Кочеткова А. В., Филиппов В. Н., Скворцов Я. Л., Тарасов А. С. 34 страница

Рост научного знания осуществляется, по его мнению, методом проб и ошибок и есть не что иное как способ выбора теории в определенной проблемной ситуации - вот что делает науку рациональной и обеспечивает ее прогресс. Поппер указывает на некоторые сложности, трудности и даже реальные опасности для этого процесса. Среди них такие факторы как, например, отсутствие воображения, неоправданная вера в формализацию и точность, авторитаризм. К необходимым средствам роста науки философ относит такие моменты как язык, формулирование проблем, появление новых проблемных ситуаций, конкурирующие теории, взаимная критика в процессе дискуссии.

В своей концепции Поппер формулирует три основных требования к росту знания. Во-первых, новая теория должна исходить из простой, новой, плодотворной и объединяющей идеи. Во-вторых, она должна быть независимо проверяемой, т.е. вести к представлению явлений, которые до сих пор не наблюдались. Иначе говоря, новая теория должна быть более плодотворной в качестве инструмента исследования. В-третьих, хорошая теория должна выдерживать некоторые новые и строгие проверки. Теорией научного знания и его роста является эпистемология, которая в процессе своего формирования становится теорией решения проблем, конструирования, критического обсуждения, оценки и критической проверки конкурирующих гипотез и теорий.

Свою модель роста научного познания Поппер изображает схемой: Р1 - ТТЕЕ - Р2, где Р1 - некоторая исходная проблема, ТТ - предположительная пробная теория, т.е. теория, с помощью которой она решается, ЕЕ - процесс устранения ошибок в теории путем критики и экспериментальных проверок, Р2 новая, более глубокая проблема, для решения которой необходимо построить новую, более глубокую и более информативную теорию.

Общая схема (модель) историко-научного процесса, предложенная Т. Куном, включает в себя два основных этапа. Это "нормальная наука", где безраздельно господствует парадигма, и "научная революция" - распад парадигмы, конкуренция между альтернативными парадигмами и, наконец, победа одной из них, т.е. переход к новому периоду "нормальной науки". Кун полагает, что переход одной парадигмы к другой через революцию является обычной моделью развития, характерной для зрелой науки. (Более подробно об этом процессе и его особенностях идет речь в следующем параграфе данной главы).

Что же происходит в ходе этого процесса с правилами-предписаниями? Допарадигмальный период характеризуется соперничеством различных школ и отсутствием общепринятых концепций и методов исследования. Для этого периода в особенности характерны частые и серьезные споры о правомерности методов, проблем и стандартных решений. На определенном этапе эти расхождения исчезают в результате победы одной из школ. С признания парадигмы начинается период "нормальной науки", где формулируются и широко применяются (правда не всеми и не всегда осознанно) самые многообразные и разноуровневые (вплоть до философских) методы, приемы и нормы научной деятельности.

Кризис парадигмы есть вместе с тем и кризис присущих ей "методологических предписаний". Банкротство существующих правил-предписаний означает прелюдию к поиску новых, стимулирует этот поиск. Результатом это

го процесса является научная революция - полное или частичное вытеснение старой парадигмы новой, несовместимой со старой.

В ходе научной революции происходит такой процесс как смена "понятийной сетки", через которую ученые рассматривали мир. Изменение (притом кардинальное) данной "сетки" вызывает необходимость изменения методологических правил-предписаний. Ученые - особенно мало связанные с предшествующей практикой и традициями - могут видеть, что правила больше не пригодны, и начинают подбирать другую систему правил, которая может заменить предшествующую, и которая была бы основана на новой "понятийной сетке". В этих целях ученые, как правило, обращаются за помощью к философии и обсуждению фундаментальных положений, что не было характерным для периода "нормальной науки".

Кун отмечает, что в период научной революции главная задача ученых-профессионалов как раз и состоит в упразднении всех наборов правил, кроме одного - того, который "вытекает" из новой парадигмы и детерминирован ею. Однако упразднение методологических правил должно быть не их "голым отрицанием", а "снятием", с сохранением положительного. Для характеристики этого процесса сам Кун использует термин "реконструкция предписаний".

