Андрей Парабеллум Николай Сергеевич Мрочковский 11 страница

- Я сожалею, что расстроил тебя, но у меня были причины.

- Ты должен объяснить их мне, когда вернешься.

- Как пожелаешь, - сказал он. – Кто причинил тебе боль? Кто напал на тебя? Почему ни один из Дю Врангр Гата не излечил тебя.

- Я приказала, чтобы они оставили меня в покое. Я объясню, когда ты вернешься.

Озадаченный, Эрагон кивнул и воздержался от вопросов. Обращаясь к Арье, Насуада сказала:

- Я впечатлена, что ты нашла его. Я не была уверена, что ты сможешь.

- Фортуна улыбнулась мне.

- Возможно, но я полагаю, что твои навыки были столь важны, как и великодушие фортуны. Через какое время вы присоединитесь к нам?

- Два-три дня, если не столкнемся с непредвиденными трудностями.

- Хорошо, я буду ждать вас. С этого момента я хочу, чтобы вы связывались со мной раз в полдень и раз в сумерки. Если я не получу известий от вас, то подумаю, что вы попали в плен, и пошлю Сапфиру вместе со спасателями.

- Скорее всего, у нас не всегда будет возможность остаться наедине, чтобы поколдовать.

- Найдите способ для этого. Я должна знать, где вы оба, и в безопасности ли вы.

Арья задумалась на мгновение, а затем сказала:

- Если я смогу, я сделаю так, как ты просишь, но не в том случае, если это подвергнет опасности Эрагона.

- Согласна.

Используя в своих интересах паузу в беседе, Эрагон спросил:

- Насуада, Сапфира рядом с тобой? Я хотел бы поговорить с ней. Мы не разговаривали с Хелгринда.

- Она улетела час назад, чтобы разведать обстановку на периметре. Вы можете поддержать заклинание, пока я схожу, узнаю, вернулась ли она?

- Иди, - сказала Арья.

Один шаг, и Насуада исчезла из поля зрения, оставляя позади себя лишь неподвижное изображение стола и стульев в ее красном шатре. Довольно долго Эрагон рассматривал интерьер палатки, но когда беспокойство настигло его, он позволил себе перевести взгляд с углубления с водой на заднюю часть шеи Арьи. Ее густые черные волосы свисали с одной стороны, оголяя полосу гладкой кожи выше воротника платья. Это обездвижило его почти на минуту, затем он пошевелился и прислонился к обугленному пню.

Раздался звук ломающегося дерева, затем поле сверкающих синих чешуек покрыло лужицу, когда Сапфира появилась в шатре. Эрагону было трудно сказать, какую ее часть он увидел, такой это был маленький кусочек. Чешуя скользила мимо зеркала, и он заметил нижнюю сторону бедра и шип на ее хвосте, мешковатые мембраны свернутых крыльев и мерцающий кончик клыка. Она поворачивалась и крутилась, пытаясь найти положение, заняв которое она смогла бы рассмотреть зеркало Насуады, используемое для тайных переговоров. Из-за тревожных шумов, звучавших позади Сапфиры, Эрагон предположил, что она сокрушила большую часть мебели. Наконец-то она обосновалась на месте, поднеся свою голову ближе к зеркалу, так что один ее глаз занимал всю поверхность воды, и всмотрелась в Эрагона.

Они смотрели друг на друга в течение минуты, никто не шевелился. Эрагона удивило, какое облегчение он почувствовал, увидев ее. Действительно, он не чувствовал себя в безопасности с тех пор, как они разлучились.

- Я скучаю по тебе, - прошептал он.

Она подмигнула.

- Насуада, ты еще там?

Приглушенный ответ донесся до него откуда-то справа от Сапфиры:

- Да.

- Пожалуйста, ты не могла бы передавать мне сообщения Сапфиры?

- Я буду счастлива, но сейчас я поймана между крылом и коленом, и нет свободного места, насколько я могу судить. У тебя могут быть проблемы со слухом. Если ты потерпишь, то я попробую.

