Основы философии 11 страница

Для Маркса дерево как природный материал приобретает «чув­ственно-сверхчувственное» свойство лишь в тот момент, когда сде­ланный из него, например, стол становится товаром. «Форма де­рева изменяется, например, когда из него делают стол. И тем не менее, стол остается деревом — обыденной, чувственно восприни­маемой вещью. Но как только он делается товаром, он превраща­ется в чувственно-сверхчувственную вещь» (44. Т. 23. С. 81).

Конечно, превращение стола в товар добавляет к его свойствам еще одно — экономическое, но тем не менее, стол и до того, как стать товаром, обладал социальным качеством. Форма стола — это та принципиальная добавка к природному материалу, которая делает дерево качественно новым объектом материального мира. И эта новизна обнаруживается в том, что под влиянием стола как важного условия работы и быта у людей формируется определен­ная потребность, которая в совокупности с другими делает их культурными существами. В потреблении созданных ими вещей развиваются сами люди, возвышается их духовно-культурный облик.

Еще раз возвращаясь к вопросу о месте общественного произ­водства в социально-практическом способе бытия, следует под­черкнуть, что именно оно, начинаясь под влиянием нужды, в силу своего характера окультуривает и облагораживает витальные и порождает новые, чисто культурные потребности. Не потребность, а общественное производство занимает ведущее место в жизни человека. Сформированное в общественном производстве богатст­во материальных ценностей – основа общественных потребнос­тей. Каждая такая ценность (кузнечный молот, швейная машин­ка, жилой дом, стадион и т.д.) — составная часть общественной культуры и в силу этого она стимулирует не животную, а соци­альную активность. В производимых человеком вещах материа­лизуются, объективируются его намерения и замыслы. В матери­альных ценностях духовная жизнь работников производства ста­новится как бы открытой книгой для всего общества. Представле­ния и понятия отдельных людей приобретают общезначимый, об­щественный характер. В потреблении материальных вещей не просто удовлетворяются потребности, но и вырабатывается об­щепринятый стиль поведения, расширяется кругозор и растет куль­турный уровень населения.

Переходя к вопросу о роли общественного производства в жиз­ни человека, прежде всего следует отметить, что как в потребле­нии шлифуются и расширяются потребности, так в труде форми­руются и развиваются его способности.

Общественные способности многообразны. Общественная жизнь требует от людей способности работать в коллективе, понимать как самого себя, так и окружающих, выполнять те обязанности (трудовые, гражданские, семейные и т.д.), которые налагает общество на индивидов. Особое значение имеет способности произ­водительно трудиться.

Производственные способности, навыки к труду лежат в осно­ве рабочей силы и являются результатом развития общества. Они образуют внутреннее условие производственной деятельности и свидетельствуют о готовности к ней.

Производственные способности не падают в готовом виде с неба. Они — результат целенаправленной работы общества. В целях развития производства оно организует подготовку высококвали­фицированных работников. И пока общество сознает приоритет производства над потреблением, расширяется круг способностей человека, повышается его творческий потенциал. Тем самым при­умножается духовное богатство личности.

Крайне ошибочно отрывать способности от потребностей и тем более противопоставлять их друг другу. Общественные потреб­ности без способности людей их удовлетворять — мечта, пустое желание, каприз и произвол. С другой стороны, и способность без цели, без смысла и значимости — слепа.

Общественная способность высокопроизводительно трудиться давно уже стала важнейшей потребностью общества. Наряду с потребностью в труде и орудиях труда, в общении и нравственных нормах, красоте и истине потребность во всестороннем разви­тии своих способностей входит органической частью в предмет­ность человека как социокультурного существа.

Производственная деятельность — основополагающий фактор в развитии человека. Именно здесь природа человека обогатилась социокультурными свойствами, совокупность которых и выража­ет его предметность, или определяет его как особый предмет материального мира. Если физические тела отличаются физическими свойствами, а биологические существа – биологическими потреб­ностями, лежащими в основе их активности, то гордостью челове­ка являются его культурные потребности, его способности совер­шенствовать себя и преобразовывать природу и нести за это ответ­ственность как перед собой, так и перед природой.

Завершая вопрос о роли общественного производства в соци­альном бытии человека, нужно отметить следующее. Во-первых, преобразуя природу, люди вместе с этим меняют условия своего существования, совершенствуя свои способности и возвышая по­требности. А это открывает перед ними новые горизонты в освое­нии природного мира. Общественное производство лишает человека возможности отложить в сторону свой рабочий инструмент и почить на лаврах. Социально-практический способ бытия обрека­ет людей на вечное беспокойство.

