Шестнадцатая глава 10 страница

– Стоит. Ворота открыты. Мои, было, сунулись туда – да отступились!

– Отступились? Алые? Что так?

– Страшновато. Запах что ли такой... Да ты сам, государь, слышал, что говорят о Черном замке? Гнездо Зла! Сам Ладар до последнего времени в него не совался!

– До последнего времени?

– Мы тут прихватили пару человек, потолковали...

– И что же? – насторожился Фаргал.

– В прошлом месяце Ладар не только сам, но и почти всех солдат своих через замок провел! Не зря говорят: не трожь Зло – целее будешь!

И сплюнул.

– Не уверен, – сказал Фаргал. – Что в казармах?

– Пусты, государь! Хонт‑Хурзак всех подчистую выгнал. В крепости, считай, солдат не более ста человек осталось... Да сам Хонт‑Хурзак! – выпалил и засмеялся, приготовил‑таки сюрприз для царя!

– Что? Хонт‑Хурзак?

– Угу! – Шотар буквально лучился от удовольствия. – Мои прихватили толстяка в саду Ладара!

– А сам Ладар?

– Говорят, дрался снаружи. Думаю, прикончили Владыку! Он ведь самолично своими ребятами командовал!

– Ладно, демоны с Ладаром! Хонт‑Хурзак мне втрое милей! Молодец!

Фаргал хлопнул ручищей по плечу капитана так, что воин пошатнулся.

– Тащи его сюда! Хотя – нет! Успеем! Бехер! – обратился он к вошедшему начальнику стражи. – Как?

– Сделано! – ответил тот. – Имей в виду, царь, что на стенах осталось человек двести! Кайр! Твои волки разбежались. Полагаю, грабить!

– Шакалы, а не волки! – проворчал самериец. – Все?

– Нет. С полсотни осталось. И, похоже, не самые хилые!

– Ясно, – кивнул Косогубый. – Эти‑то не грабят – так берут! Как тигры у гиен!

– Отлично!

Это сказал Фаргал и все удивленно воззрились на него.

– Я предложу твоим тиграм неплохой кусок! – сказал царь. – Кусок, от которого не откажется только храбрец. Но уж он‑то – не откажется! Бехер! Возьми три десятка Алых! Кайр! Столько же своих головорезов! Мы идем в Черный замок!

– Может, лучше подождать наших магов? – осторожно предложил Люг.

Царь посмотрел на сокта. Уж кого‑кого, а Люга в трусости не упрекнешь!

– Нет! – отрезал Фаргал. – Я не буду ждать! Бехер, Кайр! Действуйте!

* * *

Уцелевшие военачальники Фаргала с восторгом наблюдали, как разворачиваются события. И сигнал, передающий волю царя не остался незамеченным.

Остановить бегущих в этой ситуации, да еще с помощью магов, не составило труда. Черных кое‑как организовали и двинули к крепости. Позади, на крытых повозках, окруженные персональным эскортом, ехали маги. Впервые у них появилась возможность участвовать в битве. Чародеи применили свое искусство и не встретили никакого противодействия. Теперь их воля подстегивала Черных, впереди которых, опережая шагов на двадцать, бежал Страх. Действовало безотказно. И без того охваченные паникой шорисдарцы и райносцы бросали оружие раньше, чем копья Черных касались их щитов.

* * *

– Им конец! – воскликнул великан Андасан, видя, как толпами сдаются его бывшие союзники.

– Это – магия! – возразил один из его подручных, указывая на три повозки, окруженные неторопливо шагающими солдатами. – Царские колдуны! Начальник! Если мы ударим по ним сейчас...

– То подохнем вместе с этими придурками! – отрезал гигант. – Ну положим мы колдунов, если они прежде не выжгут нам глаза! Дальше что? Крепость союзнички просрали, а то, что от них осталось – просто стадо взбесившихся свиней!

