к конк­ретной социальной ситуации или организует данные, со­держащиеся в документах, в соотвествии с предшествую­щей теорией. Существовавшая ранее теория предоставляет «открытые ящики» (белые пятна), а исследователь смотрит, в какой мере информация, содержащаяся в документах, может заполнить эти «ящики». Эта новая информация подтвержда­ет или не подтверждает теорию, которую исследователь ис­пользует как инструмент для интерпретации изучаемых до­кументов.

• Поступательная аппроксимация предполагает возоб­новляемые итерации (повторения) или циклические возвраты при прохождении шаг за шагом сквозь текстовую информацию к результату — мини-концепции. Социолог начинает с иссле­довательских вопросов, а также с некоторых предположений (гипотез). Затем он апробирует их на данных, содержащихся в первых документах массива. Это позволяет увидеть, насколько предварительная гипотеза соответствует данным, раскрывает их характеристики. При несоответствии создается новая гипо­теза, в большей степени соответствующая текстовой информа­ции.

Затем исследователь анализирует следующий документ, чтобы проверить уточненную гипотезу на предмет ее соотве­тствия данным второго документа. На этой стадии все повто­ряется сначала. Гипотеза может уточняться или быть отбро­шенной вовсе. Тогда исследователь формулирует новую гипотезу. На каждой такой стадии свидетельства и теория оформляют друг друга. Этот процесс называется аппроксима­цией, сближением, так как «модифицированные концепции приближаются к более полным свидетельствам и модифици­руются снова и снова, пока постепенно не становятся более аккуратными»¹. Каждое прохождение через «сырые» данные здесь принципиально предварительно и неполно, выступает лишь этапом в циклическом движении к адекватной мини-концепции.

• Логические процедуры согласия и различия, составляю­щие суть метода аналитического сравнения, были разработаны

' Newman LW. Op. cit. P. 94.

английским философом Дж.Ст.Миллем как возможные логи­ческие основания эксперимента (логика «единственного раз­личия» и «единственного сходства»). Вместе с тем они могут успешно применяться и при анализе информации в качествен­ном исследовании. В отличие от иллюстративного метода, где нужно в готовой теории только заполнить «пустые ящики», ис­следователь здесь в полном соответствии с логикой качествен­ного подхода ищет повторяющиеся образцы «внизу», в тексто­вой информации, чтобы противопоставить их альтернативным объяснениям и теоретически описать.

Используя логический прием согласия, социолог акцен­тирует свое внимание на том, что является сходным во всех текстах. Он устанавливает тождественный результат, а затем пытается найти общие черты, которые можно было бы квали­фицировать как причины. При этом типические черты ищутся путем исключения (элиминирования) тех возможных причин, которые не являются общими для всех анализируемых текстов. Затем те сходные моменты, которые могут быть причинами одинакового результата, могут объединяться в более общие тер­мины. Смысл такой логики заключается в том, чтобы доказать, что в изучаемых документах, несмотря на некоторые различия, есть сходные типические черты, которые могут быть квалифи­цированы социологом как некоторые причины и их следствия (результаты).

Логический прием различия состоит в том, что социолог классифицирует документы как по сходным чертам, так и по противоречащим им. При этом он не только фиксирует тожде­ственные причины и результаты в документах, но и ищет сход­ства (общие причины и результаты) в альтернативных случаях. Определенная симметрия в анализируемых документах в этой логике усиливает доказательность предположительной гипоте­зы. Обобщения, получаемые с помощью такой логики (в т. ч. и логики согласия), не носят универсального характера, т.е. не являются законом, и тем не менее теоретически описывают яв­ление в определенном социальном контексте (время, место, ус­ловия).

Например, в одних транскриптах нарративного интервью с жителями Самары трудоспособного возраста в конце 1990-х годов мы фиксируем высокий уровень образования и высокую ценность работы в сочетании с достаточно высоким уровнем материального достатка. В другой совокупности текстов мы от­мечаем низкий уровень образования в сочетании с другим на­бором ценностных ориентации и низким материальным стату­сом. В итоге мы можем сделать обобщение: уровень образования, а также характер ценностных ориентации явля­ются факторами, определяющими успешность или неуспеш­ность экономического поведения трудоспособного населения Самары в конце 1990-х годов.

