Болезнь

Как правило, римское право не предполагает такого основания ограничения дееспособности, как физические недостатки. Однако в отношении некоторых актов, по самой природе требующих особых физических качеств, неправоспособными считаются те лица, которые не располагают ими вследствие болезни. Например, глухонемые не могут оставлять завещательного распоряжения в устной форме, как и совершать любые иные действия в вербальной (словесной) форме, verbis.

Куда важнее вопрос относительно душевной болезни, которую римское право называло furor (бешенство) или dementia (умалишенность). Поскольку в основе дееспособности лежит способность субъекта понимать и желать, очевидно, что за умалишенным, furiosus, наличие такой способности признано быть не может и потому за него действия должен совершать попечитель (curator furiosi).

Однако недееспособность умалишенного не возникала на основе формального юридического акта (как это происходит сегодня — посредством вынесения решения об «отдаче под опеку»), фиксировавшего начало и конец такой неспособности. Поэтому она появлялась и сохранялась, пока относительное душевное нездоровье фактически имело место. Так что со временем акты, совершенные furiosus в период «просветления», стали признаваться действительными и даже обязывающими его.