Во-вторых, чем значительнее прогресс в общественном производстве, тем разительнее контраст между биологическим и социокультурным существованиями, между индивидуальной конечностью и социокультурной бесконечностью. Природе индивида невыносима мысль, что созданное его рукой сохранится и переживет его.

Общественный, культурно развитый человек думает иначе. Хотя Гольбаху и не посчастливилось раскрыть социальную сущность труда, он высказал замечательно правдивые слова о его значении для человека: «Человек создан для деятельности. Этого требуют его собственные интересы. Праздность повергает человека в со­стояние расстройства и недомогания, которое называется скукой. Поэтому человеку необходима жизнь, полная труда. Только жизнь, посвященная труду на пользу общества, делает его достойным уважения в глазах других людей» (24. Т. 2. С. 81).

И в-третьих, сформированная натура человека такова, что ей претит равновесие с окружающим миром. Потребности пробужда­ются и не могут не пробуждаться лишь тогда, когда отсутствуют необходимые для них средства удовлетворения. Поиск этих средств – в социальной натуре человека. «В том, что известно, подчеркивал И. Гёте, - пользы нет, одно неведомое нужно».

2. Технологические основы производственной деятельности и научно-технический потенциал общества

В общественном производстве люди обнаруживают свою про­изводительную силу, т.е. способность превращать природный ма­териал в материальные блага. Это достигается за счет затраты работником физической и духовной энергии, путем применения орудий труда.

Но производительная сила человека, хотя и является чем-то особым, не единственная в материальном мире. В принципе вся природа обладает производительной силой. О производительной силе земли убедительно писал В.С. Соловьев, протестуя против ее разграбления (61. Т. 1 С. 246).

Взаимодействуя, материальные тела производят согласно сво­им физическим свойствам определенный эффект. Он следствие игры стихийных сил природы, непреднамерен и естественен.

Только потому, что природа обладает естественной производи­тельной силой, человек получает возможность создать обществен­ное производство. Производительная сила общества опирается на естественную силу и включает ее в себя. Еще Бэкон писал: «В действии человек не может ничего другого, как только соединять и разъединять тела природы. Остальное природа совершает внутри себя» (10. Т. 2, С. 12).

Так, смесь угля, серы и калиевой селитры дает черный порох, а обработка нитроцеллюлозы нитроглицерином – бездымный порох. При высокой температуре содержащийся в воздухе азот соединяется с кислородом, а растворение окиси азота в воде про­изводит азотную кислоту.

В историческом развитии человек сначала ощупью, а потом и преднамеренно осваивает естественные производительные силы и организует их как технологический процесс. Технология стано­вится основой общественного производства.

Технологическая организация общественного производства пред­полагает осознание хозяйственной задачи и выбор для ее решения тех естественных сил, которые могут помочь человеку. Для этого естественные силы должны быть соответствующим образом офор­млены и организованы. А это достигается с помощью техники.

Вся эта трудная, мучительная и сложная работа с природным материалом обозначается Гегелем как «хитрость разума». «Разум столь же хитер, сколь могущественен. Хитрость состоит вообще в опосредствующей деятельности, которая, дав объектам действо­вать друг на друга соответственно их природе и истощать себя в этой воздействии, не вмешиваясь вместе с тем непосредственно в этот процесс, все же осуществляет лишь свою собственную цель» (21. Т. 1. С. 397).

Ничего сверхъестественного в «хитрости разума» нет. Это всего лишь индикатор зрелости производительной силы общества. Применительно к общественному производству «хитрость разу­ма» — это символ технологической мощи общества.

Благодаря технологии производственная деятельность челове­ка универсальна. Человек способен действовать согласно природе самых разнообразных вещей и реализовывать в них свои собст­венные цели. Он может летать как птица, строить на реках плоти­ны как бобры, прокладывать тоннели как крот, плавать под во­дой как рыба и т.д. Ко всему природному человек способен подо­брать ключ, действуя в соответствии с особенностями данной при­родной стихии.

