Государство. Единого, общепринятого определения государства не существует

Единого, общепринятого определения государства не существует. В.Ленин видел в государстве аппарат классового насилия, «машину для поддержания господства одного класса над другим» (Ленин В.И. Полное собрание сочинений, т. 39, стр. 73).[12] М.Вебер, указывая, что для существования общества необходимо равновесие между разнонаправленными социальными силами, видел в государстве институт поддержания такого равновесия; институт, которому само общество делегировало «право легитимного насилии». По мнению выдающегося русского философа И.Ильина: «Государство – это правооформленное общество». (Ильин И.А. О сущности правосознания). Современная западная политическая наука трактует государство, как «агентство, производящее всеобщее благо - правосудие и безопасности, в обмен на налоги населения» и, даже, как «наиболее мощную правозащитную организацию». Российское государство XXI в. не обеспечивает в должной мере ни того, ни другого из этих «всеобщих благ». Крупнейший теоретик права ХХ века Г.Кельзен утверждал: «Государство – это правопорядок в действии». Т.о., наряду с исторической традицией - исторической легитимностью, необходимым источником легитимности государства является право – правовая легитимность, которая опирается на Конституцию.

Для того, чтобы получить представление о природе современного российского государства, целесообразно сформулировать несколько вопросов: «Кому принадлежит государство? Чьи интересы оно удовлетворяет в приоритетном порядке, каких социальных групп? Кто оказался благоприобретателем в ходе постсоветских реформ»? Государство – это «социальное кто»? Попытки рационально ответить на эти вопросы приводят к выводу: «В конкретно-исторических условиях современной России – государство, это совокупность органов государственного управления (размещенных по трем ветвям государственной власти), наполненных, по преимуществу, коррумпированными чиновниками, использующими ресурсы общества во многом, в интересах лично-корпоративного обогащения». Так согласно оценкам академика РАН С.Глазьева, уже к началу 2000 г. из России было вывезено около 1 трлн. долл; а по оценке Центрального банка РФ, под фиктивные сделки только за 10 мес. 2005 г. из России вывезен 1 трлн. руб, или около 35-40 млрд. долл. Для контраста, в период Великой экономической депрессии (1930-е годы) правительство США во главе с президентом Ф.Рузвельтом, выводя страну из глубочайшего кризиса, запретило вывоз капитала.

- Идеал государства, к которому следует стремиться - это правооформленное общество. Социально- справедливым может быть только правовое государство. Там, где кончается право, неизбежно кончается и государство, его распад – лишь вопрос времени. В неправовом государстве нет и не может быть гарантий трудовой частной собственности, что разрушает созидательную мотивацию граждан, а потому блокирует развитие экономики. Приватизация без законов – это приглашение к гангстеризму (В.Г.Федотова). В то же время «ликвидация» частной собственности, как это сделал коммунистический режим в СССР, оказалась ликвидацией самих механизмов развития общества

- В свое время Петр I утверждал: полиция – душа гражданственности. По прошествии 1,5 веков ситуация менялась мало. Характеризуя Российскую Империю, американский историк Р.Папс писал: уже «в начале 1880-х гг. в царской России наличествовали все элементы полицейского государства… Политика была объявлена вотчиной правительства и его высокопоставленных чиновников; вмешательство в нее со стороны неуполномоченных на то лиц, т.е. частных граждан, являлось преступлением и наказывалось в соответствии с законом» (Пайпс Р. Россия при старом режиме. «Независимая газета», М., 1993. С.406).

Сходную оценку дал в 1907 г. классик мировой социологии М.Вебер: «При ознакомлении с документами российской государственной жизни поражаешься, какой в них вложен огромный труд и как тщательно они бывают разработаны. Но всегда направлены к одной и той же цели – самосохранение полицейского режима. (Вебер М. Переход России к псевдоконституционализму // Вебер М. О России. Избранное. РОССПЭН, М., 2007. С.102,103).

Во многом совпадает с приведенными оценками мнение Петра Струве, заметившего, что «во всемогуществе политической полиции и заключается в действительности та государственная самобытность, которую мы с полным правом может противопоставить всему прочему культурному миру как наше подлинное достояние». (Цитируется по Павлова И. Плохо информированные оптимисты. ГРАНИ.ру. http://grani.ru/Politics/Russia/p.128359.html).

Типологически-подобная ситуация была воспроизведена в СССР, где важнейшие политические решения принимались узкой группой руководителей КПСС – единственной разрешенной политической партией. Политическая монополия коммунистической номенклатуры опиралась на мощную репрессивную «полицейскую» систему: ОГПУ – НКВД – МГБ – КГБ, что, однако, не спасло государство. СССР повторил судьбу Империи.