Глава 29: Обличение любостяжателей и воззвание к беднякам

О, любостяжатель! Разбойническая твоя душа. Доколе бу­дешь ты мучить бедняка?.. Некогда услышишь ты страш­ное изречение, которое будет сказано тебе: «Идите от Мене проклятии во огнь вечный». Ей, уготовляешь ты сам его себе: но (знаешь ли), какими путями ты его себе готовишь, скажи мне? Ты не знаешь, посему по­слушай и посмотри на дела, какими уготовляешь его себе. Уготовление (себе огня вечного) – есть* попечение, забота и сокровиществование. Готовишь себе (огнь) тем, что только печешься о земных, готовишь себе (огнь) тем, что только заботишься о веществах мира. Готовишь себе (огнь) тем, что только (и делаешь), что сокровиществуешь земные металлы в свою сокровищницу. Ей, готовишь себе (огнь) тем, что собрал сокровища и сокровиществуешь. Но что же за сокровище ты собрал и что сокровиществуешь? Накопил ты и на­копляешь: зависть, злое умышление, злопамятство, вражду. Ей, стяжал ты сокровище, но что стяжал? Стяжал и стяжеваешь: сребролюбие, лихоимство, вымогание роста с нищих. Ей, приобрел ты сокровище, но что приобрел? Приобрел ты блуд, прелюбодейство, мужестрастие, малакию, мужеложство мужеложника. Ей, стяжал ты: расточительное чревоугодие, ненасытное хищение и распутное пьянство. Ей, притяжал ты: тщеславящуюся гордость с кичливым твоим самолюбием и надменностию. Да, стяжал ты нерадивую леность своей беспечности с рассеянною безнадежностию малодушия, с без­божным своим забвением. Да, собрал ты сокровище, но что ты собрал? Собрал: жестокость, малодушие, хулу, гнев, ко­торым озлоблялся против бедных. Ей, накопил ты сокровище, но какое накопил? Накопил: многословие, злословие, осуж­дение, которым судишь ты, что такой-то худой, такой-то пре­зренный, а сам ты будто бы лучше всех...

Так-то, тогда (в те времена пред антихристом) будут все много думать о себе, промеж себя будут все друг друга осуж­дать... Будет лихоимец осуждать бедноту и говорить: «Есть у бедняка (деньги)»; за то, что бедняк не будет уплачивать годичного своего, начнет лихоимец сажать бедняков в темницу и истязать, будет обдирать их, пока не возьмет у них сребро и злато, дабы собирать рост на деньги свои. Бедные же, уви­дав, что лихоимец истязает их, начнут также сами скоплять и припасать сребро и злато про запас ради лихоимца. Соберет деньги беднота ради лихоимца, но при собрании бедняк и сам прельстится (стяжанием), начнет накоплять для самого себя; собрав с избытком, захочет еще удвоить избытки свои, а когда успеет в сем, то эти двойные избытки захочет сделать учетверенными избытками; и вот, умедлив в сем достижении учетверения, почил он, уснул, и очнулся в аду, тело же его погребли по обычаю страны. Смотрят лихоимцы, что у бедняка оказались двойные сбережения, сейчас же онеправдовали его, т. е. оправдывают свое лихоимание и вымогательство, говоря: «Видишь бедного, который плакал и говорил, что у него ни­чего нет, мы пожалели его; смотри, какие у него оказались двойные сбережения». Когда они так говорили, почил другой бедняк, когда и этого похоронили, то нашлись у него четверные сбережения. Лихоимец же, опять увидав, что у другого бед­няка оказались четверные сбережения, снова начинает оправды­ваться и говорит: «Какая теперь может быть жалость к бедным? Стоит ли кто-либо, чтобы его сожалеть?»

О, несчастный лихоимец, чем бедняк виноват был перед тобою, что ты с насилием вымогал от него и не было у него что дать тебе? Ты не смотрел на то, что у него ничего нет, но с насилием притеснял его... Видел, что ему нечего тебе дать, и поэтому еще больше насиловал его, чтобы взять с него сребро и злато, добыть рост, взяв рост на злато (свое, отданное в рост на местные расходы), ибо, если не станешь насиловать бедняка, не в силах будешь получить рост на злато. Ради этого ты и насиловал бедноту, чтобы взять злато и получить рост на рост. Беднота же, увидав, какой ты злобный, стала стараться и стараются собирать, дабы уплачивать тебе. Когда же бедняки, скопляя деньги, накопили излишек, то этот из­лишек, который они накопили, был по вине твоей, потому что ты насилуешь бедняка, а когда ему нечего дать, истязуешь темницею.

Видя твое зверство, беднота начала забывать Христа ради стяжания злата. Так забывают бедняки мало-помалу Христа и стяжевают злато. Из-за тебя, лихоимец, чтобы не попасть в темницу, бедняк преумножает (злато), собирая его, умедляет в сем собирании, засыпает и, заснув, открывает очи свои в аду; ты же, видя, что у неимущего остались сбережения, осуждаешь его и бедноту (всю) в том, что находятся у них сбережения? За то, что ты так уничижаешь бедняка пред другими, тем более, что сам причинен тому (в чем он виноват), уничижит и тебя за это Судия Праведный на Суде Своем и скажет тебе: «Понеже не сотвористе единому из сих братии Моих меньших... ни Мне сотвористе».

Ты же, бедняк, зачем взялся за такую душепагубу, т. е. многостяжание и копление денег? В нестяжании провел ты всю жизнь твою и Бог не давал тебе погибнуть: ныне же, при виде насилия лихоимца, пленился любостяжанием, стал парой лихоимцу, получил часть лихоимца, и опроказил душу свою, как Гиезий? Всю жизнь просветлял ты душу свою нестяжанием, и чуть-чуть накинулся лихоимец, испугался его принуждения и получил часть его,- стал лихоимствовать вместе с ним? Поэтому и сделался равен ему. Любостяжание - путевождь погибели. Нестяжание - путевождь спасения. Начал любостяжать - и спасение свое потерял. Вот почему спасению человеческому (грозит) погибельная опасность от любостяжания. Это, проклятое любостяжание, именно и внесет несчастие в мир, истребит благополучие мира. Говорим: за­будете мир, что такое благополучие, господствовать всюду будет злополучие. Сие, проклятое, любостяжание установит и установило разногласие в миру... В особенности же (гибельно и угрожает) любостяжание монашеской жизни, где столь преуспело сие проклятое любостяжание со своим разногласием, что угрожает погубить и самую монашескую жизнь. И почти погибла благословенная монашеская жизнь! И не только монашеская жизнь расстроилась, но и почти весь мир рас­строился от этого проклятого любостяжания.

___________

*Разумеются попечения, заглушающие ростки высших духовных стремлений.