И на всем человек оставляет печать своей воли и творчества. К физическим и химическим свойствам природных тел он добавляет социальные, превращая их в своих слуг и помощников. Общественную производственную деятельность необходимо отличать от физического труда. Последний биологичен в своей основе. В физических операциях человек главным образом высту­пает как агент технологического процесса, а не как его организа­тор и целенаправляющее начало. Умственный труд вносит орга­низующее начало в производственный процесс. Его продукты – это идеальные образы тех изделий, которые нужно получить, а также технологические схемы производственного процесса и контрольные рекомендации для поддержания качества обработки природного вещества.

Общественная производственная деятельность включает в себя как умственный, так и физический труд. Но в ней все большее значение приобретает умственная деятельность. Чисто физическое начало все больше передается технике. Уже в настоящее время в развитых индустриальных странах эта доля редко превышает пять процентов. Главное содержание трудовой деятельности образуют умственные, психические процессы.

Техника — это искусственно созданные материальные средства целесообразной деятельности. Техника подчинена целесообразной деятельности человека, и в контексте этой целесообразной деятельности она обретает назначение и смысл. Изначальное назначение техники — производственная деятельность, технологические операции. В силу этого в ней главное место занимают орудия труда. Орудия труда — это мера развития рабочей силы средство разделения труда и способ соединения природных сил с человеком, форма овладения природными силами и канал ввода их в общественную жизнь.

В своем историческом развитии техника проходит ряд этапов. Первый этап — ручные орудия труда, инструменты воздействия человека на природный материал. Такие инструменты постепенно усложнялись. Они приспосабливались к руке, а также к тягловой силе животных и силам природы (потоки воды и воздуха). Ремесленное производство преимущественно базировалось на энергии работника. В земледелии использовалась и энергетическая мощь животных.

Ручные орудия труда, ремесленные инструменты образовали технический базис традиционного общества. Их вполне хватало для того, чтобы решать хозяйственные задачи того времени и служить людям, ориентированным на общинный образ жизни и его ценности.

Водяная мельница — прообраз машины, имеющей двигатель, передаточный механизм, рабочее орудие. И как только была изобретена паровая машина, началась механизация производства. Приводимые в движение силами пара технологические машины быстро вытеснили ремесленный труд текстильщиков, кузнецов и т.д.

Механизированное производство – более эффективный метод решения хозяйственных задач, чем ремесленный труд. Его эффективность — прежде всего экономическая. Развитая хозяйственная жизнь, ориентированная на рынок и прибыль, создает условия для машинного производства. Машины стали производить машины. В своей совокупности машинная техника образовала технический базис индустриального общества.

В контексте индустриального общества техника получает новый социальный смысл. Она становится не просто проводником воздействия человека на природный материал, а средством подчинения природных сил. Цели человека получают адекватные им средства достижения, что объективно, независимо от человека усиливает социально-эгоистические мотивы до угрожающих природе размеров.

Параллельно с развитием техники совершались научные открытия. Многие из них прямо или косвенно влияли на технический прогресс. Достаточно вспомнить Архимеда, его исследование рычага и винта, открытие статической подъемной силы, центра тяжести и т.п. Однако ни молот, ни плуг, ни мельничные жернова и сверлильный станок не требовали специальных научных исследований. Даже изобретение паровой машины обошлось без фундаментальных и прикладных разработок.

Но уже появление технологических машин потребовало научных работ в области кинематики и динамики составляющих их механизмов. Совершенствовать технику стало невозможно без теории машин и механизмов, сопротивления материалов и т.д.

Теоретическая механика, физика электричества и оптических явлений, химия неорганических и органических соединений подготовили целый ряд совершенно новых направлений в техническом прогрессе. Новейшие технические устройства явились непосредственным воплощением научных данных. Наука стала превращаться в непосредственную производительную силу общества.

Использование в качестве рабочего орудия электрического разряда, химических реакций, высоких температур и т.д. потребовало автоматизации управления технологическим процессом и освобождения работника производства от функций его агента. Технологический процесс переподчиняется и передается в руки ЭВМ. Автоматизированные комплексы, функционирующие по заданным программам, становятся ведущей силой в производстве.

Автоматизация производства расширяет выбор фундаментальных сил природы. Кроме того, она предполагает совмещение, сочетание различных по своим параметрам и физическим качествам технических систем. Системотехника становится одним из лидеров техникознания. А второй лидер – автоматизация управления техническими системами.

Эти две научные дисциплины открывают широкий простор для применения в производстве новейших открытий в физике, химии и других науках.

Автоматизация производства меняет и положение человека в технологическом процессе. К нему во все большем объеме переходит работа по составлению производственных программ, организации технологического процесса и контролю за ним.

