Зерно и продукты его переработки 6 страница

В синхронном переводе таким минимальным от­резком переводимого текста чаще всего является смысловая группа. Но и в этом случае предложение может оказаться единицей перевода.

Можно предложить и иной путь выделения еди­ницы перевода, ориентирующийся на единицы ПЯ. При таком подходе за единицу перевода принима­ется минимальный набор лексем или граммем ИЯ, который можно поставить в соответствие с некото­рой лексической или грамматической категорией ПЯ. При таком подходе система лексических и грам­матических категорий ПЯ как бы проецируется на язык оригинала. В результате в ИЯ выделяются со­вокупности разнородных единиц, и появление в ори­гинале любого члена такой совокупности сигнали­зирует о необходимости использовать в переводе определенную лексическую или грамматическую категорию ПЯ.

Как отмечает В.Н.Комиссаров, не­достатком такого подхода является,

во-первых, раз­нородный характер единиц, составляющих совокуп­ности, принимаемые за единицы перевода, а

во-вто­рых, подобные единицы являются, по сути, не единицами перевода, а соотносимыми единицами двух языковых систем.

Интерес представляет и другое направление, в рамках которого поиски единицы перевода осу­ществляются с ориентацией исключительно на план содержания оригинала. Единица перевода оп­ределяется как минимальная единица содержания текста оригинала, воспроизводимая в тексте пере­вода. То есть единицы перевода обнаруживаются среди элементарных смыслов различных уровней содержания оригинала.

Схожую по сути, хотя и не идентичную, точку зре­ния высказывает Л.А.Черняховская. Она катего­рически отказывается воспринимать в качестве единицы перевода какую-либо единицу языка или сегмент текста оригинала. В качестве примера неправомерности отрицаемого ею подхода она при­водит переводы стихотворения Э.По «Ворон», в ко­тором английское словосочетание never more вы­полняет звукоподражательную функцию. Соответ­ственно, переводчики поставили своей целью воспроизвести эту функцию в переводе. М.Зенке­вич использовал транслитерацию «невермор» («каркнул ворон: невермор!»), что расценивалось как перевод на уровне фонем; С.Хвостову удалось передать и смысловую, и звукоподражательную функции английского словосочетания («каркнул ворон: не вернуть!»).

Л.А.Черняховская заключает, что объектом перевода в данном случае была не фо­нема и не части речи, а определенные смысловые функции этого словосочетания. Просто так получи­лось, что аналогичную функцию в русском языке выполняет определенная фонема. «Если стоять на той точке зрения, — пишет Л.А.Черняховская, — что переводятся не знаки текста (на том или ином уровне языка), а заключенная в них информация, ко­торая содержится в тексте и эксплицитно (в знаках), и имплицируется ими, то попытки поиска языковых единиц перевода оказываются и вовсе нелепыми, так как одно слово оригинала может, как видно из при­веденного примера, содержать весьма разнородную информацию. И никогда не известно, удастся ли отыс­кать в языке перевода аналогичное слово, вмещаю­щее всю исходную информацию».

Л.А.Черняхов­ская предлагает иной подход к переводимому тек­сту — выделению в нем той информации, которая составляет его содержание (если одно слово исход­ного языка содержит массу разнообразной инфор­мации, эта же информация может быть представле­на и целым абзацем в языке перевода, особенно если хотя бы часть ее требует в ПЯ подробной эксплика­ции). В соответствии с этим подходом Л.А.Черняховская утверждает, что объектом перевода должны быть не те или иные знаки языка, но качественно раз­нообразная эксплицитная и имплицитная информа­ция текста ИЯ. «Выделение в тексте ее качественно разнообразных составляющих, независимо от того, фонемой или абзацем они представлены, и даст нам пресловутые единицы перевода»410. И Л.А.Черняховская, исходя из собственной богатой практики переводчицы и преподавателя перевода, вполне резонно отмечает необходимость передачи в переводе информационных составляющих содержания оригинала (с учетом разграничения коммуникативно релевантной и нерелевантной ин­формации, добавим мы). Однако она не предлагает четких критериев выделения этих сегментов инфор­мации в тексте оригинала. Да и можно ли такие кри­терии разработать? А между тем в подобных рас­суждениях проскальзывает мысль о том, что опре­деление элементов содержания оригинала, квантов или сегментов информации, которые в дальнейшем будут рассматриваться в качестве объекта перево­да, осуществляется на основе знания переводчиком содержания всего текста оригинала. Более того, учет содержания всего текста оригинала необходим не только для того, чтобы выделить в этом содержа­нии определенные кванты информации, подлежа­щей передаче в переводе, но и для нахождения в ПЯ соответствий тем единицам ИЯ, которые в данном тексте являются носителями этой информации. Что дает нам возможность определить, в каком значе­нии использовано многозначное слово в данном тексте? Только знание контекста, часто контекста всего произведения. Слова могут использоваться в необычных для себя значениях, и определение этого значения возможно только с учетом смысла всего! Переводимого текста.