• Анализ доменов как метод обработки информации в ка­чен венном исследовании был разработан американским ис­следователем Дж.Спрэдли'. Доменом Спрэдли называет едини­цу культурного окружения, организующую концепцию. Домены включают три части: покрывающий термин или фра­зу, семантическое отношение и включенный термин. Покрыва­ющий термин — это просто название домена. Включенные тер­мины — это подтипы или части доменов. Семантическое отношение показывает, каким образом включенный термин ло­гически встраивается внутрь домена. В качестве семантическо­го отношения могут быть использованы такие суждения: «та­кой стиль жизни, как», «человек подобного рода», «товары этого вида» и т.д.

Л.Ньюман² как пример домена приводит исследование В.Зелицер, которая изучала изменение ценности «дети» в аме­риканском обществе, анализируя документы, так или иначе относящиеся к детской смертности в конце XIX века. В этом исследовании в качестве домена выступало отношение к дет­ской смертности (покрывающее суждение). Суждения о раз­личных представлениях по поводу этого явления, которые бы­ли обнаружены в текстах, — это включенные термины. Семантическое отношение здесь, включающее эти термины в домен, «является примером чего-либо». Такого рода домены называются аналитическими: покрывающие термины «идут от исследователя», из его предварительных гипотез, предзнания в целом. Они — конструкция исследователя, пытающегося таким

¹ Spradley J.P. The Ethnographic Interview. N.Y: Halt, Rinehart and Winston, 1979.

² Newman L.W. Op. cit. P. 422.

образом структурировать анализируемый текст. В то время по­крывающий термин «вырастает из текста», соответствует ему.

Исследователь, использующий этот метод, «продвигаясь по тексту», создает аналитические заметки, из которых потом и черпает покрывающие термины, формируя домены. После то­го как домены созданы, осуществляется организация доменов путем установления различия и сходства между ними. Иссле­дователь затем объединяет домены, где это возможно, в типы как более общую конструкцию, куда домены входят уже в ка­честве включенных терминов. Так происходит индуктивное восхождение от «сырых данных» к некоторым обобщающим ка­тегориям, к построению типологии социального явления, «вырастающей» из текстовой информации.

• Метод идеальных типов, предложенный М.Вебером, предполагает использование моделей, ментальных образова­ний, описывающих то или иное социальное явление, в качест­ве базы для сравнения с «живой» социальной реальностью. Модель представляет собой «чистый» образец, идеальную умоз­рительную конструкцию, созданную исследователем. Сравне­ние ее с конкретным «случаем», как правило, далеким от иде­ала, помогает исследователю понять специфические черты изучаемого объекта, его «особость», увидеть сходство или раз­личие с подобными явлениями, подчеркнуть уникальность контекста. В этом смысле идеальный тип выступает своеоб­разным инструментом, организующим текстовую информа­цию в определенном направлении для реконструкции соци­ального явления.

Вопросы для самоконтроля

1. Как понимается термин документ в социологии?

2. Опишите основания для классификации видов доку­ментов.

3. Что такое человеческие документы?

4. Какие виды анализа документальной информации ис­пользуются в классическом социологическом иссле­довании?

5. Что такое традиционный анализ документов?

6. Опишите основные понятия контент-анализа.

7. Как обрабатывается информация в контент-анализе?

8. Опишите сущность и назначение информативно-це­левого анализа документов.

9. Опишите условия появления интереса к человеческим документам.

10. Опишите алгоритм обработки документальной инфор­мации в логике grounded theory.

11. В чем состоит основная идея метода аналитической индукции?

12. Опишите основные этапы этой логики.

13. Опишите основную идею поступательной аппрокси­мации.

14. В чем особенности метода аналитического сравне­ния?

15. Как используется метод анализа доменов при обра­ботке текстовой информации?

Литература

1. Исупова О. Г. Различные подходы к анализу текстов и возможность их применения в социологических исследованиях // Методология и методы социологических исследований. Программа магистер­ского обучения. М.: Ин-т социологии РАН, 1996.

2. Киблицкая М. Дневники как метод тендерной социологии: страте­гии выживания одиноких матерей // Женщина не существует: современные исследования полового различия. Сыктывкар: Сык­тывкарский университет, 1999.

3. Плюшкина О.Б. Построение теории на основе качественных дан­ных // Социс. 2000. № 10.

4. Козлова Н. Документ жизни: опыт социологического чтения // Socio-Logos'96. M: Socio-Logos, 1996.

5. Козлова В., Сандомирская И. «Наивное письмо» и производители нормы // Вопросы социологии. 1996. Вып. 7.

6. Малышева М. Способы кодирования и анализа качественных дан­ных // Возможности использования качественной методологии в тендерных исследованиях: Материалы семинара. М., 1997.