- Хорошо, давай.

Насуада затихла на несколько секунд, а затем голосом Сапфиры, Эрагон едва удержался от смеха, произнесла:

- С тобой все хорошо?

- Я здоров как вол, а ты?

- Сравнивать себя с быком было бы смешно и оскорбительно, но я в тонусе, как и всегда, если именно об этом ты спрашиваешь. Я рада, что Арья с тобой. Это хорошо, иметь рядом кого-то, кто прикрывал бы тебя с тыла.

- Согласен. Помощь всегда долгожданна, когда ты в опасности, – В это время Эрагон был благодарен, что он и Сапфира могут разговаривать, пусть и окольными способами. Он понял, что слова плохая замена свободному обмену мыслями и эмоциями, которым они наслаждались в минуты близости. Кроме того, поскольку Арья с Насуадой были посвящены в их беседу, Эрагон отказывался переходить к более личным темам, например, простила ли ему Сапфира их вынужденное расставание в Хелгринде. Сапфира, должно быть, разделяла его чувства, так как тоже воздерживалась от обсуждения этой темы. Они болтали о другом, о несущественном, а затем простились друг с другом. Прежде чем отойти подальше от углубления с водой, Эрагон коснулся пальцами губ и беззвучно проговорил: «Я сожалею».

Прозрачные капли появились вокруг мелких чешуек Сапфиры в том месте, где начиналась мягкая плоть. Она мигала долго и медленно, он знал, что она поняла его сообщение и не чувствовала неприязни.

После того, как Насуада отпустила их, Арья закончила заклинание и встала. Она отряхнула свое платье от земли тыльной стороной руки.

Эрагон волновался, ему, как никогда прежде, натерпелось прямо сейчас бежать к Сапфире и свернуться с ней напротив лагерного костра.

- Нам пора сворачиваться, - сказал он, отправляясь в путь.

10. Деликатный вопрос

Мускулы на спине Рорана слегка шевелились, когда он поднимал валун с земли.

На мгновение он поддержал валун бедрами, а затем поднял над головой и выпрямил руки. Целую минуту он держал этот неимоверный вес в воздухе. И лишь когда его плечи начали дрожать, грозя порванными мускулами, он бросил валун на землю перед собой. Тот приземлился с унылым, глухим стуком, оставив углубление в несколько дюймов в грязи.

С обеих сторон Рорана стояли двадцать Варденов изо всех сил пытались поднять валуны подобного размера. Только двоим удалось это сделать, остальные вернулись к более легким валунам, к которым они привыкли. Рорана обрадовало, что месяцы, которые он провел в кузнице Хорста, и годы фермерства до этого дали ему силу, чтобы быть равным с теми, кто учился искусству боя с двенадцати лет.

Роран несколько раз глубоко вдохнул прохладный воздух. Он массажировал свое правое плечо, исследуя его пальцами, убеждаясь еще раз, что никакого следа от укуса раззака не осталось. Он усмехнулся, радуясь, что он снова целый и невредимый.

Пронзительный крик заставил его просмотреть в сторону Олбриха и Балдора. Они тренировались с Лэнгом, смуглым, пострадавшим в бою ветераном, который преподавал искусство боя. Даже двое против одного Лэнга они ничего не могли сделать.

Тренировочным деревянным мечом он разоружил Балдора, ударив его по рёбрам, и ткнул Олбриха так сильно в ногу, что тот упал. Роран сочувствовал им, так как он только что закончил свою тренировку с Лэнгом, и она оставила ему несколько новых ушибов. Он больше любил свой молот, чем меч, но он считал, что должен уметь обращаться с мечом на всякий случай. Мечи требовали больше мастерства, за время своих поединков он понял одно: бей фехтовальщика по запястью, не зависимо от того в латах он или нет, и он будет обезврежен.

