Gis la! — Пока в переводе с эсперанто. 12 страница

Но, едва услышав про родного дедушку, Смерч перебил меня, что-то скороговоркой сказал охраннику — тот только кивнул — и свалил, естественно, вместе со мной. Он заставил меня бежать вниз по длинной лестнице с широкими ступенями, на которой был выстлан темно-бордовый ковер, вниз, к холлу. С родственником ему явно не хотелось встречаться — ну с чего бы еще мальчик-ветер дунул вон из клуба, славно, как будто и не пил вовсе. В холле мы сделали кратковременную остановку — парень забежал за нашими рюкзаками в раздевалку, вернулся ко мне, мы повернули направо, и через подземную стоянку вылетели из гостеприимного ночного клуба, остановившись только в соседнем переулке. Дэн прислонился к холодной стене дома и закрыл лицо руками. Выглядел неважно, и вообще вокруг Смерча носилась хаотичная аура страданий — я ее прямо-таки физически ощущала.

— Ну, ты и псих! Ты на хрена так дунул? — напустилась я на партнера.

— Не бежала бы… не бежала бы со мной, — глухо отозвался брюнет.

— Я тебя одного не смогла оставить, — тут же гордо отозвалась я, переворачивая ситуацию в свою пользу, хотя побежала за ним сама не знаю, почему. Как будто он захотел этого, я почувствовала и последовала его примеру

— Что, дедушки боишься? — полюбопытствовала я, все еще тяжело дыша и оглядываясь — ночь, темно, прохладно слегка, темно-синее небо, куча звезд, и даже луна. Почти что романтика!

— Нет…

— Зря ты убежал, твой дедуля все равно свалил. Эй, ты в порядке? — наклонилась я к нему. Вроде только что бегал нормально, а теперь страдает. И мне его жаль — ну, опять же, как поранившего лапку котенка.

— Как же мне плохо, — простонал Дэн, обхватив взлохмаченную голову обеими руками и опускаясь на корточки. — Черррт…

Я осторожно села рядом с ним и погладила его по бледной холодной руке:

— Пить не нужно было, дурачок, — ничего лучше этой фразы я не нашла. — Алкоголизм — вещь страшная.

— Пить? — из-под челки посмотрел на меня белый, как полотно, Дэн. — Пить? И это ты мне говоришь, маленькая нахалка? Ты соображаешь, что делаешь, глупая?

— В смысле? — прикинулась я овечкой. Но, наверное, меня выдал взгляд. Или закушенная губа.

— В прямом… я сейчас умру из-за тебя… В прямом, да — ты меня напоила, — он сглотнул и тяжело вздохнул.

— Я? — попыталась отмазаться я, но, естественно, этого не получилось.

— Ты, именно ты. Зачем? Объясни? Тебе показалось, что будет забавно?

— Докажи! — мигом ощетинилась я. — Докажи, что это я!

— А кто еще? — возмутился мой партнер, и в его голосе слышалось такое осуждение, как будто бы я преступление совершила. — Сам бы я пить не стал, значит, вы что-то мне подложили… Я от тебя этого не ожидал.

— А я не ожидала, что ты будешь вести себя, как конченный идиот. Где ты видел, чтобы со взрослыми мужчинами такое творилось после приятия совсем небольшого количества алкоголя?

— Это семейное, — с тихим стоном ответил парень. Мне стало жаль его еще больше. По ходу, ему реально плохо…

Орел осторожно приземлился на плечо Дэна и коснулся крылом его щеки. Парень отчего-то слабо улыбнулся.

— Точно-точно. У твоих папы и дяди такой же недуг, — вспомнились мне слова его деда.

— А ты откуда знаешь? — удивился Смерч.

— Дедушка сказал, — мстительно захихикала я.

— Как мы умудрились на него наткнуться? Он в клубе редко бывает… — только и вздохнул он, морщась от головной боли. — Я начинаю верить, что удача навечно покинула меня. Да и я не был в "Алигьери" уже кучу времени, но именно сегодня, с тобой…

— Неудачник.

