Тематика и композиция поэмы 2 страница

Но этими как будто бы невольно вырвавшимися словами «последним смехом» Еврипид даёт намёк, что в тайниках души Медеи созрело другое, страшное решение – убить детей. Однако Медея, растроганная их видом, старается убедить себя отказаться от жуткого намерения, продиктованного безумной ревностью, но ревность и оскорбленная гордость берут верх над материнским чувством. А через минуту перед нами снова мать, которая сама себя убеждает отбросить свой замысел. И тут же пагубная мысль о необходимости отомстить мужу, снова буря ревности и окончательное решение убить детей...

Несчастная Медея в последний раз ласкает своих детей, но понимает, что убийство неотвратимо:

Еврипид раскрывает душу человека, истерзанного внутренней борьбой между долгом и страстью. Анализируя без прикрас этот трагический конфликт, великий драматург показывает в «Медее», как страсть способна взять верх над живейшими родственными привязанностями, разрушая тем самым человеческую личность.

Три крупнейших трагика Греции — Эсхил, Софокл и Еврипид — последовательно отображали в своих трагедиях психоидеологию землевладельческой аристократии и торгового капитала на различных этапах их развития. Основной мотив трагедии Эсхила — идея всемогущества рока и обречённость борьбы с ним. Общественный порядок мыслился определённым сверхчеловеческими силами, установленным раз и навсегда. Поколебать его не могут даже взбунтовавшиеся титаны (трагедия «Прикованный Прометей»).

Эти взгляды выражали охранительные тенденции господствующего класса — аристократии, идеология которой определялась сознанием необходимости беспрекословного подчинения данному общественному порядку. Трагедии Софокла отображают эпоху победоносной войны греков с персами, открывшей большие возможности для торгового капитала.

В связи с этим авторитет аристократии в стране колеблется, и это соответственно сказывается на произведениях Софокла. В центре его трагедий стоит конфликт между родовой традицией и государственным авторитетом. Софокл считал возможным примирение социальных противоречий — компромисс между торговой верхушкой и аристократией.

Драматическое действие Еврипид мотивирует реальными свойствами человеческой психики. Величавых, но душевно упрощённых героев Эсхила и Софокла сменяют в произведениях младшего трагика если и более прозаичные, то усложнённые характеры. Софокл так отзывался об Еврипиде: «Я изображал людей такими, какими они должны быть; Еврипид же их изображает такими, каковы они в действительности».

Древняя аттическая комедия, как и трагедия, родилась из обрядовых игр праздников Диониса. Анализируя вопрос происхождения и развития комедии, студентам необходимо уяснить первоначальное значение слова “комедия”, выделить, как это предлагается в учебнике под ред. А.А.Тахо-Годи (С.164), составные элементы, из которых возникает комедия, рассмотреть элементы структуры комедии, особое внимание обратив на те ее части, которые отличаются от структуры трагедии (агон, парабаса, анапесты, ода, антода, эпиррема, антиэпиррема). Характерными чертами древней аттической комедии как жанра являются политическая насмешка, направленная на определенных людей и касавшаяся актуальных современных вопросов, сказочность и фантастичность.

В комедиях Аристофана получила отражение разнообразная и сложная политическая жизнь Афин второй половины V в. до н.э. Аристофан в своем творчестве предстает поклонником государственных порядков времени роста афинской демократии. Как отмечает И.М. Тронский (С.158), Аристофан отрицательно относится к так называемой радикально-демократической группировке, которая проводила агрессивную внешнюю политику и поддерживала паразитические элементы. В политических во-просах Аристофан приближался к умеренно-демократической группиров-ке и в идеологической борьбе занимал такую - же умеренно-консервативную позицию. В связи с этим Аристофан в своем творчестве отводит важное место теме борьбы против Пелопоннесской войны, которой посвящены написанные в разные периоды его деятельности комедии: “Ахарняне”, “Мир”, “Лисистрата” (одну из них студенты должны прочитать полностью и подвергнуть тщательному анализу).