Мятежный военачальник злобно плюнул наземь, в последний раз поглядел на ряды Черных, без всякого сопротивления поднимавшихся к крепости. Потом на саму крепость, где на стене краснели между зубцами фигурки царской гвардии.

Андасан развернул коня, привстал на стременах:

– Уходим! – гаркнул он и поскакал к лесу.

Весь его небольшой отряд двинулся следом.

– Мы еще встретимся, Фаргал! – пробормотал великан себе под нос. – Мы еще встретимся!

Спустя несколько минут солдаты мятежного военачальника скрылись в чаще.

А спустя еще четверть часа ворота Ремийской крепости распахнулись, принимая подошедших воинов Фаргала.

Глава шестая

Замок стоял мрачный, древний, как гранитный утес. Вокруг – ни стены ни рва – если и были когда‑то, то Время давно поглотило их. Черные стены уходили вверх на две сотни локтей. Причем снизу это были тридцать локтей сплошного камня, без окон или бойниц. Когда‑то этот камень покрывали надписи и барельефы, но Время прошлось по ним, обратив работу мастеров‑резчиков в бесформенные неровности и выступы.

Круглая, окаймленная зубчатым барьером крыша, чернела в голубизне неба, как увенчанная короной лысая голова. Издали Злой замок и впрямь казался головой закопанного в землю царя‑великана из минувших эпох.

Но если какой‑нибудь безумец пожелал бы проникнуть внутрь – он мог бы это сделать. Вратная арка, чудовищный распахнутый зев, была достаточно широка, чтобы шестеро всадников, поднявшись по ступеням, могли въехать внутрь шеренгой, не наклоняя голов. Створы ворот, из толстой, совершенно черной бронзы были распахнуты уже не первое столетие: прошу! И находились смельчаки из магов, воинов или просто алчных дураков, осмеливавшиеся войти в тень древней арки.

Возвращались немногие. Очень немногие. Может быть – никто.

И только в последние два месяца не один, не двое, а сотни людей поднялись по вытертым ступеням. И вернулись.

* * *

– Скверное местечко! – произнес Кайр, разглядывая тысячелетнее сооружение. – Нет таких сокровищ, что увлекли бы меня внутрь!

– Нет такого места, что отпугнуло бы меня от добычи! – откликнулся один из его подначальных, рослый самериец.

Раздробленный когда‑то подбородок делал воина похожим на дикого кабана.

Сказал, но вперед, однако, не спешил, уступая честь первенства другим.

Пространство позади ворот казалось пустым. Но, когда царь, Люг и десятник из Алых взошли на последнюю из девяти ступеней, из темноты появился здоровенный мускулистый детина с выбритой круглой головой. Скрестив на груди руки, такие же толстые, как руки самого Фаргала, детина в упор уставился на царя.

– Кто ты? – спросил удивленный Фаргал.

Он‑то полагал, что людей в замке нет.

– Хочешь войти? – спросил бритоголовый.

– Эй! – гаркнул десятник. – Пред тобой – Император Карнагрии!

– Если хочешь войти, – не обратив внимания на реплику продолжал здоровяк, – ты должен оставить здесь оружие и одежду!

– Ты что, не слышал, кто он? – прорычал Алый.

Бритоголовый пожал плечами.

– Всякий, кто хочет войти, сделает так, как я сказал! – бесстрастно произнес он. – Вы все, – взгляд его скользнул над головой Фаргала, пробежался по стоящим внизу воинам, – сделаете так!

Царь усмехнулся. Тот, кто диктовал им условия, был один и безоружен. Нет, не один. Из темноты выступили еще трое, такие же бритые, мускулистые, в белых набедренных повязках. И также без оружия.

Фаргал улыбнулся еще шире и положил руку на эфес.

Десятник Алых рванулся вперед, к бритоголовому.

– Ну ты! – зарычал он, хватая здоровяка за плечо.

И, получив удар в грудь, отлетел назад, едва не сбив с ног царя. Скатившись по ступеням, десятник остался неподвижно лежать на мостовой.

Один из Алых подскочил к упавшему.

