И права в странах средневекового Востока

Эволюция средневекового восточного общества шла осо-

бым путем, отличающим его от развития феодального Запа-

да. Господство социально-экономических и социально-по-

литических традиционных структур определяло крайне за-

медленный характер этой эволюции, что делает в значи-

тельной мере условным широко применяемое в учебной ли-

тературе понятие феодализм к этим обществам наряду с

понятием рабовладения к предшествующему периоду их

древней истории. Рабство на Востоке, никогда не играв-

шее значительной роли в общественном производстве, про-

должало существовать и в средние века, а некоторые со-

циальные институты европейского феодализма не были чуж-

ды и древнему, и средневековому Востоку, как правило в

периоды государственной децентрализации, например ран-

нечжоусскому Китаю с его удельной системой.

Представления о средневековье сформировались в бур-

жуазной историографии вместе с понятием Новая история в

результате эпохи Просвещения и революционных перемен

XVII-XVIII вв. Новая история Западной Европы при этом

противопоставлялась ее прошлому, которое, в свою оче-

редь, воспринималось как смена двух предшествующих пе-

риодов: античной древности и средневековья. Эта трсхэ-

тапная схема получила законченные формы, когда античная

древность стала связываться с рабовладением, а феода-

лизм - со средневековьем, рассматриваемым в буржуазной

историографии в основном как особый социально-полити-

ческий строй. политическая организация средневекового

общества с характерной децентрализацией и системой вас-

сально-ленных отношений.

Жесткую социально-экономическую детерминированность

понятие феодализм приобрело и марксистской литературе,

в учении о формации как особом способе производства.

При форма ционпых подходах в качестве основных выде-

ляются производственные отношения, а каждое конкретное

общество рассматривается как система, в которой все

иные (кроме производственных) общественные связи счита-

ются производными "надстроечными" над ними. Это и опре-

делило монистически-материалистический взгляд на исто-

рию, лежащий в основе формационной периодизации истори-

ческого процесса, в котором с закономерной якобы после-

довательностью на смену рабовладению приходит фео-

дализм, затем капитализм и коммунизм как "конечное

светлое будущее всего человечества".

Полная невозможность уложить в эту схему историю

многих обществ привела самого К. Маркса в его ранних

произведениях к учению об особом "азиатском способе

производства", споры о котором велись в нашей научной

литературе до недавнего времени, до безоговорочного

признания социально-экономической и социально-полити-

ческой специфики и древнего, и средневекового восточных

обществ с их замедленным характером развития, стойкой

многоукладностью, глубоким влиянием на общественное

развитие традиций, религиозной идеологии и пр. Феномен

этих обществ свидетельствует о многовариантности самой

общественной эволюции, зависящей не только от базисных

изменений.

Так как в Европе средневековье - синоним феодализма,

то столь же условным надо считать и применение понятия

средневековья к восточным обществам в силу крайней

трудности определения его нижних и верхних хронологи-

ческих границ. Между тем в чисто методическом плане не-

обходимость определенной периодизации столь длительного

периода в истории человечества очевидна.

В учебной литературе по истории Востока эти границы

(в качестве нижнего предела обычно называются V-VII

вв.) связывают с комплексом исторических факторов: с

качественными изменениями в политической структуре, с

созданием централизованных империй, с завершением фор-

мирования крупнейших цивилизованных центров, мировых

религий и их мощным влиянием на периферийные зоны и пр.

Если говорить о средневековом Китае, то низший хро-

нологический рубеж (V-VII вв.) здесь можно выделить

достаточно четко. Именно в это время здесь окончательно

утверждается специфическая "азиатская" социально-эконо-

мическая и социально-политическая структура с традици-

онными формами земельной собственности и эксплуатации

крестьян, укрепляется централизованное государство в

форме империи1, складывается нормативная основа тради-

ционного права2. Китай как центр конфуцианско-буддийс-

кой цивилизации втягивает в сферы своего культурного

воздействия раннеклассовое общество и государство Япо-

нии.

