case that were in the rack to the carriage madame had just left. 36 страница

что ты веришь: «в твои убеждения»; to interfere — вмешиваться, вторгаться

в чьи-либо дела). I know we're not religious people (я знаю, что мы не

религиозны: «не религиозные люди»), we're actors (мы актеры), and after eight

performances a week (и, после восьми спектаклей в неделю) one wants one's

Sundays to oneself (хочется /посвятить/ воскресенье себе). I naturally expected

(естественно, что я ожидала) they'd see to all that at school (что об этом

позаботятся в школе; to see to smth. — зд. проследить за тем, чтобы что-

либо было сделано)."

religious [rI'lIdZqs] belief [bI'li:f] school [sku:l]

Julia listened to him attentively, trying to understand what he meant. "We're actors,

and successful ones. That's why we've been able to surround you with every luxury

since you were born. You could count on the fingers of one hand the actors who've

sent their son to Eton." "I'm very grateful for all you've done for me." "Then what

are you reproaching us for?" "I'm not reproaching you. You've done everything

you could for me. Unfortunately for me you've taken away my belief in

everything."

"We've never interfered with your beliefs. I know we're not religious people, we're

actors, and after eight performances a week one wants one's Sundays to oneself. I

naturally expected they'd see to all that at school."

He hesitated a little before he spoke again (он немного замешкался, до того как

заговорил снова). One might have thought (можно было подумать) that he had

to make a slight effort over himself to continue (что ему необходимо было

сделать некоторое усилие над собой, чтобы продолжить).

"When I was just a kid (когда я был еще ребенком), I was fourteen (мне было

четырнадцать), I was standing one night in the wings (я стоял однажды вечером

в кулисах; wing — крыло, фланг; театр. кулиса, «карман») watching you act

(наблюдал, как ты играла). It must have been a pretty good scene (это, должно

быть, была очень хорошая сцена), you said the things you had to say so sincerely

(и ты говорила то: «вещи», что ты должна была сказать так искренне), and

what you were saying was so moving (и то, что ты говорила, было так

трогательно), I couldn't help crying (я не мог сдержать слез; can not help doing

smth. — быть не в состоянии удержаться от чего-либо). I was all worked up

(я был весь возбужден; to work up — зд. разжигать чувства, провоцировать).

I don't know how to say it quite (я не знаю, как сказать это точно: «на самом

деле») I was uplifted (я был воодушевлен; to uplift — поднимать, вздымать); I

felt terribly sorry for you (мне было ужасно жаль тебя), I felt a bloody little hero

(я чувствовал себя чертовским героем); I felt I'd never do anything again (я

чувствовал, что я никогда /больше/ не сделаю что-нибудь снова) that was

beastly or underhand (что было непристойным или неискренним; underhand —

тайный, секретный).

sincerely [sIn'sIqlI] hero ['hI(q)rqV] beastly ['bi:stlI]

He hesitated a little before he spoke again. One might have thought that he had to

make a slight effort over himself to continue.

"When I was just a kid, I was fourteen, I was standing one night in the wings

watching you act. It must have been a pretty good scene, you said the things you

had to say so sincerely, and what you were saying was so moving, I couldn't help

crying. I was all worked up. I don't know how to say it quite, I was uplifted; I felt

terribly sorry for you, I felt a bloody little hero; I felt I'd never do anything again

that was beastly or underhand.

