Глава I. Корабли и люди 4 страница

В назначенный день Флот Метрополии и Балтийская эскадра должны были покинуть Скапа Флоу и направиться к берегам южной Норвегии. Этот отрезок марш - рута имел длину 240 миль. В назначенную точку планировалось выйти в поддень на второй день. Соединенная эскадра должна была пройти 90 миль на юг, угрожая Гельголандской бухте. Предполагалось, что немцев собьют с толку включенные в состав главных сил заградитель “Адвенчер” и несколько оборудованных для минных постановок эсминцев. Через час после заката соединение должно было разделиться. Флот Метрополии продолжал следовать в направлении Гельголанда, прибыл туда после рассвета.

Балтийская эскадра должна была направиться к Скагену на входе в Каттегат и также прибыть на место к рассвету. Если во второй половине дня за соединенной эскадрой будут следить немецкие самолеты, предполагалось уклониться к востоку, а на закате, на виду у наблюдателей, повернуть на запад в Ферт-оф-Форт. После наступления темноты соединение должно было разделиться и выполнять намеченные планы.

Выбрав для прорыва светлое время суток, группа планирования рассчитывала на плохую погоду. В феврале каждый третий день шел дождь, а небо закрывали низ - кие густые тучи, видимость тоже была, как правило, скверной. Даже если соединение будет замечено после рассвета, первые донесения могут оказаться неточными и противоречивыми. Планировалось, что британские легкие силы отгонят германские патрули и удержат субмарины под водой. Следует отметить, что практически ничего не говорилось о ведении воздушной разведки. [72]

Группа планирования считала, что “любая воздушная атака до 10.00 мало вероятна, и при некотором везении может не состояться и позднее”. К 11.30 соединение, двигаясь со скоростью 18 узлов, должно подойти к входу в проливы. Корабли сопровождения должны после этого. повернуть назад, а остальные войдут в Большой Бельт около 14.00 и достигнут отмели Виндженс примерно в 18.00. Это было последнее навигационное препятствие, корабли подходили к нему, “когда начинают сгущаться февральские сумерки”.

Флот мог подвергаться воздушным атакам в течение 5 или 6 часов. Их результат зависел от того, удастся ли отвлечь силы Люфтваффе в другое место. Однако считалось возможным, что скорость будет снижена до 14 узлов, а “некоторые корабли будут тяжело повреждены или даже потоплены, или выбросятся на берег”. Никто не предполагал, что немцы откажутся от атак, если флот будет находиться в датских территориальных водах.

К 20.00 флот должен пройти Бельт и будет находиться близко к южному берегу Лиланда. Там он окажется в пределах досягаемости береговой батареи Фемарн. Ее 4 — 11" орудия имели дальнобойность 30000 ярдов. Минимальная дистанция до кораблей должна была составить 14000 ярдов, и флот должен был находиться под обстрелом полтора часа. При использовании дымзавес предполагалось, что все закончится случайными попаданиями.

К 6.00 соединение должно было пройти траверз Борнхольма, ожидались новые воздушные атаки. Однако предполагалось, что 300 тяжелых и 500 легких зенитных орудий предохранят от серьезных потерь. После этого флот должен был стать на якорь в Мариехамне, шведские Аландские острова, или в Гави у шведского берега. Так как расстояние до ближайшей германской базы в Данциге равнялось 400 милям, воздушными атаками можно было пренебречь. На этой стадии предполагалось провести консультации со Швецией относительно использования ее якорных стоянок. [73]

12 октября было проведено долгое совещание относительно увеличения зенитного вооружения кораблей, задействованных в операции “Катерин”, в частности транспортов “Глен” и тральщиков магнитных мин. Гаррисон отправился в Каледонию с приказом начинать работы. (Гудолл отметил в дневнике, что “день был тяжелым”.)

