И ложь прикрыть своим очарованьем? 17 страница

Этот самый Макс кивнул в ответ. Он был очень нервным и весьма неприятным на вид — не потому, что у него было какое-то страшное лицо, а потому что у него были колючие и злые глаза, почти не моргающие и жестокие.

"Наверное, он меня сейчас и прикопает за кустиками около этого сказочного домика", — подумала Ника вяло, узрев на каменном лице мужика рванный шрам, тянущийся через всю щеку.

— Доставить девочку? Ника, верно? Тебя ждут. Пошли за мной, — тем временем сказал второй владелец личной кобуры и, цепко оглядев девушку, повел ее за собой — но не в дом, а в сад с цветущими яблонями, сиренью и вишней. Неприятный мужик и двое других ее провожатых остались позади, обсуждая что-то непонятное и связанное в клубом "Венерой".

— Не отставай. Марту не дерзи и не смей устраивать истерик, поняла? — без особенных эмоций сказал, не оборачиваясь, проводник Ники. — Не открывай без причины рта, больше слушай и во всем соглашайся. И не говори слова против. Ни единого. Иначе рискуешь лишиться чего-нибудь важного, иначе…

— Иначе что? Радик, братишка, да ты меня монстром просто выставил, — сказал кто-то позади них. Голос был немного грубоватым, глубоким, и хотя и человек, которому он принадлежал говорил плавно и несколько насмешливо, но согласные произносил очень твердо. — Что теперь будет думать обо мне возможно будущая невестка?

Будущая невестка неизвестно кого моментально обернулась. Напротив нее стоял довольно высокий подтянутый светлоглазый блондин лет двадцати семи, с загорелой кожей, коротким волосами и легкой небритостью на слегка впалых щеках. В руках у него была раскрытая книга (кажется, "Бойцовский клуб" Чака Паланика) и очень дорогой мобильный телефон с гарнитурой, крепящейся к его уху. На его крепких предплечьях, облаченных в безрукавку, виднелись татуировки — но не цветные и яркие, как, скажем, у Черри, а сине-черные, с "сухими" рисунками: рукой, сжимающей заостренный кинжал, обмотанный проволокой, череп, в котором горела длинная свеча, какие-то надписи из пары букв на латинском; где-то на ключице мелькнула восьмиугольная звезда. Но долго в тату девушка не вглядывалась. Окинув разукрашенные бронзовые плечи любителя Паланика беглым взглядом, она внимательно стала всматриваться в лицо этого человека, пожелавшего встречи, и неожиданно ей показалось, что когда-то она его уже видела. Вот только когда и где?

— Невесткой? — наконец, выдавила девушка. Она перестала понимать, что такое твориться вокруг нее.

— А кем еще? Зная своего брата, я думаю, что он жениться на тебе. — Улыбнулся светловолосый незнакомец с книгой опешившей Нике. — Я — Андрей, но все они зовут меня Мартом. Старший брат твоего друга. Приятно познакомиться, Ника.

— Друга? У меня нет друга. — Отвечала Ника. Сердце, которое взяло пару минут, чтобы передохнуть от нервно потрясения, вновь разрыдалось, одновременно хохоча. Ее парень, с которым они встречались полгода, успешно уехал в другой город, где и нашел себе новую девушку, послав Карловой смс-извинение, а Ника, позлившись и порыдав, уже больше года присматривалась к молодым людям в надежде найти вторую половинку, но, увы, не находила. Единственной ее надеждой были Дэнни, однако, и с ним не получилось, хотя тянуло в тот вечер ее к нему просто со страшной силой. Наверное, во всем были виноваты весна и гормоны.

— Я же сказал, не перечь, — велел ее провожатый, легонько встряхнув за плечи.

— Эй-эй, — сузил глаза Андрей, — не трогай мою Нику. Давай, сделай пару шагов назад и замри. Молодец, брат. Теперь смотри на нее.

— А? — не понял тот, явно удивившись. — Зачем, Март?

