Глава 4. Весь вчерашний день Вячеслав Борисович провел дома

Весь вчерашний день Вячеслав Борисович провел дома. Водку не пил, только пивка чуть‑чуть. Весь день с женой сидели на телефоне. Звонили в милицию, торопили с розыском сына. Всех родственников обзвонили, знакомых. Может, кто что знал. Но все тщетно.

А сегодня он ехал на работу. Два дня отсутствовал. Как дела без него на фирме? Может, в худшую сторону движутся. А они должны только в гору идти. Тем более его кошелек на несколько десятков тысяч долларов облегчился. Для него это существенная потеря.

Он миновал ворота контрольно‑пропускного пункта и по прямой, как стрела, бетонке взял курс на Битово. Он уже разогнал машину, когда на пути ему попалась знакомая цыганка. Она не пыталась остановить машину, просто стояла у обочины дороги. Он успел рассмотреть злорадную усмешку на ее губах.

Вячеслав Борисович проскочил мимо. Хотя надо было бы остановиться, выйти из машины и повозить эту суку мордой по асфальту... Но он уже не мог сделать это при всем своем желании. Им овладел суеверный ужас.

Жена – проститутка... А ведь так оно по сути и вышло... Сын сдохнет... А разве Артем не писал про какую‑то страшную болезнь? Что, если эта болезнь смертельная?..

На работу он приехал совершенно расстроенный. Голова гудела от страшных предчувствий. Перед глазами стоял жуткий образ гадкой цыганки.

Он собирался запереться в своем кабинете. Не хотелось никого ни видеть, ни слышать. А тут непрошеный гость. Девушка, которую он не мог прогнать.

К нему пришла Алена. Красивая, обворожительная. Грусть в ее глазах придавала ей особое очарование. Вячеслав Борисович поднялся ей навстречу, усадил ее в кресло, сел рядом на диван.

– У вас что‑то случилось? – спросил он. – Только не говорите, что нет. Я все вижу...

– Случилось, – кивнула она и виновато улыбнулась.

И печально посмотрела на него. Вячеслав Борисович едва не утонул в океане ее небесно‑голубых глаз.

– Мы расстались с Денисом, – тихо сказала она.

– Скажу честно, плакать не стану.

– Вы жестокий человек? – спросила она.

Но в глазах ее ни укора, ни осуждения.

– А почему я должен желать вам счастья с этим негодяем?

– Я не про это... Хотя Денис, конечно, не святой. Негодяй он или нет, судить я не берусь. Но мы расстались. Я не смогла его простить... Но вы не имеете права наказывать его.

– А с чего вы взяли, что я собираюсь его наказывать?

– Ко мне вчера приходили два парня. Искали Дениса, спрашивали о нем... Я знаю, эти люди от вас. Они ищут Дениса, чтобы наказать его...

– Вот оно, значит, что, – усмехнулся про себя Вячеслав Борисович.

Браток по кличке Силос ищет альфонса. Ищет и найдет.

– Денис виноват. Прежде всего перед вами. И передо мной... Но это не значит, что его нужно убивать.

– Убивать? А кто сказал, что его будут убивать? Ему всего лишь набьют морду...

– Значит, я права? Эти люди действительно от вас?

– От меня! – Вячеслав Борисович преисполнился чувством собственной крутизны. – Ваш Денис совратил мою жену, ударил меня. И вы думаете, все должно сойти ему с рук? Нет уж, он получит по заслугам...

– Не надо трогать его, – умоляюще посмотрела на него Алена. – Я прошу вас!

– Подождите, вы сами сообщили мне, что моя жена изменяет мне с ним. Теперь машина запущена, и остановить ее нельзя...

– Но я очень прошу!

– Увы, я ничего поделать не могу!

Вряд ли Силос откажется от причитающихся ему пяти тысяч. Он найдет козла, отметелит его и получит свой гонорар. Хотя, конечно, можно отменить контракт. Но тогда братва затребует неустойку. В размере тех же пяти тысяч. Вячеслав Борисович человек далеко не бедный. Но разбрасываться деньгами он не любит. Если эти пять тысяч пущены в ход, то они должны обернуться заказанной услугой.

– Да поймите вы! – В порыве чувств Алена прижала ладони к груди. – Денис такой человек!..

– Какой такой?

– Мы расстались по‑хорошему. Без сцен и скандала. Он не появится в моей жизни... Но если его тронут, он решит, что это из‑за меня. И тогда он не отстанет от меня. У меня могут возникнуть большие неприятности...

– Вы его так боитесь?

– Боюсь!

– Ну и что он может вам сделать?

– Он очень жестокий. Может избить. А может... – Алена многозначительно промолчала. Дала понять, что он может и убить.