Несколько отличаются от привычного Аристофану карнавального типа те его комедии, в которых ставятся проблемы не политического, а культурного порядка. Уже первая (не дошедшая до нас) комедия Аристофана «Пирующие» (427 г.) была посвящена вопросу о старом и новом воспитании и изображала дурные последствия обучения в духе новой софистической моды. К этой же теме Аристофан вернулся в комедии «Облака» (423 г.), высмеивающей софистику. Но «Облака», которые автор считал самым серьезным из дотоле написанных им произведений, не имели успеха у зрителей и получили третий приз. Впоследствии Аристофан частично переработал свою пьесу, и она дошла до нас именно в этой, второй редакции

Самый термин «новоаттическая комедия» указывает на два важнейших обстоятельства: во-первых, эта жанровая разновидность рождена новой исторической эпохой; во-вторых, она отлична от древнеаттической комедии. Последняя, представленная Аристофаном, носила отчетливо выраженный политический, социальный, тенденциозный характер. «Средняя» комедия, пережившая расцвет в IV в., до нас практически не дошла. Взлет новоаттической комедии – III в. до н. э.

ОСОБЕННОСТИ ТЕМАТИКИ. Это – комедия бытовая, любовная, семейная. Известное в античной эстетике истолкование искусства как «воспроизведения жизни», т. е. бытовой повседневности, применимо к новоаттической комедии. Она близка некоторым «трагедиям интриги». Еврипида, популярность которого начинает расти с эпохи эллинизма, в частности Новоаттической комедии чужда сатира на пороки общества, равно как и арисгофановская буффонада, фантастика, грубые шутки, веселье. Эта разновидность комедии, как можно судить, являла довольно щедрый пласт литературных образов и была представлена почти пятью десятками авторов; однако подавляющее большинство их произведений утрачено.

Главный акцент в новоаттической комедии сделан на психологической характеристике персонажей, показанных обычно в семейной сфере.

Мир комедий Менандра — частные повседневные отношения; его действующие лица — заурядные люди, с мелкими страстями, с обычными вожделениями и ошибками, поставленные в забавные положения; индивидуализации, глубокого анализа характеров и преобладающих личных свойств героев нет ещё; общие типы, часто повторяющиеся даже под одними и теми же именами, только в различной обстановке, — такова отличительная черта Менандровой комедии. Хитрые сводники, влюбчивые юноши, находчивые рабы, ревнивые или расточительные жены, потакающие матери, скупые отцы, глупые хвастуны-солдаты, наглые прихлебатели, обольстительные куртизанки, содержатели непотребных домов — вот сфера, в которой вращается Менандр. Квинтилиан считает Менандра величайшим мастером в изображении «отцов, сыновей, мужей, солдат, крестьян, богачей и бедняков, то сердитых, то вымаливающих, то кротких, то суровых»

В «Третейском суде», как и в «Брюзге», Менандр подводит зрителей к выводу, что счастье людей зависит от них самих, и судьба человека, не свободная от случайностей, всегда обусловлена его характером. Эту бесспорную для Менандра истину знает даже раб Онисим, который говорит, что все заботы богов о людях сводятся к распределению между ними соответствующих характеров

33-

Каллимах был крайне плодовитым автором, его сочинения, согласно словарю Суды, составляли более 800 книг. Он писал трагедии, сатировские драмы, лирику, ямбы, эпос и элегии.

Стиль Каллимаха сжат, насыщен собственными именами и требует от читателя значительной эрудиции.

Прозаические сочинения Каллимаха были тесно связаны с его поэтической деятельностью. Каллимах писал о птицах и реках разных народов, их календарях, чудесах и суевериях, мифологических событиях, основании греческих поселений и их названиях^[8].

Каллимах составил «Таблицы» — аннотированный каталог Александрийской библиотеки, составлявший 120 книг. В нём все сочинения были поделены на восемь групп.

«Причины»[править | править вики-текст]

Сборник состоял из четырёх книг и включал около 7000 стихов^[9]. В книгах I—II поэт на Геликоне беседовал с Музами и выслушивал их рассказы. В книгах III—IV видят рамочную композицию, где начало и конец объединены именем царицы Береники.

Книга I. Проэмий о литературных противниках. Второй проэмий о беседе с Музами во сне. Версии происхождения Харит. Рассказ о жертвоприношении Миноса. Рассказ об аргонавтах и связанные с ними сюжеты.

Книга II. Города Сицилии и их основатели, другие связанные темы.

Книга III. Рассказ о Молорхе, Геракле и основании Немейских игр. Симонид. Аконтий и Кидиппа.

Книга IV. Коса Береники. Остров Икос и почитание Пелея. Эпиникий Сосибию.

Единомышленником Каллимаха был другой крупнейший эллинистический поэт — Феокрит (первая половина III в. до н. э.), создатель буколической, или пастушеской, поэзии.

