Диапазон между свободой и ответственностью

Что же такое свобода? Чтобы ответить на этот вопрос, мы можем обратиться к уголовному законодательству, подробно регламентирующему назначение такого вида наказания за серьезные преступления, как лишение свободы. "Лишение свободы, - читаем мы в ст.56 действующего Уголовного кодекса, - заключается в изоляции от общества путем направления его в колонию-поселение или помещение в исправительную колонию... в тюрьму". Под лишением свободы понимается принудительная изоляция в учреждениях со специальным режимом, а под свободой, соответственно, жизнь за пределами этих учреждений. Вряд ли такое понимание свободы может нас удовлетворить, если все люди за пределами исправительных учреждений свободны, то и речь не о чем вести. Тем более, не за что бороться, "каждый день идти на бой", как выразился Гете. Следует признать, что речь идет о специальном, юридическом, а не фил. употреблении термина. Однако сам подход, заключающийся в определении понятия свободы через противопоставление ее тому, что свободой не является, достаточно плодотворен. Последуем и мы этим путем, последовательно ставя рядом со "свободой" понятия, обозначающие то содержание, которое противоположно ей. Первым рядом со словом "свобода" поставим слово "произвол". Рассмотрим сначала этимологию, т.е. первоначальное значение этих слов. Обратимся для этого к "Толковому словарю живого великорусского языка" Вл. Даля. Даль ставит рядом со словом "свобода" слово "слобода". Он пишет: "слобода" - вольное поселение. Свобода - "своя воля, простор, возможность действовать по-своему: отсутствие стеснения, неволи, рабства, подчинения чужой воле". Свобода, таким образом, есть воля. А что такое воля? Ответ таков: воля есть "данный человеку произвол действия". Нетрудно видеть, что все вертится вокруг одного и того же и переходит одно в другое. Свобода, воля, произвол - практически синонимы.

СВОБОДА - универсалия культуры субъектного ряда, фиксирующая возможность деятельности и поведения в условиях отсутствия внешнего целеполагания. В античной культуре деятельность раба по реализации привнесенных извне целей мыслится как исполнение программы и обозначается как "noietis", деятельность же свободного, т.е. реализующего свои цели, мыслится как творчество и обозначается как "chretis" или "praxis". СВОБОДА ВОЛИ - способность человека к самоопределению в своих действиях. Свободный человек - это гражданин полиса, тот, кто живет на земле своих предков. Противоположность ему - военнопленный, увезенный на чужбину и превращенный в раба. Поэтому антоним термина "свободный" - не столько "раб", сколько "негрек", "варвар". В гомеровском эпосе понятие свободы обнаруживает еще один смысл. Свободный человек тот, кто действует без принуждения, в силу собственной натуры. Предельно возможное выражение свободы - в действиях героя, преодолевающего судьбу и тем сравнивающегося с богами. Аристотель рассматривает проблему СВ. в контексте нравственного выбора. Свобода связана со знанием особого рода - знанием-умением. Свобода гражданина и "свобода" раба различаются только количественно: первый не обладает абсолютной свободой, о втором нельзя сказать, что он совершенно несвободен. Согласно Спинозе свободен только Бог, т.к только его действия детерминированы внутренней закономерностью, человек же как часть природы несвободен. Тем не менее он стремится к к свободе, переводя неотчетливые идеи в отчетливые, аффекты - в рациональную любовь к Богу. Свобода, выбор и временность суть одно и то же, считает философ. В русской философии проблема свободы, СВ. специально разрабатывалась Бердяевым. Миру объектов, где царят страдания и зло, противостоит творчество, призванное преодолеть консервативные формы объективаций. Результаты творчества неизбежно будут объективированы, но сам творческий акт столь же неизбежно является свободным.

Проблема свободы является практически неисчерпаемой. Как философская, юридическая и нравственная категория она обладает беспредельной глубиной и безгранично многозначными определениями. Не будет преувеличением сказать, что эта проблема стала объектом рассмотрения в европейской философии, видимо, со времен Аристотеля. Кант видел в свободе единственный способ достойного человеческого самоопределения. Шеллинг считал, что: "установление связи между понятием свободы и мировоззрением в целом всегда останется необходимой задачей, без решения которой само понятие свободы останется неопределенным, а философия - лишенной какой бы то ни было ценности". Вл. Соловьев полагал, что философия и свобода нераздельны, они тянутся друг к другу и питают, обогащают одна другую, работая в едином силовом поле - всеобщности и бесконечности бытия. Бесконечная сочетаемость категории свободы с понятиями воли, права, отношение свободы к добру и злу, к духовному состоянию человека, к нравственному уровню его воспитания дает возможность рассматривать свободу как калейдоскоп весьма обширных философских, религиозных, правовых, социологических понятий, затрагивающих огромный спектр фундаментальных вопросов.