— Это ты приносишь мне несчастья. Маша, сейчас мне не до этого, но я тебе отомщу, — пригрозил парень, поднимая на меня взгляд — его глаза скрывали темные пряди волос, упавшие на лицо. — Ты пожалеешь… блин…

— Да-да…Пожалею. И ты тоже. Ты помнишь, что ты вытворяя?

— Нет.

— Отлично! Тогда мы квиты, — нашла я выход, тоже прислонившись спиной к холодной стене дома. Почти сразу я подалась назад — пояснице стало сильно уж холодно.

— Квиты? — переспросил Смерч, обхватив себя обеими руками.

— Да. Я тебя подпоила, ты меня опозорил.

— В каком смысле опозорил? — забеспокоился Дэнни и осторожно предположил. — Я что, к тебе приставал?

— Если бы ты еще и это делал, даже охрана твоего деда не спасла бы тебя от смерти, которую ты бы принял из моих рук, — важно отвечала я. — Эй, отлепись от стены, она холодная. Заболеешь, я виновата буду.

— Не могу. Я сейчас просто тут умру. Что за фигную мы пили?

— Эээ… — не стала я выдавать Челку. — Коктейли.

— Ненавижу их.

— Сильно болит голова? Тебе очень плохо? Тебе бы таблеточку. Может, по до домам? — спросила я грустно. Мне стало стыдно за свой поступок — я видела, как ему теперь плохо, но признавать этого мне не хотелось.

— По домам… Каким домам? Я не поеду домой в таком виде, — ответил вдруг парень слегка нервно, вновь поднимая на меня уставшие глаза. Впрочем, и я сама себя совсем не крепко стоящей на ногах чувствовала — а ведь действительно, коктейли виноваты. От энергетического наступает странное чувство вынужденного полета и легкости, а от "Дымки" и наложенной в нее химии сознание все-таки немного меняется, надо сказать. Ну, у меня хотя бы голова не болит, и настроение очень даже веселое.

— Это еще почему? — изумилась я.

— Моей маме будет неприятно, — с отвращением глядя на собственные руки, чуть дрожащие, произнес Смерчинский. Я в голос рассмеялась.

— Че? — спросила я. Сколько открытий за сегодняшний день — наш мальчонка еще и маменькин сыночка! — Неприятно?

— Моя мама расстроится, если я в таком виде приду домой ночью, — пояснил он собственную позицию. Я умилилась и легонько потрепала его по волосам — ему можно, а мне что, нельзя?

— Да ты не устаешь меня поражать, парень. Играешь роль хорошего сына?

— Нет. Просто она не любит, когда я пьян, — отозвался он. — Ааа… голова так болит. Все до сих пор еще кружится… Слушай, можно я у тебя переночую? — без перехода уже не ноющим, а нормальным голосом спросил Дэйл.

— Че?!

— Можно? Можно, Машенька? — начал подлизывать он ко мне, не отпуская одной руки от виска. — Чип, пожалуйста. Я не хочу оставаться на улице. Я замерзну, умру, и ты будешь в этом корить только себя. М-можно, милая?

— Нет, — отрезала я. — С ума сошел?

— Правда, моя мама расстроится, если я приду домой в таком виде, — подозреваю, Смерч все еще был пьян.

— А моя что, не расстроится, если я парня-алкаша домой притащу посредине ночи? — спросила я, с праведным гневом. Да меня мама повесит прямо в подъезде, и Дэна рядышком со мной.

— Расстроится, — был вынужден признать молодой человек. — Как же плохо дружить с девчонками… Все понимается двусмысленно.

— К тому же она думает, что я в Музее, — сварливо отозвалась я, думая, что с парнями дружить отстойно, в общем-то.

— Точно… Не на улице же нам торчать? — поежился от ночного ветра и прохлады парень. — О, у меня идея.

— Какая? Наверное, феерическая? Еще куда-нибудь пойти и расслабиться? — спросила я. — Например, в стриптиз-бар?

