Вопрос 55.Борьба Руси с монголо-татарским нашествием 1237г. Евразисты

Еврази́йство — русское философско-политическое движение, выступающее за отказ от европейской интеграции России в пользу интеграции с центральноазиатскими странами. Евразийское движение, появившееся в среде русской эмиграции в 1920—1930-е гг., приобрело популярность к началу XXI века. Признание некоторых положительных аспектов монгольского ига для России в наши дни принято считать новацией евразийской социально-философской и культурологической школы. Более того, именно этот тезис евразийской историософии вызывал и вызывает больше всего нареканий и обвинений в том, что евразийцы якобы пытались в погоне за оригинальностью выдать величайшую трагедию национальной истории — монгольское иго за некое «благо». Итак, согласно А. С. Хомякову, монгольское нашествие было справедливым наказанием за грехи киевских русичей, погрязших в междоусобицах. Но не только в этом его спасительное значение, монголы не исказили оригинальный строй русской культурной жизни, как это сделали бы, например, западные рыцари, если бы они подчинили себе Русь. Монголы ничего русским не навязывали кроме политического господства. Наконец, монголы, сами того не желая, соединили Русь, сделали ее из федерации княжеств, постоянно враждовавших между собой, цельным централизованным государством. «До нашествия монголов никому, ни человеку, ни городу, нельзя было восстать и сказать: „Я представитель России, я центр ее, я сосредоточу в себе ее жизнь и силу“» — развивает свою мысль Хомяков, тогда как после ига — «Старые города переполнились, выросли новые села, выстроились новые города, Север и Юг смешались, проникнули друг друга, и началась в пустопорожних землях, в диких полях Москвы, новая жизнь, уже не племенная и не окружная, но общерусская».

Приходится только удивляться совпадению в этом вопросе мнений основателя славянофильства и основоположников евразийства. Так, П. Н. Савицкий в статье «Степь и оседлость» также писал: «Велико счастье Руси, что в том момент, когда в силу внутреннего разложения она должна была пасть, она досталась татарам, а никому другому (курсив мой — Р.В.). Татары — „нейтральная“ культурная среда, принимавшая „всяческих богов“, и терпевшая „любые культы“, — пали на Русь как наказание Божие, но не замутили чистоты национального творчества … татары не изменили духовного существа России; но в отличительном для них в эту эпоху качестве создателей государств,милитарно-организующейся силы, они несомненно повлияли на Русь. … они дали России свойство организовываться военно, создавать государственно-принудительный центр, достигать устойчивости…»⁸.

Как видим, П. Н. Савицкий повторяет практически все аспекты хомяковской оценки монгольского ига — и восприятие его как наказания Божьего за грехи погрязшей в раздорах Киевской Руси, и утверждение, что монголы не исказили строй русской души, и, наконец, признание того, что во многом благодаря монголам Русь стала централизованным сильным государством. Отметим, что парадоксальным образом почти дословно совпадают даже формулировки: Хомяков пишет о том, что «монголы были случайностью, счастливою для нас», а Савицкий — «велико счастье Руси, что … она досталась татарам». И это при том, что судя по всему Савицкий и другие евразийцы либо не знали о данной позиции славянофильской историософии, либо упустили ее из вида, иначе их обвинения славянофильства в том, что оно якобы недооценивало туранский элемент в русской культуре, были бы не столь резкими и однозначными⁹. Скажем более, и оппоненты евразийства, поносящие его за «отатаривание русской истории» также ведут себя так, будто никто ничего подобного до евразийцев не говорил. Так, двусмысленность позиции того же А. А. Кизеветера состоит в том, что он вообще критикует евразийцев именно за излишний отход от славянофильской концепции русской истории и культуры.

Монголы появились на южных рубежах Рязанского княжества и обратились к русским князьям с требованием дани. Юрий Рязанский послал за помощью к Юрию Владимирскому и Михаилу Черниговскому. Рязанское посольство было уничтожено в ставке Батыя, и Юрий Рязанский вывел свои полки, а также полки муромских князей, на пограничную битву, которая была проиграна.

Юрий Всеволодович послал на помощь рязанским князьям соединённое войско: своего старшего сына Всеволода со всими людьми, воеводу Еремея Глебовича, отступившие из Рязани силы во главе с Романом Ингваревичем и новгородские полки. Рязань пала после 6-дневной осады 21 декабря. Посланное войско успело дать захватчикам жестокий бой под Коломной (на территории Рязанской земли), но было разбито.