— Смотри, Радик. Смотри на нее и запоминай, — Андрей подошел к девушке, осторожно взял за плечи и развернул ее лицом к удивившемуся охраннику, и, проводя рукой вдоль лица замершей Ники, но не касаясь его, произнес мягко-мягко:

— Запоминай. Это — подружка малого. Любимая девочка моего младшего братишки. С ней ты обращаешься нежно и чутко, как с королевой Англии. А если я узнаю, — голос его стал совсем добреньким, — что эту милую девочку обидели нехорошие и злые вы, я проведу с вами длинную воспитательную беседу в подвале этого чертова особнячка. Ясно, брат?

— Ясно, Март, — торопливо отвечал второй мужчина, закивав. — Все ясно. Не кипешись. Я все понял, Март, я скажу об этом братве.

— Будь добр. Иди, оставь нас наедине, — тут же велел ему человек со странным именем Март. — Ника, прости за представление. Просто я подумал, все эти люди тебя напугали. Напугали ведь?

— Немножко, — соврала девушка. Ей казалось, что если она скажет ему, что ее напугали до дрожи в коленах и до трясучки всех нервных окончаний, Андрей сделать ей что-нибудь неприятное. Или не ей, а тем, кто ее привез сюда.

— Бедная моя девочка, да ты бледная. Они точно не напугали тебя? Ты знаешь, у этих парней трудная работа. Поэтому слово тактичность для них всего лишь пустые звуки. Пройдем к бассейну, там есть очень удобная беседка. — Предложил Андрей с улыбкой человека, который хотел бы научиться извиняться, и находиться в процессе этого обучения. И через минуту нервничающая и все еще испуганная Ника сидела в изящной ажурной беседке за столиком, напротив голубого небольшого квадратного бассейна, обложенного белым и синим кафелем.

"Он меня утопит?", — опять подумала она.

— Так вот как выглядит девушка моего братишки, — продолжал изучать Нику Март, усевшись напротив нее и сложив руки на стол, сцепив в замок. — Ты мила. Очень мила. И какая у тебя интересная заколка. А ты оригинальна.

Ника, встрепенувшись, вытащила из волос оранжевую расческу, про которую совершенно забыла.

— Ой, блин, это нечаянно! — Сглотнув, отозвалась девушка. Испытав так много страха, она не испытала должного волнения из-за какой-то расчески. — Я убиралась и заколола волосы первым, что под руку попалось. — Пояснила она, торопливо разглаживая волосы. Одета она, была, конечно, "элегантно": спортивный костюм, старые кроссы, расческа в волосах, полное отсутствие украшений — все они остались на полочке в ванной…

— Сама непосредственность, — улыбнулся ей Андрей. — Хочешь пить? Пиво, виски, вино?

— Сок, если можно…

— Не пьешь алкоголь?

— Да, — нагло соврала Ника. Хотя, честно говоря, алкоголь она и правда, не слишком любила. Вчерашний день, скорее, исключением из правил. А все из-за Укропа.

— Отлично. Виноград или апельсин?

— Эээ… Виноград.

— Здесь временно нет прислуги, — продолжал Андрей, наливая в высокие стаканы ярко-фиолетовый на солнце виноградный сок. — Мы все делаем сами. А это ведь тяжко, когда куча грубых мужиков пытается следить за всем и даже готовить. Знаешь, почему так, Ника? У нас в гостях два человека, — он заговорил почти шепотом, как будто бы хотела поведать девушке тайну — забавную тайну, — два гостя, которых очень усердно ищут менты. То есть, конечно, доблестные милиционеры.

— Ааа… за что ищут?

Андрей пожал плечами.

— За побег, — сказал он коротко, как будто бы побег был почти тем же самым, что и воровство кулька конфет на рынке. Больше Ника вопросов решила не задавать. — Ника… Кстати, у тебя отличное имя, девочка, просто отличное. Не зря братишка что-то втирал мне про Судьбу как-то. Встретил ведь девчонку с таким же именем, — Март рассмеялся и пригубил сок из высокого бокала.