– Да он мертв! – воскликнул воин.

Кулак Фаргала с хрустом врезался в подбородок бритоголового, кривой меч сокта вылетел из ножен, а толпа Алых и наемников устремилась вверх по лестнице. Первых гнала преданность, вторых – азарт, жажда наживы, а, главное, кажущаяся легкость победы. Ведь противник даже не вооружен!

Кэр рванулся вместе с остальными, но Кайр, оставшийся на месте, схватил его за руку.

– Без тебя управятся! – заявил он. – Пять с лишним дюжин – на троих!

Инстинктом горного барса самериец уловил опасность.

Трое странных жрецов и не подумали отступить. Люг разрубил голову одному, Бехер проткнул второго, а чья‑то стрела продырявила третьего. С голыми руками – на опытных воинов? Умалишенные!

Воины гурьбой ввалились внутрь. И притихли.

Они оказались в зале поистине невероятных размеров. Голые мрачные стены уходили ввысь, теряясь в сумраке. Рассеянный свет падал откуда‑то сверху, может, из щелей, прорезанных в толще стен. Но самих щелей снизу не разглядеть. И непонятно, как держится без колонн и опор чудовищный свод?

– Неуютное местечко! – пробормотал Люг.

И выругался: его браслет снова жег запястье.

– Злая магия, мой царь! – предупредил сокт.

– Не разбредаться! – бешено закричал Фаргал.

Но солдаты и так старались держаться вместе.

– Ко мне, Алые! – металлическим голосом рявкнул Бехер.

– Стройсь!

Кайр, Кэр и еще двое наемников остановились под входной аркой.

– Ох, не хочется мне идти дальше, – пробормотал тысяцкий, нащупывая что‑то у себя на груди, под кольчугой.

Алые построились, окружив царя.

Наемники, – чуть поодаль, сплоченной группой. Настоящие волки, лучшие бойцы Кайра, вполне доверявшие друг другу. Если дело не касалось добычи.

Люди казались муравьями в огромном гулком пространстве. Вдали виднелись три отверстия. Как крысиные норы.

– Вперед! – скомандовал Фаргал.

И двинулся к среднему проходу через огромное, как площадь, пустое пространство.

Воины, настороженно оглядываясь, последовали за царем. Их длинные черные тени тянулись по полу на десятки шагов.

Вдруг странный звук прокатился под сводами зала. Он напоминал искаженный и умноженный эхом женский смешок.

Воины вздрогнули и остановились.

Кайр разрывался между долгом перед царем и своими людьми и уверенностью: смерть или нечто похуже стоит прямо за этим порогом.

Звук повторился.

Бехер нервно схватился за меч. Его пробрала дрожь.

Не он один взялся за оружие. Часть наемников сорвала со спины луки, наложила стрелы. Все напряженно вглядывались в полумрак, ожидая нападения. Каждый чуял опасность, как хищник чует запах крови.

Но смерть пришла изнутри.

Один из наемников повернулся, натягивая тетиву. Звонкий щелчок тетивы, удар – и его товарищ рухнул на каменный пол с пробитым горлом.

И началось.

Засвистели стрелы, зазвенели мечи. Клинки солдат Фаргала скрещивались с клинками их же соратников.

Запах крови и внутренностей. Вопли умирающих и рычание еще живых.

Черные тени и серые быстрые тела. Темно‑серые пятна крови на полу. Сумрак пожирал краски так же, как магия Злого замка пожрала разум людей.

Каждый дрался с каждым и победитель искал себе новую жертву среди тех, кто ближе. Лязг металла порождал тысячеголосое эхо. Сотни невидимых демонов корчились от смеха, глядя, как друг убивает друга и сам тут же гибнет, пронзенный выпущенной в упор стрелой.