Идиллии Феокрита — сценки из городской или сельской жизни. Герои их — городские обыватели или поселяне, мир которых узок и ограничен. Некоторые городские сценки представляют собой мимы, изложенные в гекзаметрах. Родиной фольклорных мимов считается Сицилия. Там в V в. до н. э. поэт Софрон, соотечественник Феокрита, обратился к этому излюбленному виду народной бытовой драмы, чтобы создать литературный мим как особый вид драматической поэзии. Типичным мимом у Феокрита является XV идиллия — «Сиракузянки, или женщины на празднике Адониса», впервые переведенная на русский язык Н. И. Гнедичем. Две приятельницы, недавно вместе со своими семьями переехавшие из Сицилии в Александрию, собираются на праздник во дворец. Обсудив туалеты друг друга, поругав мужей, отдав последние распоряжения служанке, они выходят и с трудом прокладывают себе дорогу на запруженных народом улицах. Далее они попадают в отчаянную давку в дверях дворца и, наконец, с помощью какого-то зеваки, чуть живые, в порванной одежде, протискиваются в нарядные залы, восторгаются невиданным убранством и слушают, как приезжая знаменитая певица исполняет гимн в честь Адониса.

Под именем Феокрита до нас дошло 57 поэтических сочинений, из них 24 эпиграммы, остальные весьма разнородны по жанру. Это мимы, похвальные песни (энкомии), любовные стихотворения, эпиталамий, эпиллии (малые эпосы), буколики. Из двенадцати буколических сочинений не все принято считать подлинными: четыре из них, по всей вероятности, приписаны Феокриту позднее. Плиний Старший писал о его сочинениях: «Ты можешь назвать их либо эпиграммами, либо идиллиями, либо эклогами, либо, как многие, поэмами, либо как-нибудь иначе, как тебе больше нравится» (Hist. nat., IV, 14). Статья в византийском словаре IX в. «Суда» гласит: «Феокрит написал так называемые буколические поэмы дорическим диалектом».

Все буколики Феокрита написаны гекзаметром, однако гекзаметр Феокрита отличается от древнего эпического регулярно выдерживаемой после четвёртой стопы второй цезурой, именуемой с этого времени цезурой буколической. Благодаря ей произносить феокритовские стихи легче: появляется дополнительная пауза, позволяющая перевести дыхание.

Композиция буколики та же, что в драме: пролог (два пастуха соперничают в любви к пастушке), агон (состязание в пении), перипетия, эпилог (решение о победителе в пении).

Нормальной формой феокритовой буколики было сочетание песни со сценкой (мимом, др.-греч. μΐμος), причём изредка песня могла отсутствовать и вся буколика сводилась к сценке. Эта последняя разновидность, принятая Геродом, играет у Феокрита лишь очень скромную роль. Такова внешняя форма феокритовой буколики: что касается её характера, то следует различать любовные и «реалистические» буколики. Выше стоят первые, то есть главным образом № 1 (пастух Тирсис, по просьбе другого пастуха, поет ему песню о смерти пастуха Дафниса, умершего вследствие своего нежелания подчиниться роковой любви, насланной на него Афродитой в наказание за его гордое целомудрие), № 3 (серенада влюбленного), № 7 (поэтический спор двух друзей, развлекающихся им в жаркий день на пути к косскому помещику, пригласившему их справить вместе праздник дожинок, так назыв. «фалисии»); сюда же относится и № 11 (серенада мифического пастуха, киклопа Полифема, влюбленного в Галатею), хотя здесь любовное чувство изображено с иронией.

Их достоинство заключается в неподражаемо тонкой передаче настроения: чувствуется полная гармония окружающего ландшафта с описываемым аффектом, будь то тихая радость или тихая грусть. Настроение подчеркивается и подбором слов, и структурой предложений, большей частью кратких и отрывистых, и стихом. Сказанное следует отнести и к № 2, хотя мы тут специально пастушеской обстановки не имеем. Это так называемая «чародейка»: девушка-мещанка, покинутая своим милым, прибегает к помощи волшебства, чтобы вернуть себе его любовь; дело происходит ночью, при свете луны, которой девушка, по совершении магического обряда, поверяет историю своей любви. Эта поэма, вместе с № 1 и 7, о которых упомянуто выше, и № 15, о котором речь будет ниже — лучшее, что мы имеем от Феокрита. Образцом «реалистических» буколик Феокрита может считаться № 4 — разговор угрюмого пастуха Батта с глуповатым подпаском Коридоном, который, не замечая в словах своего собеседника колкостей на свой счёт, добродушно отвечает на его вопросы, касающиеся разных мелочей пастушеской жизни. Здесь, как равно и в следующем № 5, снижение доведено до очень далеких пределов и касается таких предметов, которых Феокрит чуждается в своих любовных поэмах