— Что, простите? — ничего не поняла его собеседница.

— К чему я это… Ника, я сейчас позвоню малому и скажу, чтобы он приехал. Это будет для него сюрпризом. — Подмигнул ей брат какого-то там неизвестно жениха. — Раз он тебя так любит, обрадуется.

— Любит? Андрей, извините, но произошла какая-то ошибка. У меня правда нет ни друга, ни жениха, — растерянно произнесла она. — Вы ошибаетесь.

— Что?

— Ошибаетесь! Честное слово!

— Ошибаюсь? Я редко ошибаюсь. Это ведь он сказал тебе не признаваться, что ты с ним встречаешься, да? — близко-близко наклонился к Нике Март. От того, что его лицо оказалось так близко с ее, она вдруг почувствовала, что не хочет препираться с этим человеком. У него хоть и не были злыми глаза, как у того типа со шрамом, но он казался еще куда более опасным — как хищный зверь из леса, от которого никто не знал, что ожидать в следующий момент.

— Значит так, Ника, дорогая, я сейчас позвоню братишке, и он примчится. Я уверен — он тут же примчится. Мы культурно посидим втроем. Поговорим за жизнь. А то он децл принаглел — не знакомит меня с тобой и все. Типа нет у него никакой девушки. Неужели чего-то боится? — И Андрей, подмигнув Нике, резким привычным движением схватил со столика мобильный телефон и набрал номер брата.

— Не берет. Возьми трубку, малой, возьми. О, привет, малой. Чем занимаешься? Занят? Ух ты. И чем же, позволь узнать? Не позволишь? — Март понизил голос и доверительно-глумливо сообщил. — А у меня тут гости. Важные гости. И для тебя важные, малыш. Давай, собирайся и дуй куда надо. Ко мне приехала твоя девушка. Так что и ты… Ну что ты так орешь? — он недовольно поморщился и убрал подальше от уха трубку сотового. — Ты меня с ней не знакомил, так я сам ее нашел… Дьявольского и лохматого. Короче, малой, даю час. Приезжай. Посидим по-родственному. Отбой, дебил. Ждем-с. А она хорошенькая.

— Ох уже эти младшие братья, — обратился он к замершей Нике, которая была уверена в том, что уж она-то не является чьей-то там девушкой и что ее с кем-то перепутали. — Все за ними нужен глаз да глаз.

— Это точно, — кивнула она, подумав, что дождется, когда приедет таинственный брат этого ненормального Андрея и все объяснит ему. Тогда ее, Нику, тут же отпустят. Пусть без извинений, но живую и не покалеченную. Содержание страха в ее сердце резко уменьшилось, дышать стало куда свободнее.

— Ну, невестка, рассказывай о себе. — Велел молодой светловолосый мужчина девушке, вновь кого-то ей напоминая. — Где учишься, с кем проживаешь и прочее, я уже знаю — мои ребятки все выяснили. Расскажи, чем увлекаешься и чем живешь, оки? Хобби, мысли, увлечения, мечты…

Ника кивнула. В последние сутки она жила радостью от сдач зачетов, алкогольным весельем, местью, страхом, а теперь еще и надеждой. Настоящий коктейль эмоций.

Звонок брата оказался для Никиты полной неожиданностью. Неприятной. Он спокойно находился дома, сидя на полу в полупустой комнате с тренажерами, босиком и в одних джинсах, и обматывая кулак эластичным боксерским бинтом. Парень был зол и хотел разрядиться на груше, висевшей в тут же, прямо по центру комнаты в квартире на пятнадцатом этаже, где он уже некоторое время жил один. Ник успел намотать ярко-оранжевый бинт только на левую руку, как его побеспокоил телефон. Глянув на экран мобильника, парень поморщился. Брат. Опять ему или что-то надо, или опять он, Никита, что-то накосячил и сейчас будет слушать крики, перемешанные либо с матами, либо с умными словечками. По пустякам Андрей уже давно перестал звонить. Только по делам.