Только две группы сражались в единстве. Одна, малая, из двух человек – Фаргала и Люга. И вторая – из двух дюжин Алых, рьяно набросившихся на того, кого должны были охранять. Царь и его друг с трудом отражали бешеный град ударов. Кривой меч сокта мелькал, как молния. Фаргал увидел рядом искаженное лицо Бехера, его занесенный меч... Начальник царской стражи натужно закричал и страшным усилием воли, в последний миг, изменил направление удара. Меч вошел под его собственную кирасу, в живот, снизу вверх. Начальник стражи захрипел, растянул губы в улыбке, изо рта его хлынула кровь и Бехер повалился наземь. Он сделал все, что мог.

Но еще двое, кроме царя и сокта не поддались магии. Кайр и Кэр, которого тысяцкий удерживал за плечо. Старший самериец отскочил к выходу, увлекая за собой Кэра. Два его соратника развернулись и напали на самерийцев.

Кайру пришлось отпустить своего родича и тот немедленно выхватил меч. Налетевший на него наемник рухнул, пронзенный ударом «скорпиона». Кайр рукоятью вышиб пару зубов второму, швырнув на пол... И еле успел схватить за руку Кэра, который оскалившись, собрался вонзить в него клинок.

Едва пальцы тысяцкого сжались на предплечье молодого воина, тот пришел в себя, ошалело покрутил головой.

– Не винись! – успокоил его Кайр.

Левая рука самерийца сжимала крохотный белый камешек. Когда‑то Кайр отдал за него шесть золотых монет. И это была лишь ничтожная часть настоящей цены привезенного с гор талисмана.

Тысяцкий приготовился выбросить своего родича из зала. Он обязан был спасти его раньше, чем идти на помощь Фаргалу. И тут посланная кем‑то стрела воткнулась в плечо тысячника рядом с ключицей.

Кайр сумел удержать и талисман, и руку Кэра.

– На! – прохрипел он, вкладывая камешек в руку юноши. – Спаси царя! Марш!

И толкнул сына вождя в сторону сражавшихся.

Горячая волна ярости захлестнула тысяцкого, но последним усилием Кайр сумел выброситься из тени, скатился по широким ступеням и остался лежать рядом с мертвым десятником.

* * *

«Скорпион» хищно блестел в руке Кэра. Он окинул взглядом происходящее. От отряда Фаргала осталось человек пять, не считая тех, кто нападал на самого царя.

Кэр ликовал. Судьба дарит ему возможность совершить подвиг! Спасти царя!

При этом сам Фаргал был ему безразличен.

Какой‑то наемник с кровавой пеной на губах и сквозной раной в щеке попытался разрубить голову самерийца.

Кэр отпрянул, «скорпион» пронзил правую руку наемника. И мигом позже – горло.

Молодой воин наслаждался своим мастерством. Меч был стремителен и послушен, как мысль. Как желание.

Еще один человек расстался с жизнью и Кэр добрался туда, куда хотел.

Атаковавшие царя не заметили его появления. Двенадцать, нет – уже одиннадцать натравливаемых колдовством Алых, мешая друг другу, хрипя, рыча, наседали на царя и вождя соктов. Тяжелые мечи опускались, вздымались и снова опускались под хаканье воинов. Это была работа лесорубов. В желании угробить царя Алые растеряли половину мастерства, сгрудились, как толпа варваров. Но их было слишком много даже для таких бойцов, как сокт и Фаргал.

Сухая мертвая пыль, поднятая ногами сражавшихся, оседала в горле. Вождь соктов перебросил меч в левую руку – правая онемела от удара в локтевой сустав. К счастью, Люг неплохо владел и левой рукой.

Огромный меч Фаргала со скрежетом вспорол алую кирасу. Царь вырвал оружие, пнул напавшего слева ногой в колено. Тот пошатнулся, клинок, целивший в лицо царя прошел в стороне. Фаргал ударил Алого в щель шлема «рогом» гарды. С такой силой, что гарда, разворотив щель, раздробила переносицу воина. Пара рубинов, украшавших рукоять меча, выскочила из гнезд и упала под ноги сражающихся. Никто не обратил внимания на камни, способные нищего превратить в богача.