На следующий день как-то внезапно сообразили, что “Бисмарк”, хотя и не готовый полностью, может атаковать английскую эскадру. Однако было решено, что с ним справятся подводные лодки. Вопрос с тральщиками магнитных мин так и не был решен, поэтому обратились к члену Королевского Общества профессору Линдеманну. Только 16 октября были реквизированы транспорты “Глен” и начались споры относительно того, кто должен заниматься переоборудованием. Фаворитами считались фирмы Палмер и Суон Хантер.

23 октября Гудолл записал: “Первый Лорд (Черчилль) ополчился на “Ройял Соверены” и “Куин Элизабеты”.” Было решено, что потребуется 4000 тонн брони. 150 тонн брони для “Малайи” следовало отправить на Мальту уже на этой неделе.

На совещании 26 октября председательствовал Черчилль. Было решено, что магнитные мины следует тралить старыми эсминцами типа S с помощью толстого троса, натянутого между двумя кораблями. На тросе устанавливались 17 магнитов весом 800 фн каждый. Было решено передать командованию военно-морской базы Портсмута 3 эсминца для проведения испытаний. Планировалось к середине ноября переоборудовать 6 эсминцев, и уже начались работы на “Шикари” и “Симитерс”. Каждый из эсминцев должен был получить 8-ствольный пом-пом. Из тех эсминцев, на которых планировалось усилить носовую часть и установить паровое отопление, имелись только “Мохаук”, “Африди”, “Машона” и 3 эсминца типа К.

В отношении крейсеров планы остались прежними, но работы не начинались. Освободился “Винидиктив”, [74] но “Альбатрос” был по-прежнему занят. Установка 2" брони на “Протекторе” должна была занять 8—10 недель, при этом приходилось снять с него все сети.

Черчилль заявил, что модернизация линкоров типа “Ройял Соверен” улучшит их боевые качества вне зависимости от того, будет проведена операция “Катерин” или нет. Полное переоборудование требовало 18 месяцев, но “переметные сумы” можно было подготовить за 6 месяцев и установить за 3. 4" броневая палуба над погребами и увеличение угла возвышения 15" орудий также требовали 9 месяцев. Гудолл писал: “Переговорил с Уинстоном относительно “Ройял Соверенов” и ускорил работы по переметным сумам”.

Установка 4" броневой палубы на “Куин Элизабет” означала задержку на 9 месяцев. Добавочные були на “Уорспайте” и “Вэлианте” требовали 6 месяцев подготовки и 3 месяцев работ. 4" броневая палуба над машинными отделениями снижала скорость кораблей на 2 узла. Модернизация “Барэма” и “Малайи” была более обширной. Установка 4" броневой палубы и булей заняла бы 18 месяцев. Ограниченные улучшения (установку 2" противоосколочной защиты и пары 4-ствольных пом-помов) можно было провести за 10 — 12 недель. “Нельсон” не требовал доработок, а на “Роднее” нужно было заменить стволы орудий, что требовало 9 месяцев.

Главные машинные отделения “Худа” имели плохое подразделение. На крейсере требовалось установить були и 3" броневую палубу, что требовало 18 месяцев. “Рипалсу” требовалась аналогичная модернизация, а “Ринаун” был “сравнительно неплох”. Гудолл записал: “Черчилль склонен к пустой болтовне”.

Следующие несколько дней отдел кораблестроения был занят по горло. Рассматривались планы установки на кораблях новых противоторпедных сетей. Мелькнула было идея ввести в строй монитор “Маршал Сульт”, но все-таки пришли к заключению использовать его 15" башню для установки на новом мониторе (“Робертс”). [75]

Через несколько дней стало известно, что в Скапа Флоу поднят затопленный “Айрон Дюк”. Были рассмотрены 3 варианта его использования:

— плавучая казарма в Скапа Флоу,

— буксировка в Барроу и разоружение,

— восстановление в Дувре (потребует по крайней мере год).

Предпочтение отдавалось второму варианту, но решение так и не было принято. Более детально прорабатывались планы установки булей и брони на “Ройял Соверенах” (Сандерс и Пенгели).

Оффорд (секция бронирования) полагал, что броню можно найти. На все это наложилась подготовка чертежей новых чрезвычайных военных программ и модернизаций. Времени и усилий потребовало спасение подводной лодки “Тетис” и последующие судебные разборки.