После сражения на Пылающих Равнинах Насуада пригласила сельских жителей Карвахолла присоединяться к Варденам. Все приняли ее предложение. Те, кто не мог держать оружие, остались в Сурде, в деревне Даут по пути в Пылающие Равнины. Каждый крепкий, способный носить оружие мужчина из Карвахолла оставил свой старый щит и копьё, взял нормальное боевое оружие и стал тренироваться, чтобы стать воином, равными любому в Алагейзии. Люди долины Паланкар были приучены к тяжелой жизни. Махать мечом было не сложнее, чем рубить дерево, и это было значительно легче, чем ломающийся дерн или прополка акров свекл в жаркое лето. Купцы продолжали торговать только уже на благо Варденам, но в свободное время они стремились овладеть оружием, поскольку каждый человек, как ожидали, будет сражаться, когда настанет время.

Роран посвятил себя тренировкам сразу же после приезда из Хелгринда. Помочь Варденам победить Империю и, в конечном счете, Гальбаторикса было тем, что он мог сделать, чтобы защитить своих односельчан и Катрину. Он не был настолько наивен, чтобы полагать, что он один может склонить чашу весов войны. Он был уверен в своей способности и знал, что, если он возьмется за тренировки, то мог бы увеличить шанс победы Варденов. Роран понимал, что должен много тренироваться, что б суметь победить более опытного противника.

Роран пересек место тренировок, по пути к палатке он прошел полосу травы в шестьдесят футов длиной, на которой лежало двадцатифутовое гладкое бревно без коры, отполированное тысячами рук, которые терлись об него каждый день. Не уменьшая шаг, Роран повернулся и просунул пальцы под толстый конец бревна, поднял его и, ворча от напряжения, поставил его вертикально. Потом он толкнул бревно, и оно упало. Ухватившись за тонкий конец, он повторил процесс дважды.

Неспособный поднять бревно снова, Роран покинул тренировочную площадку и побежал через лабиринт серых палаток из холста, махая Лорингу, Фиску и другим, кого он узнал, а так же приблизительно полудюжине незнакомцев, которые приветствовали его. “Здравствуй, Сильный молот!” – кричали они с теплыми нотами в голосе.

“Здравствуйте!” – отвечал он. "Странно, - думал он, - быть известным людям, которых ты не встречал раньше." Через минуту, он дошел до палатки, которая стала его домом, где хранились лук, колчан стрел и короткий меч, который дали ему Вардены.

Он кинул мешок для воды около постельных принадлежностей и пошел ополаскиваться. Ванну принимал Роран довольно редко, но сегодня был важный день, и он хотел быть чистым для важного события. Он вымыл руки и ноги, а затем расчесался и побрился.

Удовлетворенный тем, что он был презентабелен, он надел свою недавно постиранную тунику, прикрепил свой молот за пояс и собирался пересечь лагерь, когда он увидел Биргит, наблюдающую за ним из-за угла палатки. Она сжимала обеими руками вложенный в ножны кинжал.

Роран замер, готовый схватить молот в случае малейшей провокации. Он знал, что был в смертельной опасности и, несмотря на свое мастерство, не был уверен, что сможет победить Биргит, если та нападёт, она преследовала своих врагов с жаждой мести.

- Ты когда-то попросил, чтобы я помогла тебе, - сказала Биргит, - и я согласилась, потому что хотела найти Раззаков и убить их за то, что они съели моего мужа. Разве я не выполнила свою часть сделки?

- Выполнила.

- И ты помнишь, что я обещала, как только Раззаки будут мертвы, я отомщу тебе за твою роль в смерти Квимби?

- Помню.

Биргит крутила в руках кинжал. Она вытянула его из ножен на целый дюйм, обнажая светлую сталь, а затем медленно всунула назад.

- Хорошо, - сказала она. – Я не хочу, чтобы твоя память тебя подвела. У Ивила моя компенсация, сын Гэрроу. Никогда не сомневайся относительно этого. – Быстрым и уверенным шагом она ушла, спрятав кинжал среди изгибов своего платья.