— Пойдем в отель.

— Перетопчешься, я с мужиками по отелям не хожу, — покрутила я пальцем у виска. — Вот дурак, а…

— Ты что, Бурундук, предлагаешь, нам на улице спать? — сердито спросил брюнет, слегка покачиваясь.

— А ты хочешь спать?

— Безумно, — признался парень. — После алкоголя ужасно болит голова, и я хочу только одного — спать-спать-спать.

— А тебя не тошнит? — на всякий случай отошла я подальше от бледного Дэна.

— Меня будет тошнить, когда я проснусь, — мигом погрустнел он. Я вздохнула.

— Ладно, пошли, — согласилась я. В гостиницах я еще никогда не ночевала — только когда ездила на море.

— Чувствуешь вину? — понял меня Сморчок, но ругать не стал, за что я ему была благодарна. — Здесь недалеко хороший отель. Там можно снять отличные комнаты.

— А ты откуда знаешь?

— Я все знаю. И даже больше, Чип. Давай свою руку, я тебя поведу. Не замечаешь, что это входит в привычку?

— Что?

— Наше хождение за руку.

— Я ненавижу тебя на уровне клеток и ДНК, — со вздохом произнесла я, чувствуя, как его ледяная рука согревается в моей. Мы медленно зашагали по безлюдной, но ярко освещенной дороге.

— Я тоже считаю тебя прелестной, — проговорил в ответ Смерч. — Ты ответишь, зачем же ты меня напоила? Я сейчас умру, и тебя посадят. Позвал тебя на свою голову. Предательница.

— Не надо, это все твои дружки, — попробовала откреститься я от содеянного.

— А с дружками я потом разберусь…

— Я вообще тебе предлагаю расстрелять всех, кто осмеливается называться твоими друзьями, — предложила я кровожадно. Нет, я не шутила, я тогда серьезно крепко и горячо не любила его товарищей-приятелей.

— И тебя?

— Я теперь твоя невеста, — захохотала я, как сумасшедшая. Дэн странно на меня посмотрел.

— С чего вдруг? Я что-то сделал? Я ничего не помню. У меня лишь жутко болит голова, — он опять пожаловался.

— Да так, — не хотелось мне сейчас его расстраивать еще больше. — Я тебе потом расскажу. Завтра. А сейчас не думай ни о чем плохом. Дыши свежим воздухом…

— Я скоро перестану дышать, мне плохо, — прошептал он.

— Не ной, мой будущий муженек…

— Что ты сказала? — переспросил слабым голосом парень.

— Я говорю, все будет хорошо… — отозвалась я злорадно. Вот увидишь записи своих приятелей, облезешь, милый.

Дэн не прекращал охать и грозится самыми разнообразнейшими карами до того счастливого момента, когда мы пришли к отелю и скрылись за его стеклянными дверями.

Тот самый рыжий парень, что так взял на себя функции главного координатора проекта "Romantic surprise" — так в шутку назвали его участники мероприятие, посвященное Смерчу и его подружке — прогуливался в компании друзей по центру города. Ребята веселились, и явно не собирались разбредаться по домам, несмотря на то, что время давным-даавно перевалило уже за двенадцать ночи. У всех было отличное настроение после приветствия Дэнни и его девушки, неразберихи с неизвестно откуда нагрянувших сотрудников органов правопорядка и счастливого избавления от оных при непосредственном участии ректората, деканов Факультета иностранных языков и Искусствоведения, а также при вмешательстве некоторого количества возмущенных таким произволом преподавателей, имевших честь наблюдать за весьма громким "сюрпризом" с окон. Такими прыткими и расчетливыми как сам Смерч, многие его друзья не были. Далеко не всем, удалось скрыться от бойцов ОМОНа — только самым прытким и опытным: к примеру, парни-музыканты не только сами сумели скрыться в неизвестном направлении, так еще и умудрились забрать с собой всю технику, весящую явно не по килограмму. Эти шустрые ребята под предводительством солиста с черной челкой, так и не успевшего пожелать Смерчу того, что, по его мнению, было самым главным в жизни мужчин, быстрее всех слиняли на своем потрепанной микроавтобусе. Он был припаркован на противоположном конце улицы в значительном удалении от дороги по которой приехала милиция.

