Кочеткова А. В., Филиппов В. Н., Скворцов Я. Л., Тарасов А. С. 36 страница

В новой картине мира исчезает жесткое различие между материей и пустым пространством, так как развитие атомной и субатомной физики разрушило представление о твердой материи. Это значит, что когда мы выходим за рамки "зоны средних измерений", углубляемся на другие уровни существования материи, то обнаруживается, что элементарные частицы, из которых состоят атомы - невещественны. В квантовой физике один и тот же феномен может выступать и как частица, и как волна, частицы как бы непрестанно создаются из чистой энергии и возвращаются в собственно-энергетическое состояние. Это сплошная динамика, которая не позволяет говорить о фиксированном месте в пространстве и о массе покоя. Элементарные частицы являют собой сгустки поля.

На субатомном уровне материя не столько существует, сколько "проявляет тенденцию к существованию", внутриатомные события выступают как неопределенные, случающиеся, спонтанно возникающие и могут быть описаны лишь на языке математических вероятностей. Таким образом, в области квантовых взаимодействий не может быть и речи о причинности, присущей ньютоновско-картезианскому отображению мира.

Работы Нобелевского лауреата Ильи Пригожина, посвященные так называемым диссипативным структурам в химических реакциях, положили начало новому принципу осмысления действительности: "порядок через флуктуации". В свете этого принципа, признающего за Вселенной первичную динамическую неопределенность, оказалось возможным выработать новое понимание эволюции. Второй закон термодинамики не всесилен, ибо все существующие системы имеют прирожденную способность мутировать в направлении большей сложности. Одна и та же энергия, одни и те же принципы обеспечивают эволюцию на всех уровнях: от физико-химических процессов до человеческого сознания и социокультурной информации. Вселенная оказывается единой во всех своих пластах, живой, развивающейся, восходящей на новые ступени бытия.

На базе подходов, отбросивших старые представления, возникают радикалистские взгляды. К ним принадлежит, например, "шнуровочная философия природы" Джеффри Чу, разработанная для одного типа субатомных частиц андронов. Вселенная для нее - это бесконечная сеть взаимосвязанных событий. Они как зеркала, отражающиеся друг в друге, как живой клубок, где одно непрерывно перетекает в другое. Все теории естествознания - лишь создания человеческого разума, только версии бытия, и их не надо путать с самой реальностью, которая в следующий момент может повернуться совсем другой стороной.

Целый ряд современных физиков приблизился к мистическому мировоззрению. Сейчас на русский язык уже переведена книга Фритьофа Капры "Дао физики", устанавливающая связь между физическими открытиями XX столетия и древними истинами, трактующими мир как иерархию ритмических вибраций единого вселенского начала, духа-энергии. Современные естествоиспытатели все более обращаются к опыту индуизма, буддизма, даосизма, к оккультным учениям, усматривающим в основе мироздания творческое сознание. Человек, таким образом, перестает быть обмолвкой природы, а становится законным проявлением внутренних потенций действитель

ности. Одна из его главных задач - познание собственного места в бытии и понимание того, что вся Вселенная пронизана токами разума, наполнена смыслом.

Современная научная картина мира динамична, противоречива. В ней больше вопросов, чем ответов. Она изумляет, пугает, ставит в тупик, шокирует. Но ничего не поделаешь. Поискам познающего разума нет границ, и в ближайшие годы мы, возможно, будем потрясены новыми открытиями и новыми идеями. А сейчас обратимся к картинам мира, которые не меняются веками и служат объяснением устройства мироздания для многих поколений. Они качественно иные и обращены к сложному взаимодействию мира людей и мира высших сил.

2. Философия: человек и мир

Философские картины мира очень многообразны, однако все они строятся вокруг отношения: мир - человек. Впрочем, вполне приемлема и инверсия: человек - мир. Собственно на этом различении строятся две ведущие линии в философском знании, которые можно условно назвать объективистской и субъективистской.

