Клубные знакомства

Сходные эмоции переживаешь, находясь среди футбольных болельщиков. Здесь действует та же психология поведения в толпе. Являясь одним целым с массой, кричащей «Гол!» или что-нибудь подобное, чувствуешь себя великолепно, потому что ощущаешь с окружающими родство. В клубах переживания столь же острые, но там нет врагов, нет проигравших, там мы кричим «Да!» самим себе и друг другу, а не потому, что наша команда победила. Как бы говорим: «Да, такие вот мы, и мы вместе». Это неагрессивное единение. Мне кажется, что суть действительно хорошего клаббинга как раз в том и состоит, что гол забивает каждый и никто не проигрывает

(мужчина, 32 года, четырнадцать лет опыта).

Как я уже отмечал, клубная толпа состоит в основном из ранее сформированных социальных групп, которые должны сделать свои рамки проницаемыми, чтобы клуб в целом мог приобрести необходимую социальную ауру, а его посетители — достичь такой высокой степени общности, какая была описана выше. Данный процесс не мгновенен, он протекает всю ночь напролет, позволяя некоторым информантам считать клубную вечеринку самым продолжительным среди коллективных видов отдыха.

Клаббинг предполагает сравнительно длительный период пребывания среди большого количества людей. Если вы идете в кино или на футбольный матч, то проводите среди людей минут девяносто. Большинство других видов развлечений также укладываются в рамки полутора-двух часов, а вот клубы работают всю ночь. В них вы несколько раз меняете свою личину, ведете себя разнообразно, ведь невозможно монотонно заниматься чем-то одним шесть или семь часов. Так что ночью бывают промежутки, когда вы отдыхаете или болтаете в баре, даже когда играет классная музыка. А потом, скажем, между двумя и тремя часами ночи, приходит момент наибольшего оживления: вы выскакиваете на танцпол и отдаетесь музыке целиком, но такой пик длится обычно минут пять. Остальное время вы танцуете вместе с остальными или бродите туда-сюда, общаетесь с друзьями, глазеете, валяетесь в чилл-ауте, знакомитесь с новыми людьми, пытаетесь намутить наркоты, соблазняете кого-нибудь, да мало ли что еще. Все это часть клаббинга, который, по сути, является последовательностью ситуаций, формирующих опыт вечеринки в целом

(мужчина, 32 года, четырнадцать лет опыта).

Сама длительность пребывания в клубе позволяет вам постепенно привыкнуть к нему и с комфортом влиться в толпу. Группами посетители часто держатся вместе первый час, пока осваиваются, а затем начинают исследовать пространство, особенно в большом заведении, в тесных же клубчиках вы с самого начала волей-неволей физически контактируете с остальными гостями. Возможны различные способы взаимодействия, и в создании соответствующей ауры можно участвовать даже без вербальной коммуникации. Я наблюдал за группами, члены которых держались вместе всю ночь и почти не разговаривали с другими людьми, но при этом источали столь сильную эманацию радости и энтузиазма, что заводили окружающих. В подобном случае компании демонстрируют свою преданность вечеринке танцем, смехом, улыбками и вообще хорошим настроением. Беседа отнюдь не единственная форма общения, помогающая сплотить наполненное клабберами помещение в единую массу.

Кроме того, прибытие в составе группы позволяет тусовщикам чувствовать себя увереннее благодаря приобретению социальной базы, чего-то вроде стартовой площадки, с которой можно отправиться на поиски приключений и на которую всегда можно вернуться в случае их тщетности. Памятуя об этом, гости с легким сердцем болтают и танцуют с незнакомцами, флиртуют, суют нос во все углы и оценивают играющую музыку.