7. Методы сбора информации в социологических исследованиях. М.: Наука, 1990. Кн. 2.

8. Рябинская Н.С. Текст и социальная структура // Социологический журнал. 2000. № 3/4.

9. Татарова Г. Методология анализа данных в социологии. М: Стра­тегия, 1998.

10. Чу раков А. Н. Компьютерный контент-анализ. М.: Институт со­циологии РАН, 1996.

11. Ярская-Смирнова Е. Социокультурный анализ нетипичности. Са­ратов: СГТУ, 1997.

12. Ярская-Смирнова Е. Социальное пространство глухоты: анализ кинорепрезентации //Трансформация социального пространства в посткоммунистических странах и новые подходы в социальных науках. Тез. докл. Междунар. науч. конф. 25—27 сентября 1998 г. Самара, 1998.

13. Newman L.W. Social Research Methods: Quantitative and Qualitative Approaches. Boston: Allyn and Bacon, 1991.

14. Silverman D. Doing Qualitative Research. A Practical Handbook. L.; Thousand Oaks; New Delhy: Sage, 2000.

15. Strauss A.L. Qualitative Analysis for Social Scientists. Cambridge: University Press, 1987.

Тема 6

Качественный и количественный

подходы: возможности сочетания

в одном отдельно взятом исследовании

Ключевые понятия: Законодательный разум, интерпретативный разум, радикальная, экзистенциалистская, прагматическая, узкоэмпиристская позиции, параллельное сочетание, последовательное сочетание, интерфейс

Черное и белое — Только не горелое.

Детская считалка

1. Соотношение подходов

Эта тема является своеобразным итогом нашего разговора о качественном и количественном подходах в со­циологическом исследовании. Мы более или менее подробно рассмотрели теоретические предпосылки становления каж­дого из них, описали их сущностные черты, основные типы и свойственные им исследовательские стратегии, познакоми­лись со спецификой методов интервью, наблюдения и анали­за документов в каждой из этих парадигм. Теперь «законным образом» встает вопрос «Как сочетаются эти два подхода и возможно ли это сочетание вообще?». Сегодня можно выде­лить по меньшей мере четыре позиции социологов по этой проблеме.

• Первая, назовем ее радикалистской, разделяется прежде всего методологами З.Бауманом, Ж.Габриумом, Дж.Холстей-пом и др. Она состоит в том, что эти две социологии, «взаимо­отношения которых воспроизводят пропасть, разделяющую

законодательный и интерпретативный разум, нельзя прими­рить»¹.

Законодательный разум здесь — методология классического социологического исследования, в рамках которой исследова­тель — «востроглазый обществовед» — производит закон, един­ственно верную истину для всех остальных людей, «сборища невежд» здесь.

Интерпретативный разум — это методология качественно­го исследования, где в режиме диалога на равных рождается множественность толкований социальной реальности². Интер­претативный разум, по З.Бауману, — это разум, который отка­зывается законодательствовать.

• В наиболее радикальной версии в рамках этой позиции считается, что вместе с «медленным разложением модернис­тского проекта» должна уйти со сцены и классическая социо­логия (законодательный разум), как ошибочная, устаревшая, уступая место качественной социологии (интерпретативному разуму). Здесь отношения между этими социологиями — отно­шения исторической последовательности: сначала — потом. Эта версия справедливо вызывает возражения: пришествие эпохи «постмодернизма» вовсе не означает, что «модернистские» со­циологические практики уйдут со сцены.

Более умеренная форма этой позиции состоит в том, что принципиально полярные социологии существуют все же син­хронно, параллельно, но вес качественных исследовательских практик, как более соответствующих «духу времени», будет возрастать. Фактически такая позиция достаточно жестко или в мягкой форме рассматривает эти два подхода в терминах «луч­ше —• хуже».

• Вторая позиция, назовем ее экзистенциалистской, за­ключается в том, что каждая из этих парадигм имеет свой спектр познавательных возможностей, свои достоинства и не-

¹ Бауман 3. Философские связи и влечения постмодернистской социологии. С. 14.

² В целом законодательный и интерпретативный разум по З.Ба­уману — более широкие понятия, соответствующие методоло­гии классического и неклассического гуманитарного знания. См.: Бауман 3. Указ. соч. С. 15.

достатки, и потому не может быть оценена по шкале «лучше — хуже». Главный пафос такой позиции в том, что «не существу­ет критериев, которые позволили бы окончательно доказать превосходство» одного подхода над другим. Вопрос о том, «к какому знанию мы стремимся... есть экзистенциальный вы­бор»¹ исследователя.