Актуальность исследования проблемы в немалой степени обусловлена осознанием необходимости включения в научный оборот целого пласта изысканий по теме свободы, осуществленных выдающимися русскими мыслителями, доступ к работам которых был затруднен в советский период. Речь идет о трудах таких религиозных философов, как Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков и др. Произошел разрыв во времени в разработках духовного наследия 19 - начала 20 веков и фактическими наработками второй половины 20 - начала 21 веков. Произошла социальная катастрофа, в результате которой часть русских философов вынуждена была эмигрировать, отсюда и их оторванность от русской почвы, с одной стороны, а с другой стороны, из-за отсутствия доступа к их зарубежным трудам, не существовало возможности полного и открытого ознакомления с их творческой деятельностью. Другим русским философам, коим подлежало пройти тернистый путь лихолетья, лишенным свободы, окончившим свое дерзновение в лагерях, здесь у себя на родине, и чей духовный поиск был так резко оборван, не пришлось донести до нас все таинственные и мистические помыслы своего творчества.

Актуальность решения проблемы свободы русскими религиозными философами связана с поисками путей выхода из духовного кризиса, в котором оказалось в начале 21 века наше общество; назрела насущная необходимость вернуться к лучшим традициям русской интеллектуальной и духовной мысли, исследовать богатейший арсенал творческого наследия наших предшественников. Таким образом, интерес к исследуемой проблематике, равно как и к русской философии конца 19 - начала 20 веков, обусловлен духовными поисками наших соотечественников, их стремлением найти идейную опору в отечественной традиции.

Актуальность проблемы продиктована чрезвычайной значимостью осмысления проблемы свободы в связи с целым рядом других аспектов человеческого бытия: это признание свободы воли человека, проблемы необходимости и детерминизма в человеческой истории, ответственности, возлагаемой на человека за выбор пути, его роли в обществе и норм нравственного поведения, его самоосуществления, самовыражения. Более ясное понимание проблемы свободы в рамках социальных условий ставит тему свободы не в абстрактно-теоретический, а в практический, жизненно важный интерес. Актуальность тем более глубока, так как, по меткому выражению В.В. Зеньковского, главной особенностью русской религиозной философии является антропоцентризм, исключительная занятость темой о человеке, его судьбе. Это приводит к доминированию моральной установки, в которой лежит "один из самых действенных и творческих истоков русского философствования". В антропоцентризме русской мысли есть один "очень глубокий мотив" - невозможность "разделять" теоретическую и практическую сферы. Интерес к русской религиозной философии тем более велик, так как она с ее антропоцентризмом, моральной установкой, социальной ориентированностью пронизана необычайной свободой духа. Само учение о свободе, как основе христианства, разрабатывавшееся русской религиозной философией, связывалось с учением о соборности и онтологизме. По выражению Бердяева, был сделан опыт христианского осмысления процессов новой истории. Исследование феномена природы человека не столь на биологическом, но на духовном уровне, анализ поведения человека в обществе, как проявление свободы воли, взаимодействие человека с миром природы, анализ проявления творческой активности человека, соотнесенные со свободой, предлагают осмыслить роль личности как свободой на новом онтологическом уровне.

В русской философии проблемой свободы занималась целая плеяда последователей учения Вл. Соловьева: П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, Н.О. Лосский, Е.Н. Трубецкой, В.И. Несмелов, В.В. Зеньковский, С.Л. Франк и др. Помимо самих вышеупомянутых философов, в свою очередь занимавшихся исследованием творчества своих коллег, следует упомянуть и других, не менее уважаемых авторов, приложивших немало усилий для анализа проблем, освещаемых в русской религиозной философии. В своем диссертационном исследовании автор использовал материалы как всемирно известных философов - исследователей, так и работы современных авторов по данной тематике.