Ст. Тулмин в своей эволюционной эпистемологии рассматривал содержание теорий как своеобразную "популяцию понятий", а общий механизм их развития представил как взаимодействие внутринаучных и вненаучных (социальных) факторов, подчеркивая, однако, решающее значение рациональных компонентов. При этом он предлагал рассматривать не только эволюцию научных теорий, но и проблем, целей, понятий, процедур, методов, научных дисциплин и иных концептуальных структур.

Ст. Тулмин сформулировал эволюционистскую программу исследования науки, центром которой стала идея исторического формирования и функционирования "стандартов рациональности и понимания, лежащих в основании научных теорий". Рациональность научного знания определяется его соответствием стандартам понима

ния. Последние изменяются в ходе эволюции научных теорий, трактуемой Тулминым как непрерывный отбор концептуальных новшеств. Он считал очень важным требование конкретно-исторического подхода к анализу развития науки, "многомерность" (всесторонность) изображения научных процессов с привлечением данных социологии, социальной психологии, истории науки и др. дисциплин.

И. Лакатос уже в ранней своей работе "Доказательства и опровержения" четко заявил о том, что "догматы логического позитивизма гибельны для истории и философии математики". История математики и логика математического открытия, т.е. филогенез и онтогенез математической мысли "не могут быть развиты без критицизма и окончательного отказа от формализма". Последнему (как сути логического позитивизма) Лакатос противопоставляет программу анализа развития содержательной математики, основанную на единстве логики доказательств и опровержений. Этот анализ и есть не что иное как логическая реконструкция реального исторического процесса научного познания. Линия анализа процессов изменения и развития знания продолжается затем философом в серии его статей и монографий, в которых изложена универсальная концепция развития науки, основанная на идее конкурирующих научно-исследовательских программ (например, программы Ньютона, Эйнштейна, Бора и др.).

Под научно-исследовательской программой философ понимает серию сменяющих друг друга теорий, объединяемых совокупностью фундаментальных идей и методологических принципов. Поэтому объектом философско-методологического анализа оказывается не отдельная гипотеза или теория, а серия сменяющих друг друга во времени теорий, т.е. некоторый тип развития.

Лакатос рассматривает рост зрелой (развитой) науки как смену ряда непрерывно связанных теорий - притом не отдельных, а серии (совокупности) теорий, за которыми стоит исследовательская программа. Иначе говоря, сравниваются и оцениваются не просто две теории, а теории и их серии в последовательности, определяемой реализацией исследовательской программы. Согласно Лака

тосу, фундаментальной единицей оценки должна быть не изолированная теория или совокупность теорий, а "исследовательская программа". Основными этапами в развитии последней, согласно Лакатосу, являются прогресс и регресс, граница этих стадий - "пункт насыщения". Новая программа должна объяснить то, что не могла старая. Смена основных научно-исследовательских программ и есть научная революция.

Лакатос называет свой подход историческим методом оценки конкурирующих методологических концепций, оговаривая при этом, что он никогда не претендовал на то, чтобы дать исчерпывающую теорию развития науки. Предложив "нормативно-историографический" вариант методологии научно-исследовательских программ, Лакатос, по его словам, попытался "диалектически развить этот историографический метод критики".

П. Фейерабенд исходил из того, что существует множество равноправных типов знания, и данное обстоятельство способствует росту знания и развитию личности. Философ солидарен с теми методологами, которые считают необходимым создание такой теории науки, которая будет принимать во внимание историю. Это тот путь, по которому нужно следовать, если мы хотим преодолеть схоластичность современной философии науки.

Фейерабенд делает вывод о том, что нельзя упрощать науку и ее историю, делать их бедными и однообразными. Напротив, и история науки, и научные идеи и мышление их создателей должны быть рассмотрены как нечто диалектическое сложное, хаотичное, полное ошибок и разнообразия, а не как нечто неизменное или однолинейный процесс. В этой связи Фейерабенд озабочен тем, чтобы и сама наука и ее история, и ее философия развивались в тесном единстве и взаимодействии, ибо возрастающее их разделение приносит ущерб каждой из этих областей и их единству в целом, а потому этому негативному процессу надо положить конец.