Не такие проворные и скорые, как, например, сам рыжеволосый молодой человек, попались в цепкие лапки милиции и были препровождены в еще один подъехавший автобус. К счастью, бойцы в масках были довольно "вежливыми", задержанных не мутузили, проворно и профессионально заламывали им руки, а девушек, многие из которых действительно испугались, элегантно приглашали все в тот же автобус, держа за плечи или локти. Пойманные, в свою очередь, будучи пойманными, не начинали качать права, пинаться и вырываться (те, кто бурно сопротивлялся бы, успели смыться). Естественно, без исключений не обошлось, но это были уже мелочи.

На счастье собравшихся, за представлением наблюдала часть того преподавательского состава, что оставалась в это время на работе — этих людей привлек веселый шум на улице. Оставшиеся работники кафедры Рекламы и Культурологи, во главе с деканом, развлекались, наблюдая за творившимся внизу, пока хорошо видимое и хорошо слышимое действо не было прервано нежданно-негаданно вмешавшейся милицией, прилетевшей к университету на всех парах… Когда же ее бойцы начали хватать молодых людей, все возмутились и поспешили вниз — спасать студентов и гостей университета.

Скооперировавшиеся деканы факультета Иностранных языков и Искусствоведения при поддержке прочих спустившихся коллег, а также охранников, развернули переговоры с представителями милиции.

— Ровно в девятнадцать ноль-ноль нами был зафиксирован звонок от неизвестного, пожелавшего остаться неизвестным. Он и сообщил дежурному, что недовольные студенты готовят акцию протеста с использованием оружия, — невозмутимо отвечал на нападки профессоров глава милиционеров.

— Какие акции? Какие недовольные студенты? Какое оружие? — вопрошали они громко и возмущенно. — Что еще за неизвестный неизвестный?

— Вас дезинформировали!

— Это студенческая акция! Вы издеваетесь над бедными учениками!

— И как только посмели! Здесь грызут священный гранит науки! А вы хотели упрятать за стенки студиозов!

— Совсем милиция обалдела! Дети тянутся к знаниям, а их ОМОНом разгоняют!

— Снимем про ваше самоуправство репортаж, — пообещали два преподавателя с Факультета Журналистики. — И пустим в эфир по всем городским каналом.

Скорее всего, именно последнее заявление усмирило пыл представителей органов правопорядка.

В общем, всех задержанных отпустили, свалив всю вину на того, кто решил "пошутить". Извиняться, естественно, не стали, но этого никто и не требовал. Правда, возмущению преподавателей не было предела — деканы факультетов, где имели счастье обучаться Мария и Денис, решили завтра же обратиться с жалобой к ректору. Студенты же просто повеселились от души.

— Хороший сегодня денек, — проговорил рыжеволосый парень. — Дэнва поздравили, повеселились, от ментов отделались, в кафешке оторвались…

— Надо было еще в клуб на выступление парней съездить, — сказал один из его друзей, вспомнив приглашения музыкантов.

— Да мы и в кафешке хорошо посидели, — не согласился рыжий. Гул голосов его поддержал. Одна из девушек спросила:

— А давайте потанцевать куда-нибудь сходим?