Роран выдохнул и протер своё горло, убедившись в том, что он чудом избежал смерти. Её посещение встревожило его, но не удивило; он давно знал о ее намерениях. Ещё до того как они покинули Карвахолл, он знал, что однажды он должен будет загладить свою вину перед ней.

- Хорошо, - он сказал себе, улыбнувшись. - Человек редко знает день и час, когда он умрет. Я могу быть убит в любой момент и ни чего не смогу поделать с этим. То, что случится, то случится, и я не буду тратить впустую время, когда у меня есть другие заботы. Неудача всегда приходит к тем, кто её ждет. Человек должен найти счастье в кратких промежутках между бедствиями. Биргит сделает то, что говорит ей совесть, и мне этого не изменить.

Под левой ногой он заметил желтоватый камень. Он поднял и покрутил его между пальцев. Сконцентрировался на нём как мог и сказал:

- Стенр риза.- Камень проигнорировал его команду и остался лежать неподвижно между его большим и указательным пальцем. Он фыркнул и выкинул камень.

Он шел на север между рядами палаток. Пока шел, он попытался распутать узел на тесьме своего воротника, но у него ничего не вышло, и это его огорчило. Он дошел до палатки Хорста, которая была в два раза больше его собственной.

- Привет всем, - сказал он и постучал по столбу между двумя входными откидными створками.

Катрина вышла из палатки и обняла его. Улыбаясь, он поднял ее за талию и покружил на руках, весь мир померк кроме ее лица, и потом он аккуратно её опустил. Она поцеловала его один раз, второй, третий... Он вглядывался в ее глаза, больше счастья он не мог себе представить.

- От тебя приятно пахнет, - сказала она.

- Как ты?

Единственное что притупляло его радость – это тот отпечаток, который оставило ей тюремное заключение. Именно поэтому он порой хотел возродить Раззаков, что бы они вынесли такие же мучения, какие они причинили ей и её отцу.

- Каждый день ты спрашиваешь меня, и каждый день я отвечаю тебе одно и то же - Лучше. Будь терпеливее, и я выздоровею, но это займет время... Лучшее средство - это быть с тобой здесь под солнцем. От этого мне становиться настолько хорошо, что я не могу это передать тебе словами.

- Это было не всё, о чём я спрашивал.

Темно-красные пятна появились на щеках Катрины, и она наклонила голову назад, её губы изогнулись во вредной улыбке.

- Мой смелый и дорогой господин. Честно, самый смелый. Я не уверена, что я должна быть одна с тобой из-за страха, что ты позволяешь себе вольности со мной.

Её ответ успокоил его.

- Вольности? Ну хорошо, раз ты считаешь меня негодяем, значит я могу наслаждаться ими. - И он целовал её, пока она не разомкнула своих губ, но все же оставаясь в его объятиях.

- О, - сказала она вздохнув. - Нужно быть твёрдым человеком, чтобы спорить с тобой, Роран Молот.

- Ну вот такой я. - Сказал он. Роран понизил голос и спросил:

- Илейн знает?

- Знала бы, если бы она не была настолько озабочена своей беременностью. Я думаю, что из-за напряжения, перенесённого во время побега из Карвахолла, она может потерять ребенка. Большую часть дня она проводит мучимая болью, и у нее были схватки – это... хорошо. Гертруда ухаживает за ней, но она не может избавить её полностью от неприятных ощущений. Но всё равно, чем скорее вернется Эрагон, тем лучше. Я не знаю, как долго я смогу держать это в секрете.

- Ты сможешь, я уверен. - Он отпустил ее наконец и разгладил складки на своей тунике. - Как я выгляжу?

Катрина изучила его критическим взглядом, затем намочила кончики своих пальцев и провела ими по его волосам, убирая их с его лба. Распутывая узел на его воротнике, она сказала:

- Ты должен обращать больше внимания на свою одежду.

- Мне в этом удобно.