• Третья позиция, назовем ее прагматической, является в некотором смысле продолжением второй, и разделяется преж­де всего социологами, имеющими значительный опыт эмпири­ческих исследований. В западной социологии это Д.Силверман, К.Нанч, К.Риссман и др., в российской социологии — О.М.Маслова, В.Б.Якубович, Г.Г.Татарова, Ю.Н.Толстова и др. Она заключается в том, что каждая из этих парадигм имеет свою «зону релевантности», т.е. область исследовательских за­дач, где использование конкретного подхода является наибо­лее эффективным или может быть единственно возможным. Выбор того или иного подхода определяет сам исследователь, руководствуясь целями и задачами своего исследовательского проекта.

Каковы же эти «зоны релевантности» для каждой из анали­зируемых нами парадигм? Фрагментарно мы так или иначе уже говорили об этом. Здесь лишь в компактном виде постараемся еще раз «собрать все».

Итак, считается, что классический подход необходимо ис­пользовать в такой исследовательской ситуации, где требуется определить:

— меру выраженности, распространенности того или иного социального свойства в изучаемой социальной общности;

— меру представленности отдельных элементов изучаемого со­циального явления или процесса, т.е. описать количественно его структуру;

— меру представленности типов изучаемого явления в той или иной социальной группе;

— взаимосвязь между социальными признаками, ее тесноту и направленность.

¹ Монсон П. Лодка на аллеях парка. Введение в социологию. М.: Весь мир, 1995. 0.13.

Мы уже говорили, что этот класс исследовательских задач может быть реализован в рамках классического подхода, если в распоряжении исследователя есть теоретическое описание изу­чаемого явления или процесса (их может быть несколько); только в этом случае возможна эмпирическая интерпретация, осуществление эмпирического исследования в целом. Это оз­начает, что в рамках данной парадигмы могут быть исследова­ны только относительно изученные, теоретически осмысленные социальные явления, при этом их теоретическое описание удов­летворяет исследователя.

Качественный подход в наибольшей степени соответствует такой исследовательской ситуации, когда:

— изучается малоизученное или вовсе новое, неизученное явле­ние, т.е. когда отсутствует его теоретическое описание или исследователя не устраивает имеющееся;

— необходимо изучить социальный объект в его изменчивости во времени;

— необходимо изучить уникальное явление в его целостности и неповторимости;

— необходимо дать «слово» замалчиваемым социальным группам.

• Четвертая позиция, назовем ее узкоэмпиристской, если ее упростить, сводится к тому, что различия между качественным и классическим подходом не столь уж велики: социологи издавна используют самые различные методы. Поэтому сама дискуссия об этих подходах носит надуманный характер и непродуктивна.

Наиболее популярная в социологическом сообществе се­годня — прагматическая позиция, которая, признавая «особость» каждого из этих подходов, тем не менее не водружает между ними «китайской стены». Сторонники такой точки зрения полагают, что применительно к отдельно взятому исследованию возможно сочетание двух подходов — количественного и качественного, ес­ли это обусловливается целями и задачами исследовательского проекта. Введенные авторами этой точки зрения новые для со­циологии словосочетания: «принцип дополнительности», «ме­тод золотой середины» — тому свидетельство. В рамках подобной позиции отвергается все еще распространенная сре­ди российских социологов точка зрения, что качественный подход (и, соответственно, «мягкие» методы) может выступать только вспомогательным средством: или в качестве разведыва­тельного этапа до осуществления основного классического, или в качестве уточняющего, детализирующего, после него.

Конечно, в рамках разведывательного этапа традиционно­го социологического исследования действительно чаще всего используются «мягкие» методы: свободное интервью, вклю­ченное наблюдение и т.д. Вместе с тем его все-таки нельзя наз­вать качественным: мы уже говорили, что здесь не производит­ся полноценного знания. Задача разведывательного этапа — бытт. вечнт.тм лгтетчанием», «до того знанием»: отрефлекси-рованные здесь проблемы и предмет исследования не имеют самостоятельного статуса.

Еще раз подчеркнем, что идея взаимосвязи двух парадигм в едином исследовательском цикле предполагает их равнознач­ное «сосуществование», равный вес и значимость исследова­тельских задач, которые решаются в их рамках.

Как возможно сочетание этих парадигм? Какие организа­ционные, логические очертания оно принимает? Социологи­ческая практика показывает, что возможно по меньшей мере два вида сочетания:

— качественный и количественный подходы используются параллельно;

— качественный и количественный подходы используются последовательно, на разных этапах социологического ис­следования.