В классической философии свобода - это характеристика действия, совершенного, во-первых, со знанием и пониманием объективных ограничений, во-вторых, по собственному произволению (не по принуждению), в-третьих, в условиях выбора возможностей, в-четвертых, в результате правильного (должного) решения; благодаря разуму человек способен совершать свой выбор, отклоняясь от зла и склоняясь к добру.

В характеристике свободы как действия согласно правильному и должному решению заключена важная проблема возвышения свободы от произвола к творчеству. Свобода при этом трактуется как негативная и позитивная. В раннем христианском понимании свобода подразумевает преданность Христу. Апостол Павел провозглашает призванность человека к свободе, которая реализуется через благодать. Различение негативной и позитивной свободы было очевидно в концепции свободы воли у Августина.

1. Первый - онтологическое понимание свободы. Человек обладает свободой в силу того, что он живой организм, и в силу того, что он живой дух, а организм человека живет по своим внутренним законам. Его инстинкту присуща внутренняя целесообразность, которую необходимо признавать, которую можно духовно воспитывать и устраивать в свободе произволом.

Одно из самых фундаментальных свойств человеческой природы - свобода воли, или внутреннее самоопределение личности перед лицом выбора, прежде всего между добром и злом. Над этой свободой человека, согласно христианскому учению, не властен никто: ни люди, ни законы, ни власть, ни Сам Бог.

2. Второй смысл - это внешняя свобода. Это совокупность определенных прав личности в государстве, в обществе, это социальная свобода. Не подлежит никакому сомнению, что человек в своем общественном воспитании и государственной жизни безусловно нуждается в идущих извне предписаниях и запрещениях. Если внешняя свобода устраняет насильственное вмешательство других людей в духовную жизнь человека, то внутренняя свобода обращает свои требования не к другим людям, а к самому человеку.

И если внутренняя свобода есть первая и священная основа духовного характера, то внешняя свобода нужна человеку для того, чтобы стать духовным центром, чтобы приобрести внутреннюю свободу. А внутренняя свобода есть не что иное, как живая духовность человека. Внешняя свобода, в толковании русских философов, дается человеку для того, чтобы он внутренне воспитал и освободил себя.

Существует и третий вид свободы, и с христианской точки зрения - он самый важный.

3. Третий вид свободы - свобода духовная. Свобода, по определению И.А. Ильина, по самому существу своему есть именно духовная свобода, т.е. свобода духа. В русской религиозной философии мысль о том, что без духовной свободы человеческая жизнь не имеет ни смысла, ни достоинства, проходит красной нитью. Без духовной, нравственной свободы невозможно вдохновение, невозможно истинное творчество. Русские философы подчеркивали, что без свободы человек не существует как личность, и размышления о путях рассогласования этих понятий, о сложности механизмов их взаимодействия, занимали значительное место в их творческой деятельности.

Духовно-нравственным истоком свободы, определяющей формой свободного выбора является выбор между добром и злом. Добро, совпадающее, по Соловьеву, с правдой, - верховная категория этики. В своем труде Оправдание добра. Нравственная философия В. Соловьев формулирует свою нравственно-духовную концепцию следующим образом: "Разумею Добро по существу; оно и только оно оправдывает себя и оправдывает доверие к нему…".

Свобода - одна из основных философских категорий, характеризующих сущность человека и его существование, состоящие в возможности личности мыслить и поступать в соответствии со своими представлениями и желаниями, а не вследствие внутреннего или внешнего принуждения.

Для личности обладание свободой - это исторический, социальный и нравственный императив, критерий ее индивидуальности и уровня развития общества. Произвольное ограничение свободы личности, жесткая регламентация ее сознания и поведения, низведения человека до роли простого "винтика" в социальных и технологических системах наносит ущерб, как личности, так и обществу. В конечном счете, именно благодаря свободе личности общество приобретает способность не просто приспосабливаться к наличным естественным и социальным обстоятельствам окружающей действительности, но и преобразовывать их в соответствии со своими целями. Конечно, нет и не может быть какой-то абстрактной, тем более абсолютной свободы человека ни от природы, ни от общества, но вместе с тем конкретным материальным носителем свободы, ее субъектом всегда является личность, а соответственно и те общности, в которые она включена - нации, классы, государства.

В истории философской мысли свобода традиционно рассматривалась в ее соотношении с необходимостью. Сама же необходимость воспринималась, как правило, в виде судьбы, рока, предопределения, повелевающих поступками человека и отрицающих свободу его воли. Противопоставление понятий "свобода" и "необходимость" как философских антимоний, отрицание или подмена одного из них другим свыше двух тысячелетий были камнем преткновения для мыслителей, так и не находивших удовлетворительного решения проблемы.