Американский философ считает недостаточным абстрактно-рациональный подход к анализу роста, развития знания. Ограниченность этого подхода он видит в том, что он по сути отрывает науку от того культурно-историчес

кого контекста, в котором она пребывает и развивается. Чисто рациональная теория развития идей, по словам Фейерабенда, сосредоточивает внимание главным образом на тщательном изучении "понятийных структур", включая логические законы и методологические требования, лежащие в их основе, но не занимается исследованием неидеальных сил, общественных движений, т.е. социокультурных детерминант развития науки. Односторонним считает философ социально-экономический анализ последних, так как этот анализ впадает в другую крайность - выявляя силы, воздействующие на наши традиции, забывает, оставляет в стороне понятийную структуру последних.

Фейерабенд ратует за построение новой теории развития идей, которая была бы способна сделать понятными все детали этого развития. А для этого она должна быть свободной от указанных крайностей и исходить из того, что в развитии науки в одни периоды ведущую роль играет концептуальный фактор, в другие - социальный. Вот почему всегда необходимо держать в поле зрения оба этих фактора и их взаимодействие.

После постпозитивизма развитие эволюционной эпистемологии пошло по двум основным направлениям. Во-первых, по линии т. н. альтернативной модели эволюции (К. Уоддингтон, К. Халквег, К. Хугер и др.) и, во-вторых, по линии синергетического подхода. К. Уоддингтон и его сторонники считали, что их взгляд на эволюцию дает возможность понять, как такие высоко структурированные системы как живые организмы или концептуальные системы могут посредством управляющих воздействий самоорганизовываться и создавать устойчивый динамический порядок. В свете этого становится более убедительной аналогия между биологической и эпистемологической эволюцией, чем модели развития научного знания, опирающиеся на традиционную теорию эволюции.

Синергетический подход сегодня становится все более перспективным и распространенным, во-первых, потому, что идея самоорганизации лежит в основе прогрессивной эволюции, которая характеризуется возникновением все более сложных и иерархически организованных систем; во-вторых, она позволяет лучше учитывать воздействие

социальной среды на развитие научного познания; в-третьих, такой подход свободен от малообоснованного, а потому совершенно неубедительного метода "проб и ошибок", выдвигаемого К. Поппером и его последователями в качестве средства решения научных проблем.

Из основных идей (принципов) синергетики, которые играют решающую роль - в том числе и при анализе роста, развития знания - отметим следующие:

- Существенной характеристикой современного мира является эволюционность, необратимый исторический характер процессов развития, а также возможность решающего влияния малых событий и действий на общее течение событий.

- Для сложноорганизованных целостных систем характерна не единственность, а множественность путей развития (многовариантность, альтернативность), что не исключает момент их строгой количественной заданности, а также возможности выбора наиболее оптимальных из них.

- Сложноорганизованным системам нельзя навязывать пути их развития, а необходимо понять, как способствовать их собственным тенденциям развития. Это проблема самоуправляемого развития ("принцип кормчего"). Речь идет о том, что человеческий разум еще очень далек от того, чтобы сделать мировой эволюционный процесс управляемым. Но в его силах понять и, возможно, организовать систему воздействий на природу и общественные процессы так, чтобы обеспечить желаемые тенденции развития.

- Поскольку для сложных саморазвивающихся систем, как правило, существует несколько альтернативных путей развития, то с выбором пути в точках ветвления (бифуркации) проявляет себя некая предопределенность, пред-детерминированность развертывания процесса.

- Взаимодействие системы с внешним миром, ее погружение в неравновесные условия может стать исходным пунктом в формировании новых динамических состояний - диссипативных структур. Последние есть состояния материи, отражающие взаимодействие данной системы с окружающей средой.

- Вблизи точек бифуркации в системах наблюдаются значительные флуктуации. Такие системы как бы "колеблются" перед выбором одного из нескольких путей эволюци. Небольшая флуктуация может послужить началом эволюции в совершенно новом направлении, которое резко изменит все поведение макроскопической системы.

- На всех уровнях самоорганизации источником порядка является неравновесность (необратимость), которая есть то, что порождает "порядок из хаоса", вызывает возникновение нового единства.

- Хаос может выступать в качестве созидающего начала, конструктивного механизма эволюции.

- Любые природные, а тем более социальные процессы имеют стохастическую (случайную, вероятностную) составляющую и протекают в условиях той или иной степени неопределенности.

- Будущее состояние системы как бы организует, формирует, изменяет наличное ее состояние. Причем в точках бифуркации зависимость настоящего, а следовательно, и будущего от прошлого практически исчезает.