- Ты сейчас не простой крестьянин. Ты – кузен всадника, и ты должен выглядеть достойно. Люди ожидают этого от тебя. – Он позволил ей продолжать прихорашивать его, пока она не стала довольна его внешностью. Попрощавшись с нею, он прошел полмили в центр лагеря Варденов, где стоял красный шатер Насуады. На флаге, установленном на вершине, был изображён черный щит и два параллельных меча, наклонённых вниз. Он развивался в теплом ветре с востока.

Шесть охранников снаружи павильона: два человека, два гнома и два ургала – опустили своё оружие, когда приблизился Роран, и один ургал с желтыми зубами крикнул ему:

- Кто ты? - Его акцент был почти неразборчив.

- Роран Молот, сын Гэрроу. Насуада вызывала меня.

Стукнув кулаком по нагруднику, ургал объявил:

- Роран Молот пришел к вам, госпожа Ночная охотница.

- Пропустите его, - ответила она из палатки.

Воины убрали свое оружие, и Роран осторожно прошел мимо них. Они наблюдали за ним, а он за ними, как будто им требовалось сражаться друг с другом.

То, как выглядел шатер внутри, встревожило Рорана, большая часть мебели была сломана и опрокинута. Единственные вещи, которые казались целыми, были зеркало и большой стул, на котором сидела Насуада. Игнорируя этот беспорядок, он преклонил колени и склонил голову перед ней.

Насуада сильно отличалась от тех женщин, среди которых вырос Роран, и он не был уверен, как нужно себя с ней вести. Она казалась странной и властной, со своим вышитым платьем и золотыми цепочками в волосах и своей темной кожей, которая приобрела в настоящее время красноватый оттенок из-за цвета стен из ткани. И абсолютно контрастировали с остальным ее одеянием белые повязки, обматывавшие ее предплечья, - доказательство ее поразительной храбрости во время Суда длинных ножей. Ее подвиг был темой постоянного обсуждения среди Варденов с тех пор, как Роран вернулся с Катриной. Это был тот самый ее поступок, после которого он понял, что также принесет любую жертву, чтобы защитить тех, о ком он заботился. Только она заботилась о тысячах людей, а он посвящал себя своей семье и своей деревне.

- Пожалуйста, встань, - сказала Насуада. Он подчинился и положил руку на рукоять своего молота, выжидая, в то время как она осмотрела его.

- Мое положение редко позволяет мне быть откровенной, Роран, но сегодня с тобой я буду говорить открыто. Ты, кажется, человек, который ценит искренность, и нам надо многое обсудить за короткое время.

- Спасибо, моя Госпожа. Я никогда не любил играть в словесные игры.

- Превосходно. Если быть откровенной, то из-за тебя у меня появились две трудности, и ни одну из них я не могу так просто решить.

Он нахмурился.

- Какие трудности?

- Одна связана с характером, другая – с политикой. Твои подвиги в долине Паланкар, и во время вашего путешествия с односельчанами сюда на грани фантастики. Они говорят мне, что у тебя есть трезвый ум и что ты силён в бою, стратегии и можешь вдохновить людей следовать за собой.

- Они, возможно, и следовали за мной, но постоянно обвиняли в чем-то.

Улыбка коснулась ее губ.

- Возможно. Но ты их всё-таки привёл сюда, не так ли? Ты обладаешь многими талантами, Роран, и Вардены могли бы использовать тебя. Хочешь ли ты быть полезным?

- Хочу.

- Как ты знаешь, Гальбаторикс разделил свою армию и послал войска на юг, чтобы укрепить город Эроуз, западнее Фейнстера и севернее Белатона. Он надеется выиграть эту борьбу, обобрав нас до нитки неспешными грабежами. Мы с Джормундуром не можем быть в дюжине мест сразу. Нам нужны командиры, которым мы можем доверять. В этом ты мог бы доказать свою ценность. Но... - она замолчала.