Органическое соединение науки и техники, превращение науки в непосредственную производительную силу и перераспределение функций между машиной и работником производства в сторо­ну возрастания творческой роли человека, освобождение его от роли агента технологического процесса образует содержание на­учно-технической революции.

Научно-технический потенциал общества возрастает за счет проникновения в тайны атомно-молекулярного строения вещества и полевой природы материи. Так, владея принципами атомного и молекулярного строения вещества, ученые и инженеры синтезировали за несколько десятилетий такое многообразие химических соединений (около 8 млн.), которое во много раз превосходит их множество, порожденное природой на Земле за миллиарды лет. Кроме того, синтезированы химические элементы, неспособные существовать в естественных условиях на нашей планете, и тем самым значительно пополнена периодическая система Д.И.Менделеева. В природе существует лишь статическое электричество, а люди создали электротехнику, базирующуюся главным образом на электродинамике. Тем самым человек актуализирует дремлю­щие в природе силы, придавая им адекватное их сущности техни­ческое выражение и вводит в производство.

Отбирая естественные производительные силы и превращая их в технологию общественного производства, человек наделяет их смыслом, социальным значением. И их главное предназначение – служить обществу.

Однако социально-практическое бытие не так безобидно, как может показаться на первый взгляд. «Уже Гегель видел, — пишет Ясперс, — какие последствия влечет за собой скачок от обычных орудий труда к машине. Прежде всего это – значительный про­гресс, орудие труда – еще нечто косное, вещь, которую я исполь­зую в своей деятельности как бы формально, и при этом сам превращаюсь в вещь, ибо в этом случае источником силы является человек. Машина же, напротив, – самостоятельное орудие, с ее помощью человек обманывает природу, заставляя ее работать на себя. Однако обман мстит обманщику» (87. С. 126).

В современную эпоху наращивание научно-технического по­тенциала грозит превратиться в самоцель. И тогда исчезает благо человека как критерий отбора естественных производительных сил и превращения их в технологию. В силу своей ограниченности люди далеко не всегда принимают в этом отношении правильные решения, да и невозможно рассчитать все последствия техничес­кого прогресса. В условиях превращения научно-технического потенциала в самоцель у техники обнаруживается демонический характер. Она утрачивает свое историческое предназначение слу­жить человеку.

Социально-практическое бытие делает технику не только по­мощником человека, но и грозным противником. Упустит ли об­щество из своих рук право давать смысл технике, держать ее на положении служанки или же она станет господином мира — тако­ва историческая дилемма современного бытия. Перед лицом воз­растающей опасности важно осознать относительную ценность науки и техники. Их мировоззренческая оценка должна быть при­оритетной в выборе направлений научно-технического прогресса, в определении его размеров и границ.

3. Экономические формы общественного производства

Известный французский философ XVIII в. Руссо писал: «Пер­вый, кто напал на мысль, огородив свой участок земли, сказать: -"Это мое", и нашел людей, достаточно простодушных, чтобы это­му поверить, был истинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн и убийств, от скольких бедствий и ужасов избавил бы род человеческий тот, кто, выдернув колья и засыпав ров, крикнул бы своим ближним: "Не слушайте этого обманщика, вы погибли если способны забыть, что плоды земли принадлежат всем, а земля — никому!" Но весьма вероятно, что дела не могли уже тогда оставаться дольше в том положении, в каком они находились. Идея собственности, зависящая от многих идей предшествующих, которые могли возникнуть лишь посте­пенно, не внезапно сложились в уме человека. Нужно было дале­ко уйти по пути прогресса, приобрести множество технических навыков и знания, передавать и умножать их из века в век, чтобы приблизиться к этому последнему пределу естественного состоя­ния» (57. С. 68).

Понятно, что не умник нашел простодушных людей, которые согласились с ним на раздел земли, а умные люди нашли проста­ка, который с откровенной прямотой заявил, что смутное время кончилось и что в условиях растущего народонаселения и ограни­ченности пригодной для земледелия земли надо нормализовать отношения между людьми на основе частной собственности и за­крепления их в юридических нормах. На смену родовому челове­ку пришел гражданин. Отношения между людьми стали опреде­ляться их имущественным положением.