— Хватит трезвонить. Я недоступен. Чтоб тебя… — Да? — недовольно произнес Ник, все же взяв телефон. Родственник самым развеселым и доброжелательным голосом, на который был только способен, позвал парня к себе. У Кларского-младшего чуть ли не глаза на лоб полезли, пихая друг друга локтями. В предчувствии чего-то нехорошего оранжевый бинт упал из его правой руки на пол, а вот сам парень ловко вскочил. Сказал Андрею, что жутко занят и никуда ехать не может, на что тот тут же отвечал все так же добренько:

— Ко мне приехала твоя девушка. Так что и ты…

— Что ты сказал?! — заорал всегда сдержанный Ник на весь дом. — Повтори?

— Ну что ты так орешь? Ты меня с ней не знакомил, так я сам ее нашел. — Объявил Март.

— Какого черта ты ее привез туда? — не на шутку рассердился Никита.

— Дьявольского и лохматого. — В голосе Андрея все же проступило раздражение, но он быстро взял себя в руки, что Нику показалось просто волшебством. — Короче, малой, даю час. Приезжай. Посидим по-родственному.

— Если ты ей что-нибудь сделаешь, я тебя… — Голос у Ника срывался.

— Отбой, дебил. Ждем-с. А она хорошенькая. — И Андрей повесил трубку.

— Я тебя сам убью! — прокричал парень в воздух. — Сам! Вот же №запрещено цензурой№!

Никита, ошарашенный новостью о том, что его Ольга, его нежная девочка едва ли не с ангельским нравом, которую он так искал и которую он так обожал целовать и прижимать к себе (да, все же он оказался романтиком, и это парня иногда очень раздражало в самом себе), его личное успокоительное с длинными ножками и тонкой талией, оказалась рядом с его невероятным по чудовищности братцем, пару лет назад откинувшимся с зоны. Это пугало. Очень пугало. До боли в напрягшихся мышцах.

Если Андрей что-нибудь сделает девушке, в этом виноват будет лишь он, Ник. И никто другой. Да, парень старался сделать так, чтобы Андрей не узнал про Олю. Не водил ее к себе домой, хотя очень не прочь был сделать это. Даже при условии, что девушка мигом бы заинтересовалась тем, почему в его квартире такая странная обстановка — стоят только самые необходимые вещи, причем очень дорогие, имеется переоборудованная в домашний спортзал комната, и почему Никита живет совершенно один.

Но как бы не хотел Кларский, его старший брат все равно узнал о том, что у его малого есть девушка, нашел ее и, мало того, притащил к себе во временную "обитель", где кроме Марта находились в зависимости от положения дел, от пяти до двух десятков посторонних и не самых добрых мужиков. Далеко не ангелов. Даже на людей они иногда были похожи мало.

Никита, у которого в городе не было автомобиля — он оставался обычно у брата в гараже (не нужно ему было, чтобы в округе и в университете знали, что у него есть собственные колеса, которые стоят нехилую сумму), резко сорвался с места, на ходу сам себя успокаивая. Он несколько раз глубоко вздохнул, перед тем, как действовать. В спальне нашел какую-то старую футболку, натянул ее на себя и в домашних широких джинсах, наспех закрыв дверь квартиры, бросился на улицу. Поймал водителя на ближайшем перекрестке и, пообещав ему двойную сумму, уселся в такси и помчался по направлению в нужный коттеджный поселок. К несчастью, такси попало в большую пробку, и за это время Никита, наверное, потерял пару тысяч нервных клеток — так беспокоился за любимую. О том, чтобы позвонить ей, он даже и не думал. В словах брата он был уверен — раз тот говорит, что у него во временном доме находиться его, Никиты, девушка, значит, так оно и есть. О том, что там находиться не Ольга, а другой человек, молодой человек даже и не предполагал. В такси у него слегка сдали нервы и он, почти всегда сдержанный, едва не начал угрожать водителю, добродушному усатому дядьке. Чтобы успокоиться, достал из кармана телефон и принялся рассматривать фото Ольги.