- Существование этих двух свойств порождает принципиальную непредсказуемость эволюции, а следовательно, и необратимость времени.

- По мере усложнения организации систем происходит одновременное ускорение процессов развития и понижение уровня их стабильности.

- В любых состояниях неустойчивой социальной среды действия каждого отдельного человека могут влиять на макросоциальные процессы.

- Зная тенденции самоорганизации системы, можно миновать многие зигзаги эволюции, ускорять ее.

Таким образом, идеи целостности (несводимости свойств целого к сумме свойств отдельных элементов), иерархичности, развития и самоорганизации, взаимосвязи структурных элементов внутри системы и взаимосвязи с окружающей средой становятся предметом специального исследования в рамках самых различных наук, в том числе и в теории познания.

5. Научные революции и смена типов рациональности

Научные революции - это те этапы развития науки, когда происходит смена исследовательских стратегий, задаваемых ее основаниями. Основания науки включают несколько компонентов. Главные среди них: идеалы и методы исследования (представления о целях научной деятельности и способах их достижения); научная картина мира (целостная система представлений о мире, его общих свойствах и закономерностях, формирующаяся на основе научных понятий и законов); философские идеи и принципы, обосновывающие цели, методы, нормы и идеалы научного исследования.

Например, в классической науке XVII-XVIII вв. идеалом было получение абсолютно истинных знаний о природе; метод познания сводился к поиску механических причин, детерминирующих наблюдаемые явления; научная картина мира носила механический характер, так как любое знание о природе и человеке редуцировалось к фундаментальным законам механики; классическая наука находила свое обоснование в идеях и принципах материалистической философии, которая рассматривала познание как отражение в разуме познающего субъекта свойств объектов, существующих вне и независимо от субъекта.

Как и почему происходят научные революции? Один из первых разработчиков этой проблемы, американский философ Т. Кун делил этапы развития науки на периоды "нормальной науки" и научной революции. В период "нормальной науки" подавляющее число представителей научного сообщества принимает определенные модели научной деятельности или парадигмы, в терминологии Куна (парадигма: греч. paradeigma - пример, образец), и в их рамках решает все научные "задачи-головоломки". В содержание парадигм входят совокупность теорий, методологических норм, ценностных стандартов, мировоззренческих установок. Период "нормальной науки" заканчивается, когда появляются проблемы и задачи, не разрешимые в рамках существующей парадигмы. Тогда она "взрывается", и ей на смену приходит новая парадигма. Так происходит революция в науке.

Можно выделить четыре научные революции. Первой из них была революция XVII в., ознаменовавшая собой становление классической науки. Вторая произошла в конце XVIII - первой половине XIX вв. и ее результатом был переход от классической науки, ориентированной в основном на изучение механических и физических явлений, к дисциплинарно организованной науке. Появление таких наук, как биология, химия, геология и др., способствует тому, что механическая картина мира перестает быть общенаучной и общемировоззренческой. Биология и геология вносят в картину мира идею развития, которой не было в механической картине мира.

Специфика объектов, изучаемых в биологии, геологии не могла быть выражена с помощью методов исследования классической науки: нужны были новые идеалы объяснения, учитывающие идею развития.

Происходят изменения и в философских основаниях науки. Центральные проблемы философии в этот период: вопросы дифференциации и интеграции научного знания, полученного в разных научных дисциплинах, соотношения различных методов научного исследования, классификация наук и поиск ее критериев.

Эта революция была вызвана появлением принципиально новых, не имеющих места в классической науке объектов исследования, что и повлекло изменения норм, идеалов, методов. Что же касается познавательных установок классической науки, то, как считает современный отечественный философ В. С. Степин, в период становления дисциплинарно организованной науки они не претерпели существенных изменений.

Третья революция охватывает период с конца XIX до середины XX в. Революционные преобразования произошли сразу во многих науках: в физике были разработаны релятивистская и квантовая теории, в биологии - генетика, в химии - квантовая химия и т.д. Возникают новые отрасли научного знания кибернетика и теория систем. В результате сформировалось новое, неклассическое, естествознание, основания которого радикально отличались от оснований классической науки.

Идеалы и нормы неклассической науки базировались на отрицании разумно-логического содержания онтологии, способности разума строить единственно верную идеальную модель реальности, позволяющую получать единственно истинную теорию. Допускалась возможность признавать истинность сразу нескольких теорий.