Сильный удар в бок отбросил Фаргала к стене. Но его латы выдержали. И ребра – тоже. Люг, метнувшись к другу, отбил второй удар. А царь, в свою очередь, выбросив меч слева от головы сокта, пробил кирасу нападавшего.

* * *

Вонзая свой узкий меч в просветы лат, Кэр улыбался. Он разил легко и быстро, погружая жало «скорпиона» не больше чем на две ладони. Укол, поворот, обратный рывок. «Скорпион» убивал бесшумно, без лязга, грохота и скрежета тяжелых мечей. Разве что иногда металл скрипел, задевая кость. Но это был звук, который слышали лишь двое: убийца и жертва.

Хотя очень часто те, кого настигал клинок самерийца, даже не чувствовали удара. Только внезапную слабость и теплоту внутри, когда кровь из разорванной печени начинала плескаться в латах.

Гибкий, стремительный, Кэр метался в тылу Алых и, пока меч Фаргала поразил двоих, узкое лезвие «скорпиона» выпило втрое больше жизней.

Вождь соктов раньше, чем царь, увидел длинную гибкую тень, метавшуюся за спинами Алых. А когда из горла воина, который атаковал Люга вдруг выскочил окровавленный стальной «язычок», сокт осознал, что у них появился союзник. Еще один Алый повалился с разрубленным шлемом и меч Фаргала взлетел над головой... Кэра.

Юноша вовремя заметил опасность, прыгнул в сторону и наткнулся на плечо Алого. Он вскинул руку, понимая, что «скорпион» не защитит от рубящего удара огромного меча...

Изогнутый клинок возник между мечом царя и тонкой полоской закаленного металла. И отвел удар. При этом Люгу с трудом удалось удержать оружие в руках.

– Нет! – простонал сокт.

Но царь, сообразив уже, что к чему, перехватил меч и воткнул его в шею Алого, собравшегося прикончить самерийца.

Сын вождя отпрыгнул далеко назад, уйдя от нового удара. Теперь, когда его обнаружили, молодой воин уже не мог убивать с прежней эффективностью. Но и врагов осталось только четверо.

Эти четверо бились до последнего и умерли безвинно и бессмысленно.

Три воина стояли в окружении десятков окровавленных тел.

– Ашшур! – прорычал Фаргал. – Как я ненавижу магов!

– Ты поспел вовремя, солдат! – сказал вождь соктов самерийцу. – Эй, да я тебя знаю!

– Я – Кэр, сын Хардаларула! – гордо произнес молодой воин.

– Слышал я и имя Хардаларула! – задумчиво проговорил сокт, обтирая меч прежде, чем опустить его в ножны.

Но не стал уточнять, где и когда он слышал имя отца Кэра.

– Но тебя я помню не как сына вождя, – продолжал Люг. – Ты – тот человек, которого наш царь отказался помиловать во имя справедливости? Не так? Ведь это тебя должны были казнить на площади у городского Совета? Пожалуй, иногда имеет смысл отступить от справедливости ради правды!

– Благодарю тебя! – сказал подошедший к ним Фаргал. – Твой меч оказался неплохим подспорьем для наших!

– Скажи лучше – он спас нам жизнь! – уточнил сокт.

– Пожалуй, – не слишком охотно согласился царь.

– Благодарите Кайра! – ответил самериец. – Его талисман защитил мой разум от чар!

– Они все еще действуют! – произнес Люг.

– Так ты из наемников Кайра? – спросил Фаргал.

– Я – его родич!

– Хорошо, – сказал царь и отвернулся.

Взгляд его упал на полегших воинов.

– Бедняги, – пробормотал он. – Люг! Надо помочь им! Наверняка кто‑то еще жив!

– Чары действуют! – сокт покачал головой. – Наклонись над раненым – и он всадит тебе в горло кинжал! Предлагаю сначала добраться до тех, кто виновен в этой бойне!

– Так идем же! – прорычал Фаргал.