А.Д.Швейцер приводит следующий пример: название английского фильма Room at the Top было сначала ошибочно переведе­но как «Мансарда». Впоследствии был дан исправленный вариант — «Путь в высшее общество», для чего потребовалось ознакомление со всем текстом сценария. Данный пример подтверждает пра­вильность утверждения, что для достижения адек­ватного перевода необходим учет содержания смысла — всего текста оригинала.

Рассмотрение текста во всей совокупности его содержательных и формальных признаков в каче­стве единицы перевода вполне соответствует фун­кционально-коммуникативному подходу к перево­ду. Согласно этому подходу, текст оригинала рас­сматривается как способ выразить средствами ИЯ коммуникативную интенцию отправителя и как средство произвести желаемое воздействие на по­лучателя этого текста. Ведь понятно, что коммуни­кативная интенция отправителя заключена во всем тексте и для ее уяснения необходим анализ всего текста оригинала. Точно также, создавая текст пе­ревода, мы не можем обеспечить желаемый комму­никативный эффект на получателя перевода, оста­новившись на полпути, то есть переведя текст не до конца или переведя лишь отдельные части либо сег­менты текста оригинала. Другими словами, успех межъязыковой коммуникации зависит от того, будут ли коммуникативно равноценны тексты оригинала и перевода в целом. Именно в обеспечении коммуни­кативной равноценности двух текстов и состоит за­дача перевода как вида языкового посредничества (вспомним определение перевода, предложенное В.Н.Комиссаровым). Тот же подход к переводу про­является и в других определениях, воспринимаемых сейчас как бесспорные.

Так, А.Д. Швейцер опреде­ляет перевод как «однонаправленный и двухфазный процесс межъязыковой и межкультурной коммуни­кации, при котором на основе подвергнутого целе­направленному («переводческому») анализу пер­вичного текста создается вторичный текст (мета-текст), заменяющий первичный в другой языковой и культурной среде; процесс, характеризуемый ус­тановкой на передачу коммуникативного эффек­та первичного текста, часто модифицируемой различиями между двумя языками, двумя культурами и двумя коммуникативными ситуациями.

Из вышеизложенного должно быть ясно, что рассмотрение единиц языковых уровней, либо сегментов оригинала, либо соотношений меж­ду единицами ИЯ и ПЯ в качестве единиц перевода не соответствует реальным задачам, решаемым в процессе перевода, основной из которых является создание текста, коммуникативно равноценного тексту оригинала. При этом следует иметь в виду, что восприятие текста в качестве единицы перево­да вовсе не означает вольного обращения с отдель­ными частями или единицами этого текста. В каких-то ситуациях воспроизведение коммуникативного эффекта, создаваемого текстом оригинала, предпо­лагает максимально полную (по возможности) передачу информации, заключенной в значениях от­дельных лексических единиц и синтаксических структур, а по сути — частое обращение к межъя­зыковым соответствиям (специальные виды пере­вода), но в других случаях та же самая задача зас­тавляет переводчика отказаться от использования межъязыковых соответствий и, следовательно, от передачи всех или большинства значений, заклю­ченных в единицах оригинала (художественный пе­ревод, отчасти газетно-публицистический перевод), выбор переводческой стратегии определяется самими особенностями данного акта межъязыковой коммуникации, особенностями переводимого текста, что лишний раз подтверждает утверждение о том, что единицей перевода в конечном счете является те кст.