2. Параллельное использование качественного и количественного подходов

Для такого «параллельного» сочетания характерно изучение различных срезов одного и того же предмета исследо­вания. Это различные методологические фокусы исследуемо­го интереса. Они могут «накладываться, соединяться и пере­кликаться в процессе познания»¹. Т.Шанин для такого

' Шанин Т. Методология двойной рефлексивности в иссле­дованиях современной российской деревни // Ковалев Е.М., Штейнберг И.Е. Качественные методы в полевых социоло­гических исследованиях. М.: Логос, 1999. С. 328.

сочетания парадигм в одном отдельно взятом исследовании вводит термин «интерфейс». Он полагает, что близкие терми­ны «связь», «взаимодействие», подчеркивая единство поля ис­следования, тем не менее не отражают принципиальной раз­нородности качественного и количественного фокусов исследования.

Блестящим использованием такого «интерфейса» было исследование российского крестьянства под его руковод­ством, о котором мы уже говорили ранее (Тема 4, Часть I). В нем, например, в рамках классической методологии проводи­лись бюджетные обследования домохозяйств¹ — анализ дохо­дов и расходов, вобравшие традицию сельских статистических бюджетных исследований. Такие исследования проводились еще в 1920-х годах в рамках ЦСУ и Тимирязевской академии и связаны с именами А.В.Чаянова, В.С.Немчинова и др. В ис­следовании под руководством Т.Шанина чаяновские таблицы были скорректированы и с их помощью собирались количе­ственные данные о балансах семейного производства, об ин­вестициях, комбинировании натуральных и денежных ресур­сов.

Параллельно в этих же семьях шел сбор качественных дан­ных о стратегиях материального обеспечения, планах произ­водства, использования труда, материальных ресурсов и денег, а также бартера и неэквивалентного обмена в рамках сети вза­имопомощи родственников и соседей.

Такое сочетание двух полярных методологических подхо­дов применительно к одному и тому же предмету исследования дало возможность соотнести «сухие» цифры доходов и расхо­дов с субъективно значимыми решениями, соображениями чле­нов изучаемых семей, позволило понять их способ организа­ции своей собственной экономической жизни, а в конечном итоге и российского крестьянства образца начала 1990-х годов в целом.

Попытки такого параллельного сочетания характерны и для польских социологов, которые еще в конце 1960-х годов ис­пользовали «жесткие» и «мягкие» методы для перепроверки

¹ Домохозяйство в исследовании рассматривалось как се­мейная единица производства.

данных. Так, В.Адамский¹ в своем исследовании польского движения скаутов комбинировал мемуарные материалы с поч­товым анкетным опросом, а Б.Гамбьевский² использовал стра­тегию «историй жизни» в сочетании с анкетным опросом для изучения проблем сельской молодежи.

3. Последовательное сочетание качественного и количественного подходов

В мировой социологии сегодня существует целый ряд эмпирических исследований, представляющих собой со­четание качественного и количественного подходов на раз­ных этапах одного исследования. Чаще всего на первом этапе используется качественная методология и, соответственно, «мягкие» методы, а на втором — традиционная, классическая, с соответствующими процедурами. При этом на первом, ка­чественном этапе исследователь «схватывает» явление как целостность, как палитру, содержащую самые разнообразные его краски. Именно на этом этапе изучаемое явление предс­тает своими новыми, неожиданными для исследователя гра­нями.

На втором, количественном этапе, как правило, определя­ется мера выраженности найденного, описанного на предыду­щем этапе. Следует подчеркнуть, что качественный этап здесь имеет самостоятельное значение: в его рамках уже произведе­но знание, представляющее интерес для исследователя. Чаще всего это описание («тонкое» или «толстое») малоизученного или не изученного вовсе социального явления. Продолжение исследовательского поиска, переход ко второму этапу здесь вовсе не обязателен и диктуется только соответствующими це­лями и задачами исследования.

В отечественной социологии примерами такой логической последовательности — качественный—количественный этапы — могут быть известная аксиобиографическая методика выявле­ния ценностных ориентации социальной группы А.П.Вардо-

' Томпсон П. Гуманистическая традиция и жизненные исто­рии в Польше. С. 57.

² Там же. С. 57.

матского', а также методика анализа экономических стереоти­пов, разработанная и реализованная молодым исследователем О.Н.Ваниной² в 1999 году под руководством автора. Остано­вимся на них подробнее.