Не дожидаясь сокта и самерийца, он бегом устремился к черному зеву коридора.

– Держись позади! – посоветовал сокт Кэру. – У тебя только талисман, а у нас мечи, что не боятся магии!

Перстень, который Фаргал несколько дней назад одел на палец, полыхал алым пламенем. А браслет Люга сиял так, что освещал коридор не хуже факела. Три силы вели их: собственная воля, магический зов и чары того, кто соединил десятки судеб в собственную паутину.

* * *

Когда колесницы царских магов въехали в крепость вслед за Черными, Шотар, не теряя ни минуты подскакал к первой и прямо с седла прыгнул на подножку возницы.

– Гони прямо, малый! – приказал он. – Маг! Мескес! Мы едем к Ремийскому замку!

– Я понял, – отозвался верховный маг из глубины повозки.

Колесница загрохотала по мощеной дороге.

– Нам надо... – начал капитан.

– Теперь помолчи! – перебил Мескес. – Все, что ты хочешь сказать, я уже знаю.

Так, в молчании, под стук колес по булыжникам и брань солдат, уворачивающихся от скачущих упряжных они доехали до замка.

Возница спрыгнул и помог сойти Мескесу.

Клык Кхорала, черный, тяжелый, нависал над ними, распахнув негостеприимные двери.

Три мага неторопливо поднялись вверх по ступеням к вратам замка. У подножия лестницы уже не было ни Кайра, ни трупа десятника из Алых. А вот тела бритоголовых так и остались лежать. Внутрь никто заглянуть не решился.

Шотар поспешил вперед, чтобы присоединиться к магам, но Семиглаз решительно заступил воину путь.

– Капитан, – произнес он, растягивая гласные, как истый уроженец северного Эгерина, – ты останешься здесь! Нам не нужен союзник, который...

– Я сам знаю, как мне помочь своему государю! – перебил Шотар.

– Впусти его! – раздался изнутри голос Мескеса.

И капитан вошел в тень замка.

Неистовая ярость охватила его. Он с рычанием схватился за меч и... ошарашено помотал головой. Ярость пропала так же внезапно, как и возникла. Но руки Баурана и Мескеса покоились на плечах капитана.

– Посмотри вокруг! – негромко произнес Верховный маг.

Шотар оглядел зал и прикусил губу. Повсюду лежали тела его соратников.

– Вон там – Бехер! – сказал царский маг. – Он был менее предан, чем ты?

– Ашшур! – пробормотал капитан.

– Сабатонис, – попросил Верховный маг. – Проводи капитана наружу!

– Нет, постой! – воскликнул Шотар. – А Фаргал? Он тоже там?

– Нет! – Мескес качнул головой.

Несмотря на кажущееся спокойствие Верховный маг чувствовал себя мышью, ползущей по кошачьему хвосту. Смерть пугает мага меньше, чем обычного человека: он знает, куда уйдет. И все же смерть редко радует и мага. Разве что, когда несет спасение от чего‑нибудь похуже.

– Проводи его, Сабатонис! – повторил Мескес.

И на сей раз Шотар дал себя увести.

Три царских мага мгновенно «взяли след» Фаргала. Мескес поднял над головой жезл, синий огненный шарик сорвался с него и поплыл над головами чародеев, указывая и освещая путь. В его сиянии блоки, из которых был сложен замок, казались еще древнее, чем на самом деле.

Глава седьмая

Кэр шел последним. Он был горд собой. И уверен, что с ним все будет в порядке. Если уж боги хранили его до сих пор и вели по пути славы, то позаботятся и о дальнейшем. Вот он, равный, идет с прославленными героями, идет по подземельям древнего замка, чтобы сразиться со Злом! Совсем недавно он получил свой меч и уже спас жизнь царя Карнагрии! И показал, что он честней и благородней, чем Фаргал! Он идет последним, прикрывая их спины. Нет, Хардаларулу не придется стыдиться своего сына! Он, Кэр...

