Поймана с поличными

хибаре номер один в районе Мусорной свалки дела тоже шли превосходно. В кипящую трясину давно добавили все порезанные ингредиенты, и теперь варево тихонько побулькивало на огне, испуская приятный и густой черный дым.

– М‑м‑м. По запаху смахивает на скунсовую похлебку, – одобрительно заметила Пачкуля и добавила в котелок щедрую горсть лягушачьих лапок. – Эй, Хьюго, подсыпь‑ка еще тараканьего помету. Люблю остренькое. Так, Шельма, что там у нас дальше?

– «Сядьте носом точно на север, переобуйте ботинки с ноги на ногу и произнесите следующее заклинание…», – зачитала Шельма.

– Так‑так, позвольте, а где тут у нас север?

– Там, – в один голос выпалили Шельма и Хьюго, показывая пальцем в противоположные стороны.

Пришлось сходить свериться с метлами, ведь у всех метел имеется встроенный компас, расположенный где‑то посередине древка. Таким образом, вскоре им удалось установить, что Пачкуля должна была усесться точно напротив свежеостекленного окна с видом на любимую мусорную свалку. За последнее время свалка изрядно разрослась за счет многочисленного Пачкулиного старья, которое повыкидывали из хибары Хьюго на пару с метлой. Глядя на дорогое сердцу барахло, Пачкуля смахнула со щеки ностальгическую слезу, но твердо решила не раскисать и сосредоточиться на деле.

– Так, ботинки переодела. Давайте сюда заклинание. Передай‑ка мне бабулину поваренную книгу, Шельма. И побыстрее, пожалуйста, не видишь, светает уже, а у меня ноги отваливаются.

– Ну вот, только и слышишь от тебя, что «подай‑принеси», – обиделась Шельма, у которой едва не свело руки от усердной нарезки. – Почему я сама не могу прочесть заклинание?

Однако она пошла и сделала, что ее просили.

– Так, начинаю, – предупредила Пачкуля. – А вы все можете потанцевать вокруг котелка. Метел тоже касается.

– Где такое сказано? – удивилась Шельма. – Разве в книге написано, что мы должны танцевать?

– Нет. Но я тут подумала, что это поможет создать подходящую обстановку. Кончайте ныть и делайте, что вам велено.

Тяжело вздохнув, Шельма слегка подпрыгнула на месте и слабо покачала в воздухе своими длинными руками. Хьюго живо отбил чечетку, а метлы, заметно повеселевшие с тех пор, как с их помощью удалось определить, где север, послушно принялись скакать по всему дому. Пачкуля подождала, пока танцоры не войдут в должный ритм, и только тогда принялась нараспев читать заклинание, старательно выговаривая слова:

Чики‑брики, краки‑враки,

На горе свистели раки.

Зелье, булькай в моем чане,

Эликсиром стань желаний!

Дойдя до конца, она подала танцорам сигнал остановиться. Тяжело отдуваясь, те замерли на месте и прислушались.

– Ну и где, скажите на милость, петушиное кукареканье? – нахмурилась Пачкуля. – Уснули они, что ли?

– Продолшай, – пропыхтел Хьюго. – Ты долшна пофторять, не останафлифаясь.

– Давай, попробуй еще раз. Уверена, теперь сработает, – подбодрила подругу Шельма. – Только скакать я больше не буду. Мои туфли для этого не предназначены.

Чики‑брики, краки‑враки,

На горе свистели раки.

Зелье, булькай в моем чане…

И тут заклинание сработало. Варево резко вскипело и перелилось через край. Соприкоснувшись с зельем, пламя окрасилось в зеленый цвет и ослепительно вспыхнуло.

– Фау! – воскликнул Хьюго. – Фот это да!

Что‑то зашипело, засвистело, затрещало, из котелка угрожающе пыхнуло облачком зеленого дыма, а над зельем перекинулась дуга из мерцающих ярко‑розовых искорок. Танцоры в панике отшатнулись от чана и правильно сделали, потому что в следующее мгновение зеленые и розовые искры дружно посыпались вниз ослепительным разноцветным дождем.

В это самое время где‑то вдалеке прокукарекал петух, ровно пять раз, как и было положено, после чего внезапный праздничный салют рассеялся и обнажил неаппетитную фиолетовую жижицу, тихо побулькивавшую на дне котелка.

Пачкуля сунула нос в чан и глубоко вдохнула.

