Глава 1. Наследие Грозного. торопливая церемония присяги Федо­ру, которой руководил глава «двора» регент Б

торопливая церемония присяги Федо­ру, которой руководил глава «двора» регент Б. Я. Вельский, была прове­дена в ночь после кончины Грозного. Хотя мартовская присяга не утратила силы после падения Б. Я. Вельского, переворот радикально изменил ситуа­цию в столице. Руководство земщины использовало собор, чтобы оконча­тельно перехватить бразды правления из рук «дворовых». В обстановке, чреватой взрывом, правительство в любую минуту могло потерять конт­роль за положением в столице.

Современники склонны были рас­сматривать воцарение Федора как соборное избрание. Такое впечатле­ние подкреплялось тем, что по своему безволию и слабоумию претендент на трон не оказывал самостоятельного влияния на события. Формально со­бор одобрил кандидатуру Федора, а фактически вынес важное политиче­ское решение о поддержке нового боярского правительства. По свиде­тельству псковского современника, Федор был поставлен на царство «митрополитом Дионисием и всеми людьми Руские земли». Совершенно так же были истолкованы московские известия за рубежом. Шведский на­местник в Финляндии П. Делагарди писал в Новгород: «...есмя в правду доведался, что... избрали в великие князи... князя Федора на степень от­ца его...» ³² Письмо Делагарди дати­ровано 26 мая 1584 г. Очевидно, про­шел месяц, прежде чем московские новости стали известны шведским властям.

Московский собор решил провести коронацию Федора в конце мая. «На парламенте, — писал Д. Горсей, — главное, было назначено время тор­жественного венчания нового царя.

Но на нем были приняты многие ре­шения, до моего предмета не относя­щиеся». Из слов Горсея можно за­ключить, что собор помимо формаль­ного постановления об избрании Фе­дора обсуждал весьма широкий круг вопросов. По-видимому, его решения стали основой той широкой програм­мы, которую власти осуществили по случаю коронации нового царя. За­писка о коронации Горсея дает на­глядное представление об этой про­грамме. Прежде всего по всей стране была объявлена общая амнистия. «В итоге,— писал Д. Горсей,— многие князья и бояре знатного рода, нахо­дившиеся в опале при прежнем царе, и даже те, кто просидел в тюрьмах 20 лет, были освобождены и получи­ли обратно свои поместья. Всем за­ключенным было объявлено проще­ние».

Наиболее многозначительным в рассказе Горсея было упоминание об освобождении давних «тюремных си­дельцев». Несложный арифметиче­ский расчет подсказывает, что они оказались за решеткой в самом начале опричнины. Очевидно, амнистия была направлена на искоренение последст­вий репрессивной политики «двора». Самым важным положением майской амнистии был пункт о возвращении опальным «свободы и поместий». Оп­ричные конфискации нанесли земской знати большой ущерб. После отставки Вельского и созыва собора земщина смогла настоять на возвращении ото­бранных земель. Кроме того, она добивалась гарантий против возоб­новления казней и опал. Согласно Горсею, в связи с амнистией власти объявили о запрещении судьям впредь подвергать дворян гонениям при отсутствии основательных дока-