6 ноября Первый Морской Лорд Дадли Паунд написал резкий меморандум, отмечающий крупные недостатки плана операции “Катерин”. Он видел, что операция отвлечет 3 линкора, 9 крейсеров, 3 флотилии эсминцев и много других кораблей. Было просто невозможно заменить их в системе охраны торгового судоходства, которое подвергалось сильнейшим атакам. Кроме того, он не видел перспектив изменения стратегической ситуации. В результате Паунд рекомендовал:

1. Не проводить операцию “Катерин” до весны 1940.

2. Подготовка не должна мешать программам строительства и ремонта кораблей.

3. Ее следует начинать, как только задействованные корабли освободятся от текущих обязанностей.

С явным опозданием группа планирования занялась и вопросом истребительного прикрытия. Было решено выдвинуть 3 эскадренных авианосца Флота Метрополии в Гельголандскую бухту, чтобы обеспечить патрулирование над соединением с 10.00 до 18.00. Задействовать [76] предполагалось в основном “Спитфайры”, хотя до сих пор они с авианосцев не летали. Завершив патрулирование, самолеты должны были садиться в Швеции, где их подвергли бы интернированию. “Арк Рой-ял” должен был нести на палубе 40 “Спитфайров”, а в ангаре только морские истребители (“Скуа”?). “Глориес” должен был принять 60 “Спитфайров”, а “Фьюриес” — еще 40. Авианосцы должны были сопровождать все наличные крейсера ПВО, легкие крейсера и эсминцы типов Е и F.

Теперь становились проблемой зенитные снаряды. По оценкам, соединению требовалось 400000 снарядов к пом-помам ежемесячно. Но в это время промышленность выдавала только 60000 снарядов для флота и еще 40000 снарядов для армии. На новом совещании 14 ноября Гудолл отметил, что Черчилль теряет уверенность. Через 3 дня операция “Катерин” была отложена до 30 апреля 1940.

3 декабря Паунд заявил, что операции в Балтике возможны, только если флот будет использовать русские базы. Открытые якорные стоянки у берегов Швеции приведут к потерям от подводных лодок. Интенсивное использование корабельных машин вызовет многочисленные поломки, а потому операцию “Катерин” следует отложить.

Однако русское вторжение в Финляндию воодушевило С & О. Он решил, что операция “Катерин” приведет к столкновению с русскими и возникнет вероятность политической поддержки со стороны США и скандинавских стран.

12 декабря Черчиллю сообщили, что “Вэлиант” готов на 80%, готовность крейсеров ПВО составляет 80 — 100%, эсминцы типов J и К готовы наполовину. “Сейбр”, “Симитер” и “Скейт” готовы, так же как “Винидиктив” и 4 транспорта “Глен”.

29 декабря Черчилль написал С & О, утверждая, что в результате действий русских Швеция и Норвегия могут [77] присоединиться к союзникам. В этом случае можно будет использовать Гравле и Лулеа. Это мнение породило еще одну проблему, которая впервые возникла еще месяц назад, когда группа планирования начала рассматривать проблему доставки нефти через Швецию и Норвегию. Нефть нужно было выгружать в Ставангере, Бергене, Тронхейме, возможно, в Нарвике и доставлять в шведские порты по железной дороге. Состояние дорог делало это возможным, но существовала острейшая нехватка железнодорожных цистерн и тепловозов. После обсуждения на английских заводах были размещены заказы на 500 цистерн и 50 тепловозов.

Зенитных орудий по-прежнему не хватало. Хотя начальники отделов кораблестроения и вооружений согласились, что 4" зенитки не слишком удачны, было решено задержать достройку нескольких эскортных миноносцев типа “Хант”, чтобы использовать их спаренные установки для 4 транспортов “Глен” и 6 эсминцев типа S (по одной) и линкора “Малайя” (две). 4-ствольные пом-помы планировалось снять с тех же “Хантов” для установки на “Гленах” и “Протекторе” (по одной), “Альбатросе” и “Винидиктиве” (по две).

