Робочий зошит 18 страница

1 Бесчисленные особенности любовной жизни человека и навязчивость самой влюбленности можно вообще понять, только установив их отношение к детству н сохранившееся влияние этого детства.

Резюме

г.

Теперь будет своевременным попытаться резюмировать выше­изложенное. Мы исходили из отклонений полового влечения отно­сительно объекта и его цели и встретились с вопросом, появляется ли эти отклонения вследствие врожденного предрасположения или возникают в течение жизни. Ответ на этот вопрос вытекает из на­шего взгляда на условия проявления полового влечения у психо­невротиков, многочисленной и недалеко отстоящей от здоровых группы людей,— взгляда, основанного на психоаналитическом ис­следовании. Мы нашли, таким образом, что у этих лиц можно до­казать склонность ко всем перверзиям как бессознательную силу, проявляющуюся в образовании симптомов, и могли сказать, что невроз представляет собой как бы негатив перверзии. Ввиду извест­ного нам теперь большого распространения склонности к перверзии мы вынуждены встать на ту точку зрения, что предрасположение к перверзии составляет общее первоначальное предрасположение по­лового влечения человека» из которого в течение периода полового созревания развивается нормальное сексуальное поведение вслед­ствие органических изменений и психических тормозов. Мы надеем­ся, что сможем доказать первоначальное предрасположение в дет­ском возрасте; среди сил, ставящих границы направленности сек­суального влечения, мы подчеркиваем стыд, отвращение, сострада­ние и социальные конструкции морали и авторитета. Таким обра­зом, в каждом зафиксированном отклонении от нормальной сек­суальной жизни мы должны были увидеть задержку в развитии и инфантилизм. Значение изменчивости первоначального предраспо­ложения мы должны были выдвинуть на первый план, а между ней и влияниями в течение жизни допустить отношения кооперации, а не противоположности. С другой стороны, нам казалось, что так как первоначальное предрасположение должно было быть комплексным, то само половое влечение представлялось нам чем-то, состоящим из многих факторов, как бы распадающимся в перверзиях на свои компоненты. Таким образом, перверзии казались нам, с одной сто­роны, задержками, с другой стороны — диссоциациями нормаль­ного развития* Оба взгляда сливались в предположении, что поло­вое влечение взрослого образуется благодаря соединению многих стремлений детской жизни в одно единство, одно стремление с од-ной-единственной целью.

Мы прибавили еще объяснение преобладания перверзных склон­ностей у психоневротиков, смотря на них как на коллатеральное за­полнение побочных путей при преграждении главного русла течения благодаря вытеснению, и затем обратились к рассмотрению сек­суальной жизни ребенка1. Мы высказали сожаление по поводу того,

1 Это относится не только к возникающему в неврозе «негативу» склонностей к перверэин, но также и к положительным, называемым собственно перверзнями. Эти последние объясняются, следовательно, не только фиксацией инфантильных склонностей, но и регрессией к ним вследствие преграждения других путей сексуаль­ного течения. Поэтому и положительные перверзии доступны психоаналитической терапии.

