Воспоминания Якова Андреевича Аболина

В дореволюционное время в Череповце было довольно много любителей музыкального и драматического искусства. Ими был организован музыкально-драматический кружок при театре в Соляном городке в городском саду. Дату организации кружка не знаю[1].

Я вступил в кружок в 1910 году в качестве виолончелиста любительского (самодеятельного) малого симфонического оркестра, будучи по основной службе уездным земским агрономом. Душой этого оркестра был большой любитель музыки скрипач Мигаловский Александр Константинович — казначей уездного казначейства.

В оркестре он исполнял партию первой скрипки. Также партию первой скрипки играл студент Виноградов. Из очень музыкальной семьи инспектора реального училища Гурьянова в оркестре участвовало пять его сыновей — кларнетист, флейтист, скрипач, альтист и тубист. Виолончелистами были пишущий эти строки и инженер Мигаловский Н. А. На контрабасе играл учитель пения женской гимназии Шемановский А. А., на рояле играла преподавательница музыки той же гимназии Корчебокова А. А. На медных и деревянных духовых инструментах играли учащиеся реального училища из его духового оркестра. Всего в оркестре было 18—20 музыкантов. Музыкально-драматический кружок время от времени ставил спектакли и концерты с участием симфонического оркестра. В декабре месяце 1910 года силами кружка был подготовлен вечер памяти Л. Н. Толстого. После вступительного слова о творчестве писателя, сказанного директором Александровского технического училища Александровым И. П., участниками драматического кружка было прочитано несколько отрывков из произведений Л. Н. Толстого. Симфонический оркестр исполнил Траурный марш Шопена.

Хотя вечер был закрытый, только для членов кружка, и о его проведении полиция была заблаговременно уведомлена, в конце вечера нагрянул наряд полицейских во главе с надзирателем I участка. Все присутствующие на вечере были переписаны, и составлен протокол, но последствий никаких не было. Симфонический оркестр на концертах исполнял популярные увертюры, сюиты, концертные пьесы, марши. С началом войны 1914 года симфонический оркестр распался ввиду мобилизации в армию большей части его участников.

В 1918 году Череповец стал уже губернским городом, и при Губнадзоре был организован губернский профессиональный симфонический оркестр. Этому благоприятствовало то обстоятельство, что, кроме местных музыкантов-любителей, участников дореволюционного симфонического оркестра, в Череповец, вследствие голода в Петрограде, прибыли квалифицированные музыканты, которые были привлечены в организуемый оркестр в дополнение к местным музыкантам. Сюда надо отнести окончивших консерваторию скрипача Шифмана, игравшего на виолончели Амати, виолончелиста Назарьевского, контрабасиста Баткина (он же музыковед), прекрасного виолончелиста Каменского Л. Н., хорошего флейтиста Боброва М. С. — страхового агента, скрипача Керма и других.

После демобилизации из армии в оркестр в разное время вступили: военный капельмейстер Стукаченко П. Г., трубачи Субачев И. Ф., Никитин И. В., валторнисты Канцкене А. П., Слесарев М. Т., тромбонисты Ляпин В. В. и Вязовский А. Дирижировал оркестром Стукаченко П. Г. Хотя большинство музыкантов оркестра были совместителями, будучи служащими разных учреждений, оркестру был придан профессиональный статус. Репетиции были ежедневно по 2 часа. Всем музыкантам мужчинам были пошиты однотипные костюмы, состоявшие из толстовки и брюк. Труд музыкантов оплачивался по ставкам РАБИС, кроме того, всем музыкантам выдавался значительный продовольственный паек. Для оркестра была приобретена в Рыбинске большая оркестровая библиотека.

Одновременно с оркестром была организована драматическая труппа под руководством артиста Петроградского Александрийского театра Андреевского Петра Ильича. В труппу, кроме лучших любителей, участников дореволюционного драматического кружка, были приглашены несколько квалифицированных петроградских артистов. Спектакли, организованные труппой, и концерты симфонического оркестра проводились во вновь оборудованном тогда здании театра (второй этаж) на главной улице города*[* Вероятно, речь идет о Советском (Воскресенском) проспекте. — Прим. ред.]. Оркестр давал концерты один раз в неделю, а в остальные дни играл в антрактах спектаклей и сопровождал игру артистов, если это требовалось по ходу действия.

Вначале наши слушатели не проявляли большого интереса к симфонической музыке: лузгали семечки, разговаривали во время исполнения, а некоторые слушатели даже усаживались на скамейках спиной к сцене. Поэтому наш музыковед Баткин часто начинал свои пояснения к музыке предварительным обращением к публике примерно такого рода: “Товарищи! Для вас сейчас будет играть симфонический оркестр. Учтите, что помещение театра отапливается, и поэтому просим снять головные уборы. Просим также товарищей, сидящих спиной к сцене, повернуться к нам лицом — так вам будет лучше слышно”. В зале, наконец, устанавливался порядок, и Баткин начинал свои пояснения к исполняемой музыке. Надо отдать должное, он умел очень доходчивым языком пояснять музыку. Особенно удачными были его пояснения к Шестой симфонии Бетховена, увертюрам “Эгмонт”, “Леонора”, к увертюре Литольфа “Робеспьер”, увертюре Россини “Вильгельм Телль”, музыкальной картине Бородина “В Средней Азии”, “Картинкам с выставки” Мусоргского.

