Общие сведения о психических симптомах и синдромах

Общая психопатология рассматривает основные симптомы и синдромы психических расстройств. Симптом – это один из признаков отклонения в обычном состоянии человека. По одному симптому нельзя судить о какой-либо болезни. Синдром – это определенное сочетание симптомов, характерное для одного или нескольких заболеваний. Частная психопатология рассматривает заболевание целиком с его этиологией и патогенезом, клиническими проявлениями и динамикой развития болезни, исходным состоянием и возможной профилактикой болезни или ее повторения.

3.1.1.Расстройства восприятия

Наиболее часто наблюдаемыми симптомами являются: ги­перестезия, сенестопатии, дереализация, иллюзии и галлюци­нации.

Гиперестезия — усиленное чувственное восприятие: боль­шей яркости красок, четкости контуров, громкости звуков, обострения запахов. Наиболее часто гиперестезия наблюдает­ся при отравлении наркотическими средствами. Противопо­ложный вид расстройства — гипестезия (приглушение звуков, тусклость света, блеклость красок) наблюдается реже, при утомлении или снижении настроения (депрессии).

Сенестопатии — неприятные, тягостные, иногда мучитель­ные ощущения в различных частях тела (жжение, покалывание, стягивание, скручивание и др.). Эти необычные ощущения не­редко очень вычурно описываются больными. Сенестопатии весьма распространены в психиатрической практике. Они не­редки при шизофрении и депрессивных эпизодах. Подчеркнем, что сенестопатии — неоформленные, непредметные ощущения в теле. В других случаях, когда пациенты, например, уверяют, что под кожей ползают насекомые, в животе вздуваются шары, шевелятся черви, говорят о тактильных или висцеральных гал­люцинациях. Сенестопатии подвергаются обычно мыслитель­ной обработке, пациенты считают, что они тяжело больны, ор­ганизм сгнил, или же уверяют, что их ощущения — следствие воздействия посторонних сил или недоброжелателей.

Дереализация — ощущение изменения и отчуждения окру­жающего мира, его нереальности и неестественности. При этом пациенты никогда не указывают, что изменилось кон­кретно. Типичны высказывания: все изменилось, отодвину­лось, все стало мертвым, безжизненным, будто нарисованным, все воспринимается как сквозь туман или толстое стекло и т. п. К дереализации относятся также ощущения изменения тече­ния времени и феномены dejavu, когда незнакомая обстановка кажется уже виденной, и jamauisvu, когда знакомая обстановка ощущается увиденной впервые (дословный перевод — никогда не виденное).

Дереализация очень редко возникает при резком утомле­нии, часто при органических поражениях головного мозга, а также в начальной стадии шизофренического процесса. В по­следних случаях отмечается и чувство изменения собственно­го «Я» (см. ниже).

Расстройство «схемы тела» — ощущение изменения формы и величины тела, или соотношения его частей, или формы и величины какой-то части тела. Пациенты, напри­мер, говорят, что тело стало большим, тяжелым или легким, невесомым; голова заполняет всю комнату, руки неимовер­но удлинились. Это нередко сочетается с ощущением изме­нения формы и величины окружающих предметов (метаморфопсии). Расстройства схемы тела и метаморфопсии наблюдаются при органических поражениях мозга или вслед­ствие токсического воздействия на мозг. Осмотрев себя в зер­кале, пациент, как правило, убеждается в ошибочности само­восприятия, но расстройства «схемы тела» вновь возникают, лишь только пациент отойдет от зеркала или закроет глаза.

Иллюзии — искаженное, ошибочное восприятие реаль­ных предметов. При этом в отличие от метаморфопсии речь идет не об изменении формы и величины предмета, а о каче­ственно ином его восприятии. Так, при сильном страхе, вол­нении у человека, идущего по темному лесу, куст восприни­мается как разбойник с ножом; качающаяся штора у человека, боящегося одиночества и темноты, — как движения пове­шенного или скелета. Иллюзии подразделяют на зритель­ные и слуховые. Зрительные иллюзии нередко носят фанта­стический характер: так, при интоксикациях наркотиками или в начале развития алкогольного делирия на месте тре­щин, неровностей стен пациент видит причудливые расте­ния, цветы, маски, ползущих змей. Это так называемые парейдолигеские иллюзии. При слуховых, вербальных иллюзиях пациент в разговорах окружающих, радио- или телевизион­ных передачах слышит оклики, комментарии его поведения или угрозы в свой адрес.