Объективистские концепции, независимо от того, являются они материалистическими или идеалистическими, отдают приоритет миру, полагая, что он так или иначе объективен, т.е. не зависит в своем существовании и качествах от желаний субъектов и человеческого способа видения. Истина для всех едина: для людей, богов, демонов и любых разумных существ. Если к нам прилетит сороконожка с Юпитера, у которой уши на ногах, а видит она исключительно в инфракрасной части спектра, истины и законы логики будут для нее те же, что и для нас, так как они отражают объективные характеристики действительности (или, напротив, эмпирическая действительность есть выражение объективных логических законов). Объективистские философские концепции полагают, что мы все можем и должны находить общие позиции но вопросу о качествах действительности и своем месте в ней, а те, кто упрямствует в отстаивании особой позиции - про

сто заблуждается, впадает в иллюзию. Яркими примерами объективистских концепций были философия Гегеля и Маркса. Учения этого типа очень высоко ценят роль познания в жизни людей, так как считают, что рациональное знание непосредственно связывает нас с истиной и показывает мир таким, как он есть.

Противоположностью объективизма является субъективизм, когда мир, общий для всех живущих субъектов, заменяется на множество "мирков". Я - сам себе Вселенная, я вижу действительность исключительно со своей точки зрения, пребываю в своих ситуациях и безмерно одинок, потому что никто не может разделить со мной моего индивидуального мира, становящегося тюрьмой. Вся иная действительность преломляется через мое уникальное "я", потому, вообще-то, трудно сказать, есть ли что-нибудь объективное. Все зависит от меня, и мир как бы сплавляется со мной, становится моей проекцией, результатом моей активности. Границы между "я" и миром размываются при доминировании личностного начала. Ярким примером субъективизма такого рода выступает философия Ж. П. Сартра, который считает, что человек, не по своей воле "заброшенный в бытие" - полностью свободен. Общих истин и общих правил нет. Каждый проходит через жизнь на свой страх и риск, делая все что пожелает и отвечая только перед самим собой. Поддаться общим истинам и взглядам - значит предать самого себя.

Огромное "пространство" между двумя крайними полюсами и составляет поле философского поиска. Собственно, важнейшей философской проблемой является вопрос: что в мире - от нас, и что - от самого мира? Что от субъективности и что от объективности? Что зависит от человека и что не зависит? Как в старой молитве: "Господи, дай мне понять, что я могу изменить, дай мне понять, чего я изменить не могу, и научи отличать первое от второго!" Философия уже две с половиной тысячи лет пытается отличать, хотя ее поиски не всегда успешны.

Философы, желая понять мир, одновременно стараются разобраться в том, возможно ли вообще его постижение и как именно оно возможно? Можем ли мы получать истин

ные объективные знания или всякая наша обращенность к миру есть взгляд через искажающие очки потребностей и пристрастий? Великий философ XVIII в. Иммануил Кант выдвинул идею о том, что пространство и время, через которые мы воспринимаем действительность, есть лишь способ нашего человеческого видения, и каков мир "сам по себе" - совершенно неизвестно. "Ну и не надо нам этого знать!" - сказали впоследствии философы-прагматисты, - главное получать практические результаты, а что там на самом деле, совсем не важно!" Однако другие философы не согласились с таким отказом от познания и решили, если уж и не пробиваться к реальности "самой по себе", то по крайней мере, выработать единую точку зрения на то, каким мир для нас представляется.

В западной философии в наши дни доминируют и спорят между собой два основных подхода. Согласно первому, никаких общих точек зрения на мир и судьбы человека вообще быть не может. Каждый человек и каждый философ "варятся в собственном соку" и не имеют выхода к своим братьям по разуму.

В соответствии со вторым, возможно взаимопонимание между людьми, а значит, и формирование единых, общезначимых представлений о том, что являют собой мир и человек. Как бы то ни было, философы всегда общаются между собой, с другими людьми и ищут общий язык, общие ракурсы видения, несмотря на то, что "субъективных миров" действительно много, и они порой довольно далеко отстоят друг от друга.

