Глава 51. Теон

День подкрался к ним так же незаметно, как и Станнис.

Винтерфелл давно не спал, его стены и башни были забиты укутанными в шерсть людьми в кольчугах и коже. Они ожидали нападения, которое так и не произошло. К тому времени, когда небо начало светлеть, барабаны стихли, хотя боевой рог слышали ещё трижды, с каждым разом всё ближе. А снег всё падал.

– Буря закончится сегодня, – громко утверждал один из выживших мальчишек-конюхов, – ведь зима ещё даже не наступила.

Теон бы расхохотался, если б только посмел. Он помнил сказки Старой Нэн – о метелях, что бушевали сорок дней и сорок ночей, целый год, десятилетие… о бурях, что погребали под сотнями футов снега замки, города и целые королевства.

Он сидел в задней части Великого Чертога недалеко от лошадей, наблюдая, как Абель, Рябина и похожая на мышку прачка с каштановыми волосами, которую звали Белка, поедают куски поджаренного вчерашнего хлеба. Теон утолил голод кружкой пенистого тёмного пива, настолько густого, что его можно было жевать. Ещё пара кружек и, возможно, план Абеля покажется ему не таким безумным.

В зал, зевая, вошёл бледноглазый Русе Болтон в компании своей пухлой беременной жены, Толстой Уолды. Перед ним прошествовали несколько лордов и капитанов, и среди них Амбер Смерть Шлюхам, Эйенис Фрей и Роджер Рисвелл. На другом конце стола Виман Мандерли уплетал колбаски и варёные яйца, а, сидевший рядом с ним старый лорд Локи хлебал своим беззубым ртом жидкую кашу.

Показавшийся вскоре лорд Рамси прошагал по залу, держась за перевязь меча. «Он с утра не в настроении, – понял Теон. – Барабаны всю ночь не давали ему спать, или кто-то не угодил». Неверное слово, неуместный взгляд, смех некстати – всё это могло вызвать гнев его светлости и стоить кому-то полоски кожи. «Пожалуйста, м’лорд, не смотрите так». Чтобы всё понять, Рамси достаточно одного взгляда. «Он прочтёт это по моему лицу. Узнает. Он всегда знает».

– Ничего не получится, – повернувшись к Абелю, сказал Теон, понизив голос настолько, что даже лошади ничего бы не услышали. – Нас поймают раньше, чем мы покинем замок. А даже если сбежим, лорд Рамси вместе с Костлявым Беном и девочками выследит нас.

– Лорд Станнис у стен, и, судя по звуку, недалеко. Нам нужно только добраться до его лагеря, – пальцы Абеля пробежали по струнам лютни. Борода певца всё ещё была каштановой, а вот длинные волосы сильно поседели. – Если Бастард погонится за нами, то может пожалеть, что дожил до этого дня.

«Ну-ну, тешь себя этой мыслью, – произнёс про себя Теон. – Поверь. Убеди себя, что это правда».

– Рамси будет выслеживать твоих женщин как дичь, – шепнул он барду. – Затравит, изнасилует и скормит собакам. Если охота ему понравится, он, возможно, назовет их именами своих новых сучек. Тебя же освежуют. Рамси, Живодёр и Дэймон Станцуй-для-Меня превратят это в забаву. Ты будешь молить о смерти.

Теон сжал запястье певца своей искалеченной рукой.

– Вы поклялись, что я не попаду вновь в его лапы. Вы дали мне слово.

Ему надо было услышать это ещё раз.

– Слово Абеля твёрдо, как дуб, – сказала Белка.

Сам Абель только пожал плечами.

– Исполню, несмотря ни на что, мой принц.

Рамси спорил с отцом, стоя на помосте слишком далеко от Теона, чтобы можно было разобрать слова, но испуганное круглое розовое лицо Толстой Уолды говорило о многом. Он услышал, как Виман Мандерли потребовал ещё колбасок, а Роджер Рисвелл засмеялся над какой-то шуткой однорукого Харвуда Стаута.

Теон размышлял, увидит ли когда-нибудь подводные чертоги Утонувшего Бога, или его призрак навсегда останется здесь, в Винтерфелле. «Что мертво, то мертво. Лучше погибнуть, чем быть Вонючкой». Если план Абеля не сработает, Рамси будет убивать их долго и мучительно. «На этот раз он освежует меня с головы до пят, и никакие мольбы не помогут». Теон не знал боли сравнимой с той, что может причинить Живодёр, орудуя ножиком. Абель быстро выучит этот урок. И ради чего? «Джейни, её зовут Джейни, и её глаза другого цвета». Лицедейка, играющая роль. «Лорд Болтон знает, и Рамси тоже, но остальные слепы, даже этот проклятый бард с его коварными улыбочками. Это над тобой пошутили, певец, над тобой и твоими шлюхами-убийцами. Вы умрёте не за ту девушку».