Труднее выделить нижние хронологические границы

средневековой Индии. Если условно брать те же V-VII

вв., то их можно, во-первых, связать с определенной пе-

рестройкой традиционной варново-кастовой системы, про-

исходившей вместе с перераспределением земли, углубле-

нием процессов разделения труда, во-вторых, с формиро-

ванием обширной индо-буддийской цивилизацион-

' Формирование китайской конфуцианской империи Хань

относится к III в., но период расцвета империи после

временного ее кризиса и раскола наступает в VI в,

2 Имеется в виду прежде всего создание династийного

кодекса империи 1ан (VII в), оказавшего значительное

влияние на развитие права всего дальневосточного регио-

на.

ной зоны. благодаря расширенному влиянию культуры Индии

на многие регионы, прежде всего юго-восточной Азии и

пр.

Нижний предел японского средневековья определяется

VIVII вв. в связи с усилившимся социальным расслоением

и формированием государства, а для большинства стран

ближневосточного региона тот же VII в. стал вехой ут-

верждения мировой религии ислама, формирования нового

образа жизни для многих народов. В это время уходят в

прошлое древние ближневосточные государства и возникает

"воинствующая религиозная община", государство Арабский

халифат, давшее начало будущим крупным арабо-ирано-ту-

рецким исламским государствам-империям.

Определенные качественные социально-экономические

изменения, связанные с развитием капиталистических от-

ношений, происходят в странах Востока не одновременно,

что затрудняет определение и верхнего хронологического

рубежа восточного средневековья. Для Китая такой вехой

можно считать время революционных перемен начала XX в.

(революция 1911-1913 гг.), для Японии - середину XIX в.

(революция Мэйдзи-исин), для колониальных восточных

стран, и прежде всего Индии, этот предел можно связать

с установлением колониального господства, постепенной

ломкой традиционных структур, втягиванием экономики

этих стран в мировой капиталистический рынок.

Выделяя наиболее общие черты сходства социально-эко-

номической эволюции средневековых стран Востока (таких,

как Индия, Китай, Арабский халифат, Япония), следует

отметить, что ни одна из этих стран не достигла в эпоху

средневековья европейского уройня позднего феодализма,

когда в его недрах начинают развиваться капиталистичес-

кие отношения. Здесь по сравнению с основными средневе-

ковыми европейскими странами резко отставало развитие

промышленности, товарно-денежных, рыночных отношений. В

более схожем с европейскими обществами средневековом

обществе Японии (по сравнению с Индией и Китаем) лишь в

XVIII - первой половине XIX в. зарождаются элементы ка-

питализма в форме мануфактурного производства. Замед-

ленный характер развития определил устойчивую многоук-

ладность средневековых восточных обществ, длительное

сосуществование патриархально-родовых, клановых, рабов-

ладельческих, полуфеодальных и прочих укладов.

Большое влияние на весь ход исторического развития

стран Востока оказало широкое распространение государс-

твенной собственности на землю, которая сочеталась с

другой формой собственности - общинной и с соответству-

ющим ей частным землевладением общинников-крестьян. Го-

сударственная собственность в ее узком понимании вклю-

чала лишь обширное землевладение монарха и государс-

твенной казны. В широком же смысле она не сводилась к

собственности монарха, а охватывала и земельные пожало-

вания, проистекающие из государственного фонда, лицам,

причастным к власти, обладающим правом сбора и присвое-

ния ренты-налога с определенной территории. Владельцы

государственных пожалова-

ний могли стать и фактическими частными собственниками,

добившись расширения своих владельческих прав, превра-

щения их в постоянные, передаваемые по наследству.

Но в средневековых обществах Востока государство

всемерно охраняло государственную собственность на зем-

лю с присущей ей традиционной системой эксплуатации по-

датных крестьян, сдерживало развитие частной собствен-

ности, что препятствовало созданию здесь западноевро-

пейской системы барского хозяйства.

Сочетание различных форм земельной собственности,

особая контрольно-регулирующая роль государства в эко-

номике находили выражение прежде всего в особой струк-

туре господствующего класса, во всех неевропейских

средневековых обществах. Если в Западной средневековой

Европе сложившийся класс частных земельных собственни-

ков, эксплуатирующих труд зависимых крестьян, опирался

на феодальное государство, объективно выражающее его

волю, то господствующий класс в странах Востока - это

само государство в лице сановно-бюрократического соци-

ального слоя, причастного к власти, который жил за счет

ренты-налога главным образом с формально свободных зем-

ледельцев-крестьян.

