И мыслью и чувством

Помнится, кто-то сказал: «Не мыслью, а чувством вступаем мы в Царствие Небесное». Вероятно, это справедливо для большинства, но не для всех. Заблуждением для всякого является попытка измерить пределы возможного своими собственными ограничениями и способностями. Есть случаи Осознания, в которых мысль играла роль нисколько не меньшую, чем чувство. Тому примеры — Гаутама Будда и Шанкара; во всяком случае, у Шанкары мысль несомненно преобладала. Далее, в лице Иммануила Канта мы имеем подлинное, если не полное Осознание, и если когда-либо существовал человек, который был истинным воплощением познания, то это Кант. Со своей стороны я всегда находил, что познание, когда оно в высокой степени очищено, может взлететь выше, чем чувство. Совершенно верно, что Трансцендентное Знание выше мысли, но в равной степени Оно выше и чувств и ощущений. Ничто из этих трех не может быть более чем вспомогательным инструментом, и все они остаются позади при окончательном Переходе. Тем не менее остается бесспорным, что преобладающая масса инструкций, указующих Путь, акцентирует молчание мысли, тогда как чувство может все еще оставаться. Но это всего лишь прагматическое правило, предназначенное для нужд подавляющего большинства. Несомненно, у большинства людей наибольшая способность к возвышению кроется в принципе чувства, и, естественно, наибольшая возможность успеха лежит в направлении наиболее развитой способности. Если в данном случае развитие мысли не пошло дальше самых низких уровней, тогда мысль эта вполне может оказаться помехой свободному движению чувства. В таком случае более краткий путь будет, естественно, через освобожденное Чувство. Но все это лишь общее правило, и его не следует возводить во всеобщий Закон.

Так мы подходим к практическом вопросу — какой путь избрать данному индивидууму? Это определяется тем свойством, которое в действительности является наиболее сильным в его внутренней жизни. Человек может быть исключительно искусен в применении силы мысли, и тем не менее в действительности, по своей внутренней природе, основываться на чувстве. Такие примеры нередки. Люди с блестящим интеллектом, которые с искренним удовольствием посещают традиционные религиозные службы, очень подходят для такого примера. Я не имею в виду людей, которые бывают на таких службах или принимают участие в них в пример другим — вполне веская причина — но тех, кто бывает там для самих себя. Этим они доказывают, что они такое на самом деле, а не чем кажутся благодаря своему развитому учению. Но у человека, для которого мысль действительно решающая сила, все совершенно иначе. Блестящий у него интеллект или не столь уж блестящий, как в предыдущем примере, — главное отличие в том, что его жизнь коренится в его мысли, а не в его чувствах. Понятие, а не символ является для него тем заветным «Сезам, откройся», которое открывает высшую Ценность.

Мысль и чувство составляют основу двух различных путей или дисциплин, хотя в итоге оба они сливаются и становятся Единым. Трудно, если вообще возможно, человеку следовать дисциплине, чуждой его истинной природе. Поэтому на раннем этапе стремящемуся неплохо приобрести некоторое знакомство с разными дисциплинами. (Я говорю о разновидностях йоги; см. мою книгу «Йога: метод и практика»). Он найдет в себе большую склонность к одному пути саморазвития, нежели к другому; это и послужит для него указателем Пути.

МОРЕ СОЗНАНИЯ

Передо мной открывается великое Море Сознания на пяти уровнях. На вершине — Море Беспредельной глубины и абсолютного Покоя. Снизу в него вливается Другое, громадного объема, хотя и не столь безграничное. Там в могучем ритме вздымаются гигантские волны. Еще ниже — залив (пропасть), а под ним — третье море, имеющее границы, хотя его протяженность необозрима. Там рядами бегут волны в разных направлениях. В некоторых районах и перепадах есть гармония, но есть также и столкновения, и сдвиги. Время от времени из этого моря с мощными завихрениями возникает смерч, который проходит через залив и иной раз достигает верхнего моря. Ниже третьего моря и смежное с ним — четвертое море, исполненное большим волнением. Волны бегут без всякого согласия и без определенного направления. Всюду хаос. Наконец, ниже всех — вялое море без глубин, с малосильными волнами, почти лишенными смысла или значения.