Философское решение проблемы свободы и необходимости, их соотношения в деятельности и поведении личности имеет огромное практическое значение для оценки всех поступков людей. Обойти эту проблему не могут ни мораль, ни право, ибо без признания свободы личности не может идти речь о ее нравственной и юридической ответственности за свои поступки. Если люди не обладают свободой, а действуют только по необходимости, то вопрос об их ответственности за свое поведение теряет смысл, а "воздаяние по заслугам" превращается либо в произвол, либо в лотерею.

Выделяют несколько моделей взаимоотношений человека и общества по поводу свободы и ее атрибутов. Во-первых, чаще всего это отношения борьбы за свободу, когда человек вступает в открытый и часто непримиримый конфликт с обществом, добиваясь своих целей любой ценой. Но это трудный и опасный путь, чреватый тем, что человек может утратить все другие человеческие качества и, ввязавшись в борьбу за свободу, попасть в еще худшее рабство. Во-вторых, это бегство от мира, так называемое эскапистское поведение, когда человек не в силах обрести свободу людей, бежит в монастырь в скит, в себя, в свой "мир", чтобы там обрести способ свободной самореализации. В-третьих, чаще всего, человек адаптируется к миру, жертвуя в чем-то своим стремлением обрести свободу, идя в добровольное подчинение, с тем, чтобы обрести новый уровень свободы в модифицированной форме.

Проблема свободы человека в наши дни находится в центре политической и духовной жизни, степень ее достижения - главный критерий цивилизованности и демократичности современного общества, его общекультурного развития.

Философская интерпретация свободы включает различные (подчас противоположные по своему содержанию) подходы, неоднозначные толкования и оценки. Центральным пунктом здесь выступает соотношение свободы и необходимости. Термин "свобода" в его социальном значении получил широчайшее распространение в общественной жизни, политике и политологии, в юриспруденции, конституциях и других законных актах, в искусстве, публицистике и художественной литературе. Это "сладкое слово свобода" - непременный атрибут в риторике государственных деятелей, молодежной субкультуре. "Абсолютную Свободу воспевают и проклинают, перед нею преклоняются и ее же считают причиной многих бед современного общества.

Свободный человек, свободная воля, свободный выбор, права и свободы гражданина, свободный труд, свободная мысль, свободная любовь… Наверное, в общественном сознании и массовой культуре нет понятия более привлекательного, желанного и одновременно более искажаемого и извращаемого, чем понятие "свобода". Оно стало "каучуковым", превратилось в фетиш, магическую формулу.

Для одних свобода - это символ, идеал; для других - не цель, а средство, а также ширма в безнравственной политической и личной игре. Существуют элитарная концепция свободы для избранных; коллективистские теории, авторы которых упрощенно представляют идеал свободы, достигаемый посредством передачи личностью части своих неотъемлемых гражданских прав и свобод обществу (государству).

"Свобода есть познание необходимости", - краткое определение, основанное на гегелевском тезисе: всемирная история есть "прогресс в сознании свободы - прогресс, который мы должны познать в его необходимости"

Проблемы свободы и ответственности являются в целом ряде отношений основополагающими для консультирования и психотерапии. Но в последние годы мы обнаруживаем себя в тисках нескольких злободневных и важных дилемм, имеющих непосредственное отношение к этим проблемам. Эти дилеммы нераздельно связаны с радикальным сдвигом и трансформацией ценностей в западной культуре, в частности в Америке, в последние три или четыре десятилетия. Конечно, отнюдь не случайно, что эти десятилетия совпали с тем периодом времени, когда консультирование, психотерапия и психоанализ начали играть столь весомую роль в обществе. Ведь именно распад и радикальное изменение ценностей в обществе, вынуждающее индивидуумов тонуть в бушующем море этого общества без надежных причалов или даже буев и маяков, делает столь необходимыми помогающие человеку профессии.

Свобода человека ограничена его телом, болезнями, тем фактом, что он умрет, границами его разума, социальным контролем и так далее до бесконечности. Быть свободным означает не уклоняться от тревоги, а переносить ее; бежать от тревоги автоматически означает отказываться от свободы. Вожди народов на протяжении всей истории использовали эту стратегию - ввергнуть народ в непрекращающуюся невыносимую тревогу, чтобы заставить людей отказаться от свободы.

