Внезапно в зал вошла пасторша

- Что ты сидишь в потёмках, Дженни? Нам с тобой надо переговорить о тысяче вещей и принять какое-то решение. И чем скорее мы это сделаем, тем легче будет нам выпутаться.

Пасторша опустила шторы и зажгла лампу. И всё обаяние письма, которое Дженни успела спрятать, улетучилось. Вместе с матерью в комнату ворвался вихрь страстей. И снова в Дженни запылали бунт и протест.

- Будем ли мы с тобой судиться с Бенедиктом? Ведь Алису вырвать без суда будет невозможно. А нам девчонка необходима в доме.

- Я думаю, мама, с обсуждением этого вопроса подождем до завтра. Надо спросить кого-то опытного. Мы с вами ничего в этом не понимаем.

- Кроме Тендля, Дженни, у нас нет сейчас никого, кто мог бы растолковать нам юридическую сторону дела. Тебе надо написать ему письмо с извинениями и пригласить к себе. Он так влюблён, что, конечно, будет радёхонек тут же прискакать.

- Ах, мама, после смерти папы вы не даёте мне ни минуты побыть одной и подумать о чём-нибудь, кроме материальной стороны жизни. Но я могу не желать...

- Дженни, ты знаешь, как я тебя люблю, - перебила дочь пасторша. - Я охотно увезла бы тебя в самое шумное место, где бы ты могла развлечься. Но именно сейчас мы с тобой должны не теряя ни минуты продумать, как нам дальше строить нашу жизнь. Но прежде всего Алиса должна быть возвращена домой. И тогда ты можешь выбирать: или немедленно выйдешь замуж за Тендля, или мы поедем путешествовать в поисках подходящих встреч. Замужество с Тендлем имеет, конечно, много преимуществ. Но английский закон строг в части развода до такой степени, что было бы немыслимо освободиться, окажись он неподходящим мужем.

- Да погодите, мама, делить шкуру неубитого медведя. Я согласна написать Тендлю записочку и обещаю вам, что постараюсь повлиять на Алису, не доводя дела до суда. Она девчонка упрямая, но всё же можно попытаться. Я ей напишу и буду звать её приехать повидаться. Ну, мы и постараемся её не выпустить больше. Пусть опекун тогда судится с нами.

- Нет, Алиса не упряма. Если с ней обращаться ласково, - чего нам с тобой никогда не хотелось делать, - из неё можно верёвки вить. Покойный папенька не столько любил её, сколько отлично понимал эту черту её характера и пользовался ею. Девчонка воображала, что он души в ней не чает, и отвечала ему настоящей преданностью. Если хочешь, чтобы Алиса приехала, притворись, что тоскуешь, напиши побольше ласковых слов. Она размечтается и приедет.

Умная Дженни, отлично понимавшая цельность и прямоту характеров отца и сестры, не заблуждалась по поводу их отношений. Она знала сходство вкусов и идей, на которых покоилась их дружба. Но что единственным подходом к Алисе были ласка и призыв к милосердию, - в этом Дженни не сомневалась. Написав коротенькую записку Тендлю, шутливо прося её извинить, - Дженни отдала записку матери, которая настаивала на том, чтобы самой отвезти её молодому человеку.

Правда, пасторша не столько верила в свои дипломатические таланты, сколько ей хотелось теперь убедиться в богатстве Тендля, который жил, судя по адресу, на одной из лучших лондонских улиц. Наскоро перекусив, пасторша отправилась в город. А Дженни села за письмо к Алисе. Сначала ей казалось, что письмо это написать легко и просто. Но прошло уже почти четверть часа, а на листе красовалось трафаретное: "Милая Алиса". Привычное горделиво-снисходительное отношение к сестре, властный, приказной тон, с каким она всегда обращалась с сестрой-дурнушкой, не позволяли ничего другого, что сама Дженни понимала как ласку.