Руссо прав в том, что общественное производство лишь посте­пенно приобрело как технологическую основу, так и экономичес­кую форму и что техническое развитие подготовило частную соб­ственность. Пока общественное производство было примитивным, дикари и варвары главным образом пользовались естественными благами. Вода и ее рыбные запасы, земля и ее недра, фауна и флора, воздух — все это было ничьим. Но по мере расширения производства накапливались богатства и множились обществен­ные и индивидуальные потребности. И чем больше в сообществе функционировало материальных благ, тем яснее вырисовывалась ненасытность человеческих желаний и ограниченность ресурсов. Это противоречие и стало побудительным мотивом закрепить за собой основные источники существования, землю и орудия труда. Наряду с общинным владением земли складывается и частное.

Собственность — это одно из выражений социально-практи­ческого бытия человека. Природа не знает собственности, а прак­тическая жизнь людей находится в прямой зависимости от собст­венности и распределения богатства в обществе. «Собственность — это возможность пользоваться выгодами, доставляемыми каждо­му члену общества его трудом и умением» (24. Т. 1 С. 173).

Своим источником собственность имеет практическое отноше­ние человека к природе. Вещь должна быть сначала реально при­своена, и лишь вследствие этого она может быть использована по назначению. Такое присвоение имеет две стороны: техническую и экономическую. Для удлинения руки дикарь не просто берет пал­ку, а подгоняет природное тело к особенностям своей руки и, по­стоянно тренируя свое тело, приобретает умение обращаться с копьем. Экономическое присвоение предполагает владение вещью, для этого она должна стать своей для собственника и чужой для невладеющего ею. Собственник по своему усмотрению или удов­летворяет с ее помощью свои потребности, или же сдает ее в арен­ду, дарит, передает по наследству. В силу социальной важности владение закрепляется юридически, регламентируется законом и охраняется традицией и общественной властью.

С цивилизацией начинается конкуренция между общинной и частной собственностью. Общинная собственность на землю ста­новится одним из устоев традиционного общества. Владение зем­лей позволяет общине быть автономной по отношению к цент­ральной и региональной власти. Выплачивая ей налог-ренту, об­щина в остальном остается самостоятельной и не одобряет разви­тие частной собственности. В этих условиях торговые отношения и рынок ограничиваются социально-экономическими интересами общин.

Рыночные отношения подрывают устои общинного владения землей и ведения хозяйства. На рынке противостоят собственники продуктов, произведенных для продажи. Трудовые усилия отдель­ных семей закрепляются частной собственностью на произведен­ные ими продукты. Работа на рынок стимулирует их предприимчивость. Частнособственнические отношения содействуют появле­нию и развитию экономического мерила общественного богатства. Деньги становятся заветной мечтой и могучим стимулом экономи­ческой деятельности. Массовое производство и прибыль — важ­нейшие ценности индустриального общества.

Экономические отношения характеризуются или сотрудниче­ством собственников (взаимопомощь владельцев общинных наде­лов, классовая солидарность помещиков, общая озабоченность акционеров судьбой банка или промышленного концерна) или зависимостью неимущих и малоимущих от богатеев (рабство, крепостничество, наемничество). Экономические отношения затра­гивают самые существенные стороны бытия человека Для одних они — источник богатства и праздного образа жизни, для дру­гих — лишений и подневольного труда.

Общественное производство страдает от поляризации имуще­ственных отношений, когда на одном полюсе концентрируется богатство, а на другом — нищета. Выступая против концентрации богатства в руках немногих граждан, Гольбах полагал, что иму­щество должно распределяться относительно равномерно. Ссылаясь на Бэкона, он сравнивал богатство с навозом: «Если собрать его в большую кучу, он не принесет никакой пользы и даже по­вредит плодородию почвы; но распределите его хотя бы самым тонким слоем по поверхности земли, и он оплодотворит все поле» (24. Т. 2, С. 420).

Экономические отношения распространяются не только на ма­териальные блага, но и на саму личность. Развитая личность – это главное общественное богатство.

Людям далеко не безразлично, продают ли они свою рабочую силу или трудятся на собственном предприятии, должны ли они, выходя на рынок рабочей силы, подстраиваться под него или же они как свободные граждане реализуют свой трудовой потенциал по своему усмотрению на собственном предприятии. Лишь в пос­леднем случае работник может рассчитывать не на возмещение своей рабочей силы, а на присвоение результатов своего труда. На этом в конечном счете и основан идеал социальной справедли­вости.

Экономические отношения включают в себя и отношения обме­на, распределения и потребления, которые в своей сущности оп­ределяются особенностями собственности. Обмен результатами деятельности предполагает рынок, регулирующий отношения меж­ду товаровладельцами. Собственник определяет, как и в каких пропорциях распределяются произведенные богатства, а также и то, в какой мере каждый из работников имеет возможность присваивать себе созданные в производстве вещи и удовлетворять свои потребности.