Он едва не открыл им правду, когда Рябина привела его к Абелю в развалины Сожжённой Башни, но в последний момент придержал язык. Певец, очевидно, хочет устроить побег дочери Эддарда Старка. Если бы он узнал, что жена лорда Рамси всего лишь дочка стюарда, то…

Двери Великого Чертога с грохотом распахнулись.

По залу пронёсся холодный ветер, и в воздухе засияли голубовато-серебристые кристаллики льда. Вошел по пояс облепленный снегом Хостин Фрей, неся на руках тело. Глядя на жуткое зрелище, люди на скамьях отставили тарелки и кубки. Все затихли.

«Ещё одно убийство».

Комья снега летели с плаща сира Хостина прямо на пол, когда тот тяжёлым шагом направился к высокому столу. За ним следовала дюжина рыцарей и солдат Фреев, и среди них мальчишка, которого Теон знал – Уолдер Большой. На самом деле – маленький, с хитрым лицом и худой словно жердь. Его грудь, рукава и плащ были забрызганы кровью.

Учуяв её запах лошади заржали, а собаки, принюхиваясь, выскочили из-под столов. Мужчины повставали со скамей. От холода кровь замерзла, и одетое в доспехи из красного инея тело на руках сира Хостина сверкало в свете факелов.

– Сын моего брата Меррета. – Хостин положил труп перед помостом. – Зарезали как свинью и засунули в сугроб. Совсем ещё мальчика.

«Уолдер Малый, – подумал Теон, – который на самом деле был большим». Он посмотрел на Рябину. «Их шесть, – вспомнил он. – Любая могла с ним расправиться».

Прачка почувствовала его взгляд.

– Это не наших рук дело, – сказала она.

– Тихо, – предостерёг её Абель.

Лорд Рамси спустился с помоста к мёртвому мальчику. Его отец медленно поднялся – мрачный, с бледными глазами и застывшим лицом.

– Подлое убийство. – В кои-то веки голос Русе Болтона можно было легко расслышать. – Где нашли тело?

– У разрушенной башни, милорд, – ответил Большой Уолдер. – У той, со старыми горгульями.

Перчатки мальчишки были перепачканы кровью кузена.

– Я говорил ему – не выходить одному, но он ответил, что должен отыскать должника.

– Кого? – потребовал ответа Рамси. – Назови мне имя. Укажи мне его, мальчик, и я сделаю тебе плащ из его кожи.

– Он не назвал, милорд. Сказал только, что выиграл серебро в кости. – Маленький Фрей запнулся. – Люди из Белой Гавани научили его играть. Не знаю, кто именно, но точно кто-то из них.

– Милорд, – прогрохотал Хостин Фрей. – Мы знаем, кто это сделал, кто убил этого мальчика и всех остальных. Не сам, конечно. Он слишком толст и труслив, чтобы убивать лично. Но по его приказу… – Фрей повернулся к Виману Мандерли. – Станешь отрицать?

Лорд Белой Гавани откусил половину колбаски.

– Признаюсь… – сказал он, вытирая губы рукавом. – …Признаюсь, что плохо знал беднягу. Он был оруженосцем лорда Рамси, верно? Сколько ему было?

– Ему исполнилось девять в последние именины.

– Такой молодой, – произнёс Виман Мандерли. – Но, может, это во благо. Если бы он выжил, то вырос бы и стал Фреем.

Сир Хостин, пнув ногой столешницу, сбил её с козел прямо в огромный живот лорда Вимана. Кубки и тарелки разлетелись в стороны, повсюду валялись раскиданные колбаски. Дюжина людей Мандерли, извергая проклятия, вскочили на ноги. Некоторые схватились за ножи, блюда, кувшины – за всё, что могло послужить оружием.

Сир Хостин Фрей вытащил свой длинный меч из ножен и бросился на Вимана Мандерли. Лорд Белой Гавани попытался увернуться, но столешница прижала его к стулу. Лезвие прошло сквозь три из четырёх его подбородков, из которых брызнула ярко-красная кровь. Леди Уолда завизжала, вцепившись в руку мужа.

– Прекратите! – закричал Русе Болтон. – Остановите это безумие!

Его люди рванулись вперёд, а люди Мандерли перескочили через скамьи, чтобы добраться до Фреев. Один из них напал на сира Хостина с кинжалом, однако высокий рыцарь увернулся и отрубил тому руку по плечо. Лорд Виман поднялся на ноги, но сразу упал. Лорд Локи стал звать мейстера, когда Мандерли, словно огромный морж, плюхнулся на пол в растекающуюся лужу крови. Вокруг него дрались за колбаски собаки.