Изменяется идеал объяснения и описания. Если в классической науке объяснению приписывалась способность давать характеристику объекта, как он "сам по себе", то в неклассической науке в качестве необходимого условия объективности объяснения и описания выдвигалось требование учитывать и фиксировать факт взаимодействия объекта с приборами, с помощью которых он исследовался. Наука признала, что мышлению объект не дан в его "природно-девственном", первозданном состоянии: оно изучает не объект как он есть "сам по себе", а как явилось в наблюдении его взаимодействие с прибором.

Возникла соответствующая неклассическому естествознанию картина мира, в которой появилось представление о природе как сложном динамическом и иерархизированном единстве саморегулирующихся систем.

Изменились и философские основания науки. Философия ввела в систему обоснований последней идею исторической изменчивости научного знания, признала относительность истины, разработала представление об активности субъекта познания. Так, в философии Канта активность субъекта сводилась к его способности самому конституировать мир явлений, т.е. мир объектов научного знания. Очевидно, что ни о каком познании объекта как он "есть на самом деле", не могло быть и речи. Существенные изменения претерпели многие философские категории, с помощью которых философия решала проблемы научного познания. Это относится к категориям часть, целое, причина, случайность, необходимость и т.д. Изменение их содержания обусловливалось обнаружением в науке того факта, что сложные системы не подчиняются, например, классическому принципу, согласно которому целое есть сумма его частей, целое всегда больше его

части. Стало ясно, что целое и часть находятся в более сложных взаимоотношениях в сложных системах. Большое внимание стало уделяться категории случайность, ибо наука открыла огромную роль случайности в становлении законов необходимости.

Четвертая научная революция началась в последней трети XX вв. и сопровождалась появлением постнеклассичес-кой науки. Объектами исследования на этом этапе развития науки становятся сложные системные образования, которые характеризуются уже не только саморегуляцией (с такими объектами имела дело и неклассическая наука), но и саморазвитием. Научное исследование таких систем требует принципиально новых стратегий, которые частично разработаны в синергетике. Синергетика (греч. synergeia - совместный, согласованно действующий) - это направление междисциплинарных исследований, объектом которых являются процессы саморазвития и самоорганизации в открытых системах (физических, химических, биологических, экологических, когнитивных и т.д.). Было выявлено, что материя в ее форме неорганической природы способна при определенных условиях к самоорганизации. Синергетика впервые открыла механизм возникновения порядка из хаоса, беспорядка.

Это открытие было революционным, ибо прежде наука признавала эволюцию только в сторону увеличения энтропии системы, т.е. увеличения беспорядка, дезорганизации, хаоса. Синергетика обнаружила, что система в своем развитии проходит через точки бифуркации (состояния неустойчивости) и в эти моменты она имеет веерный набор возможностей выбора направления дальнейшего развития. Реализоваться этот выбор может путем небольших случайных воздействий, которые являются своеобразным "толчком" системы в формировании новых устойчивых структур. Если принять во внимание этот факт, то становится очевидным, что взаимодействие человека с такого рода системами требует повышенной ответственности, так как человеческое действие и может стать тем "небольшим случайным воздействием", которое видоизменит пространство возможных состояний системы. Субъект становится причастным к выбору системой некоторого пути

развития из возможных. А так как сам выбор необратим, а возможный путь развития системы не может быть просчитан с большой достоверностью, то проблема ответственности человека за бездумное вмешательство в процесс саморазвития сложных систем становится очевидной.

Сказанное позволяет сделать вывод, что постнеклассическая наука имеет дело с системами особой сложности, требующими принципиально новых познавательных стратегий. Здесь картина мира строится на основе идей эволюции и исторического развития природы и человека. Все специальные картины мира, которые формируются в различных науках, уже не могут претендовать на адекватность. Они становятся лишь относительно самостоятельными фрагментами общенаучной картины мира.

Для изучения и описания саморазвивающихся систем с вариабельным поведением не пригодны статические идеальные модели. Требуется строить сценарии, включая в них точки бифуркации и возможные пути развития систем. Это привело к существенной перестройке норм и идеалов исследования.

Так, осуществить построение идеальной модели уже невозможно без использования компьютерных программ, которые позволяют вводить большое число переменных и цель исторической реконструкции изучаемого объекта.