Чтобы не впадать в крайности, можно сказать, что мир, в котором протекает наша жизнь - это сплав субъективного и объективного, того, что зависит, и того, что вовсе не зависит от нас, и эта сложная диалектика каждый раз конкретно рассматривается философией на новом уровне и в новой исторической обстановке. При этом философы обсуждают проблему мира и человека на понятийном языке и никогда ничего не берут просто на веру. Их дело - во всем сомневаться, все подвергать строгому критическому анализу и никогда не останавливаться на достигнутом уровне знания. В этом философия противоположна религии, стремящейся точно воспроизводить древний канон.

Философская картина мира - это картина, бесконечно рисуемая пытливым интеллектом, включающая сложное переплетение человеческого и внечеловеческого, материального и духовного, минутного и вечного.

3. Религиозные версии мироздания

Слово religio означает по латыни благочестие, святость и восходит к глаголу relgare - связывать, соединять. Очевидно, в этом случае речь идет о связи с иномирностью, с другими измерениями бытия. Все религии во все времена считают, что наша эмпирическая действительность не самостоятельна и не самодостаточна. Она носит производный, тварный характер, по сути своей вторична. Она - результат или проекция другой настоящей, истинной реальности - Бога или богов.

Таким образом, религии удваивают мир и указывают человеку на превосходящие его силы, обладающие разумом, волей, собственными законами. Эти силы обладают совсем иными качествами, чем те, что непосредственно знакомы нам по обыденной жизни. Они могучи, таинственны, чудодейственны с точки зрения эмпирического человека. Их власть над земным бытием если не абсолютна, то огромна. Мир божественного определяет людей и в их физическом бытии, и в ценностном строе.

Современные религии не отрицают достижений естествознания, теорий, связанных со строением материи и, тем более, практического применения науки. Но они всегда подчеркивают, что дело науки - изучать только физический мир, только сферу посюстороннего. Дальше простирается область религии, и, быть может, философии. Главное, чтобы, увлекшись земными заботами, человечество не забывало, что оно не автономно, что над ним существуют высшие вечные инстанции, их неусыпный надзор и их суд.

В нашу задачу не входит обсуждение вопроса о том, есть ли Бог на самом деле. Внутреннее чувство и убеждения каждого человека подсказывают ему: верить или не верить и во что именно. Мы лишь дадим краткий обзор

картин мира в разных религиях, как делают это объективистски настроенные культурологи. Раз уж религиозные картины мира существуют, то надо знать, каковы они. Сразу необходимо отметить, что религиозное сознание невозможно без культа: обрядов, ритуалов, богослужений, молитв и необходимых для этого храмов, утвари и т.д. Культ - это особая духовная практика, которая призвана соединить верующего с высшим миром, которая позволяет ему быть услышанным всемогущими божественными силами.

Центральный пункт любой религиозной картины мира - образ Бога или богов, представление о том, что же являет собой высшая истинная реальность. В развитых монотеистических религиях (т.е. религиях, признающих одного верховного всемогущего Бога) существует два типа богословия: катафатическое и апофатическое. Катафати-ческое богословие позволяет говорить о Боге и давать ему на человеческом языке характеристики в превосходных степенях: Бог вездесущ, всемогущ, всеблаг и т.д. Апофатическое богословие считает, что Бога можно познать только сердцем, только в откровении, и человеческий язык не в силах -выразить божественных качеств, ибо они разительно отличаются от человеческих. Потому в логике Бог может быть определен только отрицательно: он не то, не то и не то... Что касается не богословского, а повседневного сознания, то оно всегда конкретизирует образ Бога и придает ему, как правило, человеческую внешность: облик возвышенный и грозный.

Бог представляет собой высшую власть над земным миром, однако в разных религиях эта власть может быть как безграничной, так и ограниченной. В политеистических представлениях (представлениях о существовании множества богов) главный бог (например, Зевс у древних греков) подчиняется космической необходимости, судьбе так же, как и люди. Ему отмерен свой век, свое время, хотя и гораздо более долгое по сравнению с человеческим. Зевс не создает земного мира и тем более Космоса, не создает их и Будда в буддизме. Будда не только не творец мира, но и не управитель. Он лишь наставляет богов, которых в

буддизме - огромное множество. В отличие от Зевса, подчиненного слепой судьбе, Будда рождается и умирает по собственному усмотрению, хотя мог бы непрерывно пребывать в состоянии нирваны - запредельного высшего блаженства, которое не является ни бытием, ни небытием. Абсолютным всесилием и бессмертием обладает христианский Бог.