— Точно! — поддержала ее подружка, уцепившаяся сразу в двух парней, чтобы ее не шатало. — А потом на авто-пати двинем…

— Я знаю тут рядышком новый уютный клуб, прямо около гостиницы "Кедр", — начал важно вещать рыжий, желающий завоевать внимание одной из девушек. — Качественная трансовая музыка. Это там, через дорогу, — и он протянул вправо руку, указывая не совсем трезвым спутникам направление места их гипотетического посещения. — И цены не буржуйские… не то что в "Алигьери", он хотя и рядом, но туда я…, - молодой человек вдруг осекся. Он вгляделся на противоположную сторону улицы, туда, где и располагалась вышеназванная им гостиница: по самой обочине дороги нетвердой походкой вышагивала знакомая девушка в голубой кофточке с капюшоном и простых джинсах. Яркие фонари и неоновые вывески достаточно освещали ночной город, чтобы он смог разглядеть ее лицо и понять, что это та самая подружка Смерча, девчонка по имени Мария, носящая забавное прозвище Бурундук. Эти двое сумели убежать от нагрянувшего ОМОНа — в то, что Смерч "спасет" и себя, и любимую, никто не сомневался. Сейчас сто процентов, эти двое влюбленных где-нибудь вместе… или не вместе…

— А где Дэн? — пробормотал рыжий. Его друзья, также приметившие Чипа, тоже заинтересовались этим вопросом и дружно уставились на Машу.

— Да вот же он! — почему-то обрадовалась девушка, которая предложил остальным пойти потанцевать. — Вон Дэнни, вон!

Смерч действительно появился около Марии, отлипнув от ближайшего столба, и оттащил ее на тротуар, подальше от дороги. Они перекинулись парочкой слов, и, обнявшись, как два приятеля-забулдыги, направились к гостинице "Кедр". Вскоре они скрылись за высокими стеклянными дверьми и явно не собирались выходить на улицу. Парни оживились — по их глубоко авторитетному мнению, друг действовал правильно и быстро.

— Сейчас номер снимут — философски заметил рыжий. — Я тоже так хочу.

— Как? — заинтересовались остальные наблюдатели.

— С девушкой снять хороший номерок в приличном отеле, — пояснил парень. — Вот сейчас Дэнв свою подружку приведет в красивую и уютную комнату, закажет вино, фрукты, шоколад, свечки зажжет… расставит их вокруг огромной кровати с пологом… выключит свет и поведает ей о своих чувствах… романтика, черт ее дери в спину.

— Как же он ее любит, — зачарованно протянула одна из девушек. — Меня так никто не любил… Ну почему я не на месте этой Маши, а?

— Я тоже об этом думаю, — подхватила ее подружка, — почему не я? Где бы такого друга отыскать…?

— А мы вам на что? — обиделись парни. Девушки только фыркнули.

— Ну что, в клуб-то пойдем? — спросил рыжий, которому надоело просто так стоять. — Это, други мои… Давайте-ка сохраним в тайне, что мы сегодня видели. А то у нашего Смерча никакой личной жизни нет.

— Точно! — поддержали его остальные искренне.

— Никому ничего не скажем.

— А то Дэна все, кому не лень, обсуждают.

— И девчонке его неприятно.

— Ага. Видели, как она смутилась на нашем "сюрпризе"?

— Да у любой бы шок был… они же свои отношения в тайне держали, а тут — бац! — а о них-то оказываются, все знают!

— Не-не, никому не расскажем…

— Чего мы, сплетники какие?

На следующее утро никто из этих ребят и девушек, вовсю оторвавшихся в ночном клубе, и не помнил — каким образом все их знакомые узнали о том, что Дэн и его подружка-милашка провели вдвоем романтическую и, без сомнения, страстную ночь в дорогой гостинице "Кедр". Да и кто приплел к этому номер для новобрачных, который якобы эти двое заказали, — навсегда осталось загадкой.

В общем, так я и стала уже не просто "девушкой", но и "женщиной" Смерча — с той, с которой он ходил в отель. Гордо звучит, не находите? Нет? Я тоже.

