Звуки шофара 10 страница

Его влечение было взаимным. Но Декер не собирался этого говорить.

– Ничего не было, Пол.

– Потому что вы с Юнис оказались достаточно благоразумны.

Нелегко было расстаться с ней, когда она в последний раз приходила к нему. Если бы он позволил чувствам взять вверх, этот поступок тяжким грузом лег бы на его совесть.

– Она не такая, как все.

– Как говорит мой сын, нет человека, который не любил бы ее. Хорошо, что Пол понимал все недосказанное. Иногда Стивен задумывался, сможет ли он когда‑нибудь забыть Юнис Хадсон. Таких женщин очень мало, с ними нужно обращаться как с сокровищем. Хорошо, что Господь Сам создает преграды. Если бы Пол ценил свою жену, Стивену не пришлось бы бороться с искушением, когда она одна пришла к нему домой. Стивен подумал, что Пол должен лучше беречь сокровище, которым одарил его Господь.

– И еще. Ты не назвал имя той женщины.

– Да, не назвал.

– Шила Атертон, так?

– Неважно кто, все равно это плохо.

– Очень даже важно, я ее знаю. Она пробовала свои штучки на мне, когда я строил дом в Куэйл–Холлоу. Я сразу догадался, к чему она клонит, как только увидел ее у тебя в кабинете. Но я помалкивал. Я был зол и затаил обиду. Мне хотелось, чтобы ты попался на эту удочку. Или чтобы совсем сломался. Я должен был тебя предупредить. Прости, что не сделал этого.

– В тот момент я едва ли послушал бы тебя. Но извинения принимаются.

– Ты был не первым, Пол. И думаю, что будешь не последним.

– Мне от этого не легче. Какой бы ни была Шила, ничто не может меня оправдать. – Пол снова протянул руку. – Спасибо, что сказал. Особенно про Юнис. – Он печально улыбнулся. – Теперь я буду лучше обращаться со своей женой.

Стивен закрыл за ним дверь и попросил Бога благословить брак Юнис и Пола и защитить их. Потом он уселся за чертежную доску и принялся готовиться к предстоящим работам.

* * *

Пол много часов просидел над своей исповедью, записывая все, что хотел сказать, снова и снова перечитывая, чтобы ничего не упустить. Когда же наступило утро воскресенья, он был без сил.

Пол молился на коленях целый час, потом принял душ. Когда он брился, руки дрожали. Он порезался. Если так пойдет и дальше, он перережет себе горло. Пол умылся, протер ранку антисептиком и оделся. Галстук казался ему петлей на шее.

Когда он вышел из своего кабинета, дом безмолвствовал. Дверь их с Юнис спальни была закрыта. И дверь комнаты для гостей тоже. Зато дверь Тимоти была открыта, но его в комнате не было. Пол понимал, что не имеет права ожидать от своих родных, что они пойдут в церковь вместе с ним, особенно сегодня.

Он приехал в Центр новой жизни за час до начала богослужения и один. Аккуратно сложил свои листочки в папку. Он хотел подготовиться. На этот раз все должно быть сделано как нужно.

Церковь была не заперта, хористы репетировали. Они замечательно пели, но слова их песни никак не согласовывались с тем посланием, что в это утро собирался передать своим прихожанам Пол, ничего в них не было о крови Иисуса Христа, Который спас их от вечного осуждения.

Пол отправился в свой пасторский кабинет. В последний раз он был здесь в тот день, когда Юнис застала его с Шилой Атертон. Его щеки горели, когда он поправлял подушки на диване, ставил стул на место и усаживался за свой стол. Он удалил номер Шилы из списка быстрого дозвона. Затем достал из ящика фотографию Юнис и снова поставил на стол. Пол задумался о Господе в Гефсиманском саду, когда Он обливался кровавым потом, потому что знал, что Ему предстоит.

Пол заплакал.