And then you had to come to the back of the stage (и затем, тебе надо было

подойти к дальней: «задней» части сцены; back — спина, задняя, отдаленная

часть чего-либо, задний план), near where I was standing (близко /к тому

месту/, где я стоял), the tears were streaming down your face (слезы лились

потоками /вниз/ по твоему лицу); you stood with your back to the audience (ты

стояла, твоя спина /обращена/ к публике: «со своей спиной к публике») and in

your ordinary voice you said to the stage manager (и своим обычным голосом ты

сказала помощнику режиссера): what the bloody hell is that electrician doing

with the lights (что же, черт побери, этот электрик делает со светом; bloody

hell — /прост./ проклятье)? I told him to leave out the blue (я сказала ему не

включать синий; to leave out — пропускать, не учитывать). And then in the

same breath (и затем, не переводя дыхания: «в том же самом дыхании») you

turned round and faced the audience (ты повернулась лицом к публике:

«повернулась и находилась лицом к публике») with a great cry of anguish (с

ужасным плачем от боли) and went on with the scene (и продолжила /играть/

сцену)."

"But, darling, that was acting (но, дорогой, это же была игра). If an actress felt

the emotions she represented (если бы актриса чувствовала те самые эмоции,

которые она изображает) she'd tear herself to pieces (она бы разорвала себя в

клочья; piece — кусок, часть). I remember the scene well (я помню эту сцену

/очень/ хорошо). It used to bring down the house (она обычно вызывала бурю

аплодисментов; to be /to get/ used to smth — быть привыкшим к чему-либо;

house — зд. публика, зрители). I've never heard such applause in my life (я

никогда не слышала таких аплодисментов в своей жизни)."

audience ['O:dIqns] electrician [I"lek'trIS(q)n, "elqk'trIS(q)n] applause [q'plO:z]

And then you had to come to the back of the stage, near where I was standing, the

tears were streaming down your face; you stood with your back to the audience

and in your ordinary voice you said to the stage manager: what the bloody hell is

that electrician doing with the lights? I told him to leave out the blue. And then in

the same breath you turned round and faced the audience with a great cry of

anguish and went on with the scene."

"But, darling, that was acting. If an actress felt the emotions she represented she'd

tear herself to pieces. I remember the scene well. It used to bring down the house.

I've never heard such applause in my life."

"I suppose I was a fool to be taken in by it (я полагаю, что был дураком, раз

попался на эту удочку: «был обманутым этой /сценой/»). I believed you meant

what you said (я верил, что ты чувствовала: «имела в виду» то, что ты

говорила). When I saw that it was all pretence (когда я увидел, что это было все

притворством) it smashed something (то оно сломало что-то; to smash —

разбить вдребезги, уничтожить). I've never believed in you since (я больше

никогда тебе не верил с тех пор). I'd been made a fool of once (я был одурачен

один раз; to make a fool of smb. — провести кого-либо); I made up my mind (я

твердо решил) that I wouldn't ever be made a fool of again (что меня больше

никогда снова не одурачат: «сделают дурака»)."

She gave him her delightful and disarming smile (она улыбнулась ему своей

очаровательной и обезоруживающей улыбкой).

"Darling, I think you're talking nonsense (дорогой, я думаю, ты говоришь

глупости)."

"Of course you do (конечно ты так думаешь). You don't know the difference (ты

не знаешь разницы) between truth and make-believe (между правдой и

притворством). You never stop acting (ты никогда не перестаешь играть; to

stop — останавливать, задерживать). It's second nature to you (это для тебя

вторая натура). You act when there's a party here (ты играешь, когда у нас:

«здесь» прием /гостей/). You act to the servants (ты играешь перед слугами),

you act to father (ты играешь перед отцом), you act to me (ты играешь передо

мной). To me you act the part of the fond, indulgent, celebrated mother (передо

мной ты играешь роль любящей, потакающей, знаменитой матери).

pretence [prI'tens] disarming [dIs'Q:mIN] indulgent [In'dAldZ(q)nt]

"I suppose I was a fool to be taken in by it. I believed you meant what you said.

When I saw that it was all pretence it smashed something. I've never believed in

you since. I'd been made a fool of once; I made up my mind that I wouldn't ever be

made a fool of again."

She gave him her delightful and disarming smile.

"Darling, I think you're talking nonsense."

"Of course you do. You don't know the difference between truth and make-believe.