ЛЕКЦИЯ 18

ПЛАН(КОМИССАРОВ ЛЕКЦИЯ 9)

1. Виды переводческих трансформаций. Лексические, грамматические и лексико-грамматические трансформации.

2. Приемы транскрипции, транслитерации и калькирования

3. Смысловая конкретизация, генерализация и модуляция.

4. Дословный перевод, членение и объединение предложений при переводе, грамматические замены.

5. Антонимический перевод, описательный перевод и прием компенсации.

6. Причи­ны и условия применения отдельных приемов перевода.

7. Переводческие соответствия (Понятие переводческого соответствия. Принципы классификации соответствий. Межуровневые соответствия. Лексические, фразеологические и грамматические со­ответствия. Единичные и множественные соответствия).

8. Лингвистический и ситуа­тивный контексты и их роль в выяснении значения слова в тексте и выборе соответ­ствия при переводе.

1. Процесс перевода как преобразование (трансформация) текста оригинала в текст перевода. Виды переводческих трансформаций. Лексические, грамматические и лексико-грамматические трансформации.

Подобные переводческие трансформации могут рассматриваться как приемы перевода,

которые переводчик использует для преодоления типичных трудностей.

В зависимости от характера преобразований переводческие трансформации подразделяются на:

Лексические (трансформации, которые описывают формальные и содержательные отношения между словами и словосочетаниями в оригинале и переводе. Среди формальных преобразований основными приемами перевода являются

· переводческая транскрипция/

· транслитерация и

· переводческое калькирование)

грамматические (Среди них наиболее частыми приемами являются дословный перевод, членение предложений, объединение предложений и грамматические замены) и

лексико-грамматические ( Антонимический перевод, описательный перевод и прием компенсации ).

2. Приемы транскрипции, транслитерации и калькирования (КОМИССАРОВ ЛЕКЦИЯ 9

ПЛАН

1. Прием транскрипции

2. Прием транслитерации

3. прием калькирования

Лексические трансформации описывают формальные и содержательные отношения между словами и словосочетаниями в оригинале и переводе. Среди формальных преобразований основными приемами перевода являются

· переводческая транскрипция/

· транслитерация и

· переводческое калькирование.

Прием транскрипции означает, что в переводе воспроизводится звучание слова оригинала, в отличие

от транслитерации, передающей его графическую форму. Этот прием широко применяется при переводе собственных имен, географических названий, названий фирм, печатных изданий, многих терминов и т.п. В современной переводческой практике, в основном, используется транскрипция, и многие наименования, которые в прошлом транслитерировались, теперь транскрибируются. Великий английский драматург был сначала известен в России как Шакеспеаре и лишь потом стал Шекспиром. Знаменитый английский физик был Невтоном, потом Нью'тоном, а теперь все чаще именуется 'Ньютоном. Транскрибируются и некоторые названия, которые прежде переводились. Так, на карте США был раньше Город Соленого Озера, ставший теперь Солт-лейк-сити.

В ряде случаев транскрипция носит условный характер, так как у звуков языка оригинала нет приблизительно соответствующих им звуков и букв в языке перевода. Английские звонкий и глухой звуки, передаваемые на письме сочетанием «th», воспроизводятся в русской транскрипции — звонкий как «д» или «з», а глухой как «т» или «с» (Warner Brothers = Уорнер Бразерз, Smith = Смит и пр.). Условное соотношение порой устанавливается и для звуков более или менее близких. Например, английское «w» транскрибируется русским «у», а немецкое «h» традиционно передается по-русски как «г». (В последнее время эта традиция начала нарушаться: если Helmut Kohl — это Гельмут Коль, то президент Herzog уже пишется Херцог, а многие прежние Гансы стали Хансами.)