Необходимо при этом учесть, что конкретные средневе-

ковые общества в странах Востока характеризуются разной

степенью совпадения господствующего класса с бюрократи-

ей в соответствии с разной степенью вмешательства госу-

дарства в экономику, с разной степенью развития частно-

го крупного землевладения. Наибольшую степень такого

совпадения демонстрирует средневековый Китай.

Для средневековых обществ Востока характерна (по

сравнению с европейскими странами) и меньшая степень

зависимости непосредственных производителей-крестьян,

относительно больший объем их прав, связанных с распо-

ряжением своим земельным участком. Отсутствие барского

хозяйства и барщины привело к тому, что здесь крестьяне

не были прикреплены к земле отдельных феодалов. Зависи-

мое положение крестьян в этих странах определялось их

связанностью налоговым бременем, поддерживаемым с по-

мощью государственного аппарата, чиновничества. Эта за-

висимость, выражавшаяся в сословной неполноценности

"простолюдина", скреплялась правом, религией, общинными

порядками.

Специфическое место занимал и восточный средневеко-

вый город. Низкий уровень общественного разделения тру-

да в странах Востока находил выражение в том, что город

здесь не стал организующей и направляющей силой общест-

венного прогресса. Он жил за счет перераспределения

ренты-налога, ибо прибавочный продукт, концентрирующий-

ся в руках отдельных социальных групп, не становился

капиталом, не включался в производство. Ремесленная

продукция шла не на рынок, а на удовлетворение потреб-

ностей правящих сановно-бюрократических, в том числе и

военных, кругов. Купеческий же капитал выполнял при

этом функции своеобразного агента между ними и ремес-

ленниками-производителями.

Восточная сельская община, представлявшая

собой замкнутый хозяйственный мирок с наследственным,

независимым от рын-

ка разделенном ремесла и земледелия, тормозила развитие

двустороннего товарооборота между городом и деревней, а

вместе с тем и формирование сословия горожан, купечест-

ва городского типа.

Это в свою очередь определило и порядки, существо-

вавшие в восточном городе. Ремесленник здесь находился

под жестким контролем бюрократического государственного

аппарата, был скован правовыми, религиозными предписа-

ниями, сословными, кастовыми ограничениями. В восточном

средневековом городе не существовало особого городского

права. Правовой статус городского жителя не отличался

от деревенского. В Индии, например, административные

границы города часто были едва намечены. Здесь можно

было встретить ремесленные деревни и города со значи-

тельным земледельческим населением. Городская семья в

Китае считалась таким же двором (ху), как и сельская,

которая вносилась в общегосударственный налоговый ре-

естр.

В отличие от европейского восточный город не стал

ареной политической борьбы, непосредственно влияющей на

смену форм государства. Он не стал и сильной опорой

центральной власти в ее борьбе с раздробленностью, как

это имело место в Европе.

Специфические черты социально-политического развития

стран Востока определялись тем обстоятельством, что

здесь не сложились государственные формы, свойственные

феодальной Западной Европе. Здесь не было сеньориальной

монархии как своеобразного союза феодалов-сеньоров, об-

ладающих суверенными правами в пределах территорий сво-

их доменов. Эта форма могла сложиться в обществе, где

процесс образования классов носил завершенный характер.

Не могла сложиться и сословно-представительная монархия

в обществе, в котором город был лишен какой бы то ни

было самостоятельности, где не сформировалось сословие

горожан, выступающее со своими сословными целями и ин-

тересами.

Распространенной формой восточного средневекового

государства стала наследственная монархия, в которой

отсутствовали институционные формы ограничения власти

правителя. Вместе с тем эти государственные формы не

были идентичны. Различными были уровень централизации в

этих государствах, степень применения военно-деспоти-

ческих средств и методов осуществления государственной

власти. Более того, они менялись и на отдельных этапах

развития конкретных восточных средневековых государств.

Всесилие бюрократического аппарата во главе с китайским

императором. централизация, тотальный полицейский конт-

роль над личностью, широта экономических функций госу-

дарства и прочее дают основания, например, для примене-

ния термина "восточная деспотия" при определении формы

государства средневекового Китая. Здесь деспотизм вы-

растал из тех социально-экономических и политико-право-

вых порядков, которые сложились еще в древности.