Эти пояснения и стройная игра оркестра привели в конце концов к тому, что музыку стали слушать, перестали разговаривать во время исполнения понравившихся произведений.

...Когда вспоминаешь то время, удивляешься, откуда бралась энергия для такой напряженной работы, ведь времена были голодные. В самом деле, я с 8 часов утра до 16 был занят на своей основной агрономической работе. С 16—17 часов был дома — обедал. С 17 до 19 часов ежедневно — репетиции оркестра, с 20 часов до 22, иногда до 23 часов — в театре, на концертах или игра в антракте спектаклей, а потом еще иногда дома ночью при свете коптилки приходилось писать оркестровые партии.

Организованный оркестр по своему составу был малым симфоническим с количеством музыкантов 24—27 человек. Тогда в большом ходу было устройство танцевальных вечеров по учреждениям. Музыкантов “оплачивали натурой” — мукой, зерном, повидлом и другими продовольственными товарами. Из духовиков оркестра и части других музыкантов, играющих на духовых инструментах, под руководством нашего трубача Субачева был организован духовой оркестр для танцев. Играли обычно после 23 часов и до 2—3 часов утра, примерно 2—3 раза в неделю.

В 1920 году городской симфонический оркестр перешел в ведение городского коммунального хозяйства. В этом же году был приглашен дирижером Влашек Франц Иванович, с которым приехали его сын — виолончелист и два племянника-скрипача. Стукаченко стал играть партию первой скрипки, передав руководство оркестром Влашеку.

Франц Иванович был очень квалифицированным дирижером и прекрасным инструментовщиком. В его переложениях нашему малому симфоническому оркестру без гобоя, фаготов и при двух валторнах стали доступны для исполнения симфонии и такие, например, произведения, как увертюра к опере “Царская невеста” Н. А. Римского-Корсакова, его же музыкальная картина “Садко” и другие, написанные для большого симфонического оркестра.

При оркестре было организовано вокальное трио в составе Розовой-Каменской (лирико-колоратурное сопрано), Н. Н. Воздвиженского (лирический тенор), Ф. Ф. Тестина (бас). Они выступали в сопровождении оркестра, в ансамбле и в отдельности, как солисты. В начале 1919 года на концерте с оркестром выступала дочь Стукаченко, студентка Петроградской консерватории. У нее было красивое низкое меццо-сопрано. Разучили мы с ней 3-ю песню Леля из оперы “Снегурочка” Римского-Корсакова и арию Вани из оперы “Жизнь за царя”. Название оперы было явно не созвучно времени, а официального переименования оперы тогда еще не было. Подумали и решили назвать оперу по имени главного героя — “Иван Сусанин”. Так и объявили. Выступление прошло очень удачно.

Кроме повседневной работы в Череповце, за время нашего существования оркестр провел две гастрольные поездки в 1921 году в города Устюжну и Тихвин. В Устюжне провели два концерта по сборным программам, в Тихвине в августе месяце — специальный концерт из произведений Н. А. Римского-Корсакова (на берегу реки Тихвинки напротив монастыря). Утром оркестр участвовал в митинге, проведенном около дома композитора. Был хороший солнечный день. После митинга к дому была прикреплена мемориальная доска. Вечером в городском концертном помещении был дан концерт симфонического оркестра. Были исполнены романсы и арии из опер Римского-Корсакова, картина “Садко” и увертюра к опере “Царская невеста”. За этот концерт оркестр получил благодарственное письмо от директора Петроградской консерватории А. К. Глазунова. В Устюжну и обратно в Череповец через Рыбинск мы ехали на пассажирском пароходе, специально предоставленном для оркестра. В Тихвин ехали с меньшими удобствами — поездом. В пути в каждую сторону были более суток, поэтому репетировали оркестром и для себя играли квартеты Гайдна и Бетховена, ноты которых предусмотрительно захватили с собой.

Кроме произведений для симфонического оркестра (симфоний, сюит, увертюр, вальсов, маршей), на концертах исполнялись также произведения для струнного оркестра, смычковые квартеты, виолончельные квартеты и духовые ансамбли.

Весной 1922 года уехал в Ригу Ф. И. Влашек, оптировав2 латвийское гражданство. Он там был дирижером до войны. Музыканты и общественность Череповца тепло проводили Влашека. На заключительном концерте под его управлением были исполнены лучшие номера из репертуара оркестра и его солистов. С большим успехом на этом концерте выступил квартет Влашеков в составе двух скрипачей (его племянников), сына-виолончелиста и самого Влашека-альтиста.

После отъезда Влашека вновь стал дирижировать оркестром Стука-ченко. Квалифицированные музыканты стали понемногу разъезжаться из Череповца. К осени оркестр распался. Последними выступлениями оркестра дирижировал руководитель местного духового оркестра Цоцхалов.

После оркестра остались музыкальные инструменты — два фагота старомодной конструкции, похоже, что из бывших помещичьих оркестров (на них в нашем оркестре не было исполнителей), две валторны, контрабас, барабаны, большой и малый, и большая оркестровая библиотека в голосах. О судьбе их мне неизвестно. Я уехал из Череповца в 1923 году. За четыре года существования оркестром был разучен и исполнен значительный репертуар. В приложении привожу по памяти репертуар оркестра. Возможно, что кое-что и упустил, ведь с тех пор прошло более сорока лет.