– Тогда его точно на тот свет отправят, – Вячеслав угрожающе выставил вперед нижнюю челюсть.

– Но мне‑то от этого легче не будет... Вячеслав Борисович, я вас очень прошу, не усугубляйте ситуацию. Оставьте Дениса в покое... И тогда...

– Что тогда? – подхватил он.

– Я бы вас отблагодарила...

«Как?» Этот вопрос завертелся на языке.

– Только не знаю, нуждаетесь ли вы в моей благодарности...

«Смотря в какой...» Он вдруг понял, что с удовольствием провел бы с ней чудный вечерок. И она бы благодарила его, благодарила... Это было бы здорово!

– Насколько я понял, вы послали своего Дениса на три веселые буквы. И сейчас вы одна....

– Вы правильно меня поняли, – кивнула она.

И многообещающе улыбнулась.

Да, похоже, она не прочь отблагодарить его так, как он того хочет... Волна жаркой страсти накрыла Вячеслава Борисовича с головой. В нем пробудились рефлексы бурной молодости. Он вспомнил, как в свое время ухлестывал за девчонками. В конце концов, почему бы не тряхнуть стариной?

– У меня есть предложение, – с донжуанской улыбкой посмотрел он на нее. – Я знаю одно очень приличное заведение. Там подают превосходные блинчики с красной икрой. Можно и с черной... Я уверен, вам понравится...

– Вы приглашаете меня на ужин! – расцвела Алена.

– Да, черт возьми. Да! Я приглашаю вас на ужин...

– Ну что ж, девушка я свободная. Вы внушаете мне доверие. В общем, не вижу повода ответить вам отказом...

– Вот и отлично! – обрадовался Вячеслав Борисович.

И вдруг помрачнел.

– Вам плохо? – Алена по‑своему расценила перемену в его настроении.

– Плохо, – кивнул он. – Очень плохо. Потому что сейчас только утро. До вечера столько ждать... Кстати, у меня есть отличное грузинское вино. Настоящий «Киндзмараули». Редкий экземпляр...

Ему хотелось начать прямо сейчас.

– Ну если редкий...

И Алена, похоже, готова была идти ему навстречу.

Вячеслав Борисович запер кабинет на ключ, велел его не беспокоить. И раскрыл перед Аленой свой бар.

– О! Чего у вас тут только нет! – восхитилась она.

– Да чего только нет, – кивнул он. – И этого нет, и этого...

– А вот мартини у вас есть, я вижу. Вино – это, конечно, хорошо. Но лучше мартини...

– Хотите, я сделаю вам коктейль?

– Не надо...

Она пила просто мартини с шоколадными конфетами. На пару с Вячеславом Борисовичем. Им было обоим хорошо. И оба они быстро пьянели. Он от ее близости. Она... Какая разница, от чего пьянела она? Главное – он замечал – становилась все более доступной. И нижний срез ее юбки поднимался все выше и выше.

Они сидели на одном диване, сантиметр за сантиметром он пододвигался к ней.

– Алена, у меня к вам один вопрос, – шепнул он ей на ушко.

– Спрашивайте, – разрешила она.

И тут же его рука легла ей на коленку. Медленно двинулась вверх по ее ноге.

Кожа у нее гладкая, нежная – это ощущалось даже под тканью колготок. Плоть упругая. А какой сексуальный заряд в ней... Вячеслав Борисович едва не захлебнулся в водовороте жарких ощущений. Он с ужасом ждал, что Алена уберет его руку, приструнит его. Но нет, она замерла в ожидании. Ей самой было интересно, чем завершатся его начинания.

Пальцы мягко забрались под юбку – не остановились, продолжили путь.

– Что вы делаете? – не отстраняясь, спросила она.

– Ничего... – Но ему все равно стало неловко. Он резко убрал руку.

– А вот этого делать не надо, – с томной улыбкой пожурила она.

Вячеслав Борисович был до крайности смущен. И по‑настоящему шокирован, когда она сама взяла его руку и сунула себе между ног. Из ее груди вырвался страстный стон, голова запрокинулась назад. Вячеслава накрыл водопад ее роскошных волос. Он тонул в них. Он тонул в омуте нарастающего наслаждения...

* * *

Ему казалось, все это происходило не с ним, а с кем‑то другим. С его двойником из параллельного мира. А вот Алена была самая настоящая. Он возлежал на диване, а она мчалась на нем – как амазонка верхом на боевом коне – вперед, к оргазму. Она была восхитительна в своей наготе. Идеальная фигура, идеальная кожа, идеальное все. Это было потрясающе...