Бесспорную специфику социально-политической структу-

ре восточного общества придавала господствующая в том

или ином обществе религиозная идеология, само отношение

членов общества к религии и власти. Так, говоря о кон-

фуцианстве как определяю-

щем элементе китайского средневекового государства и

права, следует отметить, что конфуцианство лишь условно

можно назвать религией. Это, скорее, этико-политическое

учение, философская традиция, что объясняется не самой

природой конфуцианства, а сложившимися в глубокой древ-

ности традиционными представлениями китайцев о власти с

ее безусловной сакрализацией в лице правителя - "сына

неба". При этом к религиям они относились (наряду с

конфуцианством здесь были распространены и другие "ор-

ганизованные" религии: буддизм, даосизм и иные религи-

озные культы) как к учениям, которые могли быть исполь-

зованы лишь на благо этой власти. Утилитарное отношение

к религии как к учению ("цзяо"), вспомогательному

средству управления, призванному преображать народ не-

насильственными методами воспитания во имя достижения

гармонии (что считалось наивысшей целью и наивысшим со-

держанием прежде всего самого китайского государства),

определяло подчиненное место церковных учреждений в

средневековом Китае.

Конфуцианству с его рациональной моралью удалось за-

нять особое место среди других религий, несмотря на все

сложности борьбы с легизмом, в силу особой практической

ценности этого учения, призванного, по утверждению зна-

менитого конфуцианца VI в. Вэй Чжэня "выправлять отно-

шения между государством и подданными", "отверзать гла-

за и уши простого народа".

Религиозный плюрализм, отношение к религии как к

простому учению, отсутствие прямой связи между госу-

дарственной властью и ортодоксальной религиозной систе-

мой определяли и другие специфические черты средневеко-

вого общества и государства Китая. Здесь, например, от-

сутствовал такой институт, как вероисповедание, что, в

свою очередь, делало невозможным существование судов

инквизиций. Не было сложившегося сословия духовенства и

засилия, как на Западе, духовенства в государственном

аппарате в качестве единственного грамотного слоя лиц.

Полное, неограниченное господство государства с его

сакральным авторитетом над религиозными организациями в

политическом, административном, правовом, идеологичес-

ком отношениях было окончательно закреплено в Китае в

империи Тан (VII в.), в которой ни один из религиозных

институтов не имел хотя бы номинальной автономии.

Своеобразие государства Арабского халифата и других

государств мусульманского мира также было непосредс-

твенно связано с их ригидной, универсальной религией -

исламом, исходящим из неделимости духовной и светской

власти, что было органически связано с теократической

идеей о всемогуществе, всесилии и неделимости самого

Аллаха, нашедшей выражение в Коране: "Нет Бога кроме

Аллаха, и Мухаммед - пророк его". Ислам определял в му-

сульманском мире и характер социальной структуры, и го-

сударственных учреждений, и правовых институтов, и мо-

рали - всю духовную сферу мусульман. Так, религиоз-

но-правовым основам мусульманского общества соответс-

твовала особая социальная

структура, характеризующаяся определенной обезличен-

ностью господствующего класса, отсутствием системы нас-

ледственно передаваемых титулов и привилегий, избран-

ности и пр. Здесь были все равны, а скорее в равной

степени бесправны перед теократическим государством,

его главой - халифом, султаном.

В мусульманском мире духовенство не могло притязать

на светскую власть, не могло здесь возникнуть, как в

средневековой Европе, и конфликта между духовной и

светской властью. Ислам исключал неверие, против него

нельзя было выступить ни прямо, ни косвенно, даже споря

по его отдельным положениям, не потому, что еретиков,

как в Европе, сжигали на костре, а потому, что это зна-

чило противопоставить, исключить себя из мусульманского

общества.

Универсализм ислама, основополагающая идея мусуль-

манской идеологии и политической теории о слитности ду-

ховного и светского определили и особое место государс-

тва в исламском обществе, его безусловное абсолютное

господство над обществом, его теократическо-авторитар-

ную форму.

Ни Индия, ни Япония никогда не отличались той сте-

пенью всесилия государства, которое было свойственно

средневековому Китаю и Арабскому халифату. Индия харак-

теризовалась, например, значительной прочностью общин-

ной, кастовой организации, относительной слабостью

контроля центрального бюрократического аппарата над ши-

рокими крестьянскими массами, над саморазвивающейся

системой сельских общин. Не государственный чиновник, а

ученый брахман, выполняющий функцию воспитания своих

учеников в духе неукоснительного следования дхарме,

кастовым нормам и ритаулу, имел здесь особую социальную

ценность.