- Но ты еще не знаешь, можно ли положиться на меня

- Действительно. Защита друзей и семьи укрепляет дух и решимость человека, но интересно, как ты будешь жить без них. Выдержат ли твои нервы? И в то время как ты будешь командовать Варденами, сможешь ли ты также повиноваться приказам? Я не осуждаю твой характер, Роран, но судьба Алагейзии под угрозой, и я не могу рисковать поставить кого-то некомпетентного ответственным за моих людей. Война не прощает таких ошибок. И при этом было бы не справедливо по отношению к другим Варденам, сделать тебя командиром без веской причины. Ты должен заработать себе репутацию среди них.

- Я понимаю. Что мне тогда нужно сделать?

- Ах, это легко, для тебя и Эрагона, вы фактически братья, и это усложняет ситуацию. Поскольку я уверена ты знаешь, что Эрагон - краеугольный камень наших надежд. Важно не давать ему отвлекаться, таким образом, чтобы он мог сконцентрироваться на задаче, поставленной перед ним. Если я пошлю тебя в сражение и ты умрёшь, то в результате горе и гнев выведут его из равновесия. Я видела, как это случалось прежде. Кроме того, я должна хорошо подумать, с кем тебе служить, поскольку вокруг тебя будут те, кто будет пытаться влиять на тебя из-за твоей близости с Эрагоном. Теперь ты понимаешь мои проблемы. Что ты можешь сказать о них?

- Если сама земля под угрозой, и эта война так горячо оспаривается, как ты подразумеваешь, тогда я скажу одно, ты не можешь позволить мне сидеть и праздновать. Назначить меня сейчас командующим было бы слишком рано. Но я думаю, что ты это и так понимаешь. Что касается политики... - Он пожал плечами. - Мне всё равно, с кем служить. Никто не должен добраться до Эрагона через меня. Единственное, что меня беспокоит, это сломить Империю так, чтобы мои друзья, знакомые и родня могли вернуться в свой дом и жить в мире

- Ты целеустремлен.

- Весьма. Разве ты не можешь позволить мне оставаться ответственным за людей из Карвахолла? Мы близки, и мы работаем вместе. Проверьте меня в пути. Вардены не пострадают тогда, если я потерплю неудачу.

Она покачала головой.

- Нет. Возможно в будущем. Они требуют надлежащей инструкции, и я не могу оценить твою работу, когда ты в окружении группы людей, которые настолько верны, что после твоих убеждений оставили свои дома и пересекли Алагейзию.

"Она считает меня угрозой, - понял он. – Из-за моей способности влиять на сельских жителей, она опасается меня." В попытке разоружить ее, он сказал:

- Они и сами хотели уйти. Они знали, что оставаться в долине - это безумие.

- Ты не можешь объяснить их поведение, Роран.

- Что ты хочешь от меня, Госпожа? Ты позволишь мне служить или нет? И если да, то как?

- Вот мое предложение. Этим утром, мои маги обнаружили патруль из двадцати трех солдат Гальбаторикса на востоке. Я посылаю группу под командой Мартланда Рыжебородого и Графа Туна, уничтожить их и совершить небольшую разведку. Если ты согласен, то будешь служить под начальством Мартланда. Ты будешь повиноваться ему и учиться у него. Он, в свою очередь, будет наблюдать за тобой и сообщит мне своё мнение, подходишь ли ты для повышения. Мартланд очень опытен, и я полностью доверяю его мнению. Идёт?

- Хорошо. Когда мне выезжать, и надолго ли?

- Сегодня и вернёшься в течение двух недель.

- Ты не могла бы подождать и послать меня куда-то через несколько дней? Я хотел бы дождаться возвращения Эрагона.

- Твоё беспокойство о кузене это конечно замечательно, но время не ждёт, и мы не можем задерживаться. Как только я узнаю что-то о Эрагоне, кто-то из Дю Врангр Гата свяжется с тобой и сообщит новости, будь они хорошими или плохими.