С Ольгой он познакомился совершенно случайно и довольно просто — благодаря своему давнему приятелю Диме. В тот прохладный день они вдвоем шагали по улице, направляясь в бар — они давно не виделись и хотели где-нибудь посидеть. Обсуждали новую тачку Ника и, кажется, красивых девушек, и на глаза им совершенно случайно попалась Оля. Она шла навстречу, и ее волосы раздувались под порывами холодного ветра, царившего в тот день на улице. Оля задумчиво оглядывалась по сторонам, словно была тут в первый раз и что-то искала.

Легкая, воздушная, в коротком элегантном и стильном, но не вызывающем пальто темно-серого цвета, с перекинутым назад воздушным шелковым шарфиком, с длинными светлыми волосами и голубыми глазами, которые Кларскому казались воистину ангельскими, она сразу обратила на себя внимание серых глаз Ника.

— Милашка, — сказал он Чащину, кивая на Ольгу. — А ты говоришь, красивых девушек в нашем городе мало.

— Где милашка? А подайте-ка ее мне на обед, — радостно воскликнул Димка, увидел приближающуюся представительницу прекрасного пола и осекся.

— Она? — недоверчиво спросил он сам у себя.

— Кто она?

— А, — махнул рукой друг, — Князева Оля, девчонка с группы.

— У вас все девочки в группе такие милые? — все с большим интересом вглядывался в Ольгу Ник.

— Ага, все, — буркнул Димка и произнес. — Только одна.

— Которая тебе…

— Не при ней, а? — Оборвал его второй парень. — Я не хочу, чтобы кто-то знал.

— Да ладно тебе. — Рассмеялся Никита, продолжая разглядывать девушку, которая определенно ему понравилась с первого взгляда. Она цепляла.

Сокурсница Дмитрия подошла к парням, поздоровалась с одногруппником, приветливо кивнула Нику, спросила у первого, что он тут делает. Голос у нее оказался приятным и чистым.

— Мы с другом в бар, — несколько хмуро ответил он. — А ты?

— А я тут живу недалеко, Дим. — Отозвалась Князева. Новый порыв ветра взметнул ее светло-русые волосы вверх и, как будто играючи, рассыпал по плечам. Никита непонятно чему улыбнулся. Хотя раньше на подобные вещи внимание не обращал.

Оля спросила у Чащина что-то по учебе — они пару минут поговорили, пожелала парням отличного вечера (была суббота) и пошла дальше, напоследок тепло улыбнулась одними уголками светло-розовых губ.

Как потом понял Ник, все улыбки этой девушки были наполнены теплом, которое он так искал уже много лет. Все до единой. И тогда, в ветреный субботний день апреля, Ольга, зацепила Никиту именно умением так улыбаться, не только привлекательной внешностью. До появления в свой жизни этой девушки парень не относился к представительницам женского пола, как к волшебным существам с невидимыми крылышками. Его отношение было противоположным: довольно потребительским и несерьезным. А Оля сумела заставить мягкого лишь снаружи и жесткого внутри Кларского почувствовать трепетное отношение и нежные эмоции. Кажется, он влюбился в нее с первого взгляда, правда осознал это позднее.

— Кто это? — зачарованно провожал тонкую фигурку Ник. Он глядел ей вслед, склонив голову набок, и ветер хлестал его прямо по лицу.

— Моя сокурсница, я же сказал, глухой что ли? — отозвался Димка беспечно. — Ничего особенного. Пошли.

"Ничего особенного" умудрилось сниться всю ночь, пряталось в полутьме и улыбалось во сне так же мило и тепло, как и наяву. И это повторялось каждую ночь с завидной регулярностью. Сначала Ник решил, что сошел с ума и разозлился сам на себя. В любовь он, естественно, не верил. Молодой человек решил для себя, что просто хотел бы затащить эту девушку в постель — поэтому у него такая реакция на нее, а затем как-то быстро, но верно осознал, что все не так-то просто: она ему нравиться. И нравиться очень сильно.