Проблемы свободы и ответственности являются в целом ряде отношений основополагающими для консультирования и психотерапии. Но в последние годы мы обнаруживаем себя в тисках нескольких злободневных и важных дилемм, имеющих непосредственное отношение к этим проблемам.

Мы обнаруживаем, что, определяя сознание и личность, мы в то же время говорим и о свободе. Разве не является человеческая способность сознавать себя как переживающего индивида также психологической основой человеческой свободы? Гегель выражает это одним емким предложением: “История мира есть не что иное, как прогресс сознания свободы”.

Постепенно складывался ряд проблем вокруг этого удивительного феномена человеческого существования. В трактовке свободы обозначились исторический, философский, социальный (в том числе политический и экономический) аспекты, духовное (идеологическое, нравственное) содержание. Свобода человека оказалась теснейшим образом связанной с развитием производительных сил и социально-классовой структурой общества; с типом и формами государственного устройства (демократия, авторитарный режим, тоталитаризм); с эволюцией взаимоотношений человека с природой; со становлением и развитием самой человеческой личности.

Термин “свобода” в его социальном значении получил широчайшее распространение в общественной жизни, политике и политологии, в юриспруденции, конституциях и других законных актах, в искусстве, публицистике и художественной литературе. Это “сладкое слово свобода” - непременный атрибут в риторике государственных деятелей, молодежной субкультуре.

Свободный человек, свободная воля, свободный выбор, права и свободы гражданина, свободный труд, свободная мысль, свободная любовь... Наверное, в общественном сознании и массовой культуре нет понятия более привлекательного, желанного и одновременно более искажаемого и извращаемого, чем понятие “свобода”. Для одних свобода - это символ, идеал; для других - не цель, а средство, а также ширма в безнравственной политической и личной игре. Существуют элитарная концепция свободы для избранных; коллективистские теории, авторы которых упрощенно представляют идеал свободы, достигаемый посредством передачи личностью части своих неотъемлемых гражданских прав и свобод обществу (государству).

Что касается социально-экономических условий, то в отсталых странах, где нормой жизни стали бедность и произвол властей, на путях достижения свободы у человека, естественно, неизмеримо больше препятствий, чем в развитых и демократических странах. Свобода в нищете и рабстве - антипод подлинной свободы, достижение которой возможно лишь на путях модернизации всего комплекса объективных условий жизни людей.

Субъектом свободы выступают: общесоциальный субъект (человечество); народы, нации, классы, другие социальные общности; личности. Свобода для _них имеет общие критерии и признаки, а также многие своеобразный черты, особенности. У личности субъективной основой детерминации свободы принято считать весь ее внутренний духовный мир, а конкретными детерминантами - уровень самосознания, культуры, духовные ценности и ценностные мотивации, идеалы, интересы, потребности, индивидуальные психические особенности (воля, характер, темперамент, чувства) и др. Человеку присущи, как и другим субъектам, свои отличительные сферы (области), уровни (стадии), масштабы (ограничения), содержание и формы, исходные пункты, рубежи и результаты движения к свободе.

Все это составляет предмет изучения многих наук, которые к проблемам свободы подходят с социологических, экономических, политических, психологических, юридических, нравственных, исторических, медико-биологических и других позиций. Опираясь на данные частных наук, философы размышляют о свободе, синтезируя эти данные, выявляя ее объективации, сущность, содержательные элементы, мировоззренческие аспекты, взаимосвязи и взаимозависимости с социальной ответственностью, другими проявлениями человеческой природы, общеисторические и социальные характеристики данного феномена.

Второй крупный этап “шествия к свободе” связан с прогрессом в производительной силе труда, а следовательно, и со значительным увеличением массы изготавливаемых товаров, ростом рынка, который становится международным. Сама рабочая сила, или способность к труду, приобретает свободный, независимый характер, но в рамках вещных отношений, диктуемых собственниками средств производства.

Для достижения третьей ступени в развитии свободы, именуемой свободной индивидуальностью или свободной, неотчужденной, всесторонне и гармонично развитой личностью, требуется нечто неизмеримо большее, чем то, что достигнуто ныне в эволюции социума и его граждан.