You never stop acting. It's second nature to you. You act when there's a party here.

You act to the servants, you act to father, you act to me. To me you act the part of

the fond, indulgent, celebrated mother.

You don't exist (ты не существуешь), you're only the innumerable parts you've

played (ты — это только бесчисленные роли, которые ты сыграла). I've often

wondered (я часто раздумывал) if there was ever a you (была ли когда-нибудь

ты /сама/) or if you were never anything more than a vehicle (или была ли ты

всегда не чем иным: «большим», как средством воплощения; vehicle —

транспортное средство) for all these other people that you've pretended to be

(для всех тех других людей, которыми ты притворялась /быть/). When I've

seen you go into an empty room (когда я вижу, что ты заходишь в пустую

комнату) I've sometimes wanted to open the door suddenly (мне иногда хочется

открыть дверь внезапно), but I've been afraid to in case I found nobody there (но

я боюсь, что в этом случае, я никого там не найду)."

She looked up at him quickly (она быстро взглянула на него). She shivered (она

поежилась; to shiver — дрожать, трястись), for what he said (из-за того, что

то, что он сказал) gave her an eerie sensation (вызвало у нее жуткое чувство).

She listened to him attentively (она слушала его внимательно), with a certain

anxiety (с определенным беспокойством), for he was so serious (из-за того, что

он был настолько серьезен) that she felt he was expressing something (что она

чувствовала, что он выражал что-то) that had burdened him for years (что

обременяло его долгие годы). She had never in his whole life (она никогда, за

всю его жизнь) heard him talk so much (не слышала, чтобы он так много

говорил).

innumerable [I'nju:m(q)rqb(q)l] vehicle ['vi:Ik(q)l] burden ['bq:dn]

You don't exist, you're only the innumerable parts you've played. I've often

wondered if there was ever a you or if you were never anything more than a

vehicle for all these other people that you've pretended to be. When I've seen you

go into an empty room I've sometimes wanted to open the door suddenly, but I've

been afraid to in case I found nobody there."

She looked up at him quickly. She shivered, for what he said gave her an eerie

sensation. She listened to him attentively, with a certain anxiety, for he was so

serious that she felt he was expressing something that had burdened him for years.

She had never in his whole life heard him talk so much.

"D'you think I'm only sham (ты думаешь, что я всего лишь притворщица; sham

— подделка, обман, притворство, мошенничество)?"

"Not quite (не совсем). Because sham is all you are (потому, что притворщица

— это вся ты). Sham is your truth (притворство — это твоя правда). Just as

margarine is butter to people who don't know what butter is (также, как маргарин

— это масло для тех людей, которые на знают, что такое масло)."

She had a vague feeling of guilt (у нее было смутное чувство вины). The Queen

in Hamlet (/как у/ Королева из «Гамлета»): "And let me wring your heart (и

позволь растерзать твое сердце; to wring — скручивать, выжимать, мучить);

for so I shall (ибо так я бы сделал), if be made of penetrable stuff (если бы

сделано оно из доступного для проникновения материала)." Her thoughts

wandered (ее мысли блуждали).

("I wonder if I'm too old to play Hamlet (интересно, не слишком ли я стара,

чтобы сыграть Гамлета). Siddons and Sarah Bernhardt played him (Сиддонс и

Сара Бернар сыграли его). I've got better legs than any of the men I've seen in the

part (у меня лучшие ноги, чем у любого мужчины, которого я видела в этой

роли). I'll ask Charles what he thinks (я спрошу у Чарльза, что он думает). Of

course there's that bloody blank verse (конечно, надо учитывать: «там» этот

чертов белый стих). Stupid of him not to write it in prose (глупо с его стороны

не писать в прозе). Of course I might do it in French at the Franзaise (конечно, я

могла бы сыграть /роль/ на французском в /Комеди/ Франсез). God, what a

stunt that would be (Боже, какой бы эффектный был номер; stunt —

эффектное выступление, фигура высшего пилотажа, трюк)")

sham [Sxm] penetrable ['penItrqb(q)l] prose [prqVz]

"D'you think I'm only sham?"