Первое время он наблюдал за ней со стороны, присматривался.

Оля олицетворяла собой как раз тот тип девушек, которые привлекали Ника: девушек, ведущих себя не развязно, а мило и аккуратно, не обделенных ни манерами, ни вкусом. Умеющих выделяться из толпы, но не броских или агрессивно-ярких. Не позиционирующих себя, как вечных детей, распрекрасных стерв или отстраненных от мира особ, погруженных в придуманные миры книг, фильмов или виртуальной реальности. Ольга же для Ника была живой, женственной, волнующей, довольно умной и ведущей себя так, как и подобает вести себя девочке из хорошей семьи. Именно такой, по мнению Кларского, и должна быть постоянная спутница жизни. Остальные годятся только на роль временных развлечений.

Наверное, он, понаблюдав со стороны, в скором времени забыл бы о чудесной девушке с глазами обворожительного ангела (Никита считал, что не в его положении нужно иметь серьезные связи, с него хватит и однодневных отношений с красавицами из клубов), но Судьба, в которую парень отчего-то верил вслед за интеллигентным дедом-фаталистом, воспитавшем его, еще с детства, вновь заставила их встретиться.

Это было совсем неподалеку от дома Димки, к которому Нику нужно было забежать по одному несрочному, но важному делу. Можно сказать, Чащин был одним из немногих его приятелей, живущих нормальной жизнью и единственным, кто знал о нем, Нике, все — уже много лет, с момента их первой встречи. Ольга вновь шла ему навстречу, с задумчивой полуулубкой счастливой девушки, глядя в телефон.

— Привет, — остановил ее неожиданно сам для себя Ник.

— Привет. — Подняла на него голубые, совсем лишь слегка подкрашенные глаза, девушка.

— Я друг Дмитрия Чащина. Помнишь меня?

— Помню, — кивнула Ольга и перекинула длинные, блестящие на солнце волосы на плечо. Кларский тогда только сглотнул. — Ты — Никита.

— Да, а ты Оля.

— Точно.

— Куда идешь, Оля?

— На остановку. — Кивнула в сторону дороги девушка. — Я была в гостях у подруги, теперь еду домой.

— Здесь неподалеку Димка живет, кстати, — заметил Ник, удивляясь тому, что встретил эту милашку так неожиданно. "Как будто бы Судьба подводит нас друг ко другу. Бред…", — подумал он, незаметно рассматривая длинные стройные ножки судьбы и изгиб ее бедер и талии. Так близко ее он видел лишь во второй раз, и от этого у него захватило дух — как от хорошего настоящего оружия в руках, попавшего мальчишке.

— Да? Я не знала. Мы не общаемся. — Отозвалась девушка и вновь улыбнулась. Никита едва не ослеп. И тут же предложил:

— Ольга, может быть, вызвать такси?

— Нет, что ты! — тут же отказалась девушку, явно засмущавшись, и парень мысленно усмехнулся: ему нравились такие вот слегка зажатые нежные девочки. А он нравился им. Потому что знал, что выглядит не как мальчишка из неблагополучной семьи, а как модный парень, любящий и умеющий следить за собой и оставаться всегда милым и надежным.

Слово за слово Ник разговорился с Ольгой и все-таки довез ее домой, забыв о том, что собирался придти к другу. Впрочем, в тот же вечер он сообщил удивившемуся Димке, что теперь намерен завоевать эту девушку во что бы то ни стало… Чащин ржал в трубку так долго, что успел достать Кларского. Сказал, что уж с кем-кем, а с Князевой Никите лучше не связываться, потому как она ему точно не подходит.

— Я что, недостаточно хорош для этой девочки, а? — вкрадчиво, не замечая, что изредка копирует братца, поинтересовался Никита. — Поясни-ка свою позицию, друг мой.

— Поясняю, кэп. Это ты для нее слишком хорош. Тебе нужна другая девушка. — Терпеливо принялся втолковывать Дима, перестав угорать. — Ну не такая она тихоня и лапочка.