Монголы вторглись во Владимиро-Суздальское княжество, где их нагнал вернувшийся из Чернигова «в малой дружине» рязанский боярин Евпатий Коловрат вместе с остатками рязанских войск и благодаря внезапности нападения смог нанести им существенные потери. 20 января после 5-дневного сопротивления пала Москва, которую защищали младший сын Юрия Владимир и воевода Филипп Нянка «с малым войском». Юрий Всеволодович отошёл на север (р.Сить) и стал собирать войско для новой битвы с противником, ожидая полки своих братьевЯрослава и Святослава.

Владимир был взят в начале февраля после восьми дней осады, в нём погибла вся семья Юрия Всеволодовича. Кроме Владимира, в феврале 1238 года были взяты Суздаль, Переяславль-Залесский, Юрьев-Польский, Стародуб-на Клязьме, Тверь, Городец, Кострома, Галич-Мерьский, Ростов,Ярославль, Углич, Кашин, Кснятин, Дмитров, а также новгородские пригороды Вологда и Волок Ламский.

На поволжские города, защитники которых ушли со своими князьями Константиновичами к Юрию на Сить, обрушились второстепенные силы монголов во главе с тёмником Бурундаем. В течение 3-х недель после взятия Владимира покрыв расстояние примерно вдвое большее, чем за то же время предолели основные монгольские силы, во время осады последними Твери и Торжка (оборона 22 февраля — 5 марта) Бурундай подошёл к Сити со стороны Углича, владимирское войско не успело изготовиться к битве, было окружено и почти полностью погибло или попало в плен (4 марта 1238 года). Однако, монголы и сами «великую язву понесли, пало и их немалое множество». В битве вместе с Юрием погиб Всеволод Константинович Ярославский, Василько КонстантиновичРостовский попал в плен, Святославу Всеволодовичу и Владимиру Константиновичу Углицкому удалось спастись.

Переяславль-Залесский, центр княжества Ярослава Всеволодовича, лежавший на прямом пути главных сил монголов от Владимира на Новгород, был взят царевичами сообща за 5 дней. При взятии монголами Твери погиб один из сыновей Ярослава Всеволодовича, имя которого не сохранилось. Летописи не упоминают об участии в битве на Сити Ярослава или новгородцев. Исследователями часто подчёркивается тот факт, что Новгород не послал войско на помощь Торжку.

Подводя итог поражению Юрия и разорению Владимиро-Суздальского княжества, первый русский историк Татищев В. Н. говорит о том, что потери монгольских войск во много раз превосходили потери русских, но монголы восполняли свои потери за счёт пленных (пленные закрывали погибель их), которых на тот момент оказалось больше, чем самих монголов (а паче пленённых). В частности, штурм Владимира был начат только после того, как один из монгольских отрядов, взявший Суздаль, вернулся с множеством пленных.

После взятия 5 марта 1238 года Торжка основные силы монголов, соединившись с остатками войска Бурундая, не дойдя 100 вёрст до Новгорода, от Игнач Креста повернули назад в степи (по разным версиям, из-за весенней распутицы или из-за высоких потерь). На обратном пути монгольское войско двигалось двумя группами. Основная группа прошла в 30 км восточнее Смоленска, совершив остановку в районе Долгомостья. Литературный источник — «Слово о Меркурии Смоленском» — рассказывает о поражении и бегстве монгольских войск. Далее основная группа пошла на юг, вторглась в пределы Черниговского княжества и сожгла Вщиж, находящийся в непосредственной близости от центральных районов Чернигово-Северского княжества, но затем резко повернула на северо-восток и, обойдя стороной крупные города Брянск и Карачев, осадила Козельск. Восточная группа во главе с Каданом и Бури прошла весной 1238 года мимо Рязани. Осада Козельска, где князем был 12-летний внук участника битвы на Калке Мстислава Святославича Василий, затянулась на 7 недель. В мае 1238 года монголы соединились под Козельском и взяли его в течение трёхдневного штурма, понеся большие потери как в технике, так и в людских ресурсах во время вылазок осаждённых.

Ярослав Всеволодович наследовал Владимир за братом Юрием, а Киев занял Михаил Черниговский, сконцентрировав в своих руках таким образом Галицкое княжество, Киевское княжество и Черниговское княжество.