Другу Меланиппу

Пей же, пей, Меланипп,

До забвения пей со мной.

Если рок в Ахеронт,

В эту грустную мглу, меня

Окунул, — что мечтать,

Будто к солнцу вернемся вновь!

Полно, так высоко

Заноситься умом не нам.

И Сизиф возомнил

Превзойти здравый толк людской:

Смерть надменно смирить.

Но принудил бахвала рок.

Хоть и был царь хитер,

Безвозвратно, покорно вновь

Переплыть Ахеронт.

И придумал ему Кронид

Небывалую казнь,

Неизбывный Сизифов труд,

Там, под черной землей.

Не горюй же о смерти, друг.

Ты же ропщешь, — к чему?

Плачь не плачь — неминуем путь.

Нам без жалоб терпеть

Подобает утрату. Пусть

Свирепеет буран

И безумствует север. Мы

Будем пить и хмелеть:

Нам лекарство от зол — вино.

Зима

Дождит отец Зевс с неба ненастного,

И ветер дует стужею севера;

И стынут струйки дождевые,

И замерзают ручьи под вьюгой.

Как быть зимой нам? Слушай: огонь зажги,

Да, не жалея, в кубки глубокие

Лей хмель отрадный, да теплее

По уши в мягкую шерсть укройся.

«Будем пить!..»

Будем пить! И елей

Время зажечь:

Зимний недолог день.

Расписные на стол,

Милый, поставь

Чаши глубокие!

Хмель в них лей — не жалей!

Дал нам вино

Добрый Семелин сын

Думы в кубках топить…

По два налей

Полные каждому!

Благо было б начать:

Выпить один —

И за другим черед.

Лето

Сохнет, други, гортань, —

Дайте вина!

Звездный ярится Пес.

Пекла летнего жар

Тяжек и лют;

Жаждет, горит земля.

Не цикада — певец!

Ей нипочем

Этот палящий зной:

Все звенит да звенит

В чаще ветвей

Стрекотом жестких крыл.

Все гремит, — а в лугах

Злою звездой

Никнет сожженный цвет.

Вот пора: помирай!

Бесятся псы,

Женщины бесятся.

Муж — без сил: иссушил

Чресла и мозг

Пламенный Сириус.

«Черплем из кубков мы…»

Черплем из кубков мы

Негу медвяную,

С негой медвяною

В сердце вселяются

Ярого бешенства

Оводы острые.

«Мнится: все бы нам пить да пить!..»

Мнится: все бы нам пить да пить!

Сладко в голову бьет вино, —

А там — хоть плачь!

Тяжким облаком ляжет хмель.

В мыслях — чад, на душе — тоска.

Себя коришь,

Сожалеешь невесть о чем,

И веселый не весел зов:

«Ну пей же! Пей!»

«К чему раздумьем сердце мрачить, друзья?..»

К чему раздумьем сердце мрачить, друзья?

Предотвратим ли думой грядущее?

Вино — из всех лекарств лекарство

Против унынья. Напьемся ж пьяны!

«Из душистых трав и цветов пахучих…»

Из душистых трав и цветов пахучих

Ожерелием окружите шею

И на грудь струей благовонной лейте

Сладкое мирро!

«Позовите мне, други…»

Позовите мне, други,

Приятного сердцу Менона!

Без него же невесело мне

На попойке веселой.

«На седую главу…»

На седую главу —

Буйная бед

Мало ль изведала? —

Лей мне мирро! На грудь,

В космах седых,

Лей благовонное!

«Помнят в Спарте Аристодема…»

Помнят в Спарте Аристодема

Крылатое слово; в силе слово то.

Царь сказал: «Человек — богатство».

Нет бедному славы, чести — нищему.

«…общий лесбияне»

…общий лесбияне

Большой земли участок отрезали,

Красивый для богов бессмертных,

Всюду на нем алтари расставив.

Отца богов призвав милосердного,

Затем почтенную эолийскую

Богиню-мать, всего начало,

Третьим — Диониса-Сыроядца.

Призвавши также бога Кемелия…

Так ныне дружелюбно склоните слух

К заклятьям нашим: от страданий

Тяжких в изгнании нас спасите.

На сына ж Гирра впредь да обрушится

Эриний злоба: мы все клялись тогда,

Заклав овец, что не изменим

В веки веков нашей крепкой дружбе:

Но иль погибнем, землей закутавшись,

От рук всех тех, кто правил страной тогда,

Иль, их сразивши, от страданий

Тяжких народ наконец избавим.

А он, пузатый, не побеседовал

С душой своей, но без колебания,

Поправ ногами нагло клятвы,

Жрет нашу родину, нам же…

САПФО