— А какая же она?

— Я не знаю. Ник, ты реально в нее влюбился?

— Нет, мне показалось. Мне вообще кажется, что она прекрасно входит в концепцию "Я — твоя Судьба". — В голосе Кларского появился неуверенный смех. — Мне кажется, что ее я встретил ее неслучайно.

— Ооо, как все запущено. У нас даже Машка Бурундукова такого еще не заявляла.

— Кто это?

— Ну, та самая… Ты, короче, понял.

— А, понял.

— Значит, типа Судьба? Тогда хорошо, — задумчиво произнес молодой человек в трубку. — Тогда пусть так и будет. Вдруг она в тебя втюриться. Хотя, конечно, это нужно умудриться сделать…

— Спасибо за разрешение. Я думаю, скоро она станет моей.

— Привет, Господин Самоуверенность?

— Когда ты перестанешь быть ребенком?

— Когда ты станешь хорошим парнем.

Правда, тогда начались проколы с людьми брата, и некоторое время Нику было просто не до общения с женским полом, но потом все же он сделал так, что ангел с красивым именем Ольга влюбилась в него. Они стали встречаться, и Кларский старательно пытался сделать их встречи романтическими: всюду водил, писал добрые смс, дарил подарки и букеты. Хотя на многие цветы у него была давняя аллергия — слабая, но все же дающая о себе знать. Поэтому перед каждым свиданием он глотал горсть таблеток, а потом чувствовал себя тормозом — лекарства слегка тормозили нервную систему, и это был их второй плюс — парень не взрывался, почти не злился и оставался все тем же спокойным симпатичным малым в со вкусом подобранной одежде. Правда, в тот странный день, когда к нему и к Ольге пристали два, обколотых по ходу, типа с неправильными наклонностями (про себя их Ник называл не слишком хорошим презрительным словом), он был на пределе. Парень уже почти, было, сорвался, и хотел вмазать манерным уродам, так, чтобы они улетели в воду с моста, но Ольга вдруг смело поцеловала его, обняв и прижавшись едва ли не всем телом. Никита почти тут же забыл о кретинах, полностью отдавшись их первому поцелую. А когда они оторвались друг от друга, никого уже не было.

Кстати, однажды он вновь совершенно случайно увидел Ольгу уже в университете и вновь при странных обстоятельствах (тогда они уже начали встречаться). Они уже пару раз успели сходить на свидания, и их отношения, кажется, стали ближе. Во время большой перемены Никита зашел в пустую аудиторию, где хотел перезвонить брату, истерившему и бушевавшему по поводу того, что в "Алигьери" хозяин клуба все еще не соглашается иметь с ними никаких дел, и их приходилось вести через другого человека — управляющего клубом, в том числе и азартные игры — истинную вотчину Марта. У мужика-владельца, видимо, уже были хорошие нужные связи с теми, кто распространял нелегальные вещества в его знаменитом на весь городе клубе, как же иначе? А брат самонадеянно (как и всегда) хотел влезть в чужие дела.

Разговор со страшим братом тогда не состоялся, потому что в аудитории находились Чащин и Оля. Это стало для Ника не слишком приятным сюрпризом. А сюрпризы и неожиданности парень не шибко любил. Их у Кларского было навалом с самого детства.

Ольга, печальная, как переставшая быть богиней Афродита, стояла так близко от сидевшего на парте Димки, опустившего голову вниз, что Нику даже показалось, что они только что целовались и отстранились друг от друга. Они молчали, и в воздухе вокруг витало явное напряжение.

Никита сузил глаза и непроизвольно сжал кулаки. Его моментально обуяла дикая злоба, та злоба, которую он всегда сдерживал в себе и которую выпускал только на тренировках или в драках — что теперь бывало крайне редко. Девочка, которая ему дорога и, черт побери, друг?! Что они делают тут вместе? Им надоело жить?