Христианский Бог - очень сложная для понимания фигура (впрочем, на это можно возразить, что религия не требует понимания умом, а требует эмоционального переживания). Он - личный абсолют. То есть это - безличное творящее и законосозидающее начало, именуемое Отец, и в то же время - это личность, Иисус Христос, Сын, интимное духовное Ты, навстречу которому открывается душа. Кроме ипостасей Отца и Сына, Бог обладает еще и третьим проявлением - Духа Святого. Все три лица неразделимы.

Христианский Бог творит мир из Ничего и самовластно управляет им: без воли божьей ни один волос не упадет с человеческой головы. В то же время Бог, создавая людей, наделяет их свободой выбора, и они сами вольны решать, следовать им за небесным Отцом или предаться злу. Это одно из противоречий христианских религиозных представлений: человек и свободен и предопределен. Богу в христианстве противостоит фигура Дьявола, который является падшим ангелом: он первым извратил дарованную Богом свободу и создал сферу зла. Но Дьявол - только обезьяна Бога, он сам не выступает созидательным началом и может лишь переманивать на свою сторону заблудшие души. Таким образом, в христианской картине мира отношение добра и зла несимметрично: Бог всегда сильнее, он - заведомый победитель. Он вечен и все ему подвластно.

Каково пространство в религиях? В любом случае оно удвоено: это пространство обычного эмпирического мира, где живем мы с вами, и пространство запредельное: Небо и адские слои. В древнем политеизме у тех же греков Олимп, где обитают боги - всего лишь гора, хотя и высокая. А вот и в буддизме, и в христианстве Небо весьма

сложно устроено. Собственно, в буддизме дается многоступенчатая пространственная модель мира как целого: существует 31 ступень бытия, причем с каждой ступенью одухотворенность увеличивается. Первые 11 ступеней называются кармалока, они связаны с кармой - законом воздаяния. На самых нижних ступенях расположены обитатели ада, а на верхней - прозрачные божества, пребывающие в неге и блаженстве. С 12-й по 27-ю ступень простирается рупалока - мир духовных форм, а еще выше, 28-31-я ступень находится арупалока - мир бесформенного духа, пустоты, называемый также "космическим телом Будды".

Христианство тоже выстраивает свою иерархию высшего мира, куда входят сонмы ангелов разных чинов, различающиеся по их близости к Богу. Внизу ангелы в узком смысле слова, архангелы и начала, выше - ангелы господства, силы и власти, и в непосредственной близости от божественной Троицы располагаются херувимы, серафимы и престолы. К божественному миру относится сфера рая - дивного неземного блаженства, которым упиваются праведные бессмертные души. Противоположностью рая выступает ад, где души грешников расплачиваются за свои злодеяния вечными муками. Правда, в соответствии с неканоническими представлениями Христос спускался в ад, благодаря чему адские муки перестали быть вечными, и каждая душа приобрела возможность спасения, однако такой взгляд разделяется далеко не всеми.

Часть сакрального (священного) пространства присутствует и в земном эмпирическом мире. Это пространство храмов, которое становится особенно близким к Богу во время богослужений.

Разнятся в религиозных картинах мира и представления о времени. Для политеизма древних греков мифологическое время выступает прежде всего как циклическое, история не имеет направленности. Некогда из первозданного Хаоса появился Космос, и с тех пор мир живет космическими природными циклами, связанными с земледельческими работами. Правда, в некоторых античных источниках мы встречаем мнение о том, что нынешнее человечество оставило позади Золотой век и нынче пребывает в веке Железном, однако такое видение скорее исключение, чем правило.