36-

Плутарх не был оригинальным писателем. В основном он собирал и обрабатывал то, что другие, более оригинальные писатели и мыслители написали до него. Но в обработке Плутарха целая традиция, отмеченная знаком его личности, обрела новый облик. Именно в таком виде она влияла в течение многих веков на европейскую мысль и литературу.

Как видно из каталога некоего Ламприя, предполагаемого ученика Плутарха, он оставил после себя около 210 сочинений. Значительная их часть благополучно дошла до нашего времени. По традиции, идущей ещё от издателей эпохи Возрождения, сочинения эти делятся на две основные группы: философско-публицистические, известные под общим названием «Ἠθικά» или «Moralia», и биографические (жизнеописания).

В Этике мы находим примерно 80 сочинений. Самыми ранними из них являются те, которые носят риторический характер, как например похвалы Афинам, рассуждения о Фортуне (греч. Тихе) и её роли в жизни Александра Македонского или в истории Рима. Большую группу составляют также популярно-философские трактаты; из них, возможно, самым характерным для Плутарха является небольшое сочинение «О состоянии духа». Не вдаваясь глубоко в теоретические рассуждения, Плутарх часто приводит множество ценных сведений по истории философии. Таковы сочинения «Платоновские вопросы» и «О сотворении души в „Тимее“», а также полемические произведения, направленные против эпикурейцев и стоиков.

В воспитательных целях задуманы другие сочинения, содержащие советы, как надо поступать, чтобы быть счастливым и преодолеть недостатки (например, «О чрезмерном любопытстве», «О болтливости», «Об излишней робости»). По этим же причинам Плутарх занимался вопросами любви и брака. К сочинениям на темы семейной жизни относится и консоляция (то есть утешительное сочинение после тяжкой утраты), обращенная к жене Плутарха Тимоксене, потерявшей единственную дочь. Во многих сочинениях находят отражение педагогические интересы Плутарха («Как нужно молодому человеку слушать поэтов», «Как пользоваться лекциями» и т. д.). Тематически приближаются к ним политические сочинения Плутарха, особенно те из них, что содержат рекомендации для правителей и государственных деятелей.

Наряду с наиболее популярными работами в диалогической форме, в Этику входили и другие — приближенные по своему характеру к научному докладу. Так, например, сочинение «О лике на лунном диске» представляет различные теории относительно этого небесного тела; в конце Плутарх обращается к теории, принятой в Академии Платона (Ксенократ), усматривая в Луне родину демонов.

Плутарх писал и о человеческой душе, интересовался психологией, психологией животных («О сообразительности животных», «О мясоедении»), был приверженецвегетарианства. Вопросам религии Плутарх посвятил многочисленные произведения, среди них так называемые «пифийские» диалоги, касающиеся оракула Аполлона в Дельфах. Наиболее интересным в этой группе представляется произведение «Об Исиде и Осирисе», в котором Плутарх, сам посвященный в мистерии Диониса, изложил самые разнообразные синкретические и аллегорические интерпретации мистерий Осириса и древнеегипетской мифологии.

Об интересе Плутарха к древностям свидетельствуют два сочинения: «Греческие вопросы» (Aitia Hellenika; лат. Quaestiones Graecae) и «Римские вопросы» (Aitia Romaika; лат. Quaestiones Romanae), в которых раскрывается значение и происхождение различных обычаев греко-римского мира (много места отведено вопросам культа). Пристрастие Плутарха к анекдотам, проявившееся и в его биографиях, отражено в сборнике лакедемонских присловий (другой сборник известных изречений, «Апофегмы царей и полководцев», скорее всего не является подлинным). Самые разные темы раскрывают в форме диалога такие произведения как «Пир семи мудрецов» или «Беседы на пиру» (в 9 книгах).

В «Этику» Плутарха включены и неаутентичные произведения (неизвестных авторов, приписанные Плутарху ещё в древности и получившие под его именем широкую известность). К важнейшим из них принадлежат трактаты «О музыке» (один из главных источников наших знаний об античной музыке вообще) и «О воспитании детей» (произведение, переведенное ещё в эпоху Возрождения на многие языки и до начала XIX в. считавшееся аутентичным).