"Not quite. Because sham is all you are. Sham is your truth. Just as margarine is

butter to people who don't know what butter is."

She had a vague feeling of guilt. The Queen in Hamlet: "And let me wring your

heart; for so I shall, if be made of penetrable stuff." Her thoughts wandered.

("I wonder if I'm too old to play Hamlet. Siddons and Sarah Bernhardt played him.

I've got better legs than any of the men I've seen in the part. I'll ask Charles what

he thinks. Of course there's that bloody blank verse. Stupid of him not to write it in

prose. Of course I might do it in French at the Franзaise. God, what a stunt that

would be.")

She saw herself in a black doublet with long silk hose (она увидела себя в черном

камзоле и лосинах: «длинных шелковых штанах в обтяжку»; doublet and hose

— /ист./ мужской костюм). "Alas, poor Yorick (увы, бедный Йорик)." But she

bethought herself (но она опомнилась; to bethink (bethought) — /уст./

призадуматься, /книжн./ вспоминать, припоминать).

"You can hardly say (ты вряд ли можешь сказать) that your father doesn't exist

(что твой отец не существует). Why, he's been playing himself for the last

twenty years (ба, да он играет самого себя последние двадцать лет)." ("Michael

could play the King (Майкл может играть Короля), not in French, of course (не

на французском, конечно)," but if we decided to have a shot at it in London (но

если мы решим попытаться в Лондоне; to have a shot at smth. — сделать

попытку, попробовать свои силы).")

"Poor father (бедный отец), I suppose he's good at his job (я полагаю, что он

хорошо на /своей/ работе), but he's not very intelligent, is he (но он не очень-то

умен, не так ли)? He's so busy being the handsomest man in England (он так

занят тем, что бы быть самым красивым мужчиной Англии)."

"I don't think it's very nice of you (я не думаю, что очень это мило с твоей

стороны) to speak of your father like that (говорить о своем отце в таком тоне:

«таким образом»)."

"Have I told you anything you don't know (разве я сказал тебе что-то, чего ты не

знаешь)?" he asked coolly (спросил он холодно).

Julia wanted to smile (Джулии хотелось улыбнуться), but would not allow the

look of somewhat pained dignity to leave her face (но /она/ не позволила

выражению немного оскорбленного достоинства сойти: «покинуть» с ее

лица; pained — страдальческий, обиженный).

doublet ['dAblIt] alas [q'lxs] bethought [bI'TO:t]

She saw herself in a black doublet, with long silk hose. "Alas, poor Yorick." But

she bethought herself.

"You can hardly say that your father doesn't exist. Why, he's been playing himself

for the last twenty years." ("Michael could play the King, not in French, of course,"

but if we decided to have a shot at it in London.")

"Poor father, I suppose he's good at his job, but he's not very intelligent, is he? He's

so busy being the handsomest man in England."

"I don't think it's very nice of you to speak of your father like that."

"Have I told you anything you don't know?" he asked coolly.

Julia wanted to smile, but would not allow the look of somewhat pained dignity to

leave her face.

"It's our weakness, not our strength (наша слабости, а не наша сила), that endears

us to those who love us (внушают любовь к нам тех, кто любит нас; to endear

— заставить полюбить)," she replied (ответила она).

"In what play did you say that (в каком спектакле ты говорила это)?"

She repressed a gesture of annoyance (она удержалась от раздраженного жеста;

to repress — подавлять, обуздывать). The words had come naturally to her lips

(эти слова так естественно слетели с ее губ: «пришли к ее губам»), but as she

said them (но когда она произнесла их) she remembered that they were out of a

play (она вспомнила, что они были из какой-то пьесы). Little brute (маленький

грубиян; brute — животное, тварь; жестокий, глупый человек)! But they

came in very appositely (но они же были так уместны: «но они пришли очень

подходяще»).