На трансформацию форм средневекового государства Ин-

дии и Японии огромное влияние оказали и другие факторы

- завоевание Индии в XIII в. чужеземцами мусульманами и

узурпация власти императора Японии в XII в. "великим

полководцем" - сёгуном.

Сёгунат в Японии приобрел ряд черт, характерных для

абсолютной монархии. Сумма тех признаков, которые были

свойственны сёгунату, позволяет говорить о своеобразной

автократической форме относительно централизованного

государства, в котором существовала военная диктатура

феодальной верхушки.

Вместе с тем в государственном аппарате всех восточ-

ных обществ можно выявить ряд общих черт: его громозд-

кость, дублирование функций и пр. Административные, на-

логовые, судебные функции не были с достаточной чет-

костью распределены между отдельными звеньями государс-

твенного аппарата. Не отличались четкостью и сами прин-

ципы создания вооруженных сил.

Значительная часть правящего класса была представле-

на здесь неофициальными звеньями управленческой струк-

туры. Даже в Китае деятельность официальных звеньев го-

сударственного аппарата не шла дальше уезда. На более

низком уровне действовали

неофициальные органы местного управления, в которых ог-

ромная роль принадлежала представителям "образованного"

слоя - шенъши, не имеющего официальных должностей и

рангов. Не вписывались и в Индии в официальную структу-

ру власти органы сельского самоуправления, общинные и

кастовые панчаяты во главе со своими старостами.

Эти особенности государственного аппарата восточных

обществ во многом можно объяснить властными полномочия-

ми крайне разнообразных групп эксплуататорского класса,

их стремлением получать свою долю прибавочного продук-

та, производимого крестьянами. На этот прибавочный про-

дукт претендовала и родоплеменная знать, и верхушка

сельской общины, и средние и крупные наследственные

землевладельцы, и представители различных звеньев адми-

нистративного аппарата, и священнослужители. Соответс-

твенно прибавочный продукт изымался в виде ренты-налога

в пользу государства, в форме дани вождю клана, в форме

поборов местной администрации за выполнение судебных и

иных функций, в форме штрафов за нарушение кастовых,

религиозных предписаний и пр.

Много общих черт было присуще при всем их разнообра-

зии и нормативным системам, праву средневековых стран

Востока.

Следует отметить прежде всего консерватизм, стабиль-

ность, традиционность норм права и морали. Эта традици-

онность, являющаяся отражением медленной эволюции эко-

номической структуры, создавала у людей убежденность в

извечности, высшей мудрости, завершенности правил об-

щественного поведения.

В самом отношении членов восточного общества к тра-

диционным нормам права и морали была заложена одна из

важных причин их тормозящего обратного воздействия на

экономическую сферу.

Проявлением консерватизма социальных норм права и

морали была и их тесная связь с религией: индуизмом,

исламом, конфуцианством, а также внутренняя нерасчлен-

ность религиозных, нравственных и правовых предписаний.

Дхарма в Индии, санкционируемая и обеспечиваемая прину-

дительной силой государства, была одновременно нормой

морали, выполнение которой освящалось авторитетом рели-

гии. Индийской дхарме в основном соответствовали японс-

кие гири, предписывающие индивидам нормы поведения на

все случаи жизни.

В Арабском халифате, Делийском султанате и Моголь-

ской Индии, как и во всех мусульманских государствах,

Коран был основным источником права. Теоретически ислам

исключал законодательные полномочия правителей, которые

могли лишь толковать предписания Корана, считаясь при

этом с мнением мусульманских богословов. "Неизменяемым"

считалось и основанное на "священных ведах" право дхар-

машастр у индусов.

В Китае важными источниками права были закон, импе-

раторский указ, но основой самого указа являлась конфу-

цианская традиция, отобранные конфуцианскими идеологами

и возведенные в императив, в догму образцы поведения,

нормы конфуцианской морали (ли).

Все средневековые правовые системы стран Востока ут-

верждали неравенство: сословное, кастовое, в семье, по

признакам пола. мелочно регламентируя поведение людей

во всех сферах общественной жизни.