– Есть! – выпалила она. – Все сходится: цвет, запах – все! Это Эликсир желаний, тот самый! Наконец‑то дожили! Эй, Хьюго, подай‑ка сюда стремянку, я сниму пробу.

– Как бы не так, – раздался в дверях зычный голос, к которому, для пущего эффекта, добавился раскатистый удар грома.

Все обернулись. На пороге стояла Чепухинда в мохнатых клетчатых тапках и видавшей виды голубой стеганой пижаме. За ней топтался заспанный Проныра и тер лапками слипшиеся глаза. А позади с дерзкой ухмылкой приплясывал Рональд.

– О, Чепухинда? – икнула Пачкуля. – Вот так сюрприз. А мы тут как раз новое зелье пробуем.

– Ах вот как! – рявкнула Предводительница. – Колдовать за моей спиной, значит? После того, как я отстранила тебя на целую неделю! Эй, Шельма, а ты что здесь делаешь?

– Пытаюсь ее остановить, – нашлась Шельма. – Вы только не подумайте, что я тут плясала у нее вокруг котелка, ни‑ни, ничего подобного!

– Здравствуйте, тетя, – хихикнул из‑за спины Предводительницы Рональд.

– А ну марш отсюда, козявка, – кисло отозвалась Шельма.

– Хм, а чем это у вас здесь пахнет? – принюхалась Чепухинда. – Знакомый запах.

– Так уж и быть, скажу, – буркнула Пачкуля. – Все равно ведь докопаетесь. Это Эликсир желаний бабули Малодур.

– Не может быть! – воскликнула Чепухинда, и в глазах ее сверкнул озорной огонек. – Что, настоящий? Тот самый?

Шаркающей походкой она приблизилась к котелку и уставилась внутрь.

Проныра, Шельма, Пачкуля и Хьюго столпились вокруг и, почесывая затылки, принялись с видом профессионалов разглядывать клейкую массу на дне чана.

– А мне можно взглянуть? – пискнул Рональд, прыгая сзади и пытаясь заглянуть ведьмам через плечо.

– Нельзя, – строго сказала Чепухинда. – Не твоего ума дело.

– Отвянь, прыща‑а‑а‑авый, – хихикнула Пачкуля.

– Вот‑вот. Пошел бы лучше да написал мне вежливое благодарственное письмо, – ледяным тоном добавила Шельма.

Рональд нервно сглотнул, но не двинулся с места.

– Знаете что, – хмыкнула Чепухинда, – а ведь это и в самом деле Эликсир желаний. Его‑то запах я уж ни с чем не спутаю.

– Самый что ни на есть, – поддакнула Пачкуля. – Сварен по оригинальному рецепту бабули Малодур, который мне посчастливилось найти. Вот, смотрите, ее поваренная книга.

– Так‑так‑так, – просияла Чепухинда. – А я‑то думала, что рецепт эликсира утерян навеки.

– Вам приходилось его пробовать? – полюбопытствовала Шельма.

– А как же. Бабуля всегда присылала мне бутылочку по случаю Хеллоуина. Вкус отвратительный, но работало безотказно.

– И что же вы загадывали? – в один голос выпалили Шельма с Пачкулей.

– А вы как думаете? Стать Предводительницей шабаша и всех погонять, разумеется. И, как видите, мое желание сбылось. Поэтому приказываю вам сию же минуту слить эликсир в бутылку и сдать мне, потому что я собираюсь его конфисковать.

– О нет, – взмолилась Пачкуля. – Пожалуйста, не делайте этого! По крайней мере, до тех пор, пока не выслушаете мой план.

– План? Какой еще план?

– Самый что ни на есть расчудесный. Видите ли, я собиралась представить бабулин Эликсир желаний на конкурсе лучшего чародейства года. В этот раз у них весьма неплохие призы. И я буду только счастлива поделиться ими с моими подругами. И принести славу всему нашему шабашу.

– Что, правда? – прищурилась Чепухинда. – Ты в самом деле поделишься путевкой на курорт?

– Ну конечно! Я тут подумала, что, быть может, вы согласитесь поехать вместо меня. Вы же обожаете Грязьеводск! А серебряный кубок будет прекрасно смотреться на вашей каминной полке.

На короткое время в комнате воцарилась полная тишина.

– А будет неплохо, если в этом году ведьмы действительно победят, – задумчиво протянула Чепухинда.

– Еще бы, конечно, неплохо, – энергично закивала Пачкуля.

– Тем более что я буду сидеть в жюри… – продолжала размышлять вслух Чепухинда.

– Знаю‑знаю, – подхватила Пачкуля. – Уверена, что могу рассчитывать на ваш голос.