Помоги мне, Господи, все сделать правильно. Хоть один раз не отступить от истины. О, Господи, Ты видел, как я брожу впотьмах. Ты видел, как я вел этих людей ложным путем. Ты был свидетелем всех моих грехов. Я был слишком занят, стремясь к успеху в этом мире, и не заметил, что сбиваюсь с пути истинного. Я грешил против Тебя, и только против Тебя, а через эти грехи нанес огромный ущерб окружающим.

На парковку начали стекаться машины. Служители раздавали программки на входе. Пол слышал шум голосов. На этот раз он не дал названия своей проповеди.

Потом стало тише. Наверное, люди рассаживались по скамьям. Заиграла музыка, успокаивающая, приятная. Смесь разных песен.

И ни одного гимна среди них. Он непроизвольно сжался, когда вспомнил, как говорил Юнис, что она больше не будет заниматься музыкальным сопровождением, потому что она посмела спеть песню об очищающей крови Христа.

Он в последний раз глянул в свои записи, сунул их в Библию и вышел. С каждым шагом сердце его билось все сильнее. Сосало под ложечкой. Ладони вспотели. Он прошел в коридор и оказался в маленьком холле. Очень похоже на театральное фойе, подумал Пол. Хор пел.

– Вот вы где! – Один из его помощников подошел к нему с нервным смешком. – Я уже начал подумывать, не пора ли бежать наверх за какой‑нибудь старой проповедью.

Джон Дирман встретил его у бокового выхода на сцену и пожал руку:

– Я буду молиться за вас, брат.

Все было приготовлено для его выступления. Аудитория ждала его. Пришло время главного исполнителя, пора ему выйти на сцену и ошеломить зрителей.

И куда бы Пол ни посмотрел, он сталкивался с результатами того, что творил четырнадцать лет. Община аплодировала певцам, одетым в красный атлас с белой окантовкой, они выстроились ровными рядами.

– Рад, что вы вернулись, пастор Пол, – раздавались голоса, когда он проходил мимо.

А один сказал:

– Как же мы без вас скучали в прошлое воскресенье. Приглашенный оратор – это совсем не то!

Пол поднялся на сцену и положил Библию на кафедру. Он раскрыл книгу и достал свои листочки, разложив так, чтобы можно было посматривать. Предстояла самая важная в его жизни проповедь. Он не хотел ее испортить.

Вдруг наступила полнейшая тишина, у Пола мурашки поползли по спине. Он поднял глаза и увидел море людских лиц.

В переднем ряду, низко склонив голову, сидела Юнис. Справа от нее находился Тимоти, он смотрел на отца так, как, наверное, когда‑то сам Пол смотрел на своего отца. Мать сидела слева от Юнис, лицо ее было бесстрастным. Уж не готовится ли она к новому разочарованию?

Пол просматривал рад за рядом и видел всех тех людей, которые приходили слушать его из года в год. Именно его, а не проповедь. Приходили, чтобы развлечься, а не просветиться.

Пол удивился, заметив в восьмом ряду Риту. Она прижимала сцепленные руки к груди. Предлагала прощение и дружбу. У Пола к горлу подступил ком.

В открытых дверях появились двое. Сэмюель Мейсон, тяжело опираясь на свою трость, прошел на заднюю скамью и сел, оставив место для второго – Стивена Декера.

Пол слышал легкий гул толпы. Всех изумила затянувшаяся пауза. Люди привыкли, что он энергично выходил на сцену и громко возвещал: «Доброе утро!» Собравшиеся переглядывались и перешептывались. Несколько человек молились.

Станет ли он снова стараться угодить толпе? Или же обратится к Богу? Чем он будет руководствоваться: страхом или верой? Все эти вопросы разом обрушились на него. Страх заставил его заботиться только о собственных интересах. Страх же заставил пойти по тому пути, который уготовил для него его отец: по пути, ведущему к престижу, славе, процветанию, – по пути гордыни и гибели.

Чем все это могло закончиться? К чему могли привести его полуправда, полумеры? А что если развернуться и пойти в другом направлении?