Понадобилось около сорока копейщиков Дредфорта, чтобы растащить дерущихся и остановить резню. К этому времени шестеро людей из Белой Гавани и двое Фреев уже лежали мёртвыми на полу, дюжина были ранены, а один из бастардовых мальчиков, Лутон, умирал, громко зовя мамочку и пытаясь затолкать свои кишки обратно в дыру в животе. Лорд Рамси, отобрав у одного из людей Уолтона Железные Икры копьё, вогнал его в грудь Лутону, прекратив эти вопли. Но всё равно свод потолка продолжал оглашаться криками, молитвами, ругательствами, ржанием напуганных лошадей и рычанием сучек Рамси. Уолтону Железные Икры пришлось с дюжину раз ударить о пол древком копья, прежде чем в зале стало достаточно тихо, чтобы люди могли услышать Русе Болтона.

– Вижу, вы жаждете крови, – произнес лорд Дредфорта.

Рядом с ним стоял мейстер Родри с вороном на руке. Чёрные перья птицы сверкали в свете факела, точно земляное масло. «Он мокрый, – понял Теон. – А в руке его светлости послание, наверняка такое же промокшее. Тёмные крылья, тёмные вести».

– Вместо того, чтобы резать друг друга, направьте мечи против лорда Станниса. – Лорд Болтон развернул пергамент. – Его войско в трёх днях езды отсюда, погребено в снегу и голодает, а я уже устал ждать его прихода. Сир Хостин, соберите ваших рыцарей и солдат у главных ворот. Поскольку вы так хотите сражаться, то нанесете первый удар. Лорд Виман, соберите людей Белой Гавани у восточных ворот. Они тоже выступят в поход.

Кровавые брызги, словно веснушки, покрывали щёки Хостина Фрея. Опустив обагренный почти по самую рукоять меч, он сказал:

– Как милорд прикажет. Но после того как доставлю вам голову Станниса Баратеона, я намерен закончить с Жирным лордом.

Лорда Вимана охраняли четверо рыцарей Белой Гавани, пока мейстер Медрик пытался остановить кровотечение.

– Сначала вам придется иметь дело с нами, сир, – произнес старший из них – суровый старик в забрызганном кровью плаще с изображением трёх серебряных русалок на фиолетовом фоне.

– С радостью. По очереди или со всеми сразу – мне всё равно.

– Хватит! – заревел лорд Рамси, размахивая окровавленным копьём. – Ещё одна угроза, и я всем вам кишки выпущу. Мой отец отдал приказ! Приберегите свой гнев для самозванца Станниса.

Русе Болтон одобрительно кивнул.

– Он прав. Когда покончим со Станнисом, у нас будет достаточно времени разобраться между собой. – Повернув голову, он обвёл своими бледными холодными глазами зал, и остановил взгляд на барде Абеле, стоявшем рядом с Теоном.

– Певец, – приказал он, – сыграй нам что-нибудь успокаивающее.

Абель склонил голову.

– Как угодно вашей светлости.

С лютней в руке он прошёл к помосту, ловко перепрыгивая по пути через трупы, и, положив ногу на ногу, сел за высокий стол. Под звуки незнакомой Теону тихой печальной мелодии, сир Хостин и сир Эйенис со своими людьми начали выводить из зала лошадей.

Рябина сжала Теону руку.

– Ванна. Нужно сделать это сейчас.

Он вырвался из её хватки.

– Днём? Нас заметят.

– Снег нас скроет. Ты оглох? Болтон высылает свои войска. Нужно добраться до Станниса раньше их.

– Но… Абель…

– Абель способен о себе позаботиться, – прошептала Белка.

«Это безумие. Безнадёжное, глупое, обречённое». Теон допил последние капли пива и неохотно поднялся.

– Собери сестёр. Потребуется много воды, чтобы наполнить ванну миледи.

Белка выскользнула из зала как всегда бесшумно. Рябина вышла вместе с Теоном. После того как прачки нашли его в богороще, одна из них всегда следовала за ним по пятам, ни на миг не выпуская из виду. Они ему не доверяли. «Да и с чего бы? Я был Вонючкой и снова могу им стать. Вонючка, Вонючка-подлючка».

А снаружи всё так же падал снег. Снеговики оруженосцев превратились в чудовищных и бесформенных великанов десяти футов ростом. По дороге в богорощу Теон с Рябиной прошли между двух белых стен. Тропинки между Твердыней, Чертогом и башней превратились в лабиринт ледяных траншей, которые расчищали каждый час. В них было легко потеряться, но Теон знал каждый поворот.