"You're hard (ты жесток)," she said plaintively (сказала она жалобно). She was

beginning to feel more and more like Hamlet's mother (она начинала чувствовать

/себя/ все больше и больше матерью Гамлета). "Don't you love me (неужели

ты не любишь меня)?"

"I might if I could find you (я мог бы, если бы я мог найти тебя). But where are

you (но где ты)? If one stripped you of your exhibitionism (если бы сорвать с

тебя твой эксгибиционизм; to strip — раздевать, сдирать, лишать чего-

либо), if one took your technique away from you (если бы забрать от тебя твое

техническое мастерство), if one peeled you as one peels an onion (если бы

очистить тебя, как очищают лук; to peel — снимать кожицу, чистить

фрукты, облезать) of skin after skin of pretence and insincerity (кожицу, за

кожицей от притворства и неискренности), of tags of old parts (от избитых

цитат из старых ролей) and shreds of faked emotions (и обрывков фальшивых

эмоций), would one come upon a soul at last (придем ли к душе в конечном

итоге)?" He looked at her with his grave sad eyes (он смотрел на нее своими

серьезными печальными глазами) and then he smiled a little (и затем слегка

улыбнулся). "I like you all right (ты мне вполне нравишься)."

"Do you believe I love you (ты веришь, что я люблю тебя)?"

"In your way (в своем: «твоем» роде)."

weakness ['wi:knIs] endear [In'dIq] apposite ['xpqzIt]

exhibitionism ["eksI'bIS(q)nIz(q)m]

"It's our weakness, not our strength, that endears us to those who love us," she

replied.

"In what play did you say that?"

She repressed a gesture of annoyance. The words had come naturally to her lips,

but as she said them she remembered that they were out of a play. Little brute! But

they came in very appositely.

"You're hard," she said plaintively. She was beginning to feel more and more like

Hamlet's mother. "Don't you love me?"

"I might if I could find you. But where are you? If one stripped you of your

exhibitionism, if one took your technique away from you, if one peeled you as one

peels an onion of skin after skin of pretence and insincerity, of tags of old parts and

shreds of faked emotions, would one come upon a soul at last?" He looked at her

with his grave sad eyes and then he smiled a little. "I like you all right."

"Do you believe I love you?"

"In your way."

Julia's face was suddenly discomposed (лицо Джулии внезапно исказилось).

"If you only knew the agony I suffered (если бы ты только знал те муки,

которые я выстрадала) when you were ill (когда ты болел)! I don't know what I

should have done if you'd died (я не знаю, чтобы я делала, если бы ты умер)!"

"You would have given a beautiful performance (ты бы дала очаровательный

спектакль: «исполнение роли») of a bereaved mother at the bier of her only child

(потерявшей ребенка матери у гроба ее единственного ребенка)."

"Not nearly such a good performance (не такое уж и хорошее исполнение; not

nearly — совсем не, далеко не) as if I'd had the opportunity (как /я бы дала/ если

бы у меня была возможность) of rehearsing it a few times (прорепетировать его

несколько раз)," Julia answered tartly (ответила Джулия колко).

"You see (видишь ли), what you don't understand is that acting isn't nature (что

ты не понимаешь, так это то, что актерская игра не природное явление); it's

art, and art is something you create (это искусство, а искусство это что-то, что

ты создаешь /сам/). Real grief is ugly (настоящее горе безобразно); the business

of the actor is to represent it not only with truth but with beauty (работа актера

заключается в том, что бы изобразить его не только с правдой, но и с

красотой).

discomposedly ["dIskqm'pqVzIdlI] bier [bIq] create [krI'eIt] ugly ['AglI]

Julia's face was suddenly discomposed. "If you only knew the agony I suffered

when you were ill! I don't know what I should have done if you'd died!" "You

would have given a beautiful performance of a bereaved mother at the bier of her

only child."