Если группы дробятся, а их участники завязывают новые знакомства, то происходит это, как правило, постепенно. Опрошенный мной мужчина описывает это так:

Судя по собственному опыту, могу сказать, что когда встречаешь новых людей, чаще всего происходит примерно следующее: ты болтаешь с ними в баре, затем появляется один из твоих друзей, и ты говоришь: «Иди сюда, познакомься с классными чуваками». Потом они либо втягиваются в вашу группу и вы проводите ночь вместе, либо, наоборот, две компании, столкнувшись, разлетаются и продолжают тусоваться по отдельности. Это связано с раздвижением границ, внутри которых находятся друзья, а снаружи — незнакомцы, и с установлением разницы между ними. Ты относишься к новоиспеченным приятелям примерно как к малознакомым гостям на свадьбе, с которыми обмениваешься взглядами. А помимо них есть ближний круг лучших друзей, тех, кому можно сказать «я вас люблю». С ними обычно и приходишь на вечеринку. Но все подвижно, так что по мере распада личного пространства ваше публичное пространство увеличивается

(32 года, четырнадцать лет опыта).

Данное высказывание подчеркивает разницу в степени остроты восприятия «любимых» и остальной толпы, а метафора со свадьбой очень хорошо отражает социальную ауру события. Даже не наглотавшись экстази, все равно можно создавать такую неформальную «свадебную» обстановку, поскольку она строится на идее совместного празднования и не обязательно связывается с приходом от конкретного наркотика.

Многие подобные встречи происходят вдалеке от основного танцпола: в барах, чилл-аутах, туалетах, коридорах — словом, везде, где нет нужды орать во всю глотку, чтобы быть услышанным. Одна женщина сказала мне следующее:

Я со многими познакомилась в туалете или в очереди к нему. Может, это покажется стремным, ну да ладно: я даже вставала в такую очередь, чтобы поболтать. Иногда я с кем-нибудь вместе красилась, и вообще завела в сортире массу знакомств, некоторые из них перешли в дружбу. Мужчины вряд ли таким занимаются, как вы думаете? Пожалуй, это женская особенность, но для общения — очень полезная

(32 года, девять лет опыта).

Действительно, мужчины не часто заговаривают в туалетах. Иногда это происходит, но уж в очередь они становятся точно ради того, чтобы отлить.

Взаимодействия, образующие подобную социальность толпы, варьируются от кратких моментов шутливой болтовни до более длительных периодов, когда вы стараетесь лучше узнать собеседника. То, насколько далеко эти взаимодействия смогут выйти за пределы пространства клуба, зависит от глубины устанавливаемой между людьми связи. Один мужчина описывает свой социальный опыт клаббинга так:

Вы тусуетесь с людьми, которых знаете, с которыми работаете, — словом, в кругу друзей, в котором вы взрослели. Затем, после очередного визита в большой ночной клуб, вы можете обнаружить, что сдружились с массой личностей, которых никогда прежде не встречали, а все потому, что уже вы видели кого-то из них в том же самом клубе пару недель назад и на этот раз разговорились с ними. Большую часть времени вы ведете забавные, хотя и пустые беседы с незнакомцами, но иногда они получают продолжение. Вы налаживаете ключевые связи, и ваша социальная группа сильно расширяется благодаря тому, что один человек, с которым вы сблизились в клубе, знакомит вас со своими друзьями

(32 года, четырнадцать лет опыта).

Этот информант подчеркивает, что клубы дают вам возможность расширить свою социальную сеть включением в нее кого-то помимо тех знакомых, с которыми вместе росли или учились. Клубы играют роль сборных пунктов, привлекающих людей со всего города, а иногда и из других городов. Они расширяют географию и «биографию» общения, благодаря чему вы можете познакомиться с теми, кого в иных условиях никогда бы не встретили.

Другой важный момент — это «ключевые связи». Клабберы обычно тусуются компаниями, и знакомство двух членов каждой группы может породить множество новых социальных связей. Подавляющее большинство социальных взаимодействий в клубе нельзя отнести к такой категории, но поскольку мы имеем дело не с отдельными индивидами, а с целыми группами, то для радикального изменения вашего социального контекста достаточно даже небольшого количества «ключевых связей». Группа друзей может месяцами посещать клубы, вступая во множество непродолжительных приятных контактов и оставаясь обособленной от других групп, но спустя время возрастает вероятность возникновения между ними такой ключевой связи, благодаря которой завяжутся новые знакомства, в результате чего межгрупповое общение из клубного пространства распространится в повседневный мир.