Рассмотрим пример. Допустим, объектом научного исследования является биосфера - природный сложный комплекс, в который включен в качестве компонента человек. Последний в процессе своей производственной деятельности взаимодействует с биосферой и влияет на ее структуры. Чтобы узнать вредные последствия этого влияния с целью выработки запретов и ограничений на некоторые виды человеческой производственной деятельности, следует построить идеальную модель с огромным числом параметров и переменных. Для обнаружения изменений в биосфере потребуется изучение изменений, происходящих под воздействием промышленности в популяциях, биоценозах (см. значение этих терминов в разделе "Материя"); следовательно, надо задействовать параметры, связанные с состоянием рек, озер, морей, океанов, лесов, гор, атмосферы и т.д.). Очевидно, что классичес

кая идеальная модель не в состоянии связать в целостность все это огромное число параметров и переменных. Здесь не обойтись без особого математического эксперимента на ЭВМ, без специальных компьютерных программ и т.д.

Следует отметить и еще одну существенную особенность норм и идеалов постнеклассической науки. Из вышеприведенного примера явствует, что объяснение и описание исследуемого объекта не может быть ценностно-нейтральным. В составе объективно истинного анализа будут присутствовать аксиологические факторы, а ориентация на истинность будет соотноситься с этическими и гуманистическими принципами.

По-новому строятся и философские основания постнеклассической науки. Философия фиксирует зависимость научного познания от социальности и состояния культуры, с ее ценностными и мировоззренческими ориентациями, а также признает историческую изменчивость онтологических допущений, идеалов и норм познания. Многие особенности философских оснований постнеклассической науки выражены в философии постмодерна.

Научные революции были одновременно сменой типов рациональности. Тип научной рациональности - это состояние научной деятельности, представленной как отношение "субъект - средства исследования - объект" и направленной на получение объективной истины. На разных этапах исторического развития науки, наступающих после научных революций, доминировал свой тип научной рациональности. Описанным выше научным революциям соответствуют, как считает В. С. Степин, классический, неклассический, постнеклассический типы научной рациональности.

Классический тип рациональности в научной деятельности, понятой как отношение "субъект - средства - объект", выделяет объект в качестве главного компонента указанного отношения. При этом усилия ученого тратятся на то, чтобы как можно полнее исключить из теоретического объяснения и описания объекта все, что относится к субъекту, средствам и методам познания. В этом усматривается необходимое условие получения

объективного и истинного знания об объекте. На этапе классического типа рациональности ни ученые, ни философы не учитывают активность субъекта, влияние познавательных средств на процесс познания, а также не осознают социокультурной обусловленности содержания оснований науки.

Неклассический тип научной рациональности, в отличие от классического, характеризуется осознанием влияния познавательных средств на объект. Это влияние учитывается и вводится в теоретические объяснения и описания. То есть в отношении "субъект - средства - объект" внимание исследователя акцентируется на объекте и одновременно на средствах. А так как средства познания использует субъект, то начинает приниматься во внимание его активность. Но по-прежнему не осознается тот факт, что цели науки, определяющие стратегии исследования и способы формирования, выделения объектов, обусловлены мировоззренческими и ценностными установками, доминирующими в культуре.

Постнеклассический тип рациональности - это выход на уровень осознания того факта, что знания об объекте соотносятся не только с особенностями его взаимодействия со средствами (а значит, соотносятся и с субъектом, использующим эти средства), но и с ценностно-целевыми структурами деятельности субъекта. Другими словами, признается, что субъект влияет на содержание знаний об объекте не только в силу применения особых исследовательских средств и процедур, но и в силу своих ценностно-целевых установок, которые напрямую связаны с вненаучными, социальными ценностями и целями. В постклассике социальная жизнь, ее ценности и цели признаны компонентами (явными или неявными) научного знания об объекте, что с неизбежностью перестраивает весь категориальный аппарат философии науки и гносеологии.

Смена типов рациональности есть процесс углубления рефлексивной работы мышления, сопровождающей познавательную деятельность. Ее изменение и усложнение обусловлено как внутринаучными причинами (накопление факторов, не находящих объяснения в рамках существующей научной парадигмы; открытие новых типов

объектов, связанное, например, с совершенствованием приборов и приемов наблюдения, появлением новых математических методов и т.д.), так и причинами вненаучными (ценностные и мировоззренческие ориентиры и установки в культуре той или иной эпохи).