Галлюцинации — наиболее четко определяются как «вос­приятие без объекта», то есть человек видит, слышит, ощуща­ет то, чего в реальной действительности не существует.

Разновидностей галлюцинаций очень много, и они класси­фицируются по многим признакам. Так, выделяют элементар­ные галлюцинации — видение вспышек света, искр в поле зре­ния или слышание звуков, гула, треска. Элементарные галлю­цинации беспредметны.

Галлюцинации традиционно относят к тому или иному из органов чувств и выделяют зрительные, слуховые, тактиль­ные, обонятельные и вкусовые. Зрительные галлюцинации могут иметь сложный, сценоподобный характер, вызывать во­сторг, интерес, если пациент видит экзотические земли, горо­да, миражи, совершает космические путешествия, скитается в межзвездном пространстве; но чаще они носят устрашающий характер — пациент в состоянии так называемой белой горяч­ки видит страшных животных, людей, подбирающихся к нему с ножами. Слуховые галлюцинации также большей ча­стью носят неприятный для пациента характер: больной слы­шит, как голоса обсуждают, комментируют его поступки, ругают и осуждают его.

При этом наиболее опасны «императивные галлюцина­ции», когда голоса приказывают пациенту покончить с со­бой или совершить агрессивный поступок. Тактильные гал­люцинации могут выражаться в ощущении пробегания по телу насекомых или пролитой на тело жидкости, они с тру­дом отличимы от сенестопатий. Обонятельные и вкусовые галлюцинации всегда вызывают отрицательные эмоции; па­циент ощущает запах смрада, гнили; вкус пищи кажется от­вратительным. Галлюцинации (как и сенестопатий), как правило, сочетаются с бредо­выми идеями, что будет подробнее изложено в соответствующем разделе.

Галлюцинации также подразделяют на истинные и ложные. Последние чаще называют псевдогаллюцинациями. При­водим их основные отличительные признаки:

1. Истинные галлюцинации воспринимаются вовне, в окру­жающем пациента пространстве, помещении. Псевдогаллюцинации проецируются внутри тела пациента, чаще всего в его голове («в голове показывают картины»; «звучат внутри бо­жественные и сатанинские голоса»), или же в «особом поле», отличимом от реальной обстановки.

2. Истинные галлюцинации для пациента ничем не отлича­ются от реального восприятия (пациент в состоянии, напри­мер, инфекционного делирия видит вооруженных бандитов и пытается от них убежать или закрывается одеялом; с голосами пациент вступает в общение, отвечает им, пытается оправдать­ся). Псевдогаллюцинации пациент всегда отличает от реаль­ности, они воспринимаются как нечто навязанное, насильст­венное, сделанное, подстроенное. Типичные заявления: «мне сделали голоса», «с помощью особых аппаратов мне наводят звучащие мысли», «мне подстроили так, что голоса говорят моим языком». Однако для больного это тоже своего рода ре­альность.

Псевдогаллюцинации почти всегда являются симптомом шизофрении.

3.1.2.Расстройства мышления

Различают расстройства ассоциативного процесса и пато­логическую продукцию мышления.

Приводим наиболее распространенные расстройства ас­социативного процесса.

Ускорение мышления — мысли текут быстро, их много, речь ускорена, пациент говорит почти непрерывно и, по­скольку он не успевает выразить в речи всю мыслительную продукцию, постоянно перескакивает с одного предмета на другой, то есть ускоренное мышление непременно сопро­вождается отвлекаемостью. Характерно для маниакальных состояний.

Замедленность мышления — мысли текут медленно, тя­жело, речь также замедлена, пациенты жалуются на плохую память и соображение. Характерно для депрессий.