Экономические отношения исторически развиваются. Их развитие обусловлено переменами в общественном производстве, не­обходимостью так стимулировать работников производства, как этого требует содержание и характер труда. Для современного производства не приемлемы рабство и крепостничество. Не будет производительно трудиться рабочий и в том случае, если его не обеспечить современным жильем, бытовыми удобствами и питанием. Помещенный в общежитие и посаженный на картофель, работник не развивает высокой производительности труда и становится в тягость самому обществу.

Маркс различает три типа экономических отношений: «От­ношения личной зависимости (сначала совершенно первобытные) — таковы те первые формы общества, при которых производительность людей развивается лишь в незначительном объеме и в изолированных пунктах. Личная независимость, осно­ванная на вещной зависимости, – такова вторая крупная фор­ма, при которой впервые образуются система всеобщего обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций. Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивида и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние, – такова третья ступень» (44. Т. 46, ч. 1. С. 100-101).

Кризис индустриального общества («личная независимость, основанная на вещной зависимости») убеждает, что «культивирование всех свойств общественного человека и производство его как человека с возможно богатыми свойствами и связями, а потому и потребностями, – производство человека как возможно бо­лее целостного и универсального продукта общества (ибо для того, чтобы пользоваться множеством вещей, человек должен быть способен к пользованию им, т.е. он должен быть в высокой степени культурным человеком)» — обязательное условие дальнейшего развития общественного производства в условиях научно технической революции и глобальных экологических проблем.

Социальная несправедливость в экономической сфере, ограничение индивида в доступе к мировым культурным ценностям, в разумном, научно обоснованном потреблении и быту сужают экономическую основу производства и подрывают производительную силу общества. Не промышленное оборудование само по себе, а экономические отношения (собственность, обмен, распределение и потребление) обусловливают культивирование способностей и потребностей человека, его воспроизводство в качестве производительной силы и высокоразвитого гражданина общества.

4. Общественное разделение труда и классы

Воспроизводство человека как биологического существа и природные условия жизнедеятельности накладывают отпечаток на его труд. На ступени дикости и варварства формируется половозрастное разделение труда и начинается специализация в хозяйственной деятельности. Такая специализация развивается в двух направлениях; земледелие и скотоводство. Климатические и почвенные условия подсказывают первобытному человеку способы решения своих хозяйственных проблем. Содержание общественного труда детерминирует особенности развития потребностей и способностей у земледельцев и скотоводов. Вместе с тем, обнаруживается у них и различный интерес к средствам труда и изобретаются принадлежности как сельскохозяйственного, так и скотоводческого инвентаря. В этих двух видах средств труда закрепляется его (труда) первое общественное разделение.

И земледелие, и скотоводство дают достаток родовым общинам и сами по себе стимулируют традиционный образ жизни. Даже формирование ремесла как отдельной отрасли хозяйства не выводит земледельческие и скотоводческие общины за пределы традиционного общества. Особенно поражают своей устойчивостью индийские земледельческие общины, которые даже в начале XX в. сохранили удивительную способность к стабильности.

Только товарно-денежные отношения перевернули душу общинника, смутили его покой и заставили искать новые формы организации общественной жизни.

В основе товарно-денежных отношений лежит общественное разделение труда и формирование этнических объединений, специализирующихся на земледелии, скотоводстве, ремесле и торговле. Особую роль играют так называемые торговые народы. Выступая посредниками между народами в обмене результата ми деятельности, они стремительно расширяют свой кругозор, социальный опыт, улучшают имущественное положение. Для них важными ценностями становятся знание языков и правил счета, письменность и сведения по астрономии. Условия жизни этих народов стимулируют специализацию в умственной деятельности.

Отделение умственного труда от физического – закономерное следствие дальнейшего углубления общественного разделения труда. Кооперация родовых общин в решении хозяйственных вопросов (строительство плотин, каналов, культовых объектов и т.п.), объединение общих усилий для отражения набегов кочевников и т.п. подчеркивают значимость умственной деятельности и требуют от организаторов общественной жизни профессиональной подготовки. Вместе с профессиональной группой работников умственного труда начинает формироваться и особая социальная группа, претендующая на руководство обществом и требующая для себя соответствующего вознаграждения.