что детскому возрасту отказывали в сексуальном влечении и что часто наблюдаемые сексуальные проявления ребенка описывали как исключительные явления. Нам казалось, что ребенок приносит с собой на свет задатки сексуальной деятельности и уже при приеме пищи получает сексуальное удовлетворение, которое старается по­стоянно снова испытать посредством хорошо известных актов соса­ния. Но сексуальная деятельность ребенка развивается не наравне с другими его функциями, а регрессирует после короткого периода расцвета, от 2 до 5 лет, во время так называемого латентного пе­риода. Продукция сексуального возбуждения в это время не прекра­щается, а продолжается и дает запас энергии, которая большей частью употребляется на другие, не сексуальные цели, а именно, с одной стороны, на присоединение сексуальных компонентов к со­циальным чувствам, с другой стороны (при помощи вытеснения и реактивного образования), на созидание позднейшего сексуального ограничения. Таким образом, силы, предназначенные для того, что­бы сдержать сексуальное влечение в определенных границах, созда­ются в детском возрасте за счет по большей части извращенных сексуальных стремлений и при помощи воспитания. Другая часть инфантильных сексуальных стремлений не находит такого приме­нения и может выразиться как сексуальная деятельность. В таком случае можно узнать, что сексуальное возбуждение ребенка исхо­дит из различных источников. Прежде всего возникает удовлетво­рение благодаря соответствующему чувственному возбуждению так называемых эрогенных зон, в качестве которых может функциони­ровать, вероятно, любое место на коже и любой орган чувств, воз­можно, любой орган, между тем как существуют известные замеча­тельные эрогенные зоны, возбуждение которых благодаря опреде­ленным органическим механизмам обеспечено с самого начала. Далее возникает сексуальное возбуждение как побочный продукт при целом ряде процессов & организме, как только они достигают определенной интенсивности, особенно при всяких сильных душев­ных потрясениях, хотя бы и мучительных по своей природе. Воз­буждения из всех этих источников еще не объединяются, а только преследуют каждое в отдельности свою цель, состоящую только в переживании определенного удовольствия. Половое влечение, сле­довательно, в детстве не сконцентрировано и сначала не имеет объекта, аутоэротично.

Еще в детстве начинает выделяться эрогенная зона гениталий — или таким образом, что, как всякая другая зона, дает удовлетворе­ние при соответствующем чувственном раздражении, или благода­ря тому, что, не совсем понятным образом, вместе с удовлетворением из других источников одновременно вызывается сексуальное воз­буждение, находящееся в особых отношениях к генитальной зоне* Нам приходится пожалеть, что не удалось достаточно выяснить от­ношение между сексуальным удовлетворением и сексуальным воз­буждением, так же как между деятельностью генитальной зоны и другими источниками сексуальности.

Благодаря изучению невротических нарушений мы заметили, что в детской сексуальной жизни с самого начала наблюдаются зачатки организации сексуальных компонентов влечений, В первой» очень ранней стадии на первом плаце находится оральная [ро­товая] эротика; вторая из этих прегенитальных организа­ций характеризуется преобладанием садизма и анальной эротики; только в третьей фазе сексуальная жизнь предопределя­ется участием собственно генитальной зоны.

Как один из самых неожиданных результатов мы должны были установить, что этот ранний расцвет инфантильной сексуальной жизни (2—5 лет) включает в себя также и выбор объекта со всей его богатой душевной деятельностью, так что связанную с ним соот­ветствующую ему фазу, несмотря на недостаточное объединение отдельных компонентов влечения и на неуверенность сексуальной цели, приходится считать самым значительным предтечей поздней­шей сексуальной организации.

Факт двукратного начала сексуального развития у че­ловека» т* е, перерыв этого развития благодаря латентному периоду, казался нам достойным особого внимания. В нем, по-видимому, за­ключается условие способности человека к развитию высшей куль­туры, но также и его склонность к неврозу. У родственных человеку животных, насколько мы знаем, нельзя доказать ничего аналогич­ного. Источников происхождения этой человеческой особенности следовало бы искать в древнейшей истории человеческого рода.

В каком размере сексуальная деятельность в детском возрасте может считаться нормальной, невредной для дальнейшего разви­тия,— этого мы сказать не могли. Характер сексуальных проявлений оказался масхурбацнонным. Далее опыт показал нам, что внешнее влияние соблазнения может привести к преждевременному проры­ву латентного периода до его окончания и что при этом половое вле­чение ребенка оказывается фактически полиморфно-извращенным, далее, что всякая подобная ранняя сексуальная деятельность пони­жает способность ребенка поддаваться воспитанию.

