Луна придвигает тень холма к ложу

Да и сами основатели Северной и Южной школ чань, если помните, выражали свои доктрины в стихах.

Можно сказать, что чаньские монахи презрительно относятся к мёртвым “следам туши на бумаге”, но с почтением относятся к поэзии. В IX в. Лян-Цзе говорил: Мёртвыми фразами называют те фразы, язык которых содержит язык. Живыми фразами называют те, язык которых не содержит языка”. А Цзен-Цзи выдал такую эстетическую максиму: “Учиться поэзии – то же, что приобщаться к чань: нужно беречься от следования мёртвым фразам”.

Теперь я хочу прочесть вам краткое сочинение поэта XI в. Чжоу Дуньи “Любовь к лотосу”:

На суше, на воде, в траве, на дереве — повсюду цветов есть очень много всяких, которые достойны любованья. В эпоху Цзинь жил Тао Юаньмин — поэт, который полюбил одну лишь хризантему. С династии же Таи и вплоть до наших дней любовь людей сильней всего — к пиону.

А я так люблю один только лотос — за то, что из грязи выходит, но ею отнюдь не замаран, и, чистой рябью омытый, капризных причуд он не знает. Сквозной внутри, снаружи прям... Не расползается и не ветвится. И запах от него чем далее, тем чище...

Он строек и высок, он чисто так растет. Прилично издали им любоваться, но забавляться с ним, как с пошлою игрушкою, отнюдь нельзя.

И вот я так скажу:

Хризантема среди цветов — то отшельник, мир презревший. А пион среди цветов — то богач, вельможа знатный. Лотос — он среди цветов — рыцарь чести, благородный человек. Да! Да! Любовью к хризантеме, с тех пор как Тао нет, прославлен редко кто. Любовью к лотосу живет со мною вместе какой поэт?