"Not nearly such a good performance as if I'd had the opportunity of rehearsing it a

few times," Julia answered tartly. "You see, what you don't understand is that

acting isn't nature; it's art, and art is something you create. Real grief is ugly; the

business of the actor is to represent it not only with truth but with beauty.

If I were really dying as I've died in half a dozen plays (если бы я умирала на

самом деле, как я уже умирала в полдюжине спектаклей), d'you think I'd care

whether my gestures were graceful (неужели ты думаешь, что я бы заботилась о

том, будут ли мои жесты грациозны) and my faltering words distinct enough (и

мои запинающиеся слова достаточно членораздельны) to carry to the last row

of the gallery (чтобы донестись до последнего ряда галерки)? If it's a sham it's

no more a sham than a sonata of Beethoven's (если это притворство, то не

большее притворство, чем соната Бетховена), and I'm no more of a sham than

the pianist who plays it (и не я большая обманщица, чем тот пианист, который

играет ее). It's cruel to say that I'm not fond of you (это очень жестоко —

говорить, что я не люблю тебя). I'm devoted to you (я нежно привязана к тебе;

devoted — преданный, посвященный). You've been the only thing in my life (ты

был «единственной вещью» = самым главным в моей жизни)."

dying ['daIIN] faltering ['fO:lt(q)rIN] pianist ['pIq nIst, 'pjQ:-]|

If I were really dying as I've died in half a dozen plays, d'you think I'd care

whether my gestures were graceful and my faltering words distinct enough to carry

to the last row of the gallery? If it's a sham it's no more a sham than a sonata of

Beethoven's, and I'm no more of a sham than the pianist who plays it. It's cruel to

say that I'm not fond of you. I'm devoted to you. You've been the only thing in my

life."

"No (нет). You were fond of me when I was a kid (ты любила меня, когда я был

ребенком) and you could have me photographed with you (и ты могла

фотографироваться со мной). It made a lovely picture (получалась прекрасная

фотография) and it was fine publicity (и это была отличная реклама). But since

then (но с тех пор) you haven't bothered much about me (ты не очень-то

волновалась/заботилась обо мне). I've bored you rather than otherwise (я скорее

надоедал тебе; otherwise — иначе, иным образом, в противном случае). You

were always glad to see me (ты всегда была рада видеть меня), but you were

thankful that I went my own way (но ты была благодарна, что я шел своей

собственной дорогой; to go one's own way — действовать самостоятельно)

and didn't want to take up your time (и тебе не хотелось занимать свое время). I

don't blame you (я не виню тебя); you hadn't got time in your life for anyone but

yourself (у тебя не было времени в твоей жизни ни на кого, кроме себя

самой)."

Julia was beginning to grow a trifle impatient (Джулия начинала проявлять

некое нетерпение; to grow — зд. становиться, делаться: to grow impatient —

становится нетерпеливым). He was getting too near the truth for her comfort

(он подбирался слишком близко к правде, чтобы она могла сохранять покой:

«успокоение»).

"You forget that young things are rather boring (ты забываешь, что молодежь

довольно занудна)."

"Crashing, I should think (невыносимо, я так думаю; crashing —

необыкновенный, невыносимый; a crashing bore — невыносимый зануда)," he

smiled (улыбнулся он). "But then why do you pretend (тогда почему ты

делаешь вид) that you can't bear to let me out of your sight (что ты не можешь

вынести того, что я не рядом: «что я не у тебя на глазах»; out of sight — за

пределами видимости)? That's just acting too (это же тоже только актерство)."

publicity [pA'blIsItI] bother ['bODq] impatient [Im'peIS(q)nt]

"No. You were fond of me when I was a kid and you could have me photographed

with you. It made a lovely picture and it was fine publicity. But since then you

haven't bothered much about me. I've bored you rather than otherwise. You were