Начнем опять же с определений

С оциальный дарвинизм – течение в буржуазном обществоведении второй половины XIX – начала XX вв., которое рассматривает биологические принципы естественного отбора, борьбы за существование и выживание наиболее приспособленных, как определяющие факторы общественной жизни… Социальный дарвинизм вульгарно трактовал эволюционную теорию, рассматривал социальные конфликты как «естественные» и «неустранимые», вне связи их с антагонистическими социальными отношениями. Наиболее реакционные варианты служили обоснованием классового господства буржуазии, милитаризма и экспансионизма во внешней политике.

С оциобиология – междисциплинарное научное направление, изучает биологические основы социального поведения животных и человека… Абсолютизируется генетический детерминизм, недооценивается роль социальных факторов в человеческой деятельности.

Советский энциклопедический словарь, М., Советская энциклопедия. 1991.

В конце прошлого тысячелетия я взялся читать курс социобиологии на социологическом факультете Санкт‑Петербургского университета. Когда программа утверждалась на ученом совете, меня поразило противодействие со стороны университетских преподавателей старшего поколения. «Человек, – заявили они, – существо социальное, а отнюдь не биологическое!»

«Неужели, – отвечал я, – человек может жить духовной пищей, и при этом не дышать, не пить, не есть, не справлять биологических потребностей, не размножаться и не гнить в земле после смерти?»

Курс лекций все‑таки удалось прочитать. Большинство студентов признало, что он был одним из самых интересных среди всего, читаемого на скучноватом факультете Петербургского университета. Однако вскоре меня с этим курсом попросили прочь.

Не испытывая ни малейшей обиды, я постоянно задумывался – почему любая попытка связать биологическую и социальную ипостась человека всегда натыкалась на противодействие?

В коммунистические времена в нашей стране вершились воистину великие стройки, на которых почему‑то полностью игнорировали биологические функции строителей – юных и подчас весьма достойных представителей комсомольского племени, которым был не чужд энтузиазм и трудовой героизм. Было неприлично говорить и думать о необходимости обеспечить великие стройки нужным количеством туалетов или о предоставлении комсомолкам нормальной возможности следить за личной гигиеной, о завозе в аптеки должного числа презервативов. «Человек, – как говаривали вульгарные марксисты, – существо социальное, а не биологическое».

В конце перестройки думающая Россия с упоением читала книги американского историка русского происхождения Григория Климова. В основе его трудов – попытка проанализировать историю через призму психологии и сексуальных особенностей власть имущих. Многие людские трагедии, по его мнению, результат биологической патологии вождей. Интересная мысль натыкалась на повсеместное противодействие. Созданные в годы холодной войны произведения Климова одновременно запретили в СССР и США. В СССР – потому что они якобы антисоветские и просионистские. В США – потому что они якобы просоветские и антисемитские. Но не могут же эти недостатки присутствовать одновременно!

Почему советские и антисоветские социологи так свято убеждены, что человек не биологическое, а социальное существо?

Помню, на международной конференции я делал доклад по вопросам эволюционного учения. После ко мне подошел священник и, используя отнюдь не христианскую терминологию, высказал гневный протест по поводу идей эволюции и возможности происхождения человека от обезьяны. «Человек, – яростно говорил священнослужитель, – произошел от Бога!» Я с уважением отношусь к церкви и прекрасно понимаю слабые стороны эволюционного учения. Однако меня удивил сам факт, что на рубеже 3‑го тысячелетия научная полемика может вестись столь же грубо и догматично, как во времена Дарвина.

Почему казалось бы чисто научные вопросы приобретают идеологическое звучание?