10 января Паунд снова пошел в атаку. Он утверждал, что “соединение наверняка подвергнется тяжелым ударам и может потерять часть небронированных кораблей”. Обязательно требовалась безопасная база в России, так как шведские якорные стоянки были открыты для атак подводных лодок. Операция “Катерин” потребует отвлечь ресурсы от защиты торгового судоходства, а эскадра понесет потери от атак подводных лодок.

15 января Черчилль решил отложить операцию “Катерин” на неопределенный срок. Эту новость Гудолл узнал от Бойленда в своем лондонском офисе 17 января. Черчилль сказал, что операция откладывается, так как проблема с авиацией не решена, не готовы ракеты, а политическая ситуация остается неопределенной. Хотя С & О в апреле пытался возродить план в качестве альтернативы [78] немецкому вторжения в Норвегию, операция “Катерин” умерла.

Однако Черчилль не хотел останавливать работы по модернизации линкоров типа “Ройял Соверен”. Он выдвинул следующие условия:

— 5" броневая палуба,

— добавочные були,

— увеличение угла возвышения главного калибра,

— размагничивание,

— добавочные зенитные орудия и ракеты,

— минимальная скорость 18 узлов,

— сохранение 8 — 15" орудий.

Гудолл в январе провел несколько совещаний, чтобы обсудить эти невыполнимые требования, но решение так и не было найдено. Он мог предложить только установку булей, дополнительной палубной брони и сохранение 4 — 15" орудий. Хотя даже такая ограниченная модернизация делала корабли более полезными для сопровождения конвоев, 25 января Контролер заявил, что модернизацию нельзя провести, не остановив более срочных работ на верфях.

Подготовка операции “Катерин” отняла много сил у отдела планирования и кораблестроительного отдела, так как ее совершенно необычный характер требовал участия в работах руководства отделов. Только они могли преодолеть ведомственные барьеры и добиться прогресса в таком сложном мероприятии. Хотя первоначальная идея Черчилля казалась привлекательной, достаточно быстро выяснилось, что операция “Катерин” является совершенно бессмысленной с военной точки зрения.

До начала Норвежской операции англичане значительно недооценивали воздушную угрозу кораблям в море и скорость реакции германских сил. Используя долгие ночи и плохую погоду, английская эскадра могла прорваться в Балтику без больших потерь. Но потом подводные лодки и самолеты либо уничтожили бы ее, либо загнали бы искать убежища далеко на севере. [79]

Практические результаты подготовки остались толком не известны. Лайнеры компании Глен были переоборудованы примерно так, как планировалось. “Бреконшир” внес колоссальный вклад в доставку снабжения на Мальту, а остальные 3 корабля стали LSI(L). “Винидиктив” оказался полезным ремонтным судном, особенно во время Норвежской кампании. По крайней мере 3 эсминца типа S были переоборудованы в тральщики магнитных мин. Хотя позднее они были превращены в эскортные корабли, полученный опыт был ценным. Вероятно, линкор “Малайя” получил дополнительную броню. Особенно полезным было отопление, установленное на эсминцах типов “Трайбл”, J и К. Но этим и ограничилась польза операции “Катерин”.

Можно только радоваться, что она не состоялась. [80]

Дальше

Содержание / / На главную страницу

“После того, как на обломках континента
развеялись все наши надежды,
что еще может защитить страну,
кроме ее морского превосходства?”