— Что вы тут делаете? — едва сдерживаясь от ярости, тихо-тихо, невольно копируя голос брата, спросил он. Девушка, которая ему безумно нравилась, и хороший друг, который уже знал об этом и отговаривал Никиту от идеи завоевать Олю, синхронно вздрогнули и обернулись на него. В глазах светловолосой мелькнула то ли досада. То ли глубоко затаившийся страх. Ник не видел этого, потому как его глаза слегка затуманились.

— Сидим, — спокойно отвечал Димка и спрыгнул с парты. Его черные глаза не выражали вообще ничего. — Я сижу, она стоит. Обсуждаем мировую литературу. Мне сегодня Олька помогла списать по доброте душевной на семинаре. Я чуть не завалил контрольную на аттестацию.

— Да? — спросил все тем же тоном Никита, приближаясь.

— Да.

— Почему вдвоем сидите в пустой аудитории? — спросил он.

— Просто так, Никит, — отвечала Оля осторожно, перебирая в руке мел, оставленный на парте кем-то. — В чем дело? Почему ты так смотришь? Что случилось?

— Да просто так, дорогая, — впервые в жизни назвал ее так Кларский. — Я застаю вас наедине в этом тупом кабинете, а вы делаете удивленные лица и задаете тупые вопросы?

— Это преступно? — подал голос Димка и сердито посмотрел сначала на девушку, потом на парня.

Никита, продолжая сдерживать себя, попросил Олю уйти. Она удивленно посмотрела на него, хотела что-то сказать, но не решилась, и ушла. Димка бесстрашно остался, хотя прекрасно осознавал, что если что, шанса выстоять против сильного приятеля у него не будет. Только около двери Князева остановилась и оглянулась на парней, стоящих теперь друг напротив друга. В аудитории, наполовину освещенной солнцем, вышло так, что Димка стоял в его лучах, а Никита — в тени.

— Может быть…

— Уйди, Оля, уйди. — Сказал молодой человек и добавил. — Пожалуйста.

— Вот именно, иди, — сказал и Димка скучным голосом. — Твой друг слегка не в себе.

И она ушла.

— У вас что-то есть? — Злым голосом спросил Кларский, заложив руку за руку и окидывая друга взглядом тюремщика, выведшего на прогулку опасного преступника.

— Дурак что ли? — удивленно поднял брови Чащин. — Что у меня с ней может быть? Ты же знаешь, мне другая нравиться.

— Знаю. Но это не повод, чтобы ты не приставал к Ольге. К моей Ольге.

— Ты реально дурак, — печально констатировал Дима. — Я ж тебе сказал, что у меня другая девчонка на примете. Давно. И, чтобы ты знал — я тайно встречаюсь с ней, Машкой, на фига мне твоя Оля?

— Какой Машкой? Той самой, по которой ты сохнешь? — Не желала отступать злость.

— Нет, уже с другой. Естественно, с ней самой, — отвернулся Чащин.

— Что ты лечишь, урод? Если мне память не изменяет, она общается с этим местным клоуном Смерчинским, — отозвался несколько растерянно Никита. В делах амурных он иногда плохо "сек фишку". Но про Дэна Смерча, который его раздражал, Нику было известно. Местная знаменитость вдруг выбрала в свои пассии Марию Бурундукову — девочку, в которую его непутевый друг Чащин был влюблен. Когда вдруг эта Бурундукова ни с того, ни с сего стала встречаться с клоуном, Димка словно с катушек слетел. Щедрый временами Никита от всей души предложил ему прогуляться в отличную сауну к лучшим девочкам, чтобы утешиться, но тот отказался. Кларский терпеть не мог все эти амурные дела, но свое мнение держал при себе. Кстати, мнение о господине Смерчинском он поменял только тогда, когда они пообщались лично — через некоторое время. Да и вообще, кто бы мог подумать, что он, Никки — так его привык называть брат и его "коллеги", решит помочь Дэнву и Димке в драке.

— Поэтому мы и встречаемся тайно, придурок, потому что она вынуждена общаться со Смерчинским. — Отозвался Димка с вызовом.

— Чащин, ты затупок? Что вообще происходит?