Алиса продолжала ей казаться глупым ребёнком, достаточно упрямым в своём отношении к отцу и лорду Бенедикту, которых она свято чтила. Дженни вспомнила и вид Алисы, и отцовское выражение непреклонной воли, когда она, по мнению сестры, недостаточно почтительно отозвалась о лорде Бенедикте.

Наконец Дженни решила воззвать к гордости Алисы и доказать ей, что невозможно жить в чужом доме в роли приживалки графини Т., тогда как родная сестра обречена ею на одиночество. Дженни так искренно поверила, что она жертва жестокости Алисы, что ей стало легко, и она начала письмо с серии обвинений.

"Ты бросила нас с мамой на произвол судьбы и говоришь, что ты нас очень любишь. Ты даже не интересуешься, как мы живём и будем жить в этом старом, отвратительном, неуютном доме. Если ты думаешь, что для меня и мамы приемлемы те условия, которые ты нам предлагаешь, то, очевидно, ты совсем забыла о наших привычках и вкусах. Кроме того, если бы ты нас любила, ты не только не писала бы таких смехотворных распоряжений, но сказала бы отцу, что он от старости и болезней теряет всякое чувство меры. Тебе, Алиса, известен мой вкус к роскошной жизни. Зачем же ты продолжаешь жить при чужой женщине, которая может заменить тебя хоть десятью швеями. Ведь не всегда же ты будешь сидеть дома. Скоро я выйду замуж, тогда можно будет подыскать приличного мужа тебе. Твои вкусы так скромны, что найти партию будет нетрудно. Если ты искренна в своих словах, не оставляй нас с мамой. Ты ведь знаешь, что нам было нелегко. То, чего нам с нею хотелось, не нравилось отцу и он на всё накладывал вето. Теперь мы, наконец, можем начать жить, как нам хочется. Но для этого надо, чтобы ты была дома. А ты, злая девочка, совсем покинула нас.

Если ты заупрямишься и не пожелаешь возвратиться немедленно домой, нам придется обратиться в суд. И на суде выяснится, что отец был ненормален, огласки чего ты, наверное, не очень хочешь. Что касается твоего письма, - не его лирических мест, - а той части, где ты даёшь свои "распоряжения", то я их просто не принимаю всерьёз. Но об этом поговорим дома, когда ты вернёшься из своей достаточно затянувшейся отлучки. Я кончаю письмо и ещё раз напоминаю тебе, что девушка из общества, случайно попавшая в пасторские дочки, вместо того чтобы занять в свете блестящее положение, не должна жить приживалкой в чужом доме. Возвращайся скорее домой и развяжи нам с мамой руки. До скорого свидания. Твоя Дженни".

Дженни осталась очень довольна своим письмом и, полная сознания исполненного тяжёлого долга, стала ждать возвращения пасторши. Леди Катарина вернулась в довольно плохом расположении духа. Дом мистера Тендля оказался отличным особняком. Но сам хозяин жил на даче, домой заглядывал редко и только по утрам бывал в конторе дяди. Все эти сведения, весьма неохотно, дал ей дворник. С трудом удалось пасторше узнать адрес конторы. Разочарованные мать и дочь решили отправить письмо по почте, так как Дженни категорически воспротивилась желанию матери передать письмо Тендлю в конторе.

И Дженни, и леди Катарина, обе были раздражены неудачей. Обе чувствовали себя одинокими, и обе не знали, чем и как себя занять. Поболтав о всяких пустяках, они отправились спать, не признаваясь друг дружке, как тревожно у них на сердце.

Завистливые струйки пробегали по сердцу Дженни, когда она думала, что вот Алиса сидит в деревне, окруженная мужчинами, и не знает никаких забот, их взял на себя её богатый опекун.

И Дженни решила бороться, вырвав у опекуна Алису, чего бы ей это ни стоило. Если не Тендль, то кто-то другой, но замуж она выйдет, и лорд Бенедикт хорошо запомнит на всю жизнь, как насолила ему Дженни.