Несмотря на неполноту наших знаний о детской сексуальной жизни, мы должны были сделать попытку изучить изменения ее, вызванные наступлением пубертатного периода. Мы выбрали из них два изменения как имеющие наибольшее значение: подчинение всех других источников сексуального возбуждения примату генитальной Зоны н процесс выбора объекта. Оба имеют прообразы уже в детской жизни. Первое изменение происходит благодаря механизму исполь­зования предварительного наслаждения, причем обычно самостоя­тельные сексуальные акты, связанные с наслаждением и возбужде­нием, становятся подготовительными актами для новой сексуаль­ной цели: излияния половых продуктов, с достижением которого при огромном наслаждении нужно было принимать во внимание дифференциацию половых существ на мужчин и женщин» и мы на­шли, что для того, чтобы превратиться в женщину, нужно проделать новое вытеснение, уничтожающее известную часть инфантильной

7 з. ФреИд 193

мужественности и подготовляющее женщину к перемене» руково­дящей генитальной зоной. Наконец, мы нашли, что выбором объек­та руководит намечающаяся в инфантильном возрасте, ^обновленная при наступлении пубертатного периода сексуальная склонность ре­бенка к его родителям и нянькам н благодаря возникшему тем вре­менем инцестуозному ограничению направленная "с этих лиц на сходных с ними. Прибавим еще, наконец, что во время переходного пубертатного периода некоторое время соматические и психические процессы развития протекают параллельно, не связанные друг с другом, пока с прорывом интенсивного душевного, любовного дви­жения к иннервации гениталий не возникает требуемое нормальное единство любовной функции*

Нарушающие развитие моменты

Всякий шаг на этом длинном пути развития может привести к фиксации, всякая спайка в этом запутанном сочетании может стать поводом к диссоциации полового влечения, как мы узю выяснили на различных примерах* Нам остается еще дать обзор различных мешающих развитию внутренних и внешних факторов и прибавить, в каком месте механизма возникает вызванное ими нарушение. То, что мы тут ставим в один ряд» может, разумеется, бить неравно­ценным, и мы должны считаться с трудностями при установлении значимости отдельных моментов.

Конституция и наследственность

На первом месте тут можно назвать врожденное разли­чие сексуальной конституции, которое имеет, вероят­но, решающее значение, но о котором, как понятно, можно заклю­чить только по его поздним проявлениям» да и то не всегда с болы шой уверенностью. Под этим различием мы представляем себе пре­обладание того или другого на разнообразных источников сексуаль­ного возбуждения и полагаем, что подобное различие врожденного предрасположения во всяком случае должно найти себе выражение в конечном результате, даже если оно может оставаться в пределах нормального. Разумеется, мыслимы и такие «вариация первоначаль­ного врожденного предрасположения, которые по необходимости ш без посторонней помощи должны привести к образованию ненор­мальной сексуальной жизни* Их можно назвать «дегенеративными» и смотреть на них как на выражение наследственного отягощения. В связи с этим должен указать на замечательный факт. Больше чем у половины подвергнутых мною психотерапевтическому лечению тяжелых случаев истерии, невроза навязчивых состояний я т. д. мне с несомненностью удалось доказать сифилис у отцов до брака — будь то tabes1 или прогрессивный паралич, "будь то другое какое-ни­будь анамнестически установленное сифилитическое заболевание. Особенно отмечаю, что невротические впоследствии деля не имеют

1 Сухотка спинного мозга,— Примеч. ред. перевода.

никаких телесных признаков сифилиса» так что ненормальную сек­суальную конституцию нужно рассматривать как последнего потом­ка сифилитического наследства. Как я ни далек от того, чтобы считать происхождение от сифилитических родителей постоянным или не-обходимым этнологическим условием невропатической конституции, я все же считаю наблюдаемое мною совпадение не случайным и не лишенным значения.

Наследственные условия положительно-извращенных не так хо­рошо известны, потому что такие люди умеют укрываться от дачи сведений; все же есть основание полагать, что при перверзиях име­ет значение то же, что и при неврозах. Нередко находят в тех же семьях перверзню и психоневроз таким образом, что мужские пред­ставители семьи, или один из них, положктельно-перверзны, а жен­ские — соответственно склонности их пола к вытеснению — отри-цательно-перверзны* истеричны,— хорошее доказательство найден­ной нами существенной связи между обоими нарушениями.