Такая индивидуальность, будучи действительно, а не наполовину свободной, будет отличаться универсальным развитием своих внутренних потенций, противоположным нивелированию и обезличиванию людей. И, что особенно важно, свободная индивидуальность явится в своей субстанции уже не мерой свободы и независимости человека от общества, а специфическим критерием социальности, мерой связи и единства с обществом и природой.

Свобода воли должна быть осознанной, соизмеренной с волей других людей, их общностей; с правом - волей, возведенной государством в закон. Волевая деятельность, волевые отношения людей в конечном счете детерминированы экономически и политически, но лишь в конечном счете. Реально они настолько самостоятельны и даже “самостийны”, что представляют собой относительно автономную сферу человеческой деятельности. Свобода воли - не идеалистическая “чепуха” и “лжепроблема”, а реальный фактор человеческого существования, общественной жизни.

Свободный человек принимает решения по собственной воле. Однако насколько эти решения и сама свободная деятельность человека согласуются с волей и деятельностью других людей, групповыми и общественными интересами? Так свобода и ответственность личности становятся двумя взаимосвязанными и взаимообусловливающими друг друга характеристиками ее бытия. Между тем сторонники абсолютной свободы воли полагают, что поскольку поведенческие поступки человека строго детерминированы внешними условиями и обстоятельствами, он не может и не должен нести ответственность за социальные последствия этих поступков. Считается, таким образом, что воля человека не может быть свободной при сохранении внешней детерминации: либо свобода, либо необходимость.

Свобода порождает добро, а несвобода, рабство во все времена плодили зло.

Свобода и ответственность представляются нам как противоположности. Нам говорят - без ответственности не бывает свободы. Точнее нам говорят еще жестче - ты хочешь свободы - но ты помни, что за это бывает. Нас пытаются ограничить, не дать поступать, как мы хотим, проявлять свою свободу. И ответственность здесь используется, как способ ограничения. В руках тех, кто хочет нами владеть, ответственность - средство власти.

60. Перспективы современной стратегии устойчивого развития.