Застойность мышления (также называемая обстоятель­ностью или вязкостью). При этом темп мышления и речи мо­жет быть не изменен, но пациент с трудом переключается с од­ной мысли на другую, а иногда застревает на деталях или на каком-то слове. Характерно для эпилепсии.

Пациент, страдающий эпилепсией, обращается к врачу: «Доктор, я опять со своей коленочкой. Как весна настает, так опять болит моя коленочка. Вот и сегодня утром я пошел к сес­тричке со своей коленочкой. Она была занята и не дала лекар­ство от коленочки. И потом все болела коленочка. Доктор, про­пишите мне лекарство от коленочки...»

Резонерство (характерно для шизофрении) - это рас­стройство мышления характеризуется как бесплодное рассуждательство, бесцельное нанизывание слов, хотя фразы облека­ются в правильную грамматическую форму.

Пациент при психологическом тестировании рассуждает: «Электрическая лампочка слишком пахнет цивилизацией. Ци­вилизация убила все, что осталось в человеке хорошего, в ней нет очевидности горения, накала нити...»

Паралогическое мышление — нарушение логики, когда пациент приходит к нелепым, необоснованным заключениям из посылок, сделанных в первой части фразы или суждения. Это расстройство также характерно для шизофрении.

«Минус — это печаль об утерянном».

«Я хочу спать. А поэтому научите меня, пожалуйста, музыке».

«На улице идет снег, потому что моей бабушке восемьдесят».

Разорванность мышления — это расстройство наблюда­ется в далеко зашедших случаях шизофренического процесса. Оно заключается в отсутствии связи между отдельными мыс­лями и словами; это расстройство иногда именуют «словесной окрошкой» или «словесным салатом».

Обратите внимание, что при расстройствах, мышления, ха­рактерных для шизофрении (резонерство, разорванность, паралогическое мышление), грамматический строй фраз сохраняется и имеется тенденция к употреблению сложных, редко употреб­ляемых слов. Иногда больные придумывают новые слова.

Бессвязность мышления — при этом виде расстройства также отсутствует связь между отдельными мыслями и слова­ми, однако в этих случаях грамматический строй грубо нару­шается, и речь представляет бессмысленный набор слов или фраз, их выкрикивание или шепот («Что... где... врач... часы... здесь... может быть...» и т. п.).

Бессвязность мышления наблюдается при глубоком помра­чении сознания, например при психических расстройствах, обусловленных тяжелыми соматическими заболеваниями или инфекциями.

Переходим к патологической продукции мышления.

Сверхценные идеи (они также именуются доминирующи­ми, или ideafix). Суждения пациента не носят нелепого харак­тера, но приобретают особую значимость, заслоняют реаль­ность и определяют все поведение человека.

Так, человек может необоснованно считать себя великим музыкантом, поэтом; человеком, способным на величайшее научное открытие или изобретение, что не соответствует ре­альности. В других случаях человек всю жизнь переживает свой небольшой или мнимый физический недостаток (отто­пыренные уши, неправильную форму головы, чрезмерную полноту или худобу). Весьма нередко встречаются люди, чрезмерно подозрительные, усматривающие злокозненные намерения со стороны соседей, сослуживцев, определенных социальных или национальных групп. К этой категории от­носятся и «сутяги» — люди, посвятившие свою жизнь писа­нию жалоб во все более и более высокие инстанции, по­скольку внизших их претензии не удовлетворяют. Критика к сверхценным идеям отсутствует или она нестойка. Эти идеи наблюдаются на фоне выраженной эмоциональной на­пряженности.

Бредовые идеи — это суждения и ложные умозаключения, носящие нелепый характер и совершенно неподдающиеся раз­убеждению. Разновидностей бредовых идей очень много, но обычно их подразделяют на три большие группы: бредовые идеи величия, бредовые идеи преследования, бредовые идеи самоуничижения (Здесь хотим обратить внимание на неправильность выражений «мания величия» или «мания преследования».Под «манией» подразумевается иное расстройство).