Достаточно обратить внимание на рост числа телефонных чатов, брачных агентств и рубрик романтических объявлений, чтобы убедиться в том, насколько одинокими могут чувствовать себя жители города и как трудно бывает им познакомиться с кем-то, находящимся вне непосредственного опыта работы, домашнего быта и обу-словленной биографией социальной сети. Вот что говорит об этом следующий информант:

Я работаю в небольшом, преимущественно женском коллективе. Мне очень повезло встретить сотрудницу, которая привела меня в клуб, открыв тем самым целый новый мир. Даже не знаю, где еще я могла бы так запросто общаться с людьми. Я никогда ни с кем не знакомилась в пабах. Туда ходят с друзьями, а не для того, чтобы знакомиться. Вообще удивительно, как лондонцам удается находить новых друзей. Когда я приехала в город, то знала здесь одного-единственного человека. Клубы словно двери в параллельный мир. Я не посещаю регулярно какое-либо определенное заведение, но все равно постоянно встречаю одних и тех же людей, которых, естественно, со временем узнаю ближе. Все парни, которые у меня были, познакомились со мной в клубах. Кроме того, там я не раз сталкивалась со старыми приятелями, о которых лет сто ничего не слышала. В общем, общение для меня — это клуб

(женщина, 32 года, девять лет опыта).

Даже когда в клубе вам не удается ни с кем пого-ворить и вы просто танцуете, смотрите, слушаете и растворяетесь в общей ауре, даже тогда коммуникативная телесность клаббинга, согласованность эмоциональных и социальных состояний предлагают глубокий опыт общения, сближающий людей и делающий всех частью вечеринки. Все это если и не перерастает в длительные дружеские отношения, которые пережили многие мои информанты, то, по крайней мере, обеспечивает погружение в социальную среду, предполагающее остроту чувств и активное соучастие.

Компании клабберов узнают друг друга уже потому, что часто находятся рядом в одном клубе. Они начинают встречаться в других заведениях и на других вечеринках, становятся частью обширной социальной сети, сплетенной воспоминаниями о том, как они не раз хорошо проводили время вместе. Этот неформальный процесс основан на наблюдении за весельем окружающих, что подтверждает опрошенный мной мужчина:

Наблюдать, как люди веселятся — это нечто особенное. В такие моменты видишь их с лучшей стороны. Они не гадят друг другу, а просто отдыхают и стараются не мешать остальным. А когда ты видишь, как некоторые ведут себя как настоящие жопы, то будь уверен — они таковы и есть, потому что если уж даже в клубе не уймутся, то хрен его знает, что они из себя представляют на улице

(31 год, семнадцать лет опыта).

От себя добавлю, что в клубах мне не раз попадались одни и те же люди, и хотя я не могу сказать, что хорошо их всех узнал или что они стали моими близкими друзьями, я все же радовался, когда они оказывались рядом, наслаждались жизнью, развлекались, строили свой мир, никому при этом не досаждая. Я не утверждаю, что клубы являются идеальным обществом, поскольку и в них всегда найдутся те, кто позволяет себе грубость, высокомерие, стервозность или даже подлость, но таковые остаются в меньшинстве, в противном случае клуб просто не выживет, так как его социальная атмо-сфера станет ядовитой. Мой собственный опыт клаббинга, равно как и опыт моих информантов, был в основном положительным как на социальном, так и на персональном уровне. Из этого я могу сделать естественный вывод о том, что клубы во всем их разнообразии, даже оставаясь далекими от идеала, дарят больше положительных общественных впечатлений, нежели отрицательных.