Хотя в целом в переводческой практике преобладает транскрипция, можно отметить несколько типичных случаев отклонения от этого правила.

Прежде всего в транскрибируемых словах могут сохраняться элементы транслитерации. Так, в русских переводах сохраняется часто непроизносимое английское «г» и передающие один звук двойные согласные: Daily Worker = Дейли Уоркер, Bill Clinton = Билл Клинтон. Другим примером может служить преобладание графики над звучанием в передаче немецкого дифтонга «ei»: Leipzig = Лейпциг, Heine = Гейне. Нередко буквенный состав сохраняется, если в результате получается уже существующее слово. Так, названия ракет обычно транскрибируются по правилам: ракета «Hawk» = «Хок», a «Faulcon» = «Фолкон». Но американская ракета «Tomahawk» именуется по-русски не «Томахок», а «Томагавк», ракета «Hercules» — не «Херкьюлиз», а «Геркулес».

Особенно много отклонений от принципа транскрибирования связано с существованием традиционных наименований, которые уже прочно вошли в употребление. Это касается как географических названий, так и имен собственных. Столицу Франции мы называем не «Пари», как следовало бы (сравни название газеты «Пари суар»), а Парижем, а столицу Шотландии — не «Эдинбра», а Эдинбургом. Английское имя «Charles», естественно, транскрибируется как Чарлз — Чарлз Дарвин, Чарлз Диккенс и т.п. Но носивший такое же имя король, которому англичане отрубили голову, известен у нас как Карл I. Затем Карлом был назван и Charles II, а король Джеймс (James) превратился в Якова. Первого норманского короля Англии звали так же, как Шекспира, но мы его зовем Вильгельмом Завоевателем. Нескольких английских королей именовали Henry, но в России их зовут Генрихами. В Генрихов превратились и французские короли по имени Анри (Henri), а все восемнадцать французских царственных особ со столь распространенным именем Луи числятся у нас Людовиками. Понятно, что в подобных случаях переводчик не может транскрибировать такие имена «по правилам».

Несколько слов о приеме калькирования, который не требует особых разъяснений. Применяя этот прием, переводчик переводит составляющие элементы слова или словосочетания и затем объединяет переведенные части в единое целое: superpower = сверхдержава, International Monetary Fund = Международный валютный фонд. При этом в переводе может изменяться порядок следования компонентов: United Nations Organisation = Организация Объединенных Наций, first-strike weapon = оружие первого удара. Встречаются смешанные случаи, когда при калькировании одна часть слова переводится а другая — транскрибируется: petrodollars = нефтедоллары, miniskirt = мини-юбка.

3.Смысловая конкретизация, генерализация и модуляция.

ПЛАН (КОМИСАРОВ СТР. 168-169)

1. конкретизация

2. генерализация

3. модуляция

Следующую группу лексических трансформаций составляют лексико-семантические замены, применение которых связано с модификацией значений лексических единиц. К основным приемам этой группы относятся

· конкретизация,

· генерализация и

· модуляция.

Прием смысловой конкретизации заключается в том, что переводчик выбирает для перевода в оригинале слово с более конкретным значением в переводящем языке. В любом языке есть слова с более общим или с более конкретным значением, выражающие родовые или видовые понятия: слово «собака» называет больший класс объектов, чем слово «бульдог», «двигаться» охватывает все частные виды движения — ходить, бегать, летать и пр.

В то же время соотношение таких слов в разных языках и их употребительность часто не совпадают, что вызывает необходимость в преобразованиях при переводе. Применение приема конкретизации оказывается целесообразным в двух основных случаях.

Во-первых, в языке перевода слову с общим значением в оригинале могут соответствовать несколько слов с более частными значениями. При переводе английского слова «meal» на русский язык обычно приходится выбирать между более конкретными названиями приемов пищи (завтрак, обед, ужин и пр.). Аналогичным образом, переводя на английский язык русское «плавать», нужно будет выяснить, кто плавает и как плавает, чтобы сделать выбор между более конкретными глаголами «swim, sail, float, drift».