1. Бредовые идеи величия могут заключаться в убеждении пациента в своей особой значимости, в своих исключительных способностях, в своей особой миссии на земле («посланник Бога на земле»), в своем высоком происхождении, богатстве. При далеко зашедшей болезни пациенты могут идентифици­ровать себя с известными историческими персонажами (Ии­сус, Ленин, Сталин и др.). При любовном эротическом бреде пациенты уверены в своей сверхчеловеческой привлекатель­ности, сексуальности, возможностях, любви к ним известных в обществе особ; добиваются встречи с этими людьми, ставя себя в критическое положение.

2. Бредовые идеи преследования (разновидностей этого рас­стройства особенно много) — пациент может быть уверен, что все происходящее имеет к нему особое отношение, за ним при­стально наблюдают, брезгливо смеются. Далее такие идеи сме­няются уверенностью в слежке за ним, пациент считает, что его преследует шайка, банда, что все вокруг инсценировано; семья, больничный персонал вовсе не те, за кого себя выдают. Весьма распространены идеи отравления и физического воздействия, когда пациенты считают, что на них, на их мозг, внутренние ор­ганы воздействуют особыми лучами, реактивом, электричест­вом, лазером, или считают, что они околдованы, на них наводят порчу. Нередко наблюдаются бредовые идеи ревности, когда больные без всяких оснований обвиняют супруга или супругу в неверности, осуществляют за ними слежку, приклеивают бу­мажки к входной двери и утром проверяют их целостность и т. п. Пациенты в старческом возрасте часто высказывают бре­довые идеи обнищания и ущерба — уверяют, что родные (или медперсонал!) их постоянно обкрадывают, не кормят.

3. Бредовые идеи самоуничижения выражаются в убежденно­сти пациентов в своей греховности, виновности. Они придают своим мелким ошибкам или просчетам огромное значение, обвиняют себя в том, что погубили жизнь семьи, что принесли огромный вред обществу («...не понимаю, как меня земля дер­жит... не надо меня лечить, меня надо убить...»). Бредовые идеи самоуничижения, самообвинения обычно приводят па­циентов к суицидным намерениям или действиям. Разновид­ностью этих расстройств является ипохондрический бред, бред болезни, когда пациенты уверены в своем тяжелом, неиз­лечимом заболевании, считают, что их органы сгнили, внутри ничего не осталось.

Бредовые идеи нередко сочетаются с галлюцинациями или псевдогаллюцинациями. Такие сочетания обозначают как галлюцинаторно-параноидный синдром. Ипохондрический бред сочетается обычно с сенестопатиями. При формировании яркого, эмоционально-насыщенного бреда без галлюцинаций говорят о паранойяльном синдроме.

Навязчивые состояния (обсессии) заключаются в воз­никновении у человека мыслей, сомнений, воспоминаний, страхов, влечений, действий, от которых он никак не может избавиться, хотя понимает полностью их болезненность. Об­сессии наиболее характерны для невротических расстройств. Навязчивые мысли проявляются в стремлении считать лю­дей, попадающихся на улице, складывать номера домов, авто­мобилей, размышлять на никому не нужную тему («почему я мою руки»), вспоминать мелкие подробности прошлого.

Навязчивые сомнения (наблюдающиеся и у здоровых людей) включают постоянную неуверенность, например в том, выключен ли газ, свет, закрыт ли водопроводный кран, заперта ли дверь.

Навязчивые страхи (фобии) — весьма разнообразны: страх высоты, открытых пространств, закрытых пространств (клау­строфобия); страх поглощения пищи, внезапной смерти, зара­жения инфекционной болезнью; боязнь сердечного приступа и заболевания раком (кардио- и канцерофобия) или душевной болезнью. Нередко наблюдается страх возникновения или по­вторения страха, особенно в ремиссии (фобофобия).

Весьма мучительны — навязчивые влечения: желание оскор­бить словом или действием какого-то человека, часто люби­мого члена семьи.

Навязчивые действия — весьма разнообразны: потирание рук, дерганье волос или выдергивание их, переставление предметов и др. Борясь с навязчивыми состояниями, пациенты часто приду­мывают себе специальные ритуалы — для того чтобы избавить­ся от навязчивых сомнений, закрыта ли дверь, дернуть ее с си­лой четыре раза; для того чтобы избавиться от навязчивого же­лания выругаться, повернуться вокруг своей оси и т. п.