Пол не стал заглядывать в свой конспект. Он был ему не нужен. Ему был нужен Иисус. Он помолился про себя, чтобы Господь подсказал ему верные слова, а потом начал:

– Я подал прошение об отставке. Я сам решил отказаться от своего поста в церкви. – Он видел их лица, слышал гул голосов. – Я вынужден это сделать, потому что согрешил перед Господом.

Сломленный и полный раскаяния, Пол Хадсон обнажил душу перед общиной, и когда он сделал это, страх ушел. Он открыто рассказал о своей борьбе с истиной, о своей капитуляции перед гордыней, о своем глубоком падении, о том, какую высокую цену пришлось заплатить за это его близким, особенно жене, сыну, друзьям, братьям и сестрам во Христе. Они же остались верны и молились за него.

Потом Пол говорил о Спасителе, Иисусе Христе. Он говорил о любви Бога, Который отдал Своего единственного Сына, чтобы те, кто в Него верит, смогли обрести жизнь вечную. И даже такие люди, как он сам, потерпевшие поражение на всех фронтах – в качестве мужа, отца, друга и пастора. Вися на кресте, перед тем как умереть, Иисус сказал: «Совершилось». И это так. Победу не завоевать человеческими усилиями, она уже одержана Иисусом Христом, Который доказал, что у Него есть власть над смертью и что жизнь возможна только в Нем.

– В этом мире у вас есть лишь горести, но во Христе вы обретаете жизнь. Если вы вверите себя Христу, уже ничто не отлучит вас от любви Божьей. Господь никогда не оставит вас.

Пол не знал, что ждет его в конце этой проповеди. Не знал он и что ждет его в ближайшем будущем. Что случилось с ним – неважно. Важны люди. Он говорил, не глядя на часы на стене, не пытаясь уложиться в пятнадцать минут, чтобы не терять их внимания. Он говорил то, что должен был сказать, и молился, чтобы Бог ему помог.

Что бы ни случилось, Господи, что бы ни произошло, помоги мне сохранить мою веру.

– Все эти годы вы ожидали от меня ответов на свои вопросы, а я вел вас неверным путем. И сегодня впервые за многие годы я проповедовал Евангелие Иисуса Христа, Сына Бога Вседержителя. Я должен предупредить вас. Когда я уйду, мое место займет другой человек, и он будет говорить с вами. Я же хочу сказать вам вот что: вы в ответе за то, во что вы верите. Незнание не извиняет. Истина заключается в следующем: вы должны идти за Иисусом Христом! Христос умер за вас. И у Него есть власть над грехом и смертью. Иисус – ваш Спаситель и Господь. И нет иного пути к спасению, как только через веру в Него.

Пол сказал все, что повелел ему сказать Господь, ничего лишнего. В церкви повисла абсолютная тишина. Никто не шевелился. Не раздавалось ни звука.

Пол в последний раз оглядел людей и исполнился бесконечной любви к ним. Как много заблудших овец. Слезы выступили у него на глазах.

– Возлюбленные, слушайте истину. Примите ее и пребывайте с миром. Во Христе вам нечего бояться. Без Него у вас нет надежды.

Пол Хадсон забрал свою Библию и покинул кафедру.

Эпилог

Следуя рекомендациям Пола, совет старейшин Центра новой жизни назначил на его место Джона Дирмана. В течение нескольких месяцев старейшин засыпали письмами с жалобами. Прихожане не желали слушать проповеди Джона. Совет уволил его.

Оказавшись без лидера, все переругались, возникли фракции, и началась бесконечная борьба. Приглашались сторонние ораторы, демонстрировались фильмы. Количество прихожан уменьшалось. Уменьшались и сборы. Копились неоплаченные счета. От отчаяния старейшины наконец объединились и пригласили нового пастора, опытного и одаренного оратора. Пожертвования увеличились, но денежные проблемы остались. Кредиторы угрожали принять против церкви меры.

Совет пригласил аудиторов.