Дальнейшая переработка

Однако нельзя стоять на той точке зрения, будто одни только зачатки различных компонентов сексуальной конституций предре­шают формы сексуальной жизни. Существуют зависимости и от других причин, и дальнейшие возможности возникают в зависимо­сти от судьбы» которую испытывают сексуальные течения» исходя­щие из отдельных источников. Эта дальнейшая перера­ботка является, очевидно, окончательно определяющим факто­ром, между тем как, судя по описанию» одинаковая конституция может привести к трем различным конечным исходам. Если сохра­няются все врожденные предрасположения в их относительном взаимоотношении, считающемся ненормальным, и укрепляются с наступлением зрелости, то в результате может быть перверзная сек-суальная жизнь, Анализ таких ненормальных конституциональных предрасположений еще недостаточно разработан, но все же нам уже известны случаи, которые легко объясняются подобными пред­расположениями. Авторы думают, например, о целом ряде фикса­ционных перверзий, что необходимым условием их является врож­денная слабЪсгь сексуального влечения. В такой форме это положе­ние мне кажется неправильным, но оно приобретает смысл, если имеется в виду конституциональная слабость одного фактора сек­суального влечения — генитальной зоны, каковая впоследствии бе­рет на себя функцию объединения отдельных сексуальных действий в целях продолжения рода. Это необходимое с наступлением пубер­татного периода объединение должно в таком случае не удаться и самый сильный из остальных компонентов проявит свою деятель­ность как перверзия1.

1 При этан часто вядвшь* что с наступлением половой зрелости сперва про­ходит нормальное сексуальное твдение, которое, однако, вследствие своей внутренней слявостн терпи* крушение при* первых внешних препятствиях и сменяется регрес-

К пердоА

7* Ю5

Вытеснение

Другой результат возникает тогда, когда в ходе развития неко­торые из особенно сильных врожденных компонентов подвергаются процессу вытеснения, о котором нужно помнить, что он пред­ставляет собой не то же самое, что полное упразднение* Соответст­вующие возбуждения вызываются при этом обычным образом, но благодаря психическим тормозам они не допускаются к достиже­нию своей цели и оттесняются на различные другие пути, пока не проявятся как симптомы. В результате может сложиться приблизи­тельно нормальная половая жизнь — по большей части ограничен­ная, но дополненная психоневротическим заболеванием. Как раз с такими случаями мы хорошо познакомились благодаря психоана­литическому исследованию невротиков, Сексуальная жизнь таких лиц началась так же, как и жизнь инвертированных, значительная часть их детства заполняется извращенной сексуальной их деятель­ностью, которая иногда простирается далеко за период полового созревания; затем по внутренним причинам — по большей части еще до наступления половой зрелости, а в иных случаях даже го* раз до позже,— происходит поворот вытеснения, и с этого момента вместо перверзии появляется невроз, хотя старые стремления не исчезают. Припоминается поговорка «В молодости гуляка, в старо­сти монах», только молодость проходит здесь очень быстро. Эта смена перверзии неврозом в жизни того же лица должна быть* так же как и упомянутое прежде распределение перверзии и невроза между различными лицами той же семьи, приведена в связь с поло­жением, что невроз представляет собой негатив перверзии.

Сублимация

Третий исход при ненормальном конституциональном предрас­положении становится возможным благодаря процессу сублима* ц и и, при котором исключительно сильным возбуждениям, исходя­щим из отдельных источников сексуальности, открывается выход и применение в других областях, так что получается значительное повышение психической работоспособности из опасного самого по себе предрасположения. Один из источников художественного твор­чества можно найти здесь, и в зависимости от того, полная ли или неполная это сублимация, анализ характера высокоодаренных, осо­бенно имеющих способности к художественному творчеству лиц откроет различную смесь работоспособности, перверзии и невроза. Особым видом сублимации является подавление посредством р е-активного образования» которое, как мы нашли, возни­кает уже в латентном периоде развития ребенка с тем, чтобы в бла­гоприятном случае существовать в течение всей жизни. То* что мы называем «характером» человека, создано в значительной степени из материала сексуальных возбуждений и составляется из фикси­рованных с детства влечений, из приобретенных благодаря субли­мации и из таких конструкций, которые имеют своим назначением

энергичное подавление извращенных, признанных недопустимыми душевных движений1. Таким образом, общее перверзное сексуаль­ное предрасположение детства может считаться источником наших добродетелей, поскольку оно дает толчок к развитию их посредством реактивных преобразований2.