Даже богороща оделась в белое. Пруд у подножия сердца-древа затянуло корочкой льда, а вырезанное на бледном стволе лицо отрастило усы из маленьких сосулек. В этот час не стоило даже надеяться побыть наедине со старыми богами. Рябина отвела Теона от молящихся перед деревом северян в уединённое место около стены казармы. Они остановились у пруда, наполненного теплой вонявшей тухлыми яйцами грязью. Теон заметил, что даже она начала замерзать по краям.

– Зима близко.

Рябина зыркнула на него суровым взглядом.

– Ты не имеешь права повторять девиз лорда Эддарда. Только не ты, никогда, слышишь! После того, что ты сделал…

– Вы тоже убили мальчика.

– Я уже говорила, что это не мы.

– Слова – ветер.

«Они ничем не лучше меня. Мы одинаковые».

– Вы убили остальных, почему же не его? Жёлтый Хрен…

– … вонял не меньше тебя. Свинья в человечьем обличии.

– А Малый Уолдер – поросёнок. Из-за его убийства Фреи и Мандерли схватились за мечи, это умно, вы…

– Не мы.

Рябина схватила Теона за горло и толкнула к стене. Её лицо оказалось в дюйме от его глаз.

– Скажешь такое ещё раз, и я вырву твой лживый язык, братоубийца.

Он улыбнулся сквозь выбитые зубы.

– Не вырвешь. Мой язык вам понадобится, чтобы пройти мимо стражи. Вам нужна моя ложь.

Рябина плюнула ему в лицо. Отпустив его, она вытерла свои перчатки об бедра, будто испачкалась от одного прикосновения к нему.

Теон понимал, что не стоит испытывать её терпение. По-своему она не менее опасна, чем Живодёр или Дэймон Станцуй-для-Меня. Но он устал и замёрз. Голова гудела, ведь он не спал несколько дней.

– Я поступал ужасно… Предавал своих, перебегал к врагу, отправлял на смерть доверившихся мне… Но я не братоубийца.

– Да, мы уже поняли, что мальчики Старка никогда не были тебе братьями.

Это так, но Теон имел в виду другое. «Мы не были родичами, но всё же я никогда не причинял им вреда. Мы убили сыновей мельника». Теон не хотел думать об их матери. Он знал жену мельника много лет, даже спал с ней. «Большие, тяжёлые груди с тёмными сосками, сладкий ротик и весёлый смех. Прелести, которых я больше не познаю».

Но бесполезно объяснять всё это Рябине. Она не поверит его словам, как и он не верил ей.

– Мои руки обагрены кровью, но не кровью моих братьев, – произнес он устало. – И я уже наказан.

– Недостаточно.

Рябина повернулась к нему спиной.

«Глупая женщина». Пусть Теон и сломлен, но кинжал у него до сих пор имеется. Нет ничего проще, чем вытащить его и всадить ей между лопаток. На это он всё ещё способен, невзирая на сломанные и выбитые зубы. Это было бы даже милосердно – более быстрая и лёгкая смерть, чем та, что ожидает её и сестёр в руках Рамси, если они попадутся.

Вонючка мог бы это сделать. Наверняка он так бы и поступил, надеясь порадовать хозяина. Эти шлюхи хотят похитить жену Рамси, и Вонючка не позволил бы такому случиться. Но старые боги знали его, они звали его Теоном. «Железнорожденный, я был железнорожденным, сыном Бейлона Грейджоя и законным наследником Пайка». Обрубки пальцев зудели и дёргались, но кинжал остался в ножнах.

Белка привела четырёх других прачек: худенькую седовласую Миртл, Иву Колдовские Глазки с длинной чёрной косой, Френью с расплывшейся талией и огромной грудью и Холли с ножом. Они оделись как служанки – в тёмно-серые рубища, а поверх набросили коричневые шерстяные плащи, подбитые кроличьим мехом. «Мечей нет, – заметил Теон. – Ни топоров, ни молотов, никакого оружия кроме ножей». Плащ Холли скреплялся серебряной застёжкой, а Френья с середины бёдер до груди обмоталась пеньковой верёвкой, отчего казалась толще, чем была.

Миртл принесла наряд служанки для Рябины.

– Дворы кишат дурачьём, – предупредила она. – Они собираются выехать.

– Поклонщики, – произнесла Ива с презрительной усмешкой. – Что надменный лорд прикажет, то и выполняют.

– Они умрут, – весело прощебетала Холли.

– И мы тоже, – отозвался Теон. – Даже если нам удастся пройти через стражу, как вы собираетесь вывести леди Арью?

Холли улыбнулась.

– Шесть женщин войдут и шесть выйдут. Кто обращает внимание на служанок? Мы оденем девочку Старков Белкой.

Теон посмотрел на прачку.

