Кто такой Френсис Бэкон

Бэкон-практик по служебной лестнице достиг предельных высот — был канцлером Великобритании. Его обвинили в получении взя­ток. Он не отрицал, что принимал подарки, но утверждал, что эти подарки никак не влияли на его решения. В них, он настаивал, ошибок не было.

Люди считают: брать взятки это ужасно, но, взяв их, и ничего не сделать или вынести решение против того, кто эти взятки дал, значит, поступить уже совершенно безнравственно. Впрочем, так, наверное, думали в XVI веке, да и то в далекой от нас Англии.

Во всяком случае, Бэкона отрешили от должности, обязали упла­тить большой штраф, который он так и не заплатил, и приговори­ли к тюремному заключению на четыре дня. Столь великодушное решение сам Бэкон, его друзья и люди науки считали чудовищно жестким, но, как оказалось, плодотворным.

Ученый

Оставшись без должности, бывший канцлер занялся наукой и до­бился многого. Главное его достижение — это разработка индук­тивного метода в логике и анализ ошибок, которые органически присущи людям. Он называл эти ошибки «идолами», потому что люди обычно не понимают то, что это ошибки. Допустим, бухгал­тер все делает в строжайшем соответствии с требованиями норма­тивных документов. Его, естественно, все любят: и работодатели, и налоговые службы, и даже представители статистических орга­нов. Все!

И все, включая самого бухгалтера, считают такого специалиста передовиком производства.

Однако парадокс заключается в том, что по многим причинам аб­солютной адекватности учетных данных и жизни достичь невоз­можно.

Почему?

У всех людей мозг не отличается идеальной конструкцией. И он как определенное стекло, пропуская через себя информацию внешнего мира, с неизбежностью искажает ее. Бэкон эти искаже­ния, о которых большинство людей не догадываются, а часть даже начинает оскорбляться, когда им рассказывают об изъянах их моз­га, называл «идолами рода».

Но, продолжал Бэкон, есть, конечно, модели универсального моз­га для всех людей. Такие мозги изучают в учебниках по физиоло­гии нервной системы. Однако у каждого конкретного человека есть свой мозг, и он всегда чем-то отличается от универсальной научной конструкции. И в каждом реальном мозгу есть свои от­клонения. Есть интроверты, люди замкнутые, живущие в себе, и есть экстраверты, у которых душа «нараспашку». Такой бухгалтер любит говорить: «Я все мечты люблю, мне дороги все речи и всем богам я посвящаю стих», понимая под стихом результаты своей упорной и добросовестной работы.

В жизни есть бухгалтеры, склонные к шизофрении, они очень хо­рошо чувствуют частности, отличаются большим трудолюбием, требуют правды и справедливости. Поэтому могут быть излишне агрессивны. В годы моей молодости начальство иногда заботи­лось о людях, а иногда делало вид, что заботится. Я знал изуми­тельного и очень порядочного человека. Он всегда с первого раза сводил баланс. (Те немногие балансы, к которым я имел отноше­ние, требовали от меня больше времени на поиск ошибок, чем на само составление.) Уникальные способности этого бухгалтера выделяли его в коллективе. Начальство к 7 ноября наградило его ценным подарком. Он заранее знал, что ему полагались две пары кальсон. И вот в торжественной обстановке, когда тапер наигры­вал на пианино туш, ведущий, представитель местного комитета, объявил, что товарищ бухгалтер за ударную работу награждается ценным подарком. Все аплодируют. Бухгалтер входит на сцену, берет коробку, при всех вскрывает ее, вынимает какой-то трико­таж, трясет его, и все видят, что это кальсоны. В зале смех. Музы­ка перестала играть. А бухгалтер злобно как зарычит: «Где вторая пара?». И сует полученные кальсоны в лицо председателя. Награ­ждающий кричит: «Хулиганство!», а награждаемый орет: «Спеку­лянты, куда вы мои кальсоны дели?!». Конечно, это болезнь. В общении шизофреники народ трудный, но зато для низовой рабо­ты очень нужные люди.

Но есть бухгалтеры, склонные к паранойе. В глубине души они страдают двумя комплексами: манией величия и манией пресле­дования.

Мания величия, если этот бухгалтер — мужчина, проявляется в том, что он что-то изобрел. Хорошо если это изобретение касается бухгалтерского учета: форма какого-то регистра, какие-то колон­ки, что-то еще. Я знал бухгалтера, который ксерокопировал при­ходные товарные накладные, потом разрезал копии по позициям и расклеивал эти строчки по карточкам. Сначала он раскладывал на большом столе «макароны», т. е. эти разрезанные строки наклад­ных, группируя их по наименованиям товаров.

Главным процедурным моментом в этом случае было до начала работы закрыть окна и закрыть двери. Однажды было жарко. Он открыл окно, и с первым ветерком всю его бухгалтерию сдуло.

Параноики видят общее. Они будут утверждать часами, как хоро­шо компьютеризировать учет, но они, обычно, не могут расска­зать, как это сделать.

Если бухгалтер — женщина, то тут другая опасность. Она не во­зится с изобретениями и рационализацией бухгалтерской работы. У нее мания величия в том, что в нее влюблены мужчины. Это намного безопаснее, чем создавать новые методы в учете.

Мания преследования заключается в том, что бухгалтеры-мужчины убеждены, что их преследуют за то, что они такие ум­ные, а бухгалтеры-женщины — за то, что они очень красивые.

При этом надо понимать, что настоящие шизофреники и паранои­ки все-таки находятся в соответствующих домах, но не настоя­щие, это те, у кого нет подобных болезней, работают. И то, что для одних болезнь, для других только тенденция.