Пережитое случайно

Все прочие влияния по своему значению далеко уступают сек-суальным проявлениям, вытеснению и сублимации, причем внутрен­ние условия последних процессов нам совершенно неизвестны. Кто причисляет вытеснение и сублимацию к конституциональным пред­расположениям, рассматривая их как жизненные проявления этих предрасположений, тот имеет право утверждать, что конечная фор­ма сексуальной жизни является прежде всего результатом врож­денной конституции. Однако не дилетант не будет оспаривать» что в такой совокупности факторов остается место и для модифицирую­щих влияний, случайно пережитого в детстве и позже. Не так легко оценить влияние конституциональных и привходящих факторов и их взаимоотношение. В теории всегда склонны переоценивать зна­чение первых; терапевтическая практика подчеркивает значитель-ность последних. Никоим образом не следует забывать, что между обоими имеется отношение кооперации, а не исключения. Консти­туциональный фактор должен ждать переживания» которое способ­ствует его проявлению. Привходящий момент нуждается в поддерж­ке конституции» чтобы оказать действие. Для большинства случаев можно представить себе так называемый «дополнительный ряд*, в котором понижающаяся интенсивность одного фактора выравни­вается благодаря повышающейся интенсивности другого фактора; но нет никакого основания отрицать существование крайних слу­чаев на концах ряда.

Если предоставить переживаниям раннего детства преимущест­венное положение среди привходящих моментов, то это еще больше соответствует психоаналитическому исследованию* Один этиологи­ческий ряд разлагается в таком случае на два, из которых один мож­но назвать рядом предрасполагающим (dispositionelle) и другой окончательным (definitive). В первом совместно ока­зывают действие конституция и случайные переживания детства в той же мере, в какой во втором влияют предрасположение и травма­тическое переживание. Все нарушающие сексуальное развитие мо-

1 За некоторыми чертами характера признана была даже связь с определенными эрогенными компонентами. Так, упрямство, скупость и любовь к порядку происходят на анальной эротики. Честолюбие предопределяется сильным уретрально-эротический пред распол ожением.

2 Такой знаток человеческой души, как Э, Золя, описывает в «Радости жизни» девушку, которая в радостном самопожертвовании отдает любимым лицам все, что имеет н на что имеет притязание, свое имущество и свои надежды без награды с их стороны. В детстве эта девушка находилась во власти ненасытной потребности в нежности, которая превращается в жестокость, если оказано предпочтение другой.

менты проявляют свое действие таким образом, что вызывают регрессию, возврат к прежней фазе развития.

Здесь мы продолжаем осуществлять поставленную себе зада-чу — перечислить все известные нам факторы, имеющие влияние на сексуальное развитие, будь то действующие силы или только их проявления.

Преждевременная зрелость

Таким фактором является самопроизвольная сексуальная преждевременная зрелость, которую можно с несомнен­ностью доказать в этиологии по крайней мере неврозов» хотя она одна сама по себе так же недостаточна, чтобы вызвать невроз, как и дру­гие факторы. Она выражается в нарушении, сокращении или прекра­щении инфантильного латентного периода и становится причиной заболеваний, вызывая сексуальные проявления, которые» с одной стороны, благодаря отсутствию тормозов сексуальности, с другой стороны, вследствие неразвитой генитальной системы» могут носить характер одних только перверзнй. Эти наклонности к перверзин мо­гут такими и остаться или же, после происшедшего вытеснения, стать движущими силами невротических симптомов; во всяком слу­чае преждевременная сексуальная зрелость затрудняет желатель* ную в дальнейшем возможность овладения сексуальным стремле­нием со стороны высших душевных инстанций и повышает навязчи­вый характер, который н без того приобретают психические пред­ставители влечения. Часто ранняя сексуальная зрелость идет па­раллельно преждевременному интеллектуальному развитию; как та­ковая она встречается в истории детства самых значительных и способных индивидов; тогда она, по-видимому, не действует так патогенно, как в тех случаях, когда она появляется изолированно.