Марвин Локфорд исчез. Уехала и Шила Атертон. Аудиторы сообщили совету, что за последние десять лет из казны церкви утекли три миллиона долларов. За те десять лет, что Марвин Локфорд был казначеем.

Роб Атертон подал на развод на том основании, что жена сбежала, и выставил свой дом в Куэйл–Холлоу на продажу. Спрос на дорогую недвижимость был высок в тот момент, и дом продали на аукционе со всем содержимым за несколько дней. Теперь он поселился во Флориде и надеется, что ему удастся помириться с первой женой.

Центр новой жизни рассыпался как карточный домик. Прихожане разбрелись, словно испуганное стадо. Некоторые отправились по церквам, предлагающим различные программы с целью привлечения новых членов, и остались там. Другие же обиделись и поклялись никогда больше не заходить в церковь. Осталась только небольшая группа желающих возродить Центр новой жизни. Но им не удалось собрать денег на выплату процентов по кредитам, и пришлось выставить собственность на продажу. Здание купила группа предприятий. Был вывешен плакат с надписью: «Будущий Центр сценического искусства Большой Калифорнийской долины», и начались работы по переделке здания.

Стивен Декер продолжил проводить занятия по изучению Библии в Роквилле. Группа так разрослась, что они стали арендовать зал собраний в церкви, которая начала терять прихожан. Стивен встречается с Карен Кесслер.

Кэтрин Декер легла в наркологическую клинику.

Бриттани Декер сдала экзамены за среднюю школу и поступила в колледж в Сакраменто. Джек Боден продолжает изготавливать мебель по заказам подрядчика, строящего дома в Гранит–Бэй и Голд–Ривер. Он разработал программу реабилитации страдающих от алкогольной и наркотической зависимости, состоящую из двенадцати шагов, и организовал при церкви группу, занимающуюся по этой программе. В прошлое воскресенье они с Бриттани объявили о помолвке.

Лоис Хадсон по–прежнему живет в Реседе и посещает маленькую церковь по соседству, там она проводит занятия для старшеклассников.

Тимоти Хадсон закончил обучение в лагере для новобранцев, и его направили на Ближний Восток. Он общается с родителями по электронной почте. В последний раз он сообщил им, что проводит занятия по изучению Библии для шести человек в казарме.

В прошлом месяце у себя дома тихо скончался Сэмюель. Поминальная служба прошла в церкви Роквилля.

Пол Хадсон работает нештатным преподавателем в окружной средней школе, а Юнис Хадсон – контролером в универсаме «Уолмарт», ее часто приглашают петь на свадьбах и похоронах. Она снова пишет музыку. Когда Пол и Юнис узнали, что Милли Брустер собралась переезжать, они решили купить ее дом. Милли согласилась. Пол и Юнис помогли ей перебраться в квартиру Сэмюеля в приюте для престарелых в Вайн–Хилле.

Бывшие члены Сентервилльской христианской церкви пришли к Полу и попросили его вести занятия по изучению Библии. Пол помолился, обсудил предложение с Юнис, Стивеном и Карен и предложил им Джона Дирмана. Группа встречается в «Закусочной Чарли» по понедельникам вечером, но у Уэнтвортов уже становится тесновато.

Пол и Стивен обедают вместе каждую неделю. Они рассказывают друг другу о своих духовных битвах и молятся. По вторникам и четвергам Пол ездит в Вайн–Хилл, в приют для престарелых, он проводит там библейские уроки и навещает стариков.

Пол и Юнис Хадсон часто появляются вместе, они гуляют, пьют кофе в кафе на Мэйн–стрит. Многие говорят, что Пол проявил смелость, оставшись жить в Сентервилле после того, что произошло. Наверное, это единственное в мире место, где ему невозможно спрятаться и где он должен будет всегда отчитываться за свои поступки. Люди следят, тверд ли он в своей вере и не препятствует ли он Господу заново отстраивать Его храм на прочном основании веры в Иисуса Христа.

Наверное, это единственное место, где Пол Хадсон может оставаться пастырем в церкви без стен.