Уильям Питт,
речь в палате общин
2 февраля 1801 года

Глава IV. Поражение на суше, бегство морем. Апрель — июнь 1940

Когда главные силы Флота Метрополии спешно отправились из Скапа Флоу на северо-восток 7 — 8 апреля, чтобы постараться блокировать германский прорыв в Атлантику, немцы сумели установить локальное господство в южной части Северного моря, чтобы реализовать свой план вторжения в Норвегию. Только в Осло-фиорде, где береговые батареи потопили тяжелый крейсер “Блюхер”, их планы сорвались. Даже далеко на севере в Нарвике, где силы вторжения подвергались наибольшей опасности, 10 больших германских эсминцев совершили долгий переход по Вест-фиорду незамеченными. [81] Адмиралтейство приказало эсминцам, патрулировавшим у нового минного заграждения, идти в море на соединение с “Ринауном”. Немцы легко сломили сопротивление норвежцев в Нарвике и успешно высадили 2000 солдат. Первое столкновение между британским и германским флотами произошло совершенно случайно. Эсминец “Глоууорм” из состава прикрытия “Ринауна” отделился от эскадры для поиска упавшего за борт моряка. 8 апреля около 9.00 он внезапно встретил тяжелый крейсер “Блюхер” в сопровождении 4 эсминцев. Эти корабли шли в Тронхейм, имея на борту 1700 солдат. “Глоууорм” получил смертельные повреждения, но в ходе героического боя сумел таранить “Хиппер” и серьезно повредил его. Из экипажа британского эсминца почти никто не спасся.

Когда адмирал Форбс получил сообщение “Глоууорма” о встрече с противником, он отправил ему на помощь “Рипалс” в сопровождении нескольких эсминцев. “Ринаун” в это время попытался отрезать противнику путь в Вест-фиорд. Но к полудню 8 апреля северо-восточный ветер превратился в настоящий шторм. Чтобы уберечь эсминцы, флот был вынужден снизить скорость. Вечером Форбс приказал “Рипалсу” с его эскадрой идти на помощь “Ринауну” к Вест-фиорду, а сам повернул на юг с 2 линкорами, 1 крейсером и эсминцами прикрытия. Но прежде чем прибыли подкрепления, “Ринаун” имел короткую стычку с группой “Хиппера”. 9 апреля около 3.30 он внезапно натолкнулся на линейные крейсера “Шарнхорст” и “Гнейзенау”, которые шли на север, чтобы увести за собой английские корабли из центральной части Северного моря. Германские корабли отвернули и начали удирать полным ходом. Последовала перестрелка, которой сильно мешали крупное волнение и снежные заряды. Хотя британский линейный крейсер имел только 6 — 15" орудий против 18 — 11" на двух германских кораблях, он добился 3 попаданий в “Гнейзенау”, нанеся ему серьезные повреждения. Но германские корабли воспользовались [82] своим превосходством в скорости и скрылись в тумане и метели. “Ринаун”, который практически не получил повреждений, проследовал к Вест-фиорду.

Тем временем в Лондон хлынул поток сообщений от наших кораблей и из норвежских портов, где начали высаживаться немцы. Адмиралтейство не стало ожидать развития событий, а сразу приказало всем кораблям идти на соединение с адмиралом Форбсом. Это приказа касался и 4 крейсеров, грузивших в Розайте войска для занятия ключевых норвежских портов. Однако это изменение ранее намеченных планов лишило нас возможности немедленно высадить войска в подвергшейся нападению стране. Можно считать просто чудом, что адмирал Форбс сумел разобраться в крайне сложной ситуации, не дрогнув под потоком срочных и противоречивых приказов из Лондона. Однако вечером 8 апреля Адмиралтейство приказало ему считать своей главной задачей перехват “Шарнхорста” и “Гнейзенау” на обратном пути в Германию. Поэтому в течение ночи Форбс двигался на юг. Утром на следующий день Форбс предложил Адмиралтейству атаковать Берген и даже отделил для этого 4 крейсера и 7 эсминцев. Но Адмиралтейство отменило его план. Даже сегодня трудно объяснить, почему это было сделано. Если бы атака была проведена, как намечал Форбс, мы захватили бы в порту германскую эскадру. А в результате, спустя некоторое время, Адмиралтейство возродило этот же план, приказав использовать для удара торпедоносцы “Фьюриеса”. Он так спешно вышел из Клайда на соединение с Флотом Метрополии, что не успел забрать свои истребители с берегового аэродрома. В результате авианосец ничем не мог помочь в защите флота при налете вражеской авиации.