Временные моменты

Точно так же» как преждевременная зрелость, должны быть рассмотрены и другие факторы» которые можно объединить с преж­девременной зрелостью как временные факторы. По-видимому» филогенетически предопределено, в каком порядке стано­вятся активными те или другие влечения и как долго они могут проявляться» пока не подвергнутся влиянию появившегося нового влечения или вытеснению. Однако как в отношении этой времен­ной последовательности, так и в отношении длительности актив­ности влечений бывают, по-видимому, вариации» которые должны оказать влияние на результат этих процессов. Не может не иметь значения, появляется ли какое-нибудь течение раньше или позже, чем противоположное ему течение, потому что воздействие вытес­нения нельзя устранить; временное изменение состава компонентов всегда влечет за собой изменение результата. С другой стороны, особенно интенсивно возникающие влечения часто протекают пора­зительно быстро, например гетеросексуальная привязанность лиц, ставших впоследствии гомосексуальными. Возникающие в детском

возрасте очень сильные стремления не оправдывают опасения, что они навсегда будут преобладать в характере взрослого; можно также рассчитывать, что они исчезнут, уступив место противопо­ложным стремлениям. (Строгие господа недолго властвуют,) Чем объясняется подобная временная спутанность процессов развития, мы не в состоянии указать даже приблизительно» Здесь откры­вается перспектива глубоких биологических, может быть, и ис­торических проблем, к которым мы еще не приблизились на бое­вое расстояние.

Це п кост ь

Значение всех ранних сексуальных проявлений увеличивается благодаря психическому фактору неизвестного происхождения, ко­торый пока можно описать как психологический феномен, разу­меется, только предварительно. Я говорю о повышенной цепкое-ти или способности к фиксации ранних впечатлений сексуаль­ной жизни, которыми необходимо дополнить у будущих невроти­ков и у извращенных фактические данные» потому что такие же преждевременные сексуальные проявления не могут у других лиц запечатлеться так глубоко, чтобы навязчиво требовать повторения и предопределить пути сексуального влечения на всю жизнь. Объ­яснение этой цепкости кроется отчасти, может быть, в другом психическом факторе, от которого мы не можем отказаться для объяснения причин неврозов, а именно — в перевесе в душевной жиз­ни значения воспоминаний в сравнении со свежими впечатления­ми. Этот момент, очевидно, зависит от интеллектуального разви­тия и значимость его растет вместе с высотой личной культуры. В противоположность этому, дикаря характеризуют «как несчастное дитя момента»1. Вследствие противоположной зависимости, сущест­вующей между культурой н свободным сексуальным развитием, последствия которой можно проследить глубоко в складе нашей жизни, на низких ступенях культуры или социальности так мало­важно, а на высоких имеет столь большое значение, как проте­кала сексуальная жизнь ребенка.

Фиксация

Только что упомянутые благоприятно действующие психичес­кие факторы увеличивают значение случайно пережитых влияний на детскую сексуальность. Последние (в первую очередь соблаз­нение со стороны других детей или взрослых) дают материал, ко­торый может при помощи первых зафиксировать и повлечь за со­бой стойкие нарушения. Значительная часть наблюдаемых позже отклонений от нормальной сексуальной жизни у невротиков и у извращенных с самого начала имеет своим основанием впечатле* ния свободного будто бы от сексуальности периода детства.

1 Возможно, что увеличение цепкости является также следствием особенно интенсивных соматических сексуальных проявлений а ранние годы.

психопатология

жизни

ПСИХОПАТОЛОГИЯ

обыденной жизни

I

ЗАБЫВАНИЕ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН

В 1898 году я поместил в «Monatsschrift fur Psychiatrie und Neurologies небольшую статью «К вопросу о психическом меха­низме забывчивости», содержание которой я здесь повторяю и рассматриваю как исходный пункт дальнейших рассуждений. В ней я подверг на примере, взятом из моей собственной жизни, пси­хологическому анализу чрезвычайно распространенное явление вре­менного забывания собственных имен и пришел к тому выводу, что этот весьма обыкновенный и практически не особенно важный вид расстройства одной из психических функций — способности припоминания — допускает объяснение, выходящее далеко за пре­делы обычных взглядов.