«У них почти одинаковое телосложение. Может получиться».

– А как выберется Белка?

Белка ответила сама.

– Через окно, выходящее на богорощу. Мне было двенадцать, когда брат в первый раз взял меня в поход на юг за вашу Стену. Там я и получила своё имя. Брат говорил, что я была точно белка, взбирающаяся на дерево. С тех пор я перебиралась через Стену шесть раз, туда и обратно. Думаю, я в состоянии спуститься с какой-то каменной башни.

– Доволен, Перевёртыш? – спросила Рябина. – Давайте закончим начатое.

Огромная кухня Винтерфелла занимала целое строение, расположенное на случай пожара в стороне от главных башен и построек. Внутри постоянно витали разнообразные запахи – ароматы жареного мяса сменяли запахи лука или свежего хлеба. Русе Болтон поставил стражу у дверей. С такой оравой голодных ртов каждый кусочек еды ценился на вес золота. Но стражники знали Вонючку. Они любили поддразнивать его, когда он приходил за горячей водой для ванны леди Арьи. Впрочем, никто из них не осмеливался заходить дальше. Для всех Вонючка был зверушкой лорда Рамси.

– Принц Вони явился за горячей водой, – увидев Теона и служанок, провозгласил один из стражей и распахнул перед ними дверь. – Скорее, а то этот чудесный тёплый воздух выйдет.

Войдя внутрь, Теон схватил проходившего мимо поварёнка за руку.

– Горячей воды для м’леди, мальчишка, – приказал он. – Шесть полных вёдер, и смотри, погорячее. Лорд Рамси желает видеть её румяной и чистой.

– Да, м’лорд, – ответил мальчик. – Сейчас, м’лорд.

«Сейчас» заняло намного больше времени, чем хотелось бы Теону. Все большие котлы были грязными, поэтому мальчишке пришлось сперва вычистить один из них. Казалось, что прошла целая вечность, пока вода закипела, и две вечности, пока наполняли шесть деревянных вёдер. Всё это время женщины Абеля ждали, скрывая лица под капюшонами. «Они неправильно себя ведут». Настоящие служанки дразнят поварят, заигрывают с поварами, чтобы те разрешили им попробовать по кусочку от разных блюд. Рябина и её коварные сёстры не хотели привлекать к себе внимание, но вскоре их угрюмое молчание вызвало подозрительные взгляды стражников.

– А где Мэйси, Джесс и другие девушки? – спросил один из них Теона. – Те, что обычно приходят.

– Они не угодили леди Арье, – солгал он. – В последний раз вода остыла ещё до того, как наполнили ванну.

В клубящемся над водой паре таяли падающие снежинки. Процессия двинулась обратно через лабиринт ледяных траншей. С каждым шагом вода расплескивалась и остывала. Проходы были забиты людьми: рыцарями в броне, шерстяных сюрко и меховых плащах; солдатами с копьями за плечами; стрелками с луками и колчанами стрел; вольными всадниками; конюхами, ведущими боевых коней. Фреи с изображением двух башен и люди Белой Гавани с водяным и трезубцем тащились сквозь метель в противоположные стороны, обмениваясь при встрече настороженными взглядами, но не вынимая мечей. Не здесь. «Но в лесу всё может измениться».

Вход в Великий Замок охраняли полдюжины закалённых вояк из Дредфорта.

– Ещё одна проклятая ванна? – спросил офицер, увидев вёдра с горячей водой. Он засунул руки подмышки, чтобы не отморозить. – Она прошлой ночью мылась. Как женщина может испачкаться в собственной постели?

«Ещё как может, если делит её с Рамси», – подумал Теон, вспоминая брачную ночь и всё, что их с Джейн заставляли делать. – Приказ лорда Рамси.

– Тогда заходи, пока вода не замёрзла, – сказал офицер. Двое стражников распахнули створки двери.

В коридоре было почти так же холодно, как и снаружи. Холли отряхнула снег с сапог и откинула капюшон.

– Думала, будет труднее.

Её дыхание замерзало на морозе.

– Наверху, у спальни м’лорда, тоже есть стража, – предупредил Теон. – Люди Рамси.

Он не посмел назвать их бастардовыми мальчиками, не здесь. Никогда не знаешь, кто может услышать.

– Опустите головы и наденьте капюшоны.

– Делай, как он говорит, Холли, – сказала Рябина. – Тебя могут узнать. Нам не нужны неприятности.