Буддизм рассказывает нам о периодах космического времени, которые носят название "кальпы". Каждая кальпа длится 4 миллиарда 320 миллионов лет, после чего происходит сгорание Вселенной. Причиной гибели мира всякий раз становятся накопленные грехи живых существ. Кальпы делятся на меньшие циклы - юги: Крита-юга, Трета-юга, Двапара-юга и Кали-юга, которая называется также Железным веком, и в которой мы пребываем сейчас. Кроме того, буддизм, как и другие религии, имеет свое мифологическое время, в котором происходят чудесные события: рождение Будды, подвиги многочисленных богов и героев. Мифологическое время всякой религии - судьбоносные дни и часы - находит свое выражение в религиозных праздниках. Тогда обычное время превращается для верующего в сакральное. Всякий торжественный праздничный обряд - это символическое воспроизведение священного события, расположенного в мифологическом времени. Если мы празднуем Рождество Христово, то символически рождение Христа происходит снова и снова, а верующий выступает в этом случае как лицо, лично причастное к великому и прекрасному событию.

Для христианства мировое время оказывается выстроенным линейно. История - это путь, который имеет свое начало, череду важных промежуточных этапов-событий и венчается концом. История не циклична, не бессмысленна, она следует в определенном направлении, и направление это определено Богом. Сотворение мира, грехопадение, пришествие Христа - те вехи пути, которые уже миновали. Грешное человечество направляется к следующей вехе - второму пришествию и Страшному суду, после которых все в корне изменится, в том числе исчезнет нынешнее человеческое время: последовательность убегающих дней, заставляющих людей стариться и умирать.

Каково же место человека в религиозных картинах мира? В древнегреческих представлениях этот вопрос не становится предметом специальной рефлексии. Человек создан

богами, которые, в сущности, очень похожи на людей, хотя и тесно связаны с природными стихиями. Подобно богам, он имеет свою судьбу и должен идти по жизни как героический фаталист, принимающий все, что посылает ему неумолимый рок. Он полон духа соревновательности и самоутверждения, ищет побед, его достоинство состоит в возможности смело глядеть в глаза смерти, над которой он может и посмеяться презрительным смехом Олимпийских богов. Когда приходит его час, он превращается в тень в царстве мертвых, где подземные власти решают, должен ли он расплачиваться за свои грехи и дерзости, либо может отправиться на блаженные острова. Для греков жизнь человека - не проблема, а просто жизнь, которую надо прожить как положено.

Буддизм видит судьбу человека как чрезвычайно печальную. Человек принадлежит к низшим ступеням мира форм, он подчинен закону кармы - причин и следствий. Всякий раз конкретная форма распадается, тело умирает, но причины, созданные поведением человека при жизни, определяют, где и кем ему снова родиться. Душа возвращается в мир, исполненный страданий, и пожинает плоды своего прошлого поведения, хотя и не помнит, чем провинилась прежде. Поскольку земная жизнь - это сплошное страдание (болезни, утраты, разочарования, смерть), постольку высшая цель для человека - "остановить колесо сансары", прекратить цепь перерождений, которая тянется в дурную бесконечность. Мудрец желает стать Буддой, т.е. просветленным, тем, кто способен отказаться от желаний, порождающих страдания, и перейти в состояние нирваны - вечного блаженного покоя, при котором личность растворяется во Вселенской пустоте. Потеря личности, индивидуальности, обладающей желаниями - важнейшая цель человека. От индивидуальности - все зло. В буддизме избавиться от "я" и побороть страсти, привязывающие к земле, человеку помогают бодхисаттвы - существа, которые уже могли бы быть буддами, но задержались для того, чтобы помочь всем страдающим обрести истинный путь.

