Глава 43

В офисе «Интсркоммодитис» все было по‑прежнему, только жалюзи на окнах, выходящих на Центральный парк, сменили. Теперь они были нежно‑салатового цвета.

– Вам кого? – вежливо поинтересовалась незнакомая секретарша‑китаянка, устремив строгий, испытующий взгляд на высокого импозантного мужчину.

– Мне назначил встречу Билли Лайл, – смиренно произнес хозяин компании «Интеркоммодитис». – На двенадцать.

– Мистер Лайл сейчас занят, – невозмутимо отчеканила китаянка. – Присядьте пожалуйста, он через пять минут освободится.

Варяг сел в широкое кожаное кресло. Но уже через секунду в конце коридора показалась плотная фигура Лайла. Он почти бежал, распростерши объятия.

– Слава! Хелло! Прости, Лю не знала, что ты… что я…

– Привет, Билли! – сухо поприветствовал Варяг своего директора. – Из Москвы звонили? Билли энергично затряс головой:

– Утром. Два часа назад. Сейчас будут перезванивать. Пойдем!

Лайл повел московского гостя по коридору. Как только они вошли в кабинет, стоящий на подковообразном письменном столе телефон зазвонил.

– Алло! Да‑да! Сейчас! – Билли протянул Владиславу телефонную трубку. – Это мистер Чижевский!

Варяг выслушал короткий рапорт: Суриков выехал в составе российской делегации в Нью‑Йорк. Николай Иванович исчез.

– То есть как «исчез»? – Еще в Москве, перед самым отлетом в Нью‑Йорк, Варяг приказал Чижевскому взять Николая Ивановича. Учитывая, что тот жил в охраняемом правительственном доме в Крылатском, а работал в еще более тщательно охраняемом учреждении Кремля, Чижевский предложил осуществить операцию захвата где‑нибудь на Крылатских холмах или неохраняемом участке Хорошевского шоссе. – И куда же он исчез? Вы понимаете, что это единственный человек, который знает, где теперь находятся… подарки?

– Владислав Геннадьевич, вы же понимаете, что, если я говорю: исчез, значит, мы сделали все, что можно, чтобы найти его, – и не нашли! – с нескрываемой обидой в голосе заметил Чижевский. – Мы продолжаем поиски. Есть сведения, что он якобы вчера неожиданно заболел, сегодня на работу не вышел, но и дома его нет со вчерашнего дня. Его машина стоит на служебной стоянке.

– Ладно, – Варяг взъерошил пятерней волосы. – Что с Тимаковым? Его‑то хоть нашли?

– Тимакова нашли. Держим на коротком поводке.

– Кто задействован?

– Ваши – Сержант и этот… питерский… Гепард. Что с ним делать?

Варяг на секунду задумался Нужен ему Тима или нет? Если Тима убил Михалыча – гад должен понести суровое наказание. Самое суровое.

– Вот что, Николай Валерьяныч. Когда его возьмут – пусть допросят с пристрастием. Если Тима признается, тогда пусть мочат!

– В сортире? – В трубке послышался короткий смешок.

– Это что значит? – не понял Варяг.

– Да это у нас теперь такая новая шутка. Политический фольклор.

– А, ну не знаю. Я же оторвался от российской действительности и в политический фольклор не врубаюсь. В сортире? Да хоть бы и в сортире – главное, чтоб не забыли воду спустить… А что Урусов?

– Сидит тихо. Жалоб нет.

– Держите его там крепче. Пусть, сволочь, посидит в подвале с мое, пока я не вернусь. А там посмотрим, что с ним делать…

Поговорив с Чижевским, Варяг наконец вспомнил о Билли Лайле, который все это время терпеливо сидел за своим столом с угодливым выражением лица.

– Вот что, Билли, – начал Варяг, сев на стул напротив исполнительного директора. – Я тебя сейчас удивлю, но ты не удивляйся. «Интеркоммодитис» надо срочно продать. Вместе с нашими филиалами в Канаде и на Багамских островах.

Сколько за это можно получить? Миллионов пятнадцать можно?

– Как продать, Слава… У нас же потрясающий бизнес. У нас самый чистый отмывочный бизнес на всем Восточном побережье! – Билли Лайл был ошарашен столь неожиданным решением босса. – «Интеркоммодитис» – это же идеальная стиральная машина, которая отмывает и отбеливает любые грязные бабки и в любом количестве!

Да колумбийские наркобароны только мечтать могут о такой стиральной машине!

Но Варяг был непреклонен.

– Увы, Билли, так надо. Мне срочно нужны деньги. Срочно. У меня нет другого выхода. – Он не хотел посвящать глуповатого и болтливого Билли в свой план: ведь эти пятнадцать миллионов он рассчитывал потратить все до последнего цента, чтобы найти и вернуть пять миллиардов… А вот этого Билли как раз и не слеовало знать. Услышав от Чижевского малорадостную новость об исчезновении Николая Ивановича, Варяг понял, что Яютерялась единственная ниточка, которая могла бы привести его к деньгам общака. И теперь ему придется обращаться за помощью к ворам. Но чтобы подкрепить свои аргументы, требовалось предъявить им хотя бы малую толику общероссийской воровской кассы – хотя бы эти жалкие пятнадцать миллионов. И Варяг принял непростое, но абсолютно верное в сложившейся ситуации решение. Сам, в одиночку, пускай и с помощью верных людей, он вряд ли сможет поймать Николая Ивановича. Ему нужна сильная поддержка. И за этой поддержкой придется обращаться к ворам – иного выхода нет. Придется собирать большой сходняк. А значит, надо возвращаться в Россию. С деньгами.