Теон поднимался первым. «Я взбирался по этим ступеням тысячу раз». Будучи мальчишкой, он взбегал вверх по лестнице, а спускаясь, прыгал через три ступеньки. Однажды Теон прыгнул прямо на Старую Нэн и сшиб её с ног. За это ему задали самую серьёзную за всё время пребывания в Винтерфелле трёпку. Но она показалась ему почти нежной по сравнению с теми тумаками, что он получал от родных братьев в Пайке. На этих ступенях Теон вместе с Роббом часто разыгрывали эпические битвы, сражаясь деревянными мечами. Это была хорошая тренировка. Тогда он узнал, как тяжело пробиваться вверх по винтовой лестнице, которую защищает уверенный противник. Сир Родрик часто повторял, что хороший боец может сдержать сотню противников, напавших снизу.

Но это было давно. Все они мертвы. Джори, старый сир Родрик, лорд Эддард, Харвин и Халлен, Кайн и Десмонд, Толстый Том, Алин со своими мечтами о рыцарстве, Миккен, выковавший ему первый настоящий меч. Наверняка и Старая Нэн.

И Робб. Робб, который был Теону больше братом, чем любой из сыновей Бейлона Грейджоя. «Убит на Красной Свадьбе, зарезан Фреями. Я должен был быть с ним. Где я был? Мы должны были погибнуть вместе».

Теон так внезапно остановился, что Ива едва не налетела на него. Он упёрся в дверь спальни Рамси. А охраняли её двое бастардовых мальчиков: Кислый Алин и Ворчун.

«С нами старые боги». У Ворчуна нет языка, а у Кислого Алина – мозгов (как говаривал лорд Рамси). Один груб, другой подл, но оба провели всю свою жизнь, служа Дредфорту. Они делали то, что им велели.

– Мы принесли горячую воду для леди Арьи, – сказал им Теон.

– Сам бы помылся, Вонючка, – усмехнулся Кислый Алин. – Воняешь, как лошадиная моча.

Ворчун крякнул, соглашаясь. Или, быть может, этот звук означал смех. Но Кислый Алин открыл дверь в спальню, и Теон провёл в неё женщин.

В эту комнату не заглядывал дневной свет. Всё покрывал полумрак. Последнее полено слабо потрескивало в очаге среди затухающих углей. На столе, возле смятой и пустой постели, мерцала свеча. «Девочка сбежала, – подумал Теон. – Выбросилась в отчаянии из окна». Но буря запечатала закрытые ставнями окна снегом и инеем.

– Где она? – спросила Холли.

Её сестры выливали воду в большую круглую бочку. Френья закрыла дверь спальни и загородила её своей спиной.

– Где она? – повторила вопрос Холли.

Снаружи дули в рог. «Труба. Фреи собираются на войну». Теон чувствовал зуд в отсутствующих пальцах.

И тут он увидел девушку, забившуюся в самый тёмный уголок спальни. Она свернулась клубком на полу под кучей волчьих шкур. Теон и не заметил бы её, если бы та не дрожала. Джейни закуталась в меха, чтобы спрятаться. «От нас? Или она ждала своего мужа?» От мысли, что Рамси может прийти, Теону захотелось кричать.

– Миледи, – Теон не мог заставить себя назвать её Арьей и не смел произнести её имя – Джейни. – Не прячьтесь. Это друзья.

Меха раздвинулись. Показался блестящий от слёз глаз. «Тёмный, слишком тёмный. Карий».

– Теон?

– Леди Арья, – шагнула к ней Рябина. – Вы сейчас же должны пойти с нами. Мы отвезём вас к вашему брату.

– Брату? – Девочка выглянула из-под волчьих шкур. – У меня… У меня нет братьев.

«Она забыла, кто она. Она забыла своё имя».

– Это так, – сказал Теон, – но когда-то у вас были братья. Трое: Робб, Бран и Рикон.

– Они мертвы. У меня больше нет братьев.

– У вас есть сводный брат, – сказала Рябина. – Лорд Ворόна.

– Джон Сноу?

– Мы отвезём вас к нему, если поторопитесь.

Джейни натянула меха на подбородок.

– Нет. Это какая-то ловушка. Это он, это мой… вас послал мой господин, мой милый господин, это просто проверка моей любви к нему. Я люблю, люблю, люблю его больше всего на свете. – Слеза скатилась у неё по щеке. – Скажите ему, скажите. Я сделаю всё, что он пожелает… чего бы он ни захотел… с ним или… с собакой или… пожалуйста… Ему не нужно отрезать мне ноги, я не попытаюсь сбежать, никогда. Я подарю ему сыновей, клянусь, клянусь…

Рябина тихо присвистнула.

– Будь он проклят.

– Я хорошая девочка, – прохныкала Джейни. – Они обучили меня.

Ива нахмурилась.

– Кто-то должен её успокоить. Тот стражник немой, но не глухой. Они услышат.

– Подними её, Перевёртыш. – У Холли в руке появился нож. – Подними, или это сделаю я. Нам нужно идти. Подними маленькую сучку на ноги и вдохни в неё немного храбрости.

