Лавка древностей и ломбард Никербокера», 118-я улица, Испанский Гарлем

Старик сидел перед тремя смежными окнами в западной части своей погруженной в сумрак квартиры и смотрел на покрытое Луной Солнце.

Пять минут ночи посреди дня. Величайшее природное небесное явление за последние четыре столетия.

События согласованы во времени, и это нельзя сбрасывать со счетов.

Но если согласованы, то с какой целью? Надо срочно что-то делать — эта безотлагательность холодной рукой сжимала сердце. Сегодня Авраам не стал открывать свою лавку. Вместо этого он с самого рассвета таскал из подвала наверх разные вещи. Всякие штуковины и редкости, которые собирал многие годы…

Инструменты, предназначение которых давно забыто… Необычные орудия таинственного происхождения… Оружие, прошедшее через неизвестно сколько рук…

Вот почему он сидел, придавленный усталостью, кривясь от боли в шишковатых, скрюченных пальцах. Никто, кроме него, даже вообразить не мог, ЧТО должно явиться в этот мир. И что — по всем признакам — уже пришло. И нет никого, кто мог бы поверить ему. Гудфеллоу? Или Гудуиллинг? Как же была фамилия человека, что выступал на той дурацкой, в сущности, пресс-конференции, показанной по телевидению? Он еще стоял рядом с врачом в военно-морской форме. А этот сдержанный оптимизм, который демонстрировали все остальные? Ликовали по четверым выжившим и в то же время утверждали, что точное число умерших им пока неизвестно. «Хотим заверить широкую общественность: угроза локализована». Только выборные должностные лица могут набраться наглости заявить, что все под контролем и опасность позади, не имея ни малейшего представления о том, в чем же эта опасность заключалась.

Лишь тот мужчина — единственный из всех стоявших перед микрофонами, — похоже, понимал, что неисправный самолет, полный мертвых пассажиров, это лишь начало.

Гудуотер?

Вроде он был из Центра по контролю заболеваний. Того, что в Атланте. Сетракян не мог знать наверняка, но чувствовал: этот мужчина — его шанс. Возможно, единственный.

«Четверо выживших…» Если бы они только знали…

Авраам вновь уставился на черный сияющий диск в небе. Словно смотришь в глаз, пораженный катарактой.

Словно смотришь в будущее…