– Ты хотела сказать – «мы можем рассчитывать», – напомнила Шельма. – Мы же собирались выступать вдвоем.

– Но тем не менее закон есть закон и правил никто не отменял, – заявила Чепухинда. – А потому ты все же будешь наказана.

– Но только не строго, – попросила Пачкуля. – Вы только вдумайтесь, Чепухинда. Представьте, что будет, когда ведьмы выиграют конкурс. Обставят волшебников… Как следует представьте.

– М‑да… Особенно после того фокусника с его дурацкими голубями, – задумчиво почесала затылок Чепухинда.

– Вот именно, – печально вздохнула Пачкуля. – Вообще не понимаю, за что ему приз дали.

– Звучит, конечно, заманчиво, – продолжала сомневаться Чепухинда. – А ты что скажешь, Проныра?

– Постойте, – вдруг пискнул откуда‑то из темного угла Рональд. – Постойте, Чепухинда, а как же дело о похищении мантий? Вы же обещали разобраться. Неужели вы не…

Но тут ему пришлось прикусить язык, как, впрочем, и каждому, кому доводилось испытывать на себе пристальный взгляд трех ведьм, чертенка и хомяка.

– Обождите‑ка, – сказала Чепухинда. – Мне нужно посовещаться с Пронырой.

Они отошли на несколько шагов и принялись оживленно шептаться, после чего вернулись к остальным, и Чепухинда промолвила:

– Предлагаю компромисс. Сейчас я конфискую у Пачкули бутыль с эликсиром, но на время проведения конкурса, так уж и быть, верну. Согласны?

– Согласны, – облегченно выдохнула Пачкуля. – Но можем мы его сегодня хотя бы попробовать? По маленькому глоточку? Только чтобы убедиться, что он работает?

– Разумеется, нельзя. Не забывай, что ты вообще‑то наказана. Так что терпи.

И тут Рональд в последний раз осмелился подать голос.

– Минуточку, – прохрипел он из своего угла. – Я протестую.

Не стоило ему, конечно, вылезать. Но было уже поздно. Его заметили, вытащили на середину комнаты и заставили держать бутылку, куда ведьмы принялись переливать свой вонючий отвар – Эликсир желаний, как они его называли. Это была небольшая зеленая бутылочка из‑под демонада с узким горлышком, и часть эликсира «как бы случайно» пролилась ему на одежду.

– А теперь ступай, – приказала ему Чепухинда, закупоривая бутылку. – Спасибо за помощь, Родни. Не смею более злоупотреблять твоим расположением. Иди же, иди. Да не забудь попрощаться со своей тетей. Давай‑ка, Шельма, спровадь его.

– С удовольствием, – ответила Шельма. – Пока, Рональд. И вот тебе совет: не вздумай больше присылать мне счета за химчистку. Она взмахнула рукой, и не успел Рональд опомниться, как оказался в декоративном фонтане при входе в Клуб волшебников.

– Одобряю, чисто сработано, – похвалила Шельму Чепухинда, когда последнее облачко голубоватого дыма рассеялось в воздухе над тем местом, где только что стоял Рональд.

Затем она положила в карман бутылочку с эликсиром и сказала:

– Так, это я забираю с собой. Не волнуйтесь, ваше зелье в надежных руках. А теперь, с вашего позволения, я отправлюсь к себе досыпать. Увидимся утром, Пачкуля, когда ты придешь чистить мне ботинки. Эй, Проныра, нам пора.

С этими словами она испарилась в воздухе, не оставив за собой ни единого колечка дыма.

– Видала, – восхищенно заметила Шельма. – Исчезла бесследно. Неудивительно, что она стала Предводительницей шабаша. Иногда мне кажется, что она в буквальном смысле насквозь нас видит. И слышит тоже.

– Вот еще глупости, – возразила Пачкуля. – Ничего она не может. Кишка тонка. Держу пари, что как только она доберется до дому, так сразу же приложится к нашему эликсиру.

– Я все слышу, – раздался из ниоткуда строгий голос Чепухинды.

– Знаешь что, – засуетилась Пачкуля, – пожалуй, пора и нам ложиться. Спокойной ночи, Шельмуся. Закроешь за собой дверь?

Не дожидаясь ответа, Пачкуля нырнула в кровать. Ботинки у нее по‑прежнему были надеты на разные ноги, но ее это уже не волновало. Она так выдохлась за день, что даже не стала устраивать скандал по поводу чистых простыней.