Роран провел большим пальцем по острым краям своего молота, поскольку он пытался придумать ответ, который убедит Насуаду передумать, не открыв при этом всей правды. Наконец он оставил эту задачу и сказал правду.

- Ты права. Я волнуюсь по поводу Эрагона. Но увидеть его живым и здоровым не главная причина, почему я хочу остаться.

- А в чём тогда причина?

- Мы с Катриной хотим пожениться, и мы хотели бы, чтобы Эрагон провёл церемонию.

Послышался водопад резких щелчков, когда Насуада стукнула ногтями по ручке стула.

- Если ты думаешь, что я позволю тебе сидеть, сложа руки, когда ты мог бы помогать Варденам, тогда ты очень ошибаешься. Ты с Катриной можешь насладиться своей брачной ночью несколькими днями позже.

- Это – неотложный вопрос, госпожа Ночная охотница

Пальцы Насуады повисли в воздухе, а её глаза сузились.

- Насколько неотложный?

- Чем скорее мы поженимся, тем лучше это будет для чести Катрины. Поймите, я бы не спрашивал, если бы это не было столь важно.

Свет переместился на кожу Насуады, потому что она наклонила свою голову.

- Я понимаю... Но почему Эрагон? Почему ты хочешь, чтобы он провёл церемонию? Почему не кто-то другой, например старейшина твоей деревни?

- Потому что он - мой кузен, и я забочусь о нем, и потому что он - всадник. Катрина потеряла почти всё — свой дом, отца и приданое. Я не могу заменить все эти вещи, но я по крайней мере хочу сделать незабываемую свадьбу. Без золота или домашнего скота я не могу заплатить за щедрую церемонию, поэтому я должен найти что-то, что сделает нашу свадьбу незабываемой помимо богатства, и мне кажется, нет ничего более необычного, чем венчание Драконьим Всадником.

Насуада молчала так долго, что Роран начал задаваться вопросом, не ждёт ли она, что он уйдёт. Потом сказала:

- Это действительно была бы честь, чтобы Всадник венчал вас, но нехорошо, что Катрина останется без приданого. Гномы подарили мне много золота и драгоценностей, когда я жила в Тронжхайме. Некоторые я уже продала, чтобы финансировать Варденов, но того, что у меня осталось, хватит на то, чтобы женщина ходила в норке и атласе много лет. Они будут принадлежать Катрине.

Пораженный, Роран поклонился снова.

- Спасибо. Твое великодушие безгранично. Я не представляю, как смогу отплатить тебе.

- Отплатишь, сражаясь за Варденов, как ты боролся за Карвахолл.

- Я клянусь, что Гальбаторикс проклянет тот день, когда он послал Раззаков против меня.

- Я уверена, что он уже проклинает. Ты можешь остаться в лагере до приезда Эрагона, но когда он поженит тебя с Катриной, я ожидаю, что ты будешь в седле на следующее же утро.

11. Кровавый волк.

Какой гордый человек, подумала Насуада, наблюдая затем, как Роран покидал шатер. Интересно; он и Эрагон похожи во многих отношениях, и все же их характеры существенно различаются. Эрагон может быть один из самых смертоносных воинов Алагейзии, но он не твердый или жестокий человек. Роран, однако, сделан из более сурового материала. Я надеюсь, что он никогда не препятствовать мне; иначе я должна буду уничтожить его, чтобы остановить.

Она проверила свои бинты и, убедившись, что они были все еще свежими, вызвала Фарику и приказала, чтобы она принесла еду. После того, как служанка поставила еду, а затем удалилась из палатки, Насуада подала сигнал Эльве, которая появилась из своего потайного места за ложной панелью в глубине шатра. Вместе, они разделили утреннюю трапезу.

