Джон Стюарт Милл

Требуется всего лишь мгновенное умозаключение, чтобы стало очевидным, что наша гипотеза сразу и

существенно изменит всю проблему локализации рая. Если считать циркумполярный континент возле Северного полюса колыбелью человечества, то какими должны были быть отмечаемые и запоминающиеся черты этого изначального прибежища?

1. Первому человеку весь год должен был представляться как один день и одна ночь.

2. Звезды должны были, по-видимому, кружиться в горизонтальной плоскости, слева направо от наблюдателя, а не выглядеть восходящими и заходящими.

3. Полюс, будучи неподвижной центральной точкой в небе прямо над головой, естественно, казался вершиной мира, истинным небом, всегда неизменным троном всевластного Бога. И если, соответственно, циркумполярное небо было для человеческого восприятия в течение всего долгого периода жизни до потопа истинным жилищем Бога, то люди после потопа, даже расселившись по всему земному шару на расстоянии в

половину и две трети пути до экватора, не могли легко забыть, что трон Великого Создателя был в центре

вершины вращающегося неба и что там, на далеком Севере, находилась «священная четверть» мира (одна

из четырех сторон света).

4. Стоящий на точке полюса наблюдатель находится не только под центром небесной полусферы, но и

прямо в центре земной полусферы. Там и только там небесные тела будут двигаться в горизонтальной плоскости, кружась и кружась вокруг него всюду на примерно равном расстоянии. И он мог бы казаться себе

стоящим точно в центральном пункте всей земли. Это первое впечатление было бы сразу нарушено, если бы

он отошел от этой точки на несколько миль в любом направлении. А поэтому, если первичный Эдем был на

полюсе, вряд ли перестали бы вспоминать его как центр всех стран, как «пуп» всей Земли.

5. Если предположить, что первочеловек находился в центральной и самой высокой части гипотетического Эдема, то потоки, рождавшиеся там и текущие на юг, должны были бы течь не в одном, а в разных направлениях, устремляясь к четырем основным точкам горизонта. Более того, поскольку все эти потоки текли, наполняясь не за счет друг друга, а лишь небесными дождями, не требовалось сильно напрягать воображение, чтобы представить их себе в качестве частей прекраснейшего и самого небесного потока, истекавшего из источника на небе (1). И наконец, если потоки, текущие в противоположных направлениях, превращались затем в четыре реки, устремляющиеся в противоположные стороны, — flumina principalia (лат. «главные потоки»), как их называли прежде многие теологи, разделяя циркумполярную землю на четыре почти равные части, — это представляло бы собой такую черту первого прибежища человека, которую он никогда не смог бы забыть.

6. В другой главе мы покажем безосновательность распространенного впечатления, что на полюсе тьма длится шесть месяцев из двенадцати, и укажем, что, наоборот, менее чем одну пятую часть года длится

мрак, а в течение четырех пятых его частей там светло. Если это правильно, то изначальное прибежище

человека в этой части Земли должно вспоминаться потомками первочеловека преимущественно как область красоты, как Дом Солнца. Более того, исследователи Арктики считают, что невозможно описать ночную красоту северного сияния в этой области, когда вся «вершина» земного шара становится завуалированной и укрытой трепещущими занавесами, знаменами и потоками живого мечущегося пламени; поэтому

легко поверить, что, будучи изгнанным из такого дома, человечество всегда должно было оглядываться назад

как на место неземной сверхъестественной лучезарности, как на дом, где могут жить лишь боги и святые

бессмертные.

7. Наконец, допуская преобладание там температуры, равной тропической, мы останавливаемся на

природных условиях этой области, таких, как экстраординарное преобладание дневного света, повышенный земной магнетизм и не имеющее себе равных электрическое поле, питающее северное сияние. Всё это вместе взятое говорит о высокой вероятности того, что, если существовала предполагаемая нами земля, она должна была породить формы жизни, превосходящие те, что нам известны, флору и фауну, отличавшиеся почти невообразимыми степенями энергичности и великолепия своего развития. При подобных условиях человек тоже вполне мог обладать ростом, силой и долголетием, которые стали недостижимыми в последующие после потопа века. Ведь потоп разрушил «существовавший тогда мир», вызвав перемещение, немедленное и решительное, людей послепотопной эпохи в холодные, неплодоносные и опустошенные области господства северных умеренных условий. И если первые люди обладали высоким ростом, силой и долголетием, как мы полагаем, то как же твердо эта традиция должна была сохраняться в памяти человечества после его вынужденного ухода из прежнего дома счастья!

Оглядываясь теперь на все эти столь разные условия, каждый увидит, что они составляли для жизни

человека картину, полностью отличавшуюся от той, которая нам известна или которая была известна на

протяжении всего исторического времени. Эти положения, конечно, глубочайшим образом изменили всю

проблему, посвященную местонахождению Эдема. Ни одно из доныне предлагаемых решений не соотносилось со столь многими пунктами исследования. И ни одно из условий ранее не постулировало столь необычных взаимоотношений между небом и землей. Ни один из предлагавшихся ранее путей не представлял собой столь неправдоподобно широкого соответствия свидетельствам. Против каждого из этих путей выступают даже сами звезды в их кружении. Фальшивое решение означало бы, что человеческая традиция располагает туманными воспоминаниями о таких условиях в мире, которые никогда не были доступны опыту человека. Столь затруднительная гипотеза должна определенно потерпеть крах, если она неверна.

Обещая читателю не новую погоню за блуждающим огоньком, но по меньшей мере удовлетворение определенным результатом, заслуженным нашей гипотезой, мы сердечно приглашаем его отнестись терпеливо и критически к тем фактам, которые будут представлены в следующих главах.

-----

(1) Сравните это со следующими словами: «Аристотель, я помню, в своей «Метеорологии», повествуя о течении паров, говорит, что есть река в воздухе, постоянно протекающая между небом и землей,

создаваемая поднимающимися и опускающимися парами». Burnet. Sacred Theory of the Earth. P. 226.

ЧАСТЬ III