Великое Море Бесконечного Сознания на вершине — неиссякаемо и беспредельно. Это — кажущаяся пустота, которая в действительности является полнотой «Я» — Чистой Божественностью, основой всего прочего и его в итоге окончательным разрушением. Следующий план — план Космического Трансцендентного Сознания. Здесь Единое становится Братством. Подобным же образом неизменность неотделима от эволюции. Ниже — залив, который нелегко пересечь (одолеть), залив, который человечество по своему безрассудству расширило, тогда как Немногие, посвятившие себя Любви к этому человечеству, трудятся непрестанно, чтобы заполнить этот разрыв. Третье море — уровень эгоистического субъектно-объектного сознания в его наивысшем состоянии развития, подлинная элита эгоистического человечества. Здесь сознание тех, кто пребывает на высших уровнях любви и интеллекта, но все еще в пределах субъектно-объектного сознания. Они образуют истинно «избранную Расу». Без них этот залив был бы для большей части человечества непроходим, и тогда все погрузилось бы в инертное море неведения. В третьем море пребывает лишь горсточка людей, и все же имен-но они — непосредственная поддержка всех цивилизаций, подлинные носители бремени этой внешней жизни. Среди них также появляются новые члены, которым подчас удается пересечь этот залив. Четвертое море — в узких пределах, но заполнено огромной частью человечества. Это — псевдоинтеллектуальная полукультурная масса, которая исполнена самомнения от малого знания и не ведает о спасительном смирении Большого Знания. На этом уровне — бессмысленные споры, отягощенные эмоциями и страстями. Именно здесь возникают волнения, вызывающие смуты в народах и классах. Однако здесь еще есть некоторый Свет и энергия, порождаемая Желанием. Конечно, это желание не облагорожено и не устремлено должным образом, но оно все же обеспечивает силу, которая в конечном счете может быть использована и направлена. Для них все еще остается большая надежда, несмотря на все их безрассудство. Пятое море, мелкое и очень ограниченное, битком набито большинством.

Это — отупевшие, одурманенные тем, что испили всех страстей до дна; те, кто несут незначительную долю бремени, а сами являются великим бременем. Это море сумрачно от взбаламученной грязи, поднятой с самого дна, так что там — лишь тусклый отсвет самосознания.

И все же есть некий свет, благодаря которому эта низшая сфера выше животной, даже несмотря на то, что во многих отношениях она опускается глубоко в животное сознание, и от такого недозволенного соединения порождается нечто еще более низкое. Кажется, что многих эпох не хватит, чтобы выбраться из этих бездонных мутных глубин. Ибо нет ничего безнадежнее, чем оживление промокшего листа, опустившегося на дно потока. А для тех листьев, которые не совсем опустились на дно, это задача бесконечно трудная. Гораздо легче преобразить активное и сильное зло, чем пробудить сознание от сомнамбулического транса. Но многих еще можно спасти, и пока Искра не совсем угасла, всегда есть возможность вновь раздуть Пламя.

Обитатели низшего моря не ведают о существовании третьего моря и вовсе игнорируют сферы за пределами залива. Поэтому обитатели этой сферы часто обращаются против своих вождей и в своем невежестве подчас уничтожают именно тех, кто является их надеждой. Лучше быть рабом недоброго хозяина, если тот выше, нежели одному оставаться беспомощным в этой глубине. Ибо. сколь бы ни был эгоистичен мотив того, кто выше, но когда он использует того, кто ниже, он поднимает его благодаря действию неизменного закона. И точно так же, как птица, поймав бабочку, поднимает ее до своего уровня, так и человек высший, используя низшего, поднимает его.

Бескомпромиссный и разумный эгоизм никогда не стал бы эксплуатировать низших. Но поскольку эгоизм почти всегда эксплуатирует, он, следовательно, заставляет служить Великой Цели вопреки самому себе, не разделяя радости от такого служения. Ибо всякое внимание, уделяемое высшим низшему, в какой-то степени возвышает его действием неизменного закона, который столь же неизбежен, как и соответствующий закон физики, согласно которому электрическое поле имеет тенденцию электризовать объекты вблизи него. Если когда-нибудь усилие к устранению подлинно высших классов в этом мире увенчается успехом, тогда вскоре останется лишь. низшее — пятое море, и окончательной судьбой его будет неизбежное умирание. Кто же тогда истинные друзья человечества — нивелировщики или возвысившиеся?

На ум приходит сравнение, которое довольно хорошо отражает, что означал бы процесс нивелировки, если бы он удался. Предположим, что литосфера Земли выровнялась бы до общего среднего уровня. Тогда не было бы суши, один лишь океан, катящий над всем свои волны. Не было бы ни единого плато — то есть ни одного континента — и ни одной горной вершины. Вся известная нам сейчас культура развивалась на суше как физическом основании жизни, — так что, если следовать нашей иллюстрации, отсутствовала бы всякая возможность ее развития. Таким образом, не было бы никакого великого восхождения существования, ведущего к высокому Сознанию, которое символизируется Горной Вершиной. А без восходящей лестницы Жизни невозможной была бы и помощь, чтобы увлечь и направить все сущее, связанное водой.

Я ГОВОРЮ

Подчас, когда я пишу, «я» становится «мы», и все же «Я» остае