Экологизация всех направлений развития современного общества — одна из определяющих тенденций нашего времени. Этот многоуровневый процесс «экологической экспансии» ведет свое начало с середины 80-х гг. Вопросы природоохраны и рационального использования ресурсов стали все теснее увязываться с глобальными проблемами безопасности, экономического роста и развития, мировой торговли, демографии, отношений Севера и Юга, прав человека и т.д. Кульминацией этого процесса стала Конференция по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1992 г.), на которой проблема взаимоотношений общества и природы была поставлена в контексте сохранения не только окру-жающей cреды и природных ресурсов, но и человеческой цивилизации как таковой. Концептуальной основой новой стратегии стала идея устойчивого развития, реализация которой неотделима от сбалансирования экономических, социальных и экологических процессов как внутри отдельных государств, так и в рамках ми-рового сообщества.
Конференция в Рио стала этапом в развитии и менее заметного, но чрезвычайно важного глобального процесса — экологизации массового сознания. Для рядового гражданина экологическое качество cреды обитания и потребляемого им продукта во все большей мере осознается как ценность, за которую он готов платить и обеспечения которой готов требовать как покупатель, налогоплательщик и избиратель. Во все большем числе стран растет понимание того, что экологический рычаг постепенно превращается в универсальный инструмент постановки и общественного контроля за решением любой проблемы, связанной с условиями и качеством жизни.
Экологизация массового сознания и общественного мнения — процесс весьма инерционный и медленный. Но именно понимание его значения — как на национальном, так и на международном уровнях — положено в основу подхода ряда государств не только к обеспечению экологической безопасности, но и укреплению своих экономических позиций в системе международных отношений.
Расчет строится на том, что глобальная переориентация спроса на товары и услуги, отвечающие определенным экологическим критериям, приведет к серьезной качественной перестройке мирового рынка, на котором наиболее конкурентоспособной будет продукция тех государств, в которых достигнут высокий уровень экологизации экономики, и прежде всего технологической базы, обеспечивающей ее функционирование.
О масштабах развития мирового рынка природоохранных товаров и услуг можно судить по оценкам американских экспертов. Спрос на эту продукцию достиг к концу века 500 млрд. долл. в год.
В США задача захвата лидирующих позиций на мировом рынке экологически ориентированной технологии и сферы услуг возведена в ранг государственных приоритетов. В официальном заявлении президента Б. Клинтона об экологической политике США, с которым он выступил через три месяца после при-хода в Белый дом, были заложены основные направления американской стратегии в этой области, нацеленные на укрепление конкурентоспособности и захват американскими компаниями лидерства на мировом рынке природоохранной технологии и услуг.
Существо проблемы функционирования традиционного рынка товаров и услуг заключается в том, что рыночная экономика не только не способствует поддержанию устойчивости биосферы, сохранению биоразнообразия и учету интересов будущих поколений, но и не подает сигналов о выходе за пределы несущей емкости ни в отдельных странах и регионах, ни на глобальном уровне и лишь способствует истощению природных ресурсов, создавая иллюзию стабильного роста.
В этих условиях, отмечают американские специалисты, необходимо ис-правление ситуации, при которой мировой рынок диктует, какую технологию создавать и использовать, не считаясь с наносимым экологическим ущербом. По-доплекой выдвигаемых ими предложений — наряду с их объективной природо-охранной обоснованностью — является стремление США использовать экологи-ческий императив глобальной стратегии устойчивого развития и свое технологи-ческое лидерство для форсирования глобального процесса экологизации произво-димых и используемых товаров и услуг и превратить уровень их экологичности в ключевой критерий доступа и конкурентоспособности на мировом рынке.
В заявлении Белого дома в апреле 1993 г. министру торговли было предложено разработать стратегию расширения экспорта американской технологии и усиления ее конкурентоспособности. С этой целью была принята, в частности, программа «Технологии для решения международных экологических проблем», в рамках которой США предлагают другим странам уже опробованную высокоэффективную технологию, необходимую для обеспечения устойчивого развития и решения ключевых экологических проблем в энергетике, промышленности и сельском хозяйстве, а также в лесоводстве и сохранении многообразия живой природы.
Важнейшим инструментом американской политики активного продвижения своей природоохранной технологии и услуг на мировой рынок служит целенаправленное вовлечение потенциальных партнеров — покупателей из числа развивающихся стран и государств с переходной экономикой в разработку и осуществление программ экологизации условий жизни и качества потребляемых ими продуктов и услуг. Тем самым в этих государствах стимулируется массовый спрос на экологически чистую продукцию. Наиболее характерный пример такой политики — инициатива американского Агентства международного развития,
которое в конце 1992 г. приступило к осуществлению проекта по улучшению состояния окружающей среды в СНГ.
Наряду с США в конкурентную борьбу вокруг потенциальных рынков экологической технологии включились и другие индустриальные страны. Применительно к России и ряду бывших советских республик ими разработан комплекс программ экологической помощи по таким направлениям, как общее управление окружающей средой; управление природными ресурсами; природо- и ресурсоохранные проекты; контроль атмосферных загрязнений; радиационный контроль; экологическое образование.
Ряд программ помощи СНГ имеет опосредованное отношение к экологической проблематике и в перечисленные категории не входит. Основные среди таких программ — развитие атомной энергетики и обеспечение ядерной безопасности; сбережение и повышение эффективности использования энергии.