– А что если она закричит? – спросила Рябина.

«Тогда мы все покойники, – подумал Теон. – Я говорил им, что это безумие, но никто не слушал». Абель обрёк их на верную смерть. Все певцы полоумные. В песнях герой всегда спасает деву из замка чудовища, но жизнь – это не песня, а Джейни – не Арья Старк. «Её глаза не того цвета, и здесь нет героев, только шлюхи». Всё же он опустился рядом с ней на колени, раздвинул меха и коснулся её щеки.

– Ты знаешь меня. Я Теон, помнишь. Я знаю тебя. Я знаю твоё имя.

– Имя? – она покачала головой. – Моё имя…

Он приложил палец к её губам.

– Мы поговорим об этом позже. А теперь веди себя тихо. Пойдем с нами. Со мной. Мы заберём тебя отсюда. Заберём у него.

Её глаза расширились.

– Пожалуйста, – прошептала она. – О, пожалуйста.

Теон подал ей руку. Обрубки пальцев дрожали, когда он поднимал её на ноги. Волчьи шкуры упали, обнажив голое тело с маленькими бледными грудками, покрытыми следами укусов. Он услышал, как одна из женщин громко вздохнула. Рябина сунула Теону свёрток с одеждой.

– Одень её. Снаружи холодно.

Белка разделась до нижнего белья и принялась копаться в резном кедровом сундуке, в поисках тёплых вещей. В конце концов, она надела один из стёганых дублетов лорда Рамси и поношенные штаны, топорщившиеся вокруг её ног, будто парус корабля во время шторма.

С помощью Рябины Теон нарядил Джейни Пуль в одежду Белки. «Если боги будут милостивы, а стражники слепы, то она пройдет».

– Сейчас мы выйдем из комнаты и спустимся по лестнице, – сказал девушке Теон. – Опусти голову и прикрой лицо капюшоном. Иди за Холли. Не беги, не плачь, не разговаривай, не смотри никому в глаза.

– Будь со мной рядом, – попросила Джейни. – Не оставляй меня.

– Я рядом, – пообещал Теон. Тем временем Белка скользнула в кровать леди Арьи и укрылась одеялом.

Френья открыла дверь спальни.

– Ты хорошо её помыл, Вонючка? – спросил Кислый Алин, когда они вышли.

Ворчун стиснул грудь проходившей мимо него Ивы. Им повезло – коснись он Джейни, та бы наверняка закричала, и Холли пришлось бы перерезать Ворчуну глотку спрятанным в рукаве ножом. Ива просто вывернулась и пошла дальше.

На миг у Теона слегка закружилась голова.

«Они даже не взглянули. Они ничего не увидели. Мы увели девочку у них из-под носа!»

Но на лестнице страх вернулся. Что если они наткнутся на Живодёра, Дэймона Станцуй-для-Меня или Уолтона Железные Икры? Или на самого Рамси? «Боги, прошу вас, только не Рамси, только не он». Много ли проку в том, что девушку вывели из спальни? Они всё еще в замке, где все ворота заперты на засов, а стены забиты стражниками. Наверняка охрана снаружи здания их остановит. Холли с её ножом мало чем поможет против шестерых мужчин с мечами, копьями и в броне.

Но снаружи столпившиеся у стен стражники стояли, повернувшись спиной к пронизывающему ветру и падающему снегу. Даже офицер едва взглянул на них. Теону вдруг стало жалко этих людей. Рамси освежует их, узнав, что его жена сбежала. Теон даже не хотел думать, что тот сделает с Ворчуном и Кислым Алином.

Не пройдя и десяти ярдов от двери, Рябина бросила своё пустое ведро, и её сестры сделали то же самое. Великий Замок позади них уже скрылся из виду. Двор напоминал белую пустошь, полную тихих звуков, которым чудно вторила буря. Вокруг поднимались ледяные траншеи глубиной сначала по колено, потом по пояс, а последние выше их голов. Теон и его спутницы находились в самом сердце Винтерфелла среди множества невидимых им строений. Всё бы выглядело точно так же, потеряйся они в Землях Вечной Зимы, в тысяче лиг за Стеной.

– Холодно, – хныкала Джейни Пуль, ковыляя рядом с Теоном.

«А скоро станет ещё холоднее». За замковыми стенами их уже поджидает ощерившаяся ледяными зубами зима. «Если мы сможем уйти так далеко».

– Туда, – произнёс он, когда они подошли к перекрёстку трёх траншей.

– Френья, Холли, ступайте с ними, – сказала Рябина. – Мы останемся с Абелем. Не ждите нас.