Вдруг самериец обратил внимание, что спина Люга удаляется от него. Он прибавил шагу. Но спина сокта по‑прежнему удалялась, и свет волшебного браслета сокта тускнел.

Кэр забеспокоился всерьез, припустил бегом. И обнаружил, что не двигается с места. Стены вокруг тоже не двигались, только становились все более мрачными по мере того, как слабел свет впереди.

Сын вождя набрал в грудь воздуху, чтобы окликнуть уходящих...

– Не нужно, – произнес рядом негромкий свистящий голос.

Кэр схватился за меч. Но вокруг никого не было. Он попробовал закричать, но горло его сдавило спазмом. Сын вождя сжал талисман Кайра... и услыхал смешок.

– Ужели я не справлюсь с собственной магией, мой мальчик?

Высокая фигура в длинном плаще выступила прямо из стены.

Крупная голова, выразительное властное лицо, обрамленное светлыми волосами, тонкие чуть искривленные губы, серые холодные глаза. И диадема с огромным, пылающим, живым камнем. От камня, через высокий выпуклый лоб к переносице, изгибаясь волной и раздваиваясь, опускалась полоска металла. Пульсирующий алым огнем камень окрашивал ее багровым отсветом. Казалось, лоб мага пробит и из раны толчками сочится кровь.

– Иди за мной, мальчик! – приказал властитель‑чародей.

И двинулся вслед за ушедшими.

Кэр повиновался. Собственно, у него не было выбора.

«Я ведь и собирался идти за ними, – успокаивал он себя. – Попробую предупредить Фаргала, как только мы нагоним их!» Так думал он, глядя на светловолосый затылок мага.

А губы чародея кривились в усмешке, когда он слушал мысли Кэра.

Слева, из черной дыры бокового прохода возникла человеческая фигура. Человек могучего сложения и полностью вооруженный. Кэр резко остановился. «Скорпион» будто сам прыгнул ему в руку. Чуть позже он сообразил, что опять владеет своим телом.

– Хорошо, мой мальчик! – похвалил маг. – Не доверяй никому! Но это – мой слуга! Значит, и твой тоже. Спрячь меч!

И рука Кэра, опять помимо его воли, отправила клинок в ножны.

– Ступай вперед, Карашшер! – приказал чародей. И они втроем двинулись дальше. Кэр опять шел замыкающим. Но мысли его были совсем не такими, как прежде.

Шли довольно долго. И остановились внезапно.

– Подойди! – сказал маг.

Сын вождя приблизился и увидел: прямо перед ними, на грубом каменном полу коридора лежали одежда и оружие: мечи, помятые доспехи. Кэр узнал их: то были вещи Фаргала и вождя соктов.

– Видишь? – спросил чародей, устремив на сына вождя горящий взгляд. Камень на диадеме казался третьим глазом. Таким же яростным.

– Любая сила – ничто пред магией этого места. Царская власть, доблесть воина, чары Великого Яго! Ничто! Только я! Только моя магия и только моя дорога существуют здесь! Да, мой мальчик! Ты и я! Начнем наш путь отсюда – закончим в Вечности.

Голос мага словно ледяной меч, вонзился в тело. Кровь застыла у Кэра в жилах. Но через миг ужас его перешел в гнев. Никто не сможет испугать воина клана Мечей! Никто не заставит склониться сына Хардаларула!

– Аш‑ш! – произнес маг, стирая именем Мудрого жалкий гнев Кэра.

«Даже не заметил, что я сказал: „мы“, – отметил жрец. – Корни Яго уже проросли в нем: выражение ставит выше смысла».

Маг выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. Порыв ветра овеял лицо Кэра. Ему показалось, что черные базальтовые своды над головой разошлись, открыв кусочек звездного неба.

Жрец Аша прикоснулся к мыслям сына вождя и придал им бЖрец перевел взгляд на своего верного раба, Карашшера. Потом – снова на Кэра. Первому уздой – страх и награда. Второму – никакой узды. Он должен быть предан магу. Жертвенно предан. По высшему долгу, а не по личной выгоде. Зовом крови человек может и пренебречь. Но воин клана Мечей не способен пренебречь Долгом!