9 апреля Люфтваффе нанесли мощный удар по главным силам флота. Это убедило командующего, что посылать лишенные истребителей авианосцы в пределы досягаемости вражеских базовых самолетов будет форменным самоубийством. Однако в тот же день в Лондон пришло [84] известие об успехе. Подводная лодка “Труант” торпедировала в Каттегате легкий крейсер “Карлсруэ”. Он был так тяжело поврежден, что корабли сопровождения затопили его. Рано утром 10 апреля 15 “Скуа” ВСФ, взлетевшие с базы на Оркнейских островах, атаковали с пикирования и потопили в Бергене легкий крейсер “Кенигсберг”. Он стал первым в мире крупным кораблем, потопленным самолетами. Эта атака была как луч света для морских летчиков. Но остатки бергенской группы (“Кёльн”, “Бремзе” и легкие корабли) сумели удрать.

Тем временем Форбс с главными силами флота пошел дальше на запад. Севернее Шетландских островов он встретился с “Уорспайтом” и “Фьюриесом” и отправил часть своих крейсеров и эсминцев в Скапа Флоу на до - заправку. После этого он снова пошел на северо-восток, намереваясь использовать авианосцы для атаки Тронхейма. Он также хотел прикрыть конвой из 37 торговых судов. Шкипер одного из них, Дж.С. Пинкни, действуя по собственной инициативе, увел эти суда из Бергена незадолго до прихода туда немцев. Весь конвой благополучно добрался до Англии, ускользнув из-под самого носа неприятеля.

Теперь мы должны посмотреть на север, чтобы выяснить, что происходит возле Вест-фиорда. Мы оставили “Ринаун” и “Рипалс” патрулировать у входа в фиорд после перестрелки “Ринауна” с вражескими линейными крейсерами 9 апреля. Слухи о вражеских кораблях в Нарвике достигли флагманского корабля, и Форбс приказал командиру 2 флотилии эсминцев капитану 1 ранга Б.Э.У. Уобертону-Ли идти в фиорд и помешать высадке войск. Уобертон-Ли взял с собой 5 эсминцев своей флотилии (“Харди”, “Хотспур”, “Хэйвок”, “Хантер” и “Хостайл”). От норвежского смотрителя маяка на входе в фиорд он узнал, что значительно более сильная германская эскадра прошла туда рано утром. Тем не менее, Уобертон-Ли сообщил, что “намерен атаковать с утренним приливом”. 10 апреля около 4.00 британские эсминцы подошли [85] к Нарвику, совершив исключительно трудный переход по фиорду в снежную метель. Они ворвались в гавань и потопили 2 германских эсминца, повредив еще 3. Однако из соседних фиордов появились еще 5 германских эсминцев, атаковавшие “Харди” и другие эсминцы, как раз когда англичане начали отход. Они поставили Уобертона-Ли в два огня, и счастье отвернулось от него. “Хантер” был потоплен, а “Харди” выведен из строя. Чтобы не затонуть, эсминец выбросился на берег. Командир флотилии погиб. “Хотспур” был тяжело поврежден. Однако немцы не сумели развить успех, и уцелевшие 3 английских эсминца скрылись. По пути они потопили германский транспорт боеприпасов, который шел в Нарвик. Первый бой у Нарвика закончился вничью. Но Адмиралтейство желало прикончить загнанных врагов. 13 апреля в Нарвик был отправлен “Уорспайт”с 9 новыми эсминцами. Пока грохот залпов 15" орудий линкора отражался от заснеженных утесов, эсминцы обыскивали каждый закуток в поисках врага. В ходе Второго боя у Нарвика были потоплены 8 больших германских эсминцев и подводная лодка. Ее потопил бомбой гидросамолет, катапультированный с линкора. В результате германские войска в Нарвике внезапно оказались лишенными любой поддержки с моря. К несчастью, у нас просто не было сил, чтобы использовать их трудное положение и разгромить этот отряд, прежде чем противник оправится от шока.