Во-вторых, использование в переводе таких же общих слов, как в оригинале, может оказаться неприемлемым для описываемой ситуации. В романе ЧДиккенса «Давид Копперфилд» есть такой эпизод. Мать мальчика Дэви, от лица которого ведется повествование, сидит одна в полутемной комнате, глубоко задумавшись. Внезапно в комнату с шумом врывается ее эксцентричная тетушка, испугав неожиданным появлением погруженную в раздумье женщину. И вот как это описывается в романе: «My mother had left her chair in agitation and gone behind it in the corner». Английские глаголы с общим значением «to leave» и «to go» не могут быть здесь переведены с помощью соответствующих русских глаголов «оставить» и «пойти». Неприемлемость перевода «Взволнованная матушка оставила свое кресло и пошла за него в угол» очевидна. В русском языке столь конкретная эмоциональная ситуация не описывается подобным образом. Обеспечить эквивалентность перевода можно путем конкретизации указанных глаголов:

«Взволнованная матушка вскочила со своего кресла и забилась в угол позади его».

Как видно из его названия, прием генерализации подразумевает замену единицы ИЯ, имеющей более узкое значение, единицей ПЯ с более широким значением. И здесь применение этого приема может быть вынужденным или факультативным. В первом случае в языке перевода отсутствует необходимое слово с конкретным значением. Так, различия между русскими «теща и свекровь» или «шурин и деверь» обобщаются в английских переводах едиными «mother-in-law» и «brother-in-law». Во втором случае переводчик предпочитает более общий вариант по стилистическим соображениям. В художественных произведениях на русском языке не принято, например, в отличие от английских точно указывать рост и вес персонажей, и обычное предложение «I saw a

man 6 feet 2 inches tall» в оригинале может быть заменено в русском переводе: «Я увидел высокого парня».

Модуляцией или смысловым развитием называется замена слова или словосочетания ИЯ единицей ПЯ, значение которой логически выводится из значения исходной единицы. Наиболее часто значения соотнесенных отрезков в оригинале и переводе оказываются при этом связанными причинно-следственными отношениями. И в этом случае отказ от «прямого» перевода может быть вынужденным или зависеть от выбора переводчика.

Вспомним пример из романа А.Кронина «Цитадель», где герой приезжает к месту своей новой работы, и его встречает кучер с двуколкой. Дальше мы читаем: «Manson... climbed into the gig behind a tall... horse». Контекстуальной замены здесь не избежать, поскольку по-русски нельзя сказать: «Он сел в телегу позади лошади» (как будто лошадь тоже сидела в телеге). Но ведь лошадь не просто находилась впереди коляски, следовательно: «Мэнсон... влез в... коляску, запряженную крупной... лошадью».

В следующем примере «прямой» перевод показался переводчику слишком громоздким, и он предпочел использовать прием модуляции. В романе Ч.Диккенса «Давид Копперфилд» рассказывается о школьнике, которого часто наказывали за различные провинности. Он быстро забывал про свои неприятности, и автор пишет:«Не would cheer up somehow, begin to laugh again, and draw skeletons all over his slate, before his eyes were dry» — «Он снова приободрялся, начинал смеяться и рисовал на своей грифельной доске разные фигурки, хотя глаза его еще были полны слез». Можно согласиться, что вариант «...прежде чем у него высыхали глаза» был бы менее удачным.

4.Дословный перевод, членение и объединение предложений при переводе, грамматические замены.

ПЛАН (КОМИСАРОВ ТАМ ЖЕ)

1. Дословный перевод

2. членение предложений при переводе

3. объединение предложений при переводе

4. грамматические замены

Теперь познакомимся с некоторыми грамматическими трансформациями. Среди них наиболее частыми приемами являются

· дословный перевод,

· членение предложений,

· объединение предложений и

· грамматические замены.