– Карашшер! – приказал маг. – Забери это!

Воин двумя руками сгреб лежащие на полу вещи: доспехи, оружие, – связал штанами и курткой Люга и взгромоздил на спину.

– Уходим! – произнес чародей.

Они двинулись обратно.

Кэр терялся в догадках. Причем собственная судьба беспокоила его в последнюю очередь. Как ни грозен маг, сын вождя не чувствовал враждебности с его стороны. Перед ним был слуга Аша. По наивности юноша полагал, что жрец Мудрого не способен причинить вреда тому, кто родился на земле его бога. Вот только Фаргал... Что с ним? Если царь погибнет – погибнет и слава Кэра. К чему тогда его подвиг?

Сын вождя посмотрел на серебристую полосу металла, пересекавшую светлый, как у самого Кэра, затылок мага. Жрец наверняка знает, что происходит сейчас с Фаргалом. Прислужники Мудрого знают все. Если спросить его...

Но Кэр не решился. Хотя и чувствовал, что к благоговейному страху перед слугой самого Аша примешивается и симпатия. Чародей сумел расположить к себе юношу. Насколько Кэру мог понравиться тот, кто отнял у него право распоряжаться собой.

* * *

Ни Фаргал, ни Люг не заметили исчезновения сына вождя. Они были слишком сосредоточены на том, что могло ожидать впереди.

А попались совершенно нелепо.

Потолок над головами их внезапно дал трещину. Зеленый тяжелый дым потек вниз.

Фаргал, догадавшись, ринулся вперед, задержав дыхание, надеясь, что проскочит полосу дыма раньше, чем отравится. Но едва острый запах зеленого дыма коснулся его ноздрей, грудь царя рефлекторно расширилась, и Фаргал вдохнул дурман.

Он еще успел услышать, как с шумом упало на камни тело Люга.

* * *

Дым рассеялся. Из глубины коридора появились мускулистые бритоголовые мужчины. Они раздели бесчувственные тела царя и сокта, подняли и унесли.

Спустя некоторое время потерявших сознание воинов внесли в невероятных размеров пещеру, наполненную желтым с алыми проблесками сиянием. Посреди пещеры, занимая большую часть пространства, простиралось озеро. Поверхность его, абсолютно черная, не отражала света. Берег, пологий каменный скат, уходил под желтую пенную полоску, окаймлявшую водную гладь.

Шагах в ста от берега из чернильного цвета воды поднималась голова женщины. Огромная, от подбородка до макушки – не меньше двух локтей. И тем не менее женщина была прекрасна! Ореол ее золотистых легких волос пронизывало теплое сияние. Там, где локоны касались воды, поверхность тоже обретала золотистый оттенок, а сами волосы не погружались в нее, а плавали наподобие пуха.

– Они здесь, о Богиня! – произнес один из бритоголовых, поклонившись так низко, что коснулся лбом камня. – Вот они!

– На землю положите их! – произнесли пурпурные огромные губы.

И голос ее был, как горячая струя.

Жрецы опустили принесенные тела. Люг при этом негромко застонал.

– Все удалитесь! – приказала Богиня, медленно поднимаясь над водой.

Это была Ирзаи.

Глава восьмая

Фаргал с трудом приподнялся на руках. Он лежал, совершенно голый, на отполированном до блеска мраморе. А вокруг, на тысячи локтей, простиралось пустое пространство, залитое оранжево‑желтым светом.

У Фаргала кружилась голова, приятно кружилась. Он словно раскачивался на теплых волнах. По телу струились чудные возбуждающие токи. Восхитительное ощущение! Волосы у царя встали дыбом. И еще была необычайная легкость в членах. Но подняться Фаргал не мог, даже если бы захотел. Раскачивающие волны лишили царя уверенности в движениях.