Ряд трудов, ранее приписывавшихся Плутарху, написан неизвестными авторами, в отношении которых учёные ныне употребляют (условное) имя Псевдо-Плутарх.

38-39

Самым ценным в творческом наследии Плутарха из Херонеи (ок. 45 — ок. 127) являются жизнеописания выдающихся государственных и общественных деятелей Греции и Рима. … Выдающиеся историки Греции и Рима, составляя биографию исторического деятеля, стремились хронологически, последовательно изложить его жизнь. Плутарх же стремился написать подробную историю «о событиях, избежать нагромождения бессвязных историй, изложить то, что необходимо для понимания образа мыслей и характера человека».
«Сравнительные жизнеописания» — это биографии великих деятелей греко-римского мира, объединенные в пары. После каждой из них дается небольшое «Сопоставление» — своеобразный вывод. До наших дней дошло 46 парных биографий и четыре биографии, пары к которым не найдены. Каждая пара включала биографию грека и римлянина, в судьбе и характере которых историк видел определенное сходство. Он интересовался психологией своих героев, исходя из того, что человеку присуще стремление к добру и это качество следует всячески укреплять путем изучения благородных деяний известных людей. Плутарх иногда идеализирует своих героев, отмечает их лучшие черты, считая, что ошибки и недостатки не надо освещать со «всей охотой и подробностью». Многие события античной истории Греции и Рима мы знаем, прежде всего, в изложении Плутарха. Исторические рамки, в которых жили и действовали его персонажи, очень широки, начиная с мифологических времен и кончая последним веком до н. э.
«Сравнительные жизнеописания» Плутарха имеют огромное значение для познания античной истории Греции и Рима, т. к. многие произведения писателей, из которых он почерпнул сведения, не дошли до нас, и его сочинения являются единственной информацией о многих исторических событиях, их участниках и свидетелях.
Плутарх оставил потомкам величественную «портретную галерею» знаменитых греков и римлян. Он мечтал о возрождении Эллады, искренне веря, что его наставления будут учтены и реализованы в общественной жизни Греции. Он надеялся, что его книги будут вызывать стремление подражать замечательным людям, которые беззаветно любили свою родину, отличались высокими нравственными принципами. Мысли, надежды, пожелания великого грека не потеряли своего значения и в наше время, спустя два тысячелетия.

Исследователи отмечают, что определение относительной хронологии сочинений Плутарха сложнее установления абсолютной хронологии^[1]. Последовательность написания биографий точно не установлена, но ряд биографий содержат отсылки к сочинениям, уже существовавшим на момент написания^[1]. Так, биография Диона была написана после Тимолеонта^[2], Брута — после Цезаря^[3], Камилла — после Ромула^[4], Тесея и Ромула — после Ликурга и Нумы^[5], Демосфена^[6] и Кимона^[7] и т. д. Трижды Плутарх называет порядковые номера отдельных биографий: пара Демосфен—Цицерон была пятой по счёту^[8], Перикл—Фабий Максим — десятой^[9], Дион—Брут — двенадцатой^[10].

Наиболее ранними биографиями Плутарха чаще всего считают непарные (Артаксеркс, Гальба, Отон, Арат), которые обычно рассматриваются отдельно — в них ещё не сформировался стиль, характерный для собственно «Сравнительных жизнеописаний»^[11].

Существует версия, что несколько пар биографий могли быть завершены и распространены группами: к первой группе относят биографии Фемистокла—Камилла, Ликурга—Нумы, Тесея—Ромула, ко второй — Диона—Брута, Тимолеонта—Эмилия Лепида, Александра—Цезаря. Таким образом, упоминания о других произведениях позволяют говорить не о хронологической последовательности, а о синхронности нескольких произведений^[12].

Исследователь C. P. Jones составил следующую последовательность создания биографий^[13]:

1: Эпаминонд—Сципион;

2—4: Кимон—Лукулл, Пелопид—Марцелл, Эвмен—Серторий или Филопемен—Фламинин;

5: Демосфен—Цицерон;

6: Ликург—Нума;

7—9: Тесей—Ромул, Фемистокл—Камилл, Лисандр—Сулла;

10: Перикл—Фабий Максим;

11: Эвмен—Серторий, Солон—Попликола, Филопемен—Фламинин; в случае, если последняя пара относится к 2—4, то Аристид—Катон или Агис и Клеомен — Гракхи;

12: Дион—Брут;

13—14: Тимолеонт—Эмилий Лепид, Александр—Цезарь;

15: Агесилай—Помпей;

16—23: остальные; Алкивиад-Кориолан после Солон—Попликола, Фокион—Катон-младший после Аристид—Катон-старший.