"Подружка Смерча", "девушка Дэна", "девчонка Лаки Боя" — чуть позже эти слова я слышала гораздо чаще собственного имени. Чуть позже я даже начала забывать, что меня зовут Маша, и фамилия у меня, может быть, и не такая красивая, как у нашего синеглазого красавчика, но зато своя собственная и неповторимая — Бурундукова. Многие друзья Дэна да и мои собственные одногруппники, от которых я не ждала такой подлости, стали называть меня Чипом. Димка пробовал называть меня Бурундуком, но в результате так разозлил, что я ударила его по носу — у него даже кровь появилась. Вообще-то это вышло случайно — я не думала, что он проворонит мою руку и не увернется. В результате содеянного я испугалась намного больше, чем он, и долго раскаивалась, эксклюзивно разрешив называть себя Бурундуком… Но это произошло многим позже, и об этом я обязательно расскажу — ведь и Димка во всей этой истории будет играть для меня не последнюю роль.

Всего за пару дней я с ошеломляющей ясностью поняла, что сплетни — дело мерзкое и портящее репутацию честного человека так же, как пятно вина — белоснежную рубашку; как ложка дегтя — бочку меда; как лишние килограммы — супермодель… Я могла бы подобрать тысячу сравнений, как именно могут напакостить пересуды и толки.

Я поклялась себе, что больше не буду обсуждать идиотские слухи, чтобы не досаждать таким же несчастным, как и я!

Странно, но сплетничать я перестала всего лишь на пару дней. А еще через пару недель мои отношения с Дэном перестали восприниматься общественностью так трепетно. Все перекинулись на животрепещущую тему отношений одного из профессоров со студенткой — второкурсницей…

Но, когда мы оказались в гостиничном номере, я и не думала о таких мелочах, поскольку впереди меня ждало не просто какое-то там рядовое событие из моей жизни, а Событие с большой буквы. Ну, строго говоря, кому-то более искушенному в любовных вопросах человеку оно показалось бы вполне рядовым и ничего из себя не представляющим, но в ту ночь оно меня ошарашило, и я, стыдно сказать, по-другому начала относится к Дэну, а потом я даже призналась сама себе, что, может быть, именно с этой ночи и началось мое увлечение им. Все вообще начинается с малого: путь в тысячу ли — с шага, любовь — с простых взглядов и ничего не значащих слов. Тот самый Данте Алигьери говорил, что нужно следовать своей дорогой, не смотря на то, что люди будут говорить тебе вслед. Тогда я еще не решила, что буду следовать "дорогой любви" к поганке Смерчинскому, но подсознательно понимала, что в таком случае мне не будет дела до того, что говорят обо мне люди, в том числе и сам Денис. А вот с Ником я боялась общаться, потому что пугалась его возможной реакции на саму себя. Вдруг не понравлюсь? Вдруг отвергнет? Вдруг посчитает меня полной идиоткой? Нет уж, лучше жить в неведении, чем знать отрицательный результат.

Да, тогда я ни о чем подобном не задумывалась, а просто шла рука об руку с Дэном. Не проникаясь этим моментом, не думая, что когда-то я буду с ностальгией и нежностью вспоминать его, бережно храня мгновения прошлого в ладонях, как сокровище. Я просто шла навеселе в гостиницу вместе с не совсем трезвым стенающим, как святой мученик, Смерчем, сопровождаемая порядком уставшим орлом и слабым ветром, который был не в силах поднять даже урну — а ведь в былые времена вырывал из земли деревья вместе с корнями и даже переворачивал мосты.

В гостиницу мы зашли, как самая настоящая влюбленная парочка — трогательно обнявшись. Вообще-то виноват был Дэн, которому стало холодно и начало шатать, а я его поддерживала, как могла. Уж не знаю, почему это стало происходить с ним именно тогда, когда вдвоем брели по ночной улице — странные у него все же были последствия после двух "Дымок" и "Махито", ой, странные. Хорошо, что нам никто не встретился по пути, как-никак, это центр города, тут даже патрульные машины проезжают каждые несколько минут, а в моем-то родном райончике нас бы, нетрезвых полуночников, давно уже повстречали "хозяева ночи", гопники местные, точнее, и попросили бы поделиться наличностью, сотовыми телефонами, а также другим материальными ценностями, которые можно было толкнуть на рынке поутру.