Дословный перевод (нулевая трансформация) — это способ перевода, при котором синтаксическая структура ИЯ заменяется аналогичной структурой ПЯ, например: «Не was in London two years ago» — «Он был в Лондоне два года назад». Прием достаточно прост, но заслуживает упоминания по двум причинам.

Во-первых, потому, что следует подчеркнуть «легитимность» его применения: у начинающих переводчиков иногда обнаруживается стремление изменять синтаксическую структуру даже там, где лучшим выбором был бы дословный перевод.

Во-вторых, надо четко отличать этот прием от уже известного нам буквального перевода, который тоже передает оригинал «слово в слово», но при этом искажает его смысл или нарушает нормы языка перевода.

Прием членения предложения, как об этом говорит его название, заключается в том, что одно предложение оригинала делится на два-три предложения в переводе. Применение этого приема может быть вызвано семантическими или стилистическими причинами. Например, в английских газетах нередко встречаются краткие сообщения, состоящие из одного предложения, но содержащие большой объем информации типа: «Both engine crews leaped to safety from a collision between a parcels train and a freight train near Morris Cowley, Oxfordshire». В этом предложении содержится целый рассказ: сообщается и что произошло, и где произошло, и с кем произошло, и как спаслись участники происшествия. В русском переводе будет естественным разбить сообщение на две части и сначала сказать о самом событии, а уже потом о его последствиях, например: «Вблизи станции Моррис Коули в графстве Оксфордшир произошло столкновение почтового и товарного поездов. Члены обеих поездных бригад остались невредимы, спрыгнув на ходу с поезда».

А вот краткая метеосводка из английской газеты: «Mist covered a calm sea in the Straits of Dover yesterday». Можно перевести эту фразу дословно «Туман окутывал вчера спокойное море в проливе Па-де-Кале», но не слишком ли это поэтично для простой метеосводки? А вот как будет звучать перевод при использовании приема членения: «Вчера в проливе Па-де-Кале стоял туман. Море было спокойно».

Прием объединения предложений прямо противоположен предыдущему — двум или трем предложениям оригинала соответствует одно предложение в переводе. Применение этого приема может оказаться вынужденным вследствие недооформленности одного из переводимых предложений: «The marchers did not intend to go to Parliament. Nor to petition their MP's» — «Участники демонстрации не собирались ни идти к парламенту, ни подавать петицию своим депутатам». В других случаях переводчик может решить, что целесообразно, объединить предложения по стилистическим соображениям. Для научно-технических текстов на английском языке характерно преобладание простых предложений, что менее свойственно соответствующему русскому стилю, где очень широко используются сложные предложения. В связи с этим в англо-русских технических переводах двум или более простым предложениям оригинала соответствует одно сложное предложение в переводе, например: «This condition, however, changes at certain critical energies of the electrons. At these critical energies the gas atoms do absorb energy» — «Однако это условие нарушается при некоторых критических энергиях электронов, когда атомы газа поглощают энергию».

Во многих случаях переход от оригинала к переводу осуществляется с помощью различных грамматических замен, что подразумевает отказ от использования в переводе аналогичных грамматических форм. Замене может подвергаться

· грамматическая категория,

· часть речи,

· член предложения,

· предложение определенного типа.

Рассмотрим несколько примеров применения этого приема. Обычно в переводе категория числа сохраняется, то есть соотнесенные существительные в оригинале и в переводе употребляются в том же самом числе, за исключением случаев, когда форме единственного числа в одном языке соответствует форма множественного числа в другом (сравни «money» — «деньги», «outskirts» — «окраина» и т.п.). Но в определенных условиях замена формы числа может применяться как прием перевода и при наличии соответствующей формы по соображениям стиля или узуса: «They left the room with their heads held high» — «Они вышли из комнаты с высоко поднятой головой». Весьма распространенным видом грамматической замены при переводе является замена части речи.