Пятнадцать миллионов – это хорошая кость тем псам, которые, позарившись на щедрые посулы, продали своего смотрящего за понюх табаку. И получили шиш с маслом…

– Ну так что, Билли? Сумеешь найти покупателя за неделю?

– За неделю? – горестным эхом отозвался Билли. – Пятнадцать миллионов?

Это нереально.

Но Варяг понял, куда клонит исполнительный директор. И принял его негласное предложение.

– Вот что. Билли. Поступим так, К концу следующей недели ты должен мне дать номер счета в надежном банке – лучше европейском, – куда ты переведешь пятнадцать миллионов за «Интеркоммодитис». Все, что ты сможешь наварить сверх этих пятнадцати миллионов, будем считать твоими комиссионными. Идет?

Лицо Билли Лайла расплылось в приятной улыбке. – Надо попробовать. Хотя сроки ты мне даешь нереальные.

– Билли! – Варяг встал, собираясь уходить. – Я же знал, кого взять исполнительным директором компании. Действуй!

Варяг надеялся, что внушительные гранитно‑стеклянные архитектурные монстры Нью‑Йорка и витрины нью‑йоркских магазинов хоть немного отвлекут Лену от горестных мыслей, в которые она была погружена все последние недели. На следующий день после прибытия в Нью‑Йорк он взял такси и повез их на экскурсию по городу: сначала прокатил по фешенебельной Парк‑авеню, потом показал экзотический Чайнатаун, где по всем улочкам стояли лотки с дешевой одеждой, электроникой и часами и приветливые торговцы зазывали покупателей «небывалыми скидками» и «последними распродажами». Потом они взобрались на смотровую площадку стодесятиэтажного небоскреба Международного торгового центра, а вечером прошлись пешком по иллюминированному Бродвею. Но диковинки города‑спрута произвели впечатление только на Лизу, которая взирала на все американские чудеса горящими глазами.

Сам Владислав торопил время и с нетерпением дожидался вечера. Оставив Лену с Лизой в квартире и настрого запретив им подходить к телефону и реагировать на вызовы домофона, он спустился в скверик и сел на скамейку перед телефонной будкой.

В восемь с минутами никелированный телефон взорвался пронзительной трелью звонка. Варяг подбежал к будке и снял трубку. Это был Чижевский.

– Есть зацепка, Владислав Геннадьевич, – торжествующе доложил он. – Военный атташе в Бразилии – Богдановский Александр Сергеевич. Это бывший резидент ГРУ в Венесуэле. Начинал переводчиком цирковых трупп, которые в семидесятые годы гастролировали по Латинской Америке. Потом, говорят, баловался литературными переводами и даже, кажется, завоевал довольно престижную премию за перевод какого‑то бразильского романа. Последние пять лет работает в Рио‑де‑Жанейро. Он непосредственный начальник Сурикова. А ваш Суриков действительно сидит в Рио уже два месяца. Занимается переговорами по оружию.

Вот только отзывы о нем неважные…

– В каком смысле? – насторожился Варяг, украдкой оглядываясь по сторонам: нет ли слежки.

– Да выпивает крепко наш Суриков. Можно даже сказать, страдает мини‑запоями. Его даже хотели списать, но из Москвы поступил сигнал: оставить на месте.

– Видно, не хотят, чтобы он появился дома… – предположил Владислав. – Так, интересно, Николай Валерьянович. А как бы мне его вызвать сюда? В крайнем случае придется лететь в Бразилию, но окольными путями – через Пуэрто‑Рико, а это головная боль.

– Его можно будет вызвать в Нью‑Йорк, – уверенно заявил Чижевский. – Я этот вопрос уже проработал. В Нью‑Йорке, точнее, в нашем представительстве в ООН работает еще один старый гээрушный кадр – некий Андрей Кофман. Тоже, кстати, литератор.

– Что это у нас все литераторы один к одному гээрушныс кадры… – усмехнулся Варяг.

– Жизнь – суровая штука, Владислав Геннадьевич! Как говаривал товарищ Сталин, у нас, если надо, и кошка будет лаять… Так вот, позвоните Кофману, сошлитесь на генерала Бондарева… Право, не знаю, кто такой этот Бондарев, но это не важно… Сошлитесь на генерала Бондарева, скажите, мол, вы его старинный приятель, ну и попросите оказать содействие Там на бу Дущей неделе намечается некое международное мероприятие под эгидой какой‑то комиссии ООН – под этим соусом можно будет Богдановского пригласить в Нью‑Йорк. Ну и заодно этого Сурикова…

– Вас понял, Николай Валерьянович, очень хорошо. Спасибо! Связь держим через офис «Интеркоммодитис». Телефон 555‑89‑90 по манхэттенскому коду. Меня там можно будет найти через Билли Лайла. Это исполнительный директор компании.

Владислав связался, как и научил его Чижевский, с Кофманом, и тот, нимало не удивившись звонку незнакомого русского, сразу вызвался помочь. Видно, имя генерала Бондарева обладало просто магической силой воздействия на работников росзагранпредставительств, раз ооновский чиновник без колебаний пообещал оказать содействие.

И действительно, созвонившись с Кофманом на следующий же день. Варяг получил подтверждение того, что Суриков и Богдановский прибудут на следующей неделе в Нью‑Йорк из Рио.

Итак, сети были расставлены. Теперь осталось только поймать птичку.