Христианство, как никакая другая религия рассматривает бытие человека в качестве трагического и разорванного. Дело в том, что человек создан по образу и подобию божьему, он может быть поистине "сыном божьим, соработником Бога", но грех Адама и Евы выбросил человечество из райских рощ на землю, в мир, полный тягот, несовершенства и смерти. Человек грешен. Грешен любой, даже новорожденный младенец, который наследует первородный грех уже в силу того, что рожден на земле плотскими родителями и потому несет в себе зерна всех страстей, плодящих зло. Человек, имеющий душу - божественную искру, тем не менее все время употребляет не по назначению драгоценный подарок Бога свободу. Он применяет ее для удовлетворения плотских желаний, жажды власти, самоутверждения, для того, чтобы тешить свою гордыню. Но всех людей ждет впереди Страшный суд, который определит посмертную судьбу каждого. Воскрешенные Господом в теле (а душа и тело для христианства едины), одни обретут вечное блаженство, другие - вечные муки. Поэтому тот, кто хочет получить бессмертие в раю, должен следовать всем нравственным поучениям христианской церкви, твердо верить в основные положения христианства, молиться Христу, вести праведный и добродетельный образ жизни, не поддаваясь искушениям плоти и гордыни. Христос всегда помогает ревностно верующему побороть грех.

Таковы религиозные картины мира, тесно связанные с религиозным мировоззрением.

Литература

Гроф С. За пределами мозга. М., 1993.

Крывелев И. А. История религий. М., 1988.

Крымский С. Б., Кузнецов В. И. Мировоззренческие категории в современном естествознании. Киев, 1983.

Культура, человек и картина мира. М., 1987.

Лось В. А. Основы современного естествознания. М., 2000.

Михайловский В. Н., Хон Г. Н. Диалектика формирования современной научной картины мира. М., 1989.

Научная картина мира: общекультурное и внутринаучное функционирование. Свердловск, 1985.

Степин В. С. Философская антропология и философия науки. М., 1992.

Степин В. С, Кузнецова Л. Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. М., 1994.

Шюц А. Структура повседневного мышления // Социс. 1988. № 2. Элиаде М. Священное и мирское. М., 1984.

Глава XII

БУДУЩЕЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

1. Человечество как субъект истории. 2. Мировая ситуация начала XXI столетия. 3. Глобальные проблемы. Угрозы и надежды наших дней. 4. Сценарии будущего. Запад-Восток-Россия в диалоге культур

1. Человечество как субъект истории

Эта глава о человечестве. О людях мира. Обо всех нас. О нашем будущем. В наше время динамичное и противоречивое, в пору социальных катаклизмов и назревающих природных катастроф люди Земли все пристальнее вглядываются в собственный облик, осмысливают истекшее, стремятся понять перспективы грядущего.

В ходе истории ныне обнаруживаются незнаемые ранее ситуации, "вечные" проблемы наполняются новым содержанием. Вот почему стоит обратиться к вопросу "Кто мы сегодня?", "Что такое человечество?" С какого рода вызовом оно сегодня столкнулось? И как стоит отвечать на вызов эпохи? Что нас ожидает?

Итак, что есть человечество? Каковы его особенности как субъекта истории? Какие коллизии присущи ему во всепланетном масштабе? В чем его актуальные проблемы?

Ответ на эти вопросы отнюдь не прост. Прежде всего выясним, насколько применим здесь тот первый критерий, который используется при отличении мнимых проблем от действительных, т.е. критерий наличия, существования. Дело в том, что история мысли знает немало иллюзорных, мнимых или ложных псевдопроблем. Над их разрешением подчас многие годы бьются ученые и философы, в конце концов с горечью убеждаясь, что они вопрошали пустоту. И чтобы не оказаться в подобном незавидном положении, определим - существует ли тот объект, который мы намерены анализировать? Иными словами - существует ли то что именуется "человечество", есть ли оно?

Конечно, в такой постановке этот вопрос может вызвать недоумение. Да разве кто-либо сомневается в том, что мы есть? Можно спорить о том, что такое человечество, чем оно отличается от других составляющих мира, но как-то странно сомневаться в его наличии, реальном бытии.

Однако не будем спешить с оценками подобного вопроса. Действительно, факт наличия самих себя, других индивидов, многих людей не оспаривается ни одним здравомыслящим человеком, будь он просто наивный реалист или философ-профессионал. Каждый ясно понимает (если он не абсолютный субъективист-солипсист), что существуют независимо от него другие люди. Люди - да. Множество людей - несомненно. Для того, чтобы это утверждать нет нужды в теоретических размышлениях. Это очевидно.