Если я не очень заблуждаюсь, психолог, которому будет по* ставлен вопрос, чем объясняется эта столь часто наблюдаемая неспособность припомнить знакомое, по существу, имя, ограни­чится скорее всего простым указанием на то, что собственные име­на вообще способны легче ускользать из памяти, нежели всякое другое содержание нашей памяти. Он приведет ряд более или ме­нее правдоподобных предположений, обосновывающих это свое­образное преимущество собственных имен* Но мысль о сущест­вовании иной причинной зависимости будет ему чужда.

Для меня лично поводом для более внимательного изучения данного феномена послужили некоторые частности, встречавшиеся если и не всегда, то все же в некоторых случаях обнаруживав­шиеся с достаточной ясностью. Это было именно в тех случаях» когда наряду с забыванием наблюдалось и неверное припоминание, Субъекту, силящемуся вспомнить ускользнув-шее из его памяти имя, приходят в голову иные имена, имена-заместители, и если эти имена и опознаются сразу же как неверные, то они все же упорно возвращаются вновь с велнчай-

щей навязчивостью. Весь процесс, который должен вести к воспроиз­ведению искомого имени, потерпел как бы известное смещение и при­водит к своего рода подмене*

Наблюдая это явление, я нехожу из того, что смещение это отнюдь не является актом психического произвола, что оно, напро­тив, совершается в рамках закономерных и поддающихся науч­ному учету. Иными словами, я предполагаю, что заметающие имя Или имена стоят в известной, могущей быть вскрытой, связи с искомым словом, и думаю* что если бы эту связь удалось обнару­жить, этим самым был бы пролит свет и на самый феномен забы­вания имен.

В том примере, на котором я построил свой анализ в указан­ной выше статье, забыто было имя художника, написавшего извест­ные фрески в соборе итальянского городка Орвнето, Вместо иско­мого имени — Синьорелли — мне упорно приходили в голову два других—Боттичелли и Больтраффио; эти два замещающих имени я тотчас же отбросил как неверные, и когда мне было названо нас­тоящее имя, я тут же н без колебаний признал его, Я попытался уста­новить» благодаря каким влияниям и путем каких ассоциаций вос­произведение этого имени претерпело подобного рода смещение (вместо Синьореллн — Боттичелли и Больтраффио), и пришел к сле­дующим результатам:

а) Причину того, почему имя Синьорелли ускользнуло из моей памяти, не следует искать ни в особенностях этого имени самого по себе, ни в психологическом характере той связи, в которой оно должно было фигурировать. Само по себе имя это было мне извест­но не хуже, чем одно из имен-заместителей (Боттичелли), и несрав­ненно лучше, чем второе имя-заместитель Больтраффио; об этом последнем я не знал почти ничего, разве лишь, что этот художник принадлежал к миланской школе. Что же касается до связи, в которой находилось данное имя, то она носила ничего не значащий характер и не давала никаких нитей для выяснения вопроса: я ехал лошадьми с одним чужим для меня господином из Рагузы (в Дал­мации) в Герцеговину; мы заговорили о путешествиях по Италии, и я спросил моего спутника, был ли о» уже в Орвието и видел ли знаменитые фрески *..NN.

б) Объяснить исчезновение из моей памяти имени мне удалось лишь после того» как я восстановил тему» непосредственно пред­шествовавшую данному разговору. И тогда весь феномен предстал предо мной как процесс вторжения этой предшествовавшей темы в тему дальнейшего разговора и нарушения этой по­следней. Непосредственно перед тем, как спросить моего спут­ника, был ли он уже в Орвието, я беседовал с ннм о нравах и обычаях турок, живущих в Боснии и Герцеговине, Я рассказал, со слов одного моего коллеги, практиковавшего в их среде» о том, с каким глубоким доверием они относятся к врачу и с какой покор­ностью преклоняются пред судьбой. Когда сообщаешь им, что боль­ной безнадежен, они отвечают: «Господин (Не г г), о чем тут го-