Для англо-русских переводов наиболее характерны замены существительного глаголом («It is our hope that an agreement will be reached by Friday» — «Мы надеемся, что соглашение будет достигнуто к пятнице») и прилагательного существительным («Australian prosperity was followed by a slump» — «За экономическим процветанием Австралии последовал кризис»). Нередко также подобная замена применяется в отношении английских прилагательных в сравнительной степени со значением увеличения или уменьшения объема, размера или степени: «The stoppage which is in support of higher pay and shorter working hours, began on Monday» — «Забастовка в поддержку требований о повышении заработной платы и сокращении рабочего дня началась в понедельник».

Часто встречающиеся в англо-русских переводах замены части речи и типа предложения обусловлены, в частности, тем, что в английском языке чаще, чем в русском, подлежащее выполняет иные функции, нежели обозначение субъекта действия, например: «The crash killed 20 people» — «В результате аварии погибло 20 человек» (подлежащее заменено обстоятельством причины).

5.Антонимический перевод, описательный перевод и прием компенсации.

ПЛАН (КОМИСАРОВ там же)

1. Антонимический перевод

2. описательный перевод

3. прием компенсации

Особую группу переводческих трансформаций составляют приемы перевода, с помощью которых преобразуется и лексика, и синтаксические структуры оригинала. Наиболее распространенными лексико-грамматическими трансформациями являются

· прием антонимического перевода,

· прием описательного перевода и

· прием компенсации.

При антонимическом переводе замена утвердительной формы в оригинале на отрицательную форму в переводе или, наоборот, отрицательной на утвердительную сопровождается заменой лексической единицы ИЯ на единицу ПЯ с противоположным значением: «Nothing changed in my hometown» — «Все осталось прежним в моем родном городе». В англорусских переводах этот прием применяется особенно часто, когда в оригинале отрицательная частица употреблена со словом, имеющим отрицательный префикс, например: «She is not unworthy of your attention» — «Она вполне достойна вашего внимания». В русском языке форма отрицательной частицы «не» и основной отрицательной приставки совпадает, и их совместное употребление обычно оказывается неудобопроизносимым.

В рамках антонимического перевода единица ИЯ может заменяться не только прямо противоположной единицей ПЯ, но и другими словами и сочетаниями, выражающими противоположную мысль. Рассмотрим перевод следующего английского предложения: «The rail-road unions excluded negroes from their membership». Дословный перевод «Профсоюзы железнодорожников исключали негров из своих рядов» не вполне логичен: ведь, исключить человека из организации можно лишь тогда, если он является ее членом. Нельзя же предположить, что профсоюз принимал негра только для того, чтобы тут же его исключить. Но «исключать» — это значит «не включать» или, иначе говоря, «не принимать». Итак, «Профсоюзы железнодорожников не принимали негров в свои ряды».

Описательный перевод — это лексико-грамматическая трансформация, при которой лексическая единица ИЯ заменяется словосочетанием, раскрывающим ее значение: conservationist — сторонник охраны окружающей среды, whistle-stop speech — выступление кандидата в ходе предвыборной агитационной поездки. Недостаток описательного перевода заключается в его многословности. Поэтому наиболее успешно этот способ перевода применяется там, где можно обойтись сравнительно кратким объяснением. Так, a shuttle service — это организация челночных перевозок между какими-то пунктами, но в следующем переводе можно выразить эту мысль короче: «Car owners ran a shuttle service for parents visiting the children injured in the accident» — «Владельцы автомашин привозили и отвозили родителей, которые навещали своих детей, пострадавших во время аварии».

Последняя трансформация, которую мы упомянем, — это уже знакомый вам прием компенсации. Напомню вам, что компенсация — это способ перевода, при котором элементы смысла, утраченные при переводе, передаются в тексте перевода каким-либо иным средством, причем необязательно в том же самом месте текста, что и в оригинале. Так, в следующем примере нарушение языковой нормы в английском тексте, непередаваемое в переводе, компенсируется совсем иными нестандартными формами в русском языке: «You could tell he was very ashamed of his parents and all, because they said 'he don't' and 'she don't' and stuff like that» — «Было видно, что он стесняется своих родителей, потому что они говорили 'хочут' и 'хочете' и все в таком роде». Более подробно был рассматрен прием компенсации при описании пятого типа эквивалентности.