Среди доноров экологической помощи СНГ доминируют Всемирный банк и Евробанк реконструкции и развития, чья помощь поступает через официальные правительственные организации, главным образом министерства, связанные с при-родо- и ресурсоохраной. В числе основных государств-доноров — страны Цен-тральной Европы, ориентирующие свои программы помощи на регионы Аральского и Черного морей; скандинавские страны (Балтийское море, Кольский полуостров, арктический регион); Канада (Сибирь); Япония (дальневосточный регион).
В перечне эколого-экономических целей западных доноров главное место занимает стремление использовать помощь СНГ в деле сокращения антропогенной нагрузки на природные системы для вовлечения стран Содружества в процесс экологизации хозяйственной деятельности. В решении этой задачи упор делается на изучение и оценку потенциального рынка природоохранных товаров и услуг, на определение своего экспортного потенциала указанной продукции в отношении колоссального региона, вовлеченного в восстановление экономики, на внедрение западных экостандартов в экономику СНГ.
С перспективами освоения экологического рынка СНГ через посредство экспорта природоохранных технологий и услуг тесно связана вторая цель западных доноров — извлечение прибылей на инвестиции в сектор природоохраны. Программа экологического содействия, разработанная министрами по экологии западных государств для стран Восточной и Центральной Европы и возможного охвата СНГ в ближайшем будущем, исходит из того, что будут поддерживаться только те средне- и долгосрочные проекты, которые дадут инве-сторам прибыль. Приоритет отдается энергетическому и сырьевому секторам. Вместе с тем такие проблемы, как деградация почв, загрязнение атмосферы, вырубка лесов и сокращение лесных массивов, не получают того объема помощи, которой объективно необходим.
Доминирование энергетического направления в программах экологической помощи СНГ помимо стремления к извлечению высоких прибылей сопряжено с не менее фундаментальной и долгосрочной целью — получением доступа к нефтегазовым месторождениям на территории СНГ, и прежде всего России, в интересах обеспечения потребностей Запада в этих ресурсах. Об этом свидетельствует Европейская энергетическая хартия, которая была подписана госу-дарствами субконтинента в 1991 г. В документе утверждается, что западный капитал и опыт должны использоваться для изучения резервов энергии в СНГ, чтобы обеспечить такое положение, при котором были бы удовлетворены буду-
щие энергетические потребности Запада. Показательно, что Хартия, подчеркивая важность мер по сбережению энергии в Восточной Европе и СНГ, не упоминает о необходимости разработки аналогичной стратегии для Запада.
В политике природоохранного сотрудничества со странами СНГ США и другие индустриальные государства ориентируются также на превращение экологической помощи в инструмент воздействия на развитие ядерной энергетики в странах Содружества. На Западе регулярно составляются обзоры состояния и перспектив функционирования этого направления энергетики в СНГ, особое внимание уделяется укреплению инспекционных структур, контролирующих ядерную безопасность на территории Содружества.
Опосредованная, но тем не менее весьма важная роль в западных программах экологической помощи отводится использованию таковой в качестве прикрытия параллельно идущего экспортного потока промышленных отходов в страны СНГ.
На эту опасность в экологической области указал президент РФ в своем послании по национальной безопасности Федеральному собранию в 1996 г. Он подчеркнул угрозу использования территории России в качестве места захоронения отходов вредных производств, в том числе радиоактивных материалов, ядовитых химических веществ и других высокотоксичных и опасных для окружающей среды материалов и веществ, а также размещения на территории России вредных производств.
В ряду серьезных внешних угроз экологического характера для России необходимо учитывать и курс Запада на получение всесторонней информации об источниках, причинах и факторах экологического ущерба, о дислокации таких источников, характере, масштабах и последствиях негативного воздействия, о необходимых затратах на предотвращение или компенсацию ущерба, характере трансграничного воздействия и размерах сопряженной международной ответственности.
Каналы, используемые специалистами для сбора информации, весьма разнообразны. Важнейшая роль отводится официальным соглашениям. Пример таковых — соглашения США с РФ, Украиной, Белоруссией и Казахстаном об обмене информацией в отношении ядерных веществ, отходов АЭС и аварий на таких установках. В рамках программы TACIS создаются деловые центры коммуникаций, обеспечивающие обучение предпринимателей, их контакты вне СНГ и функционирование сетей сбора экологических данных. Среди рекомендаций экспертов по повышению эффективности сбора экологической информации — направление западных консультантов на места и расширение связей с локальными организациями, включая помощь в создании сетей экологической информации со стороны неправительственных объединений на Западе.
Концепция устойчивого развития в той части, которая ориентирует глобальное производство и потребление на учет экологического императива, служит для любого государства — и Россия не представляет собой исключения — важнейшим фактором пересмотра своего подхода к участию в международной торговле.
Критерий экологичности превращается в определяющий индикатор конкурентоспособности государства на внешних рынках. Объективные и предельно жесткие международные экологические стандарты качества продукции и услуг уже с успехом заменяют традиционные и зачастую необоснованные протекционистские барьеры во внешней торговле. Показателен с этой точки зрения призыв авторов американской стратегии устойчивого развития к федеральному прави-
тельству следить за тем, чтобы международные торговые договоры не ставили под сомнение научно разработанные внутригосударственные стандарты здравоохранения, безопасности или состояния окружающей среды.
Отсутствие должной производственной базы для создания экологически чистой продукции для внутреннего потребления расширит — по мере появления международных стандартов качества жизни населения — сферу импортной зависимости государств, не вышедших на уровень общемировых экологических стандартов.
Связанный с экологической стандартизацией комплекс внешнеэкономических угроз будет оставаться для России реальностью до тех пор, пока задача экологизации производства, спроса и потребления не будет осознана как одна из высокоприоритетных проблем для страны.