На первом, качественном этапе аксиобиографическая мето­дика А.П.Вардоматского предполагает выделение ценностных ориентации индивидов. Для этого информантов просят напи­сать (или рассказать) о самых значимых для них событиях в их жизни (вот откуда вторая часть названия этой методики — «биографическая»). После этого интервьюер, используя метод глубинного интервью, пытается понять те смыслы, которыми информант наделяет выделенные события. Анализируя полу­чаемую информацию, исследователь (он же, как правило, здесь и интервьюер) конструирует в итоге ценностные ориен­тации индивидов как некоторые обобщающие теоретические понятия.

На втором, классическом этапе изучается представлен­ность выделенных ценностных ориентации в той или иной социальной общности, которая выступает объектом иссле­дования³.

Теперь обратимся к последовательному использованию качественного и количественного подходов для изучения экономических стереотипов современного российского об­щества⁴. Цель его заключалась в выявлении и определении уровня распространенности в различных социально-демог­рафических группах стереотипов новых экономических групп, появившихся в российском обществе в 1980-х годах: богатых, бедных, наемных работников, хозяев, безработ­ных.

На первом, качественном этапе исследования задача сос­тояла в описании всего спектра стереотипов каждой из вы­деленных групп, а также в выявлении структуры стереоти-

¹ Вардоматский А. П. Аксиобиографическая методика.

² Ванина О.Н. Экономические стереотипы россиян в постсо­ветский период: социологический анализ.

³ Подробнее см.: Вардоматский А.П. Указ. соч. ' Ванина О.Н. Указ. соч.

па¹. При этом представление полноты разнообразия этих сте­реотипов относительно объектов оценивания: богатых, бедных и т.д. — имело самостоятельную ценность, демонстрируя «ве­ер», разброс восприятия новой постсоветской социально-эко­номической реальности российскими людьми.

Так, например, применительно к группе бедных методом свободного интервью были получены различные, хотя и преиму­щественно негативные стереотипы. По мнению опрошенных, бедные — это:

— «безынициативные, пассивные, апатичные люди»;

— «лентяи»;

— «слабаки-неудачники»;

— «злые, агрессивные».

Был выделен также и единственно положительный стерео­тип бедных — «нравственно совершенные», добрые, сострада­тельные, готовые помочь другим, стереотип, видимо, берущий свое начало из христианского православного вероучения.

Относительно социальной группы богатых были выделены всего два вида стереотипов:

— позитивный — «честный бизнесмен, трудоголик»;

— негативный — «нечестный, вороватый, с сомнительными источниками дохода (мафиози)».

Здесь уже сам факт существования таких стереотипов бед­ных и богатых свидетельствовал о тех сдвигах в ценностном сознании россиян, которые начали происходить в связи с кар­динальными общественными преобразованиями. В самом де­ле, трудно предположить существование таких стереотипов бедных в советском обществе, когда сам термин этот примени­тельно к советским людям никогда не использовался: в соот­ветствии с идеологическими установками такого феномена просто не было в Советском Союзе. В то же время присутствие полярных стереотипов в общественном сознании показывает сложность переориентации общественного сознания, его двойственность, расколотость.

На втором этапе исследования, количественном, опреде­лялся уровень распространенности выявленных стереотипов

¹ На этом этапе был использован целевой отбор, объем оп­рошенных составлял 50 человек.

в различных социально-демографических группах населения'. В ходе исследования было установлено, что отрицательные сте­реотипы бедных характерны для 64% населения, и лишь 13,9% воспринимают бедных как нравственно совершенных людей². Было также получено, что в целом в общественном сознании преобладает, хотя и несущественно, отрицательный стереотип богатых (38,1%), в то время как его антипод — положительный стереотип — характерен для 27%³.

Кроме того, на этом этапе было выяснено, например, что носителями наиболее распространенного стереотипа бедных как пассивных, безынициативных фаталистов, плы­вущих по течению, являются прежде всего люди с высшим образованием. Стереотип бедных как ленивых («нет бед­ных, есть ленивые») прежде всего характерен для молоде­жи.

Отрицательный стереотип богатых свойствен преимущест­венно людям зрелого возраста (41—50 лет), чей период социа­лизации проходил в советское время⁴.