Так завершилась первая фаза норвежской кампании. Немцы пошли на значительный риск, но добились стратегической и тактической внезапности. Они заложили хорошие основы для последующей быстрой оккупации всей страны. На второй фазе, которая началась с выхода первого войскового конвоя из Клайда 11 апреля, Королевскому Флоту пришлось решать задачу обеспечения спешно подготовленной заморской экспедиции. От него требовалось доставлять снабжение армии в те районы, где противник господствовал в воздухе. Королевские ВВС [86] просто не могли быстро создать базы истребителей на оккупированной территории. Самолеты с аэродромов в Британии могли дать лишь короткую передышку. Поэтому в качестве замены мы были вынуждены использовать авианосные истребители. Однако они плохо подходили для охоты за современными германскими бомбардировщиками, особенно за Ju-88. Впервые Королевский Флот обнаружил, что не может свободно действовать во вражеских прибрежных водах, если не имеет истребительного прикрытия. Тем не менее, попытку следовало сделать. Британское и французское правительства пообещали оказать всю возможную помощь норвежским войскам. Часть войсковых транспортов из состава первого конвоя уже во время перехода была перенацелена из Нарвика в Намсус, маленький порт севернее Тронхейма. В Лондоне решили попытаться захватить Тронхейм, который являлся ключом к центральной и южной Норвегии. Через несколько дней военные корабли приняли на борт еще 700 моряков и морских пехотинцев и высадили их в маленьких портах Ондальснес и Мольде южнее Тронхейма. Позднее крейсера и другие корабли Флота Метрополии доставили подкрепления на северный и южный плацдармы. Однако Люфтваффе быстро уничтожили порты разгрузки. В результате получилось, что морская часть плана была исполнена великолепно, зато высаженные войска столкнулись с серьезными трудностями. Провалилась и попытка создать временную базу истребителей КВВС на замерзшем озере. Хотя авианосец “Глориес”, недавно отозванный со Средиземного моря, доставил их в Норвегию, и они благополучно сели на озеро, все они были быстро уничтожены германскими бомбардировщиками. Наземные операции шли исключительно плохо. И тут Черчилль начал требовать от адмирала Форбса лобовой атаки Тронхейма силами Флота Метрополии. После долгого и жаркого препирательства между Лондоном и штабом флота Форбс согласился доставить войска на военных кораблях, но наотрез отказался использовать [87] войсковые транспорты. Однако времени не хватало, и приготовления к высадке, намеченной на 22 — 23 апреля провести было некогда. К своему облегчению 19 апреля Форбс узнал, что операция отменена. При одновременном ведении десантных операций в северной Норвегии и вокруг Тронхейма у флота и так хватало забот. Поэтому предпринять еще и лобовую атаку сильной позиции, прикрываемой крупными силами авиации, было бы слишком рискованно. Тем более, что Форбсу приходилось решать проблемы, связанные с сокращением сил флота, В связи с угрожающей позицией Италии Адмиралтейство спешно восстанавливало численность флота адмирала Каннингхэма.

К концу апреля в Лондоне, наконец, осознали, что высадка в районе Тронхейма провалилась. 28 апреля Форбс получил приказ эвакуировать оттуда войска. Он снова послал свои крейсера и эсминцы. В ходе нескольких умелых и отважных ночных операций они вывезли почти все 11000 солдат, которые были там высажены, норвежскую королевскую фамилию, правительство и золотой запас страны. Германские бомбардировщики потопили 2 эсминца, один из которых был французским.