Насуада провела следующие несколько часов, просматривая последние сообщения об инвентаре варденов, подсчитывая число обозов, в которых она должна будет переместить варденов дальше на север, складывая и вычитая ряды чисел, которые представляли финансы ее армии. Она послала сообщения гномам и ургалам, приказывая, чтобы кузнецы увеличили производство наконечников для копий, угрожая совету Старейших роспуском – как она делала почти каждую неделю – и иначе проявляя внимание к делам варденов. Затем с Эльвой Насуада выехала на своем жеребце, Бетл-шторме, и встретилась с Трианной, которая захватила и была занята допросом члена шпионской сети Гальбаторикса, Черной руки.

Когда она и Эльва покинули палатку Трианны, Насуада обнаружила волнение на севере. Она услышала крики и приветствия, затем появился человек из-за палаток, бегущий к ней. Без слов, ее охранники сформировали плотный круг вокруг нее, кроме одного ургала, который встал на пути бегуна и поднял свою дубинку. Человек остановился перед ургалом и, задыхаясь, выкрикнул:

- Леди Насуада! Эльфы здесь! Прибыли эльфы!

В течение волнующего, невероятного момента Насуада подумала, что он имеет в виду королеву Имиладрис и ее армию, но потом вспомнила, что Имиладрис была около Сьюнона; даже эльфы не могли переместиться через Алагейзию меньше чем за неделю. Это должно быть двенадцать магов Имиладрис, посланных защитить Эрагона.

- Быстро мою лошадь, - сказала она и щелкнула своими пальцами. Ее предплечья горели, поскольку она вскочила на Бетл-шторма. Она подождала только самого ближайшего ургала, чтобы забрать Эльву, затем ударила пятками жеребца. Его мускулы вздыбились под ней, так как он бросился в галоп. Пригибаясь низко к его шее, она направила его в неочищенный проход между двумя рядами палаток, уворачиваясь от людей и животных и перепрыгивая дождевые бочки, которые загораживали ей дорогу. Люди, казалось, не обижались; они смеялись и пробирались за ней, чтобы увидеть эльфов собственными глазами.

Когда она достигла северного входа в лагерь, она с Эльвой спешились и изучили горизонт для движения.

- Там, - сказала Эльва и показала.

Почти на расстоянии в две мили, двенадцать длинных, худых фигур появились из-за деревьев можжевельника, их очертания дрожали в утренней зное. Эльфы бежали в унисоне, так легко и быстро, их ноги не подняли пыли, и они, казалось, летели над сельской местностью. Кожу на голове Насуады закололо. Их скорость была как красивой, так и неестественной. Они напомнили ей стаю хищников, преследующих свою добычу. Она почувствовала то же самое чувство опасности как тогда, когда она увидела шрргна, гигантского волка, в Беорских горах.

- Внушают страх, не так ли?

Насуада обнаружила Анжелу рядом с собой. Ее раздражало и озадачивало то, как травница могла подкрасться к ней.

Ей было жаль, что Эльва не предупредила ее о появлении Анжелы.

- Как это тебе всегда удается присутствовать там, когда что-то интересное должно произойти?

- О, ну, мне нравится знать то, что произойдет, и быть там намного быстрее, чем ожидая кого-то, кто расскажет мне об этом позже. Кроме того, люди всегда не учитывают важные кусочки информации, например, чей безымянный палец длиннее, чем их указательный палец, или есть ли у них волшебные щиты, защищающие их, или есть ли у осла, на котором они едут, плешинка в форме головы петуха. Разве ты не согласна?

Насуада нахмурилась:

- Ты никогда не выдаешь своих секретов, не так ли?

- Сейчас, что хорошего будет сделано? Все стали бы волноваться над некоторыми вздорными заклятиями, и затем я должна была бы потратить часы, пытаясь объяснить, и в конце, король Оррин захотел бы обрубить мне голову, и я должна была бы отбить половину твоих магов, спасая себя. Это просто не стоит усилий, если ты спрашиваешь меня.

- Твой ответ едва ли внушает уверенность. Но…

- Это потому, что ты слишком серьезна, госпожа Ночная охотница.

- Но скажи мне, - упорствовала Насуада, - почему ты хочешь знать, едет ли кто-то на осле с плешинкой в виде головы петуха?