Возможно и принципиально другое последовательное сочета­ние рассматриваемых подходов. Оно обусловливается иным со­четанием целей и задач исследования. Здесь на первом этапе осу­ществляется классическое исследование с присущими этому подходу «жесткими» методами, а на втором — качественное исследование с соответствующими процедурами. В качестве примера такой логики исследования в западной социологии можно привести исследование проблемы внебрачного мате­ринства французского социолога Н.Лефошера, которое анали­зирует Жан-Пьер Альмодавар в своей известной статье «Рас-

¹ На этом этапе методом анкетного опроса опрашивались 450 жителей г. Самары, отобранные с помощью квотного от­бора по трем критериям: пол, возраст, образование.

² «Недостающие» 22,0% характеризуют людей, у которых стереотип бедных пока не сформирован.

³ Здесь так же, как и в ситуации со стереотипом «бедных», у 35,3% опрошенных определенный (со знаком «+» или «—») стереотип не сформирован.

⁴ Подробно см.: Ванина О.Н. Указ. соч. С. 53.

сказ о жизни и индивидуальная траектория: сопоставление масштабов анализа»¹.

Первый этап этого исследования — количественный — включал статистический анализ официальных документов: карточек гражданского состояния, административных досье 250 молодых женщин, матерей-одиночек². С помощью собран­ной статистической информации исследователь сумел просле­дить некоторые вехи социальной и семейной траектории жен­щин.

На втором, качественном этапе, который осуществлял­ся через несколько лет, Н.Лефошер использовал исследова­тельскую стратегию «история жизни». Рассказы о жизни 6 матерей-одиночек антильского происхождения позволили воссоздать макросоциальный контекст, т.е. те изменения в социальных нормах, которые произошли в течение жизни одного поколения на Антильских островах: женщины, про­исходящие из семей, в которых «наблюдается в некотором роде генеалогическая непрерывность внебрачного матери­нства, осуждают его»³, стараются дистанцироваться от не­го.

Еще одним примером такого исследовательского цикла мо­жет быть наше исследование социально-экономической адап­тации населения Самарской области (1999—2000), о котором фрагментарно мы уже говорили. Цель первого, количественного этапа состояла в определении представленности типологиче­ских групп, различающихся по уровню социально-экономиче­ской адаптированное™, в составе населения Самарской обла­сти⁴. Для этого была сконструирована теоретическая гипотеза

¹ Альмодавар Ж.-П. Рассказ о жизни и индивидуальная тра­ектория: сопоставление масштабов анализа.

² Вся эта информация была собрана в приюте для матерей-одиночек.

³ Альмодавар Ж.-П. Указ. соч. С.101.

* Подробно см.: Готлиб А.С. Социально-экономическая адаптация россиян: опыт сочетания количественной и каче­ственной методологии в одном отдельно взятом исследова­нии.

о существовании четырех таких групп, которая и проверялась на данном этапе:

— успешные адаптанты; - -

— успешные дезадаптанты;

— неуспешные адаптанты;

— неуспешные дезадаптанты.

С помощью формализованного интервью было опрошено 1162 человека, отобранных методом квотного отбора по крите­риям пола, возраста, образования.

Ранее в Теме 2, Часть I, мы уже говорили о результатах это­го этапа. Здесь лишь добавим, что статистический анализ по­лученной информации позволил нам определить и социально-демографическое «лицо» каждой из выделенных групп. Для этой цели нами был использован метод структурных коэффициен­тов^, в рамках которого сравниваются доли определенной со­циально-демографической группы в общем массиве опрошен­ных и в конкретной типологической группе. Значение структурного коэффициента больше 1 означает, что данная конкретная социально-демографическая группа преимущест­венно представлена в данной типологической группе, являет­ся чертой ее своеобразия. Так, например, анализ показал, что группа «успешных адаптантов», представленная прежде всего предпринимателями и управленцами разных уровней, имеет преимущественно мужское и очень молодое «лицо». Для этой группы характерен довольно высокий уровень образования. Напротив, группа «неуспешных адаптантов» представлена прежде всего специалистами-гуманитариями с лидирующим возрастом 41—50 лет и преимущественно высшим образова­нием.

В целом использование типологического анализа как логи­ки классического социологического исследования позволило нам на первом этапе представить население Самарской области как совокупность определенных типологических групп, раз-

¹ Величина структурного коэффициента рассматривалась как отношение доли конкретной социально-демографиче­ской группы в обьеме опрошенных определенной типологи­ческой группы к доле этой группы в общем объеме опро­шенных.

личающихся по уровню и результату процесса социально-экономической адаптации, определить количественную представленность этих групп, описать их социально-демогра­фические параметры.