С этими словами она повернулась и, направившись в Великий Чертог, вскоре скрылась за сугробами. Ива и Миртл поспешили за ней, хлопая плащами на ветру.

«Всё безумнее и безумнее», – подумал Теон. В успех побега не верилось, даже когда его сопровождали шесть женщин Абеля, а всего с двумя точно ничего не выйдет. Но они слишком далеко зашли, чтобы вернуть девочку в спальню и притвориться, что ничего этого не было. Теон, взяв Джейни за руку, потащил её к Крепостным воротам. «Не ворота, а одно название, – напомнил он себе. – Даже если стража позволит им пройти, через внешнюю стену хода нет». Ночью стражники пропускали Теона, но тогда он был один. С тремя служанками за спиной так просто это не получится, а если стражники заглянут под капюшон Джейни и признают в ней жену лорда Рамси…

Проход повернул налево. Перед ними, за снежной завесой, виднелись Крепостные ворота, охраняемые двумя стражниками. Укутанные в шерсть, кожу и меха, они походили на медведей, только с восьмифутовыми копьями.

– Кто идёт? – спросил один из них.

Теон не узнал голос. Лицо мужчины скрывал шарф. Виднелись лишь глаза.

– Вонючка, это ты?

«Да», – хотел ответить он, но вместо этого услышал свой голос:

– Теон Грейджой. Я… Я привёл вам женщин.

– Вы бедняжки должно быть совсем замёрзли, – сказала Холли. – Давайте-ка я вас согрею.

Она скользнула мимо копья стражника, потянулась к его лицу, спустила шарф и поцеловала в губы.

Одновременно с поцелуем ему в шею под самым ухом вошёл клинок. Теон увидел, как округлились глаза мужчины. Когда Холли отступила, её губы были измазаны кровью, хлынувшей изо рта падающего стражника.

Второй всё ещё стоял в замешательстве, когда Френья схватилась за древко его копья. После недолгой борьбы женщина выхватила у него оружие и ударила древком в висок. Стражник покачнулся, Френья развернула копьё и воткнула ему в живот.

Джейни Пуль пронзительно закричала.

– О, твою мать, – выругалась Холли. – Это наверняка привлечёт поклонщиков. Бежим!

Теон одной рукой зажал рот Джейни, другой обхватил её за талию и повёл мимо мёртвого и умирающего стражников, через ворота и замёрзший ров. Видимо, старые боги до сих пор присматривали за ними: подъёмный мост был опущен, чтобы защитники Винтерфелла могли быстрее добраться до внешней стены. Сзади послышался сигнал тревоги и топот бегущих ног. На внутренней стене взревела труба.

Остановившись на подъёмном мосту, Френья развернулась.

– Уходите. Я задержу поклонщиков здесь.

Она всё ещё сжимала сильными руками окровавленное копьё.

К тому времени, как они добрались до лестницы, Теона шатало. Он перекинул девушку через плечо и полез наверх. Джейни перестала сопротивляться, да и весила немного… Но под снегом ступени обледенели, и на полпути Теон поскользнулся и упал на одно колено. От боли он почти выронил девочку и на миг испугался, что здесь и останется. Но Холли помогла ему встать, и в конце концов они вдвоём смогли отвести Джейни на стену.

Теон, тяжело дыша, прислонился к зубцу. Снизу слышались крики: в снегу Френья сражалась с шестерыми стражниками.

– Куда? – закричал он Холли. – Куда теперь? Как мы выберемся?

Ярость на лице прачки сменилась ужасом.

– О, твою же мать. Верёвка, – истерично хохотнула она. – Верёвка осталась у Френьи.

И тут она вскрикнула, схватившись за живот: из него торчала стрела. Холли прижала к ране ладони, и по её пальцам потекла кровь.

– Поклонщики на внутренней стене… – выдохнула она перед тем, как вторая стрела пробила ей грудь.

Холли схватилась за ближайший зубец и упала. Сшибленный ею снег похоронил её с тихим хлопком.

Слева от них кричали. Джейни Пуль уставилась на Холли, укрытую краснеющим снежным одеялом. Теон знал, что арбалетчикам на внутренней стене нужно перезарядить оружие. Он посмотрел направо, но оттуда к ним тоже бежали люди с мечами. Вдалеке, на севере проревел рог. «Станнис, – подумал он отчаянно. – Станнис – наша единственная надежда, если сможем до него добраться». Завывал ветер. Они с девушкой оказались в ловушке.

Выстрелил арбалет. Стрела прошла в футе от него, сбив снег в соседней амбразуре. Не было никаких признаков Абеля, Рябины, Белки и остальных. Они с девочкой остались одни. «Если нас захватят живьём, то доставят Рамси».

Теон обхватил Джейни за талию и прыгнул.