Но вот существует ли такой субъект деятельности, действующий агент истории, как человечество? При ответе на этот вопрос необходимы теоретические доказательства. В поисках ответа на него даже выдающиеся умы не раз становились в тупик. Сошлемся хотя бы на А. И. Герцена, яркого и благородного отечественного мыслителя. В книге "Былое и думы" он говорил, что, по его разумению, слово "человечество" препротивное, оно не выражает ничего определенного, а только к смутности всех остальных понятий подбавляет еще какого-то полубога.

В современной западной философии содержится немало попыток доказать, что человечество как нечто единое целое - это фикция. Так например американский философ Стюарт Чейз в книге "Тирания слов" утверждая, что человечества нет как самостоятельной сущности, восклицал: "Попробуйте позвать: Эй Человечество, сюда! И ни один Адам не откликнется на ваш призыв".

Не вписываются представления о едином человечестве в концепцию так называемых локальных цивилизаций. Знаменитый культуролог Освальд Шпенглер в книге "Закат Европы" утверждал, что человечество - пустое слово и что его надо исключить из круга проблем исторических форм. В том же духе размышлял английский философству

ющий историк Арнольд Тойнби. В его изложении человечества нет, а есть некоторые независимые культурно-исторические системы ("цивилизации") возникающие, становящиеся, развивающиеся и гибнущие, наподобие биологических организмов.

Как видно, скептиков, подвергающих сомнению реальность феномена "человечество" немало. Но человечество существует реально и объективно, независимо от умственных изысков тех или иных теоретиков. Есть человечество как фрагмент объективного мира, есть его всемирная история, многочисленными исследованиями уже давно зафиксированы ее единство и всеобщность.

Отечественные историки последних десятилетий от Н. Конрада до Б. Поршнева, от Л. Гумилева до Л. Васильева показали, что общая концепция исторического процесса может быть отстроена лишь на материале истории всего человечества, которое и является подлинным субъектом истории. Понятно, что всемирная история складывается из истории отдельных народов, этносов, государств, каждое из которых имеет собственное лицо. И все же нельзя не согласиться и с тем, что человечество это краевая категория, предельное понятие всякого историософского, социологического размышления.

Единство человечества на любых этапах его бытия определено единством его биологической организации. Люди образуют единый вид. Дети Земли - часть ее биосферы, люди едины по своему физическому облику, морфологическим признакам, генетическим характеристикам, антропоморфическим постоянным. Те или иные различия типа расовых признаков - это лишь варианты единого основания.

Люди Земли едины сущностно-социально. Когда-то ранний К. Маркс убедительно заметил, что именно в переработке предметного мира человек впервые действительно утверждает себя как родовое существо, производство есть его деятельная родовая жизнь. Трудовая деятельность есть прежде всего то, что объединяло в человечество маленькие группы перволюдей, рассеянные по просторам доисторической Ойкумены. Понятно, что аборигены Австралии, мигрировавшие туда около 30 тысяч

лет назад из Азии, не имели прямых контактов с обитателями валдайских стоянок или жителями грота Тешик-Таш в Средней Азии. И все же эти группы людей были частями целого, единицами человечества, а не чего-либо другого. Где бы ни жили перволюди они вышли из единого корня, их действия коррелированы (соответственны, соотнесены) в силу однородности жизнедеятельности, их единит субстанция труда, она их делает гранями целостности.

Люди Земли едины интеллектуально и культурно. В любом акте логического размышления можно усмотреть скрепы, стягивающие миллионы и миллионы индивидов, сотни и сотни поколений в нечто единое. Природа Разума (при всей ее историчности) все же едина, она одна и та же у всех народов и индивидов, сколь угодно разнящихся по всем другим культурно-историческим признакам. Наличие логики требует от ума признания наличия человечества. Оперирование культурными символами роднит людей любых эпох, разных мест проживания. Не даром иногда человека величают: символическое животное.