Тем временем войска, посланные для захвата Нарвика, прибыли в Вест-фиорд. В Харстаде была создана временная база. Для руководства морской частью операции Черчилль выбрал офицера в очень высоком звании — адмирала флота лорда Корк энд Оррери. Через несколько недель он стал верховным командующим всей экспедицией. Но трудности взаимопонимания оставались, и вряд ли в Лондоне полностью осознавали их масштаб. В Норвегии еще лежал глубокий снег, а транспорты не были “тактически нагружены”, поэтому быстро освободить их от груза было нельзя. Мы располагали всего лишь несколькими специальными десантными судами. Более того, германские бомбардировщики стали проявлять все больше внимания к якорным стоянкам наших кораблей и судов снабжения. Наши потери стали расти. Хотя обстрел с [88] кораблей не вынудил германский гарнизон к капитуляции, 8 мая мы успешно высадили десант в голове фиорда. Но войска продвигались к цели с большим трудом. Мы предпринимали отчаянные усилия, чтобы построить аэродром возле Вест-фиорда. 23 мая с авианосцев “Фьюриес” и “Глориес” на берег перелетели первые истребители КВВС. Но к этому времени ситуация в Норвегии уже стала критической. Немецкие войска успешно продвигались на север, и высаженный южнее Вест-фиорда десант не сумел остановить их. 28 мая мы, наконец, захватили Нарвик. Но к этому времени кампания в Европе приняла настолько неблагоприятный для нас характер, что правительство решило не удерживать плацдарм в Норвегии. Было приказано начать эвакуацию доставленных туда 25000 солдат.

Эвакуация началась в первых числах июня. Несколько конвоев покинули Вест-фиорд, “Арк Ройял” и “Глориес” обеспечивали истребительное прикрытие. 8 июня ушли последние британские суда. Пилоты КВВС благополучно посадили свои самолеты на палубы авианосцев. Но мы не знали, что 4 июня из Киля вышли “Шарнхорст”, “Гнейзенау” и “Хиппер” под командованием адмирала Маршалла. Они должны были атаковать наши корабли в районе Харстада. Немцы все еще не знали, что мы эвакуируем свои силы. Через 4 дня они встретили и потопили танкер и пустой войсковой транспорт, возвращавшиеся в Англию из Вест-фиорда. Немцы успешно заглушили радиограмму транспорта, которая могла предупредить наши корабли о присутствии противника. И вскоре противнику крупно повезло. 8 июня около 16.00 германские линейные крейсера заметили авианосец “Глориес”, который шел в сопровождении всего лишь 2 эсминцев “Акаста” и “Ардент”. Авианосец имел на борту полдюжины “Суордфишей”, но по причинам, которые так и останутся неизвестными, он не использовал их для ведения разведки. В результате английские корабли были застигнуты врасплох. Хотя техники отчаянно пытались вооружить [90] “Суордфиши” торпедами и поднять их в воздух, авианосец был уничтожен огнем германских кораблей раньше. Эсминцы проявили исключительную отвагу, пытаясь прикрыть авианосец дымзавесами, но сами тоже были потоплены. Однако “Акаста” сумел попасть в “Шарнхорст” одной торпедой. Линкор получил серьезные повреждения. В результате адмирал Маршалл отменил операцию и пошел в Тронхейм. “Хиппер” отделился от линкоров накануне. Их 1561 человека экипажей 3 кораблей спаслось всего 46. Но нет никаких сомнений, что торпеда “Акасты” спасла несколько слабо защищенных войсковых конвоев, которые находились недалеко от района боя.

Адмирал Форбс получил сообщение об этом бое только на следующее утро. Основная радиостанция “Глориеса” была уничтожена одним из первых попаданий, а слабый сигнал запасной рации был принят только тяжелым крейсером “Дорсетшир”. Однако тот увозил из Тромсё в Англию короля Норвегии и не рискнул нарушить радиомолчание, чтобы передать сообщение дальше. В это время конвои прикрывал только 1 линкор. 2 линейных крейсера Форбса гонялись за призраками у берегов Исландии. Так как он опасался за судьбу кораблей Северного Патруля, то задержал кое-какие силы в Скапа Флоу. Сейчас можно сказать, что такие крупные перевозки следовали прикрывать более надежно. Хотя 25000 солдат из Вест-фиорда и большая часть их техники благополучно прибыли в Англию, мы едва избежали еще более страшной катастрофы, чем гибель “Глориеса”. События 7 — 9 июня показали, что на наши самолеты-разведчики полагаться нельзя, и противник значительно превосходит нас в этом аспекте.