Опираясь на указания в тексте, традиционно считается, что биографии Гальбы и Отона могли быть написаны в период с 79 по 96 год^[14], а «Сравнительные жизнеописания» — с 96 по 120 год^[15].

Биографии Лисандра—Сулла были написаны в 104—114 годах, поскольку Плутарх упоминает, что прошло почти двести лет после битвы при Орхомене^[16][17]. По схожим свидетельствам определяют, что биографии Ликурга—Нумы, Тесея—Ромула, Фемистокла—Камилла, Солона—Попликолы, Тимолеонта—Эмилия Лепида были написаны не раньше 96 года, биографии Диона—Брута были написаны не раньше 99 года, биографии Кимона—Лукулла были написаны не позже 114 года, а биографии Демосфена—Цицерона, Тесея—Ромула, Диона—Брута, Тимолеонта—Эмилия Лепида, Агиса и Клеомена — Гракхов были написаны не позже 116 года^[

⁴⁰

Творчество Лукиана обширно: оно включает философские диалоги, сатиры, биографии и романы приключений и путешествий (часто откровенно пародийные), имеющие отношение к предыстории научной фантастики. Всего Лукиану приписывается 82^[14], 84^[15] или 85^[16] произведений различных жанров. Некоторые из них порой причисляются к подложным: таковы, в частности, эпиграммы и стихотворные пародии на греческие трагедии^[15]. Впрочем, «Трагоподагра» и некоторые элегии иногда считаются подлинными^[12]. Э. М. Хармон, переводчик Лукиана в серии Loeb Classical Library, называет в числе наверняка не-Лукиановых произведений работы «Гальциона», «Нерон», «Друг отечества» и «Об астрологии», а также выделяет целый ряд произведений, в которых авторство Лукиана вызывает сомнения^[14]. С. К. Апт полагает, что Лукиану, помимо стихотворных произведений, не принадлежат диалог «Две любви», трактат «Об астрологии», диалог «Харидем, или О красоте», диалог «Киник», «Похвала Демосфену», диалог «Гальциона, или О превращении», трактат «Долговечные», диалог «О парасите, или о том, что параситизм — искусство», трактат «О сирийской богине» и диалог «Патриот, или слушающий поучения»^[17]. А. И. Зайцев считает однозначно подложными сочинения «Две любви», «Харидем», «Гальциона», «Долговечные», «Нерон», «Друг отечества», «Быстроног» и признаёт существование ряда произведений, авторство которых установить затруднительно^[16].

В первых своих сочинениях Лукиан отдаёт дань риторике («Тираноубийца», «Похвала мухе», «Сон» и другие). Но скоро он разочаровывается в риторике и грамматике и заостряет против них свою сатиру («Лексифан», «Лжец», «Учитель риторики» и другие). Впоследствии он обращается к изучению философии, но сначала не становится сторонником какой-либо философской школы и одинаково высмеивает в своих произведениях философов различных направлений. Одно время он увлекался кинической философией, позднее отдаёт предпочтение философии Эпикура. Лукиан осмеивает в своей острой сатире как отживающее язычество, так и устанавливающееся христианство. Наиболее яркими произведениями Лукиана, в которых он смеется над богами Олимпа, являются его «Разговоры богов», «Морские разговоры» и «Разговоры в царстве мертвых». Везде Лукиан смеется над мифологическими образами.