На втором этапе в соответствии с другой задачей иссле­дования — определение спектра факторов, обусловливаю­щих успешность социально-экономической адаптации, была использована качественная методология с соответ­ствующими процедурами: методом нарративного интервью и grounded theory как способом обработки качественной ин­формации Игппгплование этой методологии вызвано тем простым обстоятельством, что сегодня в российской социо­логии отсутствует теоретическое знание, корректно описы­вающее этот аспект изучаемого процесса. На этом этапе на­ми изучались жизненные истории двух полярных групп: «успешных адаптантов» и «неуспешных дезадаптантов», по 25 человек в каждой¹.

Содержательно на данном этапе ставились такие иссле­довательские вопросы: есть ли что-то сходное (типичное) в жизненных историях, социальных ситуациях людей, удачно вписавшихся в новые становящиеся социально-эко­номические условия? Есть ли что-то сходное в индивиду­ально-психологических, социальных характеристиках этих людей? Если эти черты все же существуют, то каковы они? Этот же круг вопросов был адресован нами и другой поляр­ной группе — тем, кто не предпринимал сколько-нибудь значи­мых усилий для изменения своей жизненной ситуации к лучше­му. Главный исследовательский вопрос, который ставился здесь, сводился к поиску различий между этими противопо­ложными группами.

В итоге нами были выделены три группы факторов, так или иначе являющихся условиями успешности адаптационного процесса: социальные, личностные и индивидуально-психо­логические.

' Для корректности выводов нами были взяты группы, одинаково включающие информантов в возрасте 25-45 лет.

Вопросы для самоконтроля

1. В чем состоит основная мысль радикалистской пози­ции?

2. Какова основная идея экзистенциалистской позиции?

3. В чем смысл прагматической позиции?

4. Какова суть узкоэмпиристской точки зрения?

5. Опишите зоны релевантности количественного и ка­чественного подходов.

6. Что означает параллельное сочетание качественного и количественного подходов?

7. Опишите возможные варианты последовательного сочетания этих подходов.

Литература

1. Альмодавар Ж.-П. Рассказ о жизни и индивидуальная траектория: сопоставление масштабов анализа // Вопросы социологии. 1992. №2. T.I.

2. Бауман 3. Философские связи и влечения постмодернистской со­циологии // Вопросы социологии. 1992 № 2. Т. 1.

3. Белановский С.А. Методика и техника фокусированного ин­тервью. М.: Наука, 1993.

4. Вардоматский А.П. Аксиобиографическая методика // Социс. 1991. №7.

5. Ванина О.Н. Экономические стереотипы россиян в постсовет­ский период: социологический анализ // Трансформация соци­ального пространства в посткоммунистических странах и новые подходы в социальных науках: Тез. докл. Междунар. науч.-прак-тич. конф. 23-25 сентября 1998 г. Самара: САГА, 1998.

6. Готлиб А.С. Социально-экономическая адаптация россиян: опыт сочетания количественной и качественной методологии в одном отдельно взятом исследовании // Социология-4М. 2000. Т. 12.

7. Готлиб А.С. Социально-экономическая адаптация: факторы ус­пешности-неуспешности // Социс. 2001. № 7.

8. Демин А.Н. О совмещении количественного и качественного под­ходов в исследовательском цикле // Социология-4М. 2000. Т. 11.

9. Маслова О.М. Количественная и качественная социология: мето­дология и методы // Социология-4М. 1995. Т. 5

10. Маслова О.М. Методология и методы // Социология в России. М: Институт социологии РАН, 1996.

11. Татарова Г.Г. Методология анализа данных в социологии (введе­ние). М.: Стратегия, 1998.

12. Телешова Ю.Н. Идеи моделирования, системного анализа, «каче­ственной социологии»: возможность стыковки (на примере мето­да репертуарных решеток) // Социология-4М. 1997. Т. 8.

13. Томпсон П. Гуманистическая традиция и жизненные истории в Польше // Биографический метод. История, методология, прак­тика. М.: Институт социологии РАН, 1994.

14. Шанин Т Метогтотогия двойной рефлексивности в исследованиях современной российской деревни // Ковалев Е.М., Штейн-берг И.Е. Качественные методы в полевых социологических ис­следованиях. М.: Логос, 1999.

15. Якубович В. Б. Качественные методы или качество результатов // Социс-4М. 1995. Т. 5-6.

16. Gubrium J.F., Holstein J.A. The New Language of Qualitative Method. N.Y.; Oxford: Oxford University Press, 1997.

17. Punch K.F. Introduction to Social Research. Qualitative and Quantitative Approaches. L.; Thousand Oaks; New Delhi: Sage, 1998.

Приложение