А потом был взрыв. Ослепительная вспышка чувств. Они взорвались разом и сейчас вместе падали с седьмого неба на бренную землю. И двойник из параллельного мира куда‑то исчез. Обмякшая, обессиленная, Алена лежала на нем, обнимала его, Вячеслава Борисовича. Он, а не кто‑то другой, пережил вместе с ней ярчайший момент в своей жизни.

– Это было что‑то неземное, – прошептал он.

Алена услышала его, ожила. Встряхнулась, изумленно посмотрела на него. Резко вскочила, подобрала с полу свою одежду, как смогла прикрыла обнаженную плоть.

– Что‑то не так? – смущенно спросил он.

– Ой, извините, я не должна была это делать, – куда больше смутилась она. Щеки ее сначала порозовели, затем побледнели. – Совсем голову потеряла.

– И я потерял...

Он подобрал с полу свою рубаху, тоже закрылся ею. Она стояла, он сидел, и оба, как два идиота, смотрели друг на друга.

Первым рассмеялся он, затем прыснула она.

– А между прочим, это было очень занятно, – сказала Алена.

И вдруг нахмурила брови, потребовала:

– Отвернитесь, я оденусь...

Он послушно отвернулся. И пока она приводила себя в порядок, оделся сам.

– Давайте еще выпьем, – предложила она.

– Я только «за»!

Она плеснула себе в бокал на два пальца мартини и залпом выпила. Щеки ее пошли красными пятнами.

– Извините, что все так вышло...

– А что вышло? – сделал он удивленный вид. – Все было так прекрасно...

И снова наполнил ее бокал.

– Нет, нет, – покачала она головой. – Мне больше нельзя. А то снова потеряю голову...

– Так это же замечательно! – залихватски подмигнул он ей.

– А вы развратник!

Эти слова прозвучали как комплимент.

– А Денис говорил, что вы импотент...

Зато сейчас такое ощущение, будто кто‑то колотушкой по башке огрел.

– Кто?! Я?! Импотент?! – возмутился он.

– Ну я‑то уже знаю, что это не так... А Денис говорил... Ему ваша жена сказала... Ой, извините! – Она виновато приложила пальчики к щекам. – Я не должна была это говорить...

Не должна, но сказала... Настроение тут же упало. Его жена изменяла ему, говорила про него всякие гадости. Иначе откуда бы Алена знала о его интимных проблемах.

Но скиснуть Вячеслав Борисович не успел. Важное открытие окрылило его.

Он не импотент! Он настоящий мужчина! И только что доказал это. Иначе бы эта девочка не была от него в таком восторге!.. А Валентина... Да пошла она... Пошла она к своему козлу Денису!..

Она сама во всем виновата. Сама разрушила их союз. Так что пусть пеняет на себя...

– Вячеслав Борисович... – начала Алена.

– Давай перейдем на «ты» и просто на имена, – оборвал он. – Зови меня Слава...

– Вячеслав... Слава... Вы... Ты меня извини, но мне нужно идти, – она виновато посмотрела на него.

– Когда мы встретимся? – спросил он с надеждой.

– А наш договор насчет блинчиков с икрой остается в силе?

– Я думаю, да.

– Тогда давай встретимся ближе к вечеру...

Они договорились о месте встрече. И Алена ушла. На прощание нежно чмокнула его в щеку. Она шла к себе домой, а он продолжал сидеть на диване – будто это был воздушный корабль, на котором он витал в облаках...

Но эйфория блаженства вдруг прошла. Вячеслав Борисович вспомнил про своего сына.

Какой же он все‑таки гад! С Артемом случилась беда, а он прохлаждается в своем кабинете с молоденькой красоткой...

Стоп! «Красотка» звучит в некоторой степени пренебрежительно. А Алена – это нечто гораздо большее, чем случайная связь. Она пробудила в нем трепетное чувство, она разожгла в нем настоящую страсть. Он снова почувствовал себя мужчиной... Он должен боготворить ее. А как же Артем? Но разве одно мешает другому? Разве он не может искать своего сына вместе с Аленой?..

* * *

После ужина в ресторане была постель в красном свете ночника. Вячеслав снова почувствовал себя мужчиной. Сильным, выносливым и желанным. Алена была от него в восторге.

– У меня к тебе один маленький вопрос, – сказала она уже под утро.

– Да?..

– Насчет Дениса. Ты уже велел своим людям, чтобы его оставили в покое?

– А это что‑то меняет в наших отношениях? – насторожился он.

Уж не ради ли своего бывшего дружка Алена легла с ним в постель?

– Нет, это ничего не меняет, – покачала она головой. – Денис – отрезанный ломоть. Но мне бы хотелось, чтобы ты проявил великодушие. Я уважаю великодушных мужчин...

– Хорошо, пусть этот живчик живет...

Вячеславу Борисовичу сейчас и самому хотелось быть великодушным.