Лукиана часто называют «первым писателем-фантастом» в истории, имея в виду его «фантастические» романы — «Икароменипп» (др.-греч. Ἰκαρομένιππος) (ок. 161; рус. 1935 — «Икароменипп, или Заоблачный полет»), давший название литературоведческому термину «мениппеи», и «Правдивая история» (др.-греч. Ἀληθών Διηγημάτων^[18]) (ок. 170; рус. 1935). В первой книге герой совершает космический полет на Луну с помощью крыльев (и с единственной целью — взглянуть на земные дела «с высоты»), после чего посещает Олимп; во второй, претендующей на титул «первого научно-фантастического романа в истории», — путешественники-мореплаватели также унесены на Луну (штормовым вихрем), встречают там множество экзотических форм внеземной жизни, активно вторгаются в местную «политику» и даже участвуют в «звёздных войнах» за планетуВенера

41-

В греческой лит-ре не существовало самого термина (написаны на романском языке). Тем не менее этот жанр – образец всех последующих романов. В 3 веке до н.э. Орестид написал милецкие рассказы, которые до нас не дошли. Повествовательный характер, форма пира во время которого ведется диалог, каждый рассказывает забавный сюжет – вставная новелла. Тематика любовная. Конец счастливый. Перевод на латынь. Несколько вульгарная литература. Прообраз раннего греческого романа.
Типы и особенности жанров:
- социально-политический
- бытовой (не дошел, есть подражания)
- любовно-авантюрный (всегда история двух влюбленных, абсолютных красавцев, гнев божества, астрология имеет большую роль, потерянные дети, большой географический охват (Египет и Эфиопия), но описаний местностей минимально, только деспотизм правителей, герои – игрушки в руках богов).
Источник: вариант народной сказки, быт, но никак не миф. Никаких реалий жизни не отражает.
Гелиодор «Эфиопика» (3 век). О личности автора почти ничего не известно, только в конце романа он подписал свои инициалы и где он проживает. Стиль «изысканной простоты».

Вставные новеллы до 5 книги, органический сюжет, выбросить ничего невозможно. Повествование от лица автора, героев. Сюжет: Феагене и Хариклии. У эфиопской царицы, взглянувшей в момент зачатия ребенка на изображение Андромеды, родилась белая дочь. Опасаясь подозрений мужа, мать подкинула ребенка, и девочка попала в Дельфы к жрецу Хариклу, который воспитал ее и назвал Хариклией. В нее влюбляется прекрасный Феаген; Хариклия его тоже любит, хотя приемный отец предназначает ее другому мужу. Повинуясь оракулу, влюбленные покидают Дельфы с помощью египетского пророка Каласирида, прочитавшего тайну рождения Хариклии по записи на повязке, оставленной при ней матерью. Теперь беглецов ждет обычная серия злоключений, из которых самое опасное вызвано страстью жены египетского сатрапа к. Феагену. В отличие от прямолинейного повествования Харитона, у Гелиодора экспозиция сдвинута. Изложение открывается картиной: пустой корабль у устья Нила, усеянный трупами берег и девушка на скале, склонившаяся над раненым юношей. Раскрытие этой таинственной ситуации происходит постепенно, в несколько приемов, а завязка действия становится известной читателю только к середине романа. То разлучая, то вновь соединяя своих героев, автор приводит их после ряда приключений в Эфиопию, где им грозит заклание на алтарях Солнца и Луны и где роман завершается тем, что родители «узнают» Хариклию и соединяют ее браком с Феагеном. В основной рассказ вводятся вставные новеллы псевдоисторического и бытового содержания. Война персов с эфиопами, тяжелая драма в зажиточной афинской семье, разлад между сыновьями Каласирида, из которых старший становится «благородным разбойником», все это — события, с которыми оказывается переплетенной судьба Феагена и Хариклии. Действующие лица резонерствуют на психологические темы и произносят декламации в стиле трагедии. Автор не без иронии подчеркивает свою любовь к экзотике и театральным трюкам. Ему удаются пышные описания торжественных празднеств, церемоний, процессий. Вместе с тем роман пронизан религиозной философией неопифагорейцев в духе Аполлония Тианского. «Нагие мудрецы» эфиопов — идеальные образцы мудрости и благочестия. Целомудрие главных персонажей окрашено в аскетические тона, и образ девственной Хариклии приближается к типу христианской «мученицы». Мудрое божественное провидение ведет героев сквозь все испытания к предназначенному им уделу, а верховным божеством является Аполлон-Гелиос (Солнце), к потомкам которого причисляет себя и сам автор, «финикиец из Эмесы, из рода Гелиоса, сын Феодосия Гелиодор», принадлежащий, очевидно, к какому-то роду наследственных жрецов Гелиоса. Тенденции романа соответствует и его торжественное словесное одеяние, приподнятая, приближающаяся к стилю поэзии, софистическая проза.
Лонг «Дафнис и Хлоя»(2-3 века) отличается от «Эфиопики» своей природной и деревенской тематикой.