Имей я твердую основу

— О, увлекаешься Иоганном Вольфгангом Гёте, — подхватил Игорь Михайлович. — Тогда, если ты чи­тал, там есть и такое:

…мудрец изрек:

Мир духов рядом, дверь не на запоре,

Но сам ты слеп, и все в тебе мертво.

Умойся в утренней заре, как в море,

Очнись, — вот этот мир, войди в него.

В эту минуту надо было видеть удивленное выражение Костиного лица. Он был настолько поражен услышанным, что не сразу нашелся, что и сказать. Ведь это первый в его жизни человек (после родителей, конечно), который дал отпор на его же «высокоинтеллектуальном» уровне. «Так ему и надо, — позлорадствовала я в мыслях. — А то зазнался в доску, думает, он один такой эрудит».

— Я прочитал довольно-таки немало книг, — начал защищаться «Философ», больше отстаивая свою гордость, чем тему разговора. — В них мир духов — это всего лишь сказка для детей.

— Кто знает, — равнодушно проговорил Сэнсэй, продолжая цитировать Гёте:

Пергаменты не утоляют жажды.

Ключ мудрости не на страницах книг.

Кто к тайнам жизни рвется мыслей каждой,

В своей душе находит их родник.

— Хм, легко сказать «найти родник», — хмыкнул Костик и, немного помолчав, добавил: — Как гово­рил Мольер:

Не все сбывается, чего душа хотела,

И путь не короток от замысла до дела.

— Что я слышу? — шутливо произнес Сэнсэй, —

Благоразумие от крайности бежит