Хотя, честно сказать, через дорогу от отеля и от нашего пути, тусовалась какая-то подозрительная компания, состоящая преимущественно из парней. И я даже порадовалась, что нам не нужно было идти мимо них, отчего-то уставившихся в нашу сторону, прямо как сытые волки на потенциальных жертв, решая, поохотиться ли еще на всякий случай или полениться и поспать с полным желудком.

А когда мы завалились в шикарный холл гостиницы явно не для бедных, я даже подумала, что нас, подозрительных и хихикающих, сейчас охрана вежливо попросит отсюда свалить, но, такого счастья на наши головы не выпало. Находившаяся за дубовой стойкой ресепшн приятная на вид девушка-администратор в строгой темно-синей форме, профессионально-приветливо нам улыбнулась, хоть и задержала на Смерче взгляд на пару секунд дольше, чем на мне, одновременно недовольной и с интересом рассматривающей огромный холл. Видимо, мой партнер понравился и ей. Я почувствовала гордость за Дэна, как за собственного сыночка — прямо-таки магнит для женщин, ничего не скажешь! Наверное, его мама очень рада, что родила такого распрекрасного и нравящегося всем мальчика, который, кстати говоря, бережет ее и не желает показаться в неприглядном виде.

— Здравствуйте, — поприветствовала нас легким поклоном девушка. — Чем я могу помочь?

— Доброй ночи, — улыбнулся администратору Смерч, к нему на время вернулась былая самоуверенность, и он отстранился от меня, сложив для удержания равновесия локти на стойку. — Вы можете нас спасти… — он пригляделся к аккуратному бейджику на груди работницы гостиницы и добавил, — Ирина.

Та почти не смутилась, только еще шире — и искреннее — улыбнулась и поинтересовалась:

— Чем же? Попробую сделать для вас все.

— Все? — с видом заправского ловеласа оглядел ладную фигурку девушки идиот Смерчинский.

— Все.

— Абсолютно? — лукаво поинтересовался молодой человек.

— Конечно. Сделаю все, — уже кокетливо распахнула она свою пасть.

— Отдай нам свое сердце, — тихо-тихо пробурчала я, но Дэн расслышал и легонько толкнул меня, не теряя с администратором зрительного контакта.

— Тогда подарите нам немного своего драгоценного времени, Ирина, — не обращая внимания на мое лошадиное громкое фырканье, произнес Смерч.

— И не только его. Я отдам вам и все свое внимание, — мне показалось, или в ее голоске уже появилось придыхание?

— Я буду только рад…

— Внимание она отдаст, посмотрите-ка, — пробухтела я рядом со Смерчинским, чуть ближе наклонившимся к девушке, и пинала ногой ни в чем не повинный пол, выложенный черно-белой плиткой — Лучше бы тупость свою кому-нибудь отдала на время, чтобы уменьшить наплыв неадеквата в свой мозг.

— Моя просьба банальна, — продолжал лучезарно улыбаясь, Дэнни, — нам нужно заказать номер, Ира. Хороший и удобный двухместный номер.

— Какая простая просьба, — рассмеялась администратор, не принимая меня во внимание.

— Я должен был, — с легкой улыбкой спросил парень, — обратиться к вам с другой просьбой?

— Принцы, как правило, желают заказать не просто хорошие, но самые лучшие номера, — легкомыслию девицы не было предела, и моему терпению тоже!

— Я похож на Принца?

— Да, простите за ответ, — и в порыве ложно скромности она захлопала накладными или наращенными — я уверена в этом! — ресницами. — Вы очень на него похожи.

Зато она верно определила благосостояние моего партнера. Представлю, сколько тут "самые лучшие" номера под названием "президентский люкс" стоят.

— Самые лучшие номера заказать…. у нас что, денег намеренно? — продолжала нашептывать я. — Мы что миллионеры? Похож…. На принца… Ага… Алкашня.

— Что ты там бормочешь, — взглянул на меня продолжающий болтать Дэн, — королева ворчания?

— Ты номер закажешь уже или нет, Принц Недоделка? — хмуро отозвалась я. Девушка недовольно на меня посмотрела.

— К сожалению, сейчас в нашей гостинице нет свободных двухместных номеров, — с печалью произнесла администратор.

— Как жаль, — огорчился Дэн. — Трехместные? Семейные?

— Увы, нет, всюду бронь. В последние дни был большой наплыв посетителей — многие приехали на Музейную Ночь, а также на завтрашний Международный Форум по эстетической медицине, — оказалась в курсе всего администратор, продолжая улыбаться. — Ве номера заняты, к сожалению.

— Вообще все? — удивлено спросил Дэн, продолжая гипнотизировать девушку взглядом синих глаз, вокруг которых, правда, сейчас залегли неглубокие тени.

— Нет, не совсем, — чуть помедлив, отозвалась она. — Свободны несколько "люксов" и номер для новобрачных.

— Ни за что, — отчеканила я, — никаких новобрачных номеров, Смерчинский. Даже не мечтай. Я тебе пока только невеста.

Я тут же была награждена удивленным взглядом администраторши.

— Я что, стремлюсь туда попасть? — поинтересовался парень, грозя мне кулаком — за невесту, видимо. — Ирина, в таком прискорбном случае любой люкс. Оформите? — и он достал кредитную карту и водительские права.

— Подешевле который, а не любой, у нас семейный бюджет не резиновый, — опять встряла я.

— Помолчи, Чип, — нахмурился Дэн, поскольку я ломала ему всю малину.

— А что? Думаешь, доходы нашего дедушки безграничны? — я удостоилась еще одного нелюбезного взгляда от администратора, которая очень хотела понять, что у нас за отношения такие между собой странные.

А Смерч продолжил любезничать с девушкой, как будто бы чувствовал себя вполне прекрасно. Я едва не лопнула от злости.

— Номер 617, - передала ключ и розовую прямоугольную бумажку администратор после оформления документов прямо в руки Смерча и произнесла. — Приятного отдыха, Денис Александрович.

— Просто Денис.

— Тогда, приятного отдыха, Денис, — отозвалась тут же работница гостиницы. — Надеюсь, мы с вами встретимся утром.

— Я тоже на это надеюсь, — и, подмигнув ей, парень взял меня за локоть и повел к лифту.

— Слово "администратор" — производное от слова "ад", — весьма громко заявила я. — То есть, ха-ха-ха, это тот, кто заведует адом! Или его многочисленными филиалами. Вот прикол!

Проходившая мимо еще одна парочка — только уже настоящая, с интересом взглянула на меня, а мужчина, который сидел неподалеку от стойки приема на шикарном диване из белой кожи, с улыбкой посмотрел в мою сторону.

— В лифт, — тут же велел Смерч.

Естественно, там он сразу привалился к стене, умудрился принять нудно-страдальческое выражение лица и принялся жаловаться, как ему плохо, и как у него болит голова, суставы ломит, а в груди что-то скребется.

— Ты же только что цвел и пах! — поразилась я этакой метаморфозе.

— Я не могу при женщинах, тем более таких красивых, вести себя немужественно, — услышала я глупый ответ и завопила:

— Ты что, неиллюзорный идиот? А я кто, по-твоему? Я же тоже девушка! Почему ты при мне тогда стонешь, как бабка?

— Во-первых, — он строго взглянул на меня, — ты сама виновата в моей плачевной ситуации, Бурундук, а, во-вторых, мы партнеры, зачем нам что-то друг от друга скрывать? Ты тоже можешь при мне стонать, и не только от боли. Ну, и есть еще и в-третьих.

— И что же у нас в-третьих? — стала я рассматривать наши отражения в зеркале, которым была украшена одна из стенок лифта. Смерч выше, я ниже. Он темноволос, я светловолоса. Дэн говорит с закрытыми глазами, а я с интересом осматриваю лифт и отражения в чистом, как будто только что отполированном